Психологические сказки (осторожно,много текста))
Есть у меня мечта. Так как по первому образованию-режиссер, хочу в будущем организовать психологический театр. Нежно люблю эту книгу со времен еще первого курса режиссерского.
(Е.В.Клюев "Психологические сказки для детей и взрослых")
А есть на Пикабу арт-терапевты? В частности,интересна сказкотерапия и танцевально-двигательная терапия. И по возможности- посоветуйте, где пройти обучение.В моем городе нет.
ВСЯ ТАКАЯ ВОЗДУШНАЯ БЛУЗКА
Наверное, эта Розовая Блузка была из шелка — иначе
она бы не казалась такой воздушной. А она именно что и казалась воздушной! Недаром же Розовая Блузка постоянно, прямо-таки без остановок — восклицала:
— Ой, я вся такая воздушная, просто кошмар какой-то!
Вообще-то слово «кошмар» она при этом зря употребляла:
ведь «кошмар» говорят, когда страшно, а Розовой
Блузке на самом деле очень нравилось, что она вся такая
воздушная. Кстати, именно из-за этой своей воздушности
она совершенно не выносила, когда ее стирали.
Ведь при стирке любую вещь погружают в воду (если это, конечно, не сухая стирка... но что такое сухая стирка, уж и вовсе непонятно),
а в воде довольно трудно сохранить воздушность.
Когда весь намокаешь — тут уж не до воздушности!
И надо же такому случиться — перед самым праздником,
просто накануне, ее взяли и постирали! Уж она, бедная,
так извивалась, так выскальзывала из рук, но руки были
ловки и хорошо знали свое дело.
В результате Розовую Блузку, даже не выжав как следует, повесили сушиться на веревочку и, что, конечно, хуже всего, прицепили к веревочке этой прищепками! Кому же понравится перед самым праздником оказаться на прищепках?
— Хорошенькое дело! — фыркнула она, болтаясь на веревочке.- Мало того, что выстирали, так еще и прищепки
эти! Да в таком жутком соседстве... с Трусами какими-то, Носками!Ничего более унизительного не было в моей жизни.
Услышав это, Трусы и Носки, разумеется, ужасно смутились
— особенно Трусы: они даже хотели отползти по
веревочке куда-нибудь в сторонку, но их ведь тоже прикололи
прищепками, так что не очень-то отползешь!
А Розовая Блузка еще немножко повозмущалась
и вдруг заявила:
— Все. Я улетаю. Настала пора.
Трусы настолько обалдели от этого заявления, что, забыв
смущаться, воскликнули:
— Как улетаете? Куда?
— Не Ваше дело, куда. В дальние дали, вот куда! В дальние
дали, которые Вам и не снились.
— Нам — снились...— возразили Носки.— Нам дальние
дали только и делают, что снятся.
— Ах, замолчите, пожалуйста! — оборвала их Розовая
Блузка.— Я не желаю Вас даже слушать: Вас надевают на
ноги! А про Трусы я и вообще молчу: просто представить
страшно, куда их надевают.
Тут уж Трусы совсем сконфузились, а Носки сказали:
— Все, что куда-нибудь надевают, одинаково необходимо
и нечего Вам особенно задаваться. Подумаешь, Блузка! Ну ладно бы еще Заколка какая-нибудь Золотая,
а то всего-то навсего — тьфу!..
— Это я — тьфу? Это я, значит, по-Вашему,— тьфу?
Внезапно Розовую Блузку принялись снимать с веревочки,
одну за другой отцепляя прищепки,— на ветру она
рванулась изо всех сил: ррраз! — и смотри-ка, действительно
полетела...
— Ну, что вы теперь скажете — там, на веревочке?
Жалкие тряпки с неприличными именами! Я презираю
вас! Прощайте, я — птица. Я...— тут у нее даже горло перехватило,— я — Жар-птица! — И она взмахнула короткими
своими рукавчиками, как крыльями.
Впрочем, тут же Жар-птицу эту и поймали — правда, она
уже успела изрядно вываляться в грязи и теперь напоминала
скорее общипанную курицу, чем Жар-птицу. Конечно, ее
опять сунули в таз с мыльной водой и принялись отстирывать
совсем уж беспощадно.
Трусы и Носки с сожалением поглядывали
на нее со своей веревочки, куда, между прочим, через
несколько минут опять водворили и Розовую Блузку —
причем на то же самое место, что и раньше.
— Вы, стало быть, уже слетали в дальние дали? — простодушно
осведомились Трусы — настолько простодушно,
что Носки даже шикнули на них, а Трусы продолжали:
— Судя по всему, там, в этих дальних далях,
довольно-таки грязно...
— Не Ваше дело! — оборвала их Розовая Блузка.—
Дайте только срок — и я еще завоюю весь мир! Тем более,
что мне это раз плюнуть!
При последних ее словах Трусы и Носки вдруг окончательно
высохли, и их сняли с веревочки. Попытались было
снять вместе с ними и Розовую Блузку, но... рывок — и вот
уже она снова в грязи. Ну, что ж... значит, все сначала: таз
с мыльной водой, долгая-долгая стирка;
Розовая Блузка извивается,
выскальзывает из рук, но руки ловки и хорошо
знают свое дело...
И вот она опять висит все на той же веревочке, что-то
бубня себе под нос, а Трусы и Носки уносят домой, причем
Трусы как бы случайно и даже вполне дружелюбно
произносят в последний момент вот что:
— Еще два-три полета в грязь — и там, в дальних далях,
куда Вы так стремитесь, на Вас уже никто не обратит
ровным счетом никакого внимания. Подумайте об этом,
дорогая Розовая Блузка!
— Ах, оставьте, пожалуйста! — надрывается та.— Я не
желаю слушать Ваших дурацких советов, не забывайте
о том, кто я такая и кто такие вы!
— И мы, и Вы — прежде всего одежда,— тихо говорят
Носки, но Розовая Блузка, кажется, уже не слышит их.
(Е.В.Клюев "Психологические сказки для детей и взрослых")
А есть на Пикабу арт-терапевты? В частности,интересна сказкотерапия и танцевально-двигательная терапия. И по возможности- посоветуйте, где пройти обучение.В моем городе нет.
ВСЯ ТАКАЯ ВОЗДУШНАЯ БЛУЗКА
Наверное, эта Розовая Блузка была из шелка — иначе
она бы не казалась такой воздушной. А она именно что и казалась воздушной! Недаром же Розовая Блузка постоянно, прямо-таки без остановок — восклицала:
— Ой, я вся такая воздушная, просто кошмар какой-то!
Вообще-то слово «кошмар» она при этом зря употребляла:
ведь «кошмар» говорят, когда страшно, а Розовой
Блузке на самом деле очень нравилось, что она вся такая
воздушная. Кстати, именно из-за этой своей воздушности
она совершенно не выносила, когда ее стирали.
Ведь при стирке любую вещь погружают в воду (если это, конечно, не сухая стирка... но что такое сухая стирка, уж и вовсе непонятно),
а в воде довольно трудно сохранить воздушность.
Когда весь намокаешь — тут уж не до воздушности!
И надо же такому случиться — перед самым праздником,
просто накануне, ее взяли и постирали! Уж она, бедная,
так извивалась, так выскальзывала из рук, но руки были
ловки и хорошо знали свое дело.
В результате Розовую Блузку, даже не выжав как следует, повесили сушиться на веревочку и, что, конечно, хуже всего, прицепили к веревочке этой прищепками! Кому же понравится перед самым праздником оказаться на прищепках?
— Хорошенькое дело! — фыркнула она, болтаясь на веревочке.- Мало того, что выстирали, так еще и прищепки
эти! Да в таком жутком соседстве... с Трусами какими-то, Носками!Ничего более унизительного не было в моей жизни.
Услышав это, Трусы и Носки, разумеется, ужасно смутились
— особенно Трусы: они даже хотели отползти по
веревочке куда-нибудь в сторонку, но их ведь тоже прикололи
прищепками, так что не очень-то отползешь!
А Розовая Блузка еще немножко повозмущалась
и вдруг заявила:
— Все. Я улетаю. Настала пора.
Трусы настолько обалдели от этого заявления, что, забыв
смущаться, воскликнули:
— Как улетаете? Куда?
— Не Ваше дело, куда. В дальние дали, вот куда! В дальние
дали, которые Вам и не снились.
— Нам — снились...— возразили Носки.— Нам дальние
дали только и делают, что снятся.
— Ах, замолчите, пожалуйста! — оборвала их Розовая
Блузка.— Я не желаю Вас даже слушать: Вас надевают на
ноги! А про Трусы я и вообще молчу: просто представить
страшно, куда их надевают.
Тут уж Трусы совсем сконфузились, а Носки сказали:
— Все, что куда-нибудь надевают, одинаково необходимо
и нечего Вам особенно задаваться. Подумаешь, Блузка! Ну ладно бы еще Заколка какая-нибудь Золотая,
а то всего-то навсего — тьфу!..
— Это я — тьфу? Это я, значит, по-Вашему,— тьфу?
Внезапно Розовую Блузку принялись снимать с веревочки,
одну за другой отцепляя прищепки,— на ветру она
рванулась изо всех сил: ррраз! — и смотри-ка, действительно
полетела...
— Ну, что вы теперь скажете — там, на веревочке?
Жалкие тряпки с неприличными именами! Я презираю
вас! Прощайте, я — птица. Я...— тут у нее даже горло перехватило,— я — Жар-птица! — И она взмахнула короткими
своими рукавчиками, как крыльями.
Впрочем, тут же Жар-птицу эту и поймали — правда, она
уже успела изрядно вываляться в грязи и теперь напоминала
скорее общипанную курицу, чем Жар-птицу. Конечно, ее
опять сунули в таз с мыльной водой и принялись отстирывать
совсем уж беспощадно.
Трусы и Носки с сожалением поглядывали
на нее со своей веревочки, куда, между прочим, через
несколько минут опять водворили и Розовую Блузку —
причем на то же самое место, что и раньше.
— Вы, стало быть, уже слетали в дальние дали? — простодушно
осведомились Трусы — настолько простодушно,
что Носки даже шикнули на них, а Трусы продолжали:
— Судя по всему, там, в этих дальних далях,
довольно-таки грязно...
— Не Ваше дело! — оборвала их Розовая Блузка.—
Дайте только срок — и я еще завоюю весь мир! Тем более,
что мне это раз плюнуть!
При последних ее словах Трусы и Носки вдруг окончательно
высохли, и их сняли с веревочки. Попытались было
снять вместе с ними и Розовую Блузку, но... рывок — и вот
уже она снова в грязи. Ну, что ж... значит, все сначала: таз
с мыльной водой, долгая-долгая стирка;
Розовая Блузка извивается,
выскальзывает из рук, но руки ловки и хорошо
знают свое дело...
И вот она опять висит все на той же веревочке, что-то
бубня себе под нос, а Трусы и Носки уносят домой, причем
Трусы как бы случайно и даже вполне дружелюбно
произносят в последний момент вот что:
— Еще два-три полета в грязь — и там, в дальних далях,
куда Вы так стремитесь, на Вас уже никто не обратит
ровным счетом никакого внимания. Подумайте об этом,
дорогая Розовая Блузка!
— Ах, оставьте, пожалуйста! — надрывается та.— Я не
желаю слушать Ваших дурацких советов, не забывайте
о том, кто я такая и кто такие вы!
— И мы, и Вы — прежде всего одежда,— тихо говорят
Носки, но Розовая Блузка, кажется, уже не слышит их.