Просто цитата. Фэнтези какое-то...
Оружие замешано в подавляющем большинстве преступлений, и логично предположить, что если оружия станет меньше, то и преступления будут совершаться не столь часто....
Конфисковать все оружие, и уровень преступности снизится. Да, логично. Так бы и произошло, будь полиции побольше. Скажем, по трое на каждого штатского.
Как ни странно, жители не торопились сдавать оружие. Х. не учел одну маленькую тонкость: преступники законам не подчиняются. Это в некотором роде одна из их профессиональных характеристик. Они не заинтересованы в том, чтобы сделать улицы более безопасными, их интересуют только собственные шкуры. Поэтому, когда вышел закон, они поверить не могли своему счастью. Прям праздник каждый день.
Похоже, что-то пошло не так, — вполне разумно заподозрили некоторые горожане, — раз теперь вооруженными остались только плохие парни. При этом честной народ постоянно хватали и бросали за решетку.
... Средний полицейский, которому надоело постоянно получать промеж, кхм, глаз и который имеет веские основания считать, что начальству по большому счету все равно, по вполне понятным причинам предпочитает арестовывать людей, не пытающихся его прирезать, особенно если они ведут себя по-хамски и одеты более богато, чем он сам может себе позволить. Кривая арестов резко пошла вверх, и Х. был очень доволен.
Большинство задержанных были виновны только в ношении оружия после наступления темноты. Впрочем, кое-кто оказывался за решеткой по другой причине: разгневанные граждане начали в ответ нападать на полицейских. Однако это считалось Оскорблением При Исполнении, наиболее гнусным и подлым преступлением — очень, очень тяжелым, не то что какие-то заурядные кражи, которые происходят каждый день.
И нельзя сказать, что в городе царило беззаконие. Законов было много. Мало было возможностей не нарушать их. Х. так и не смог уяснить идею, что система должна ловить преступников и при помощи достаточно грубых, но действенных способов заставлять их становиться честными людьми. Вместо этого он ловил честных людей и превращал их в преступников. А полицейских — в еще одну банду.