Паша.
Я хорошо помню день, когда мы познакомились. Хотя, это нельзя назвать знакомством. Я сидела у площади в тени, пока напротив монумента компания юношей, под улюлюканья девушек, катались на скейтбордах и выполняли различные трюки. Чуть позже они расселись на ступенях. Иногда раздавался смех, когда очередная жертва их жребия выполняла какое-нибудь глупое задание. Так добрались и до меня.
Это был он, якобы хотел познакомиться. Я лишь сказала тогда, что знаю истинную причину, его столь смелого поступка. Он извинился и ушел, оставив после себя запах дорожной пыли, прибитой дождем. Уже навсегда...
К площади я больше не ходила. Мне невыносимо было бы вновь видеть их и слышать смех. Но каждый раз, проезжая мимо того монумента, я поворачивала голову и видела эту компанию. И потом всю дорогу от остановки до парка, я пыталась вспоминать его лицо, но тщетно, перед глазами всплывали лишь жилистые руки со множеством кожаных шнурочков, держащие скейт с облупленной краской, полинялая клетчатая рубашка и глупая шапка на голове.
Второй раз я без труда узнала его, и сердце подтвердило это, предательски ёкнув в груди. Девчонок с ними не было, парни просто катались, перебрасываясь шутками и незнакомыми мне словами. Одно мне удалось понять - на площади меняли брусчатку, вот почему им пришлось сменить место сходки.
Рисовать я уже не могла, музыка превратилась в один сплошной гул, а я бессовестно глазела на него; и, к своему сожалению, не поймала ни одного встречного взгляда. Он меня не замечал, поэтому я очень удивилась, когда он нагнал меня уже на выходе из парка.
- Че пялилась на меня?
- Тебе показалось.
- Жаль... Может прогуляемся?
- Нет.
- Да лан,- он снял шапку и смял ее,- Эт больше не спор, я от души.
- У меня нет времени.
- Ок.
Он уехал, а я сожалела всю дорогу, но иначе не могла. Гордость. Иногда лишь она оберегает от ненужных людей и поступков.
Я продолжала ходить в парк, к той же лавочке. Он был там, катался, смеялся, ругался... а я глазела. На меня он не обращал внимания, будто того разговора и не было. Но мне было достаточно и его присутствия. Хотя, скоро я лишилась и этого. На площади закончились ремонтные работы, и он с друзьями вернулся туда.
"Что ж, милая, у тебя был шанс. Ты сама виновата, и теперь не ной", - так утешала я себя каждый вечер, а перед сном, уже в кровати, умоляла Боженьку дать мне еще один шанс, последний. Но суббота сменялась субботой, а я сидела одна. И каждый мой последующий рисунок был мрачнее предыдущего.
- Время не нашла?
Незаконченный пейзаж упал к ногам, а потом его подхватил ветер.
- Может сначала познакомимся?, - я сдержала гнев.
- Ты же тогда не захотела.
Я вздохнула, он усмехнулся.
- Паша, а ты?
- Даяна. Сколько тебе лет?
- 19.
- мне 18.
- Всё, знакомы. Завтра в семь, здесь же.
Я не обернулась, когда он ушел, лишь слышала как скейт стукнулся об асфальт и поехал.
Наше первое свидание прошло туго. Я была робка, он немногословен. Мы просто сидели и кормили голубей. Потом он предложил мне научиться кататься на скейте, я отказалась. Мы разошлись какие-то потерянные. Я думала, что он больше не захочет встретиться. А он крикнул в след, что будет ждать.
С каждой последующей встречей дышать становилось легче. Он словно цветок распускался в моих руках. И вот, из резкого, прямого и стеснительного, он превращался в доброго и нежного. Когда он улыбался, опуская глаза, мне хотелось целовать его в эту улыбку.
Он не предлагал мне быть его девушкой, все получилось само собой. Я стала чаще смотреть на себя в зеркало, мне хотелось выглядеть для него хорошо. Он стал первым парнем, который сказал, что я красива; первым, который меня поцеловал; первым, с которым я чувствовала себя девушкой - хрупкой, ласковой. Я любила прижаться к нему, он был такой теплый, я любила его запах - запах дорожной пыли прибитой дождем. Этот запах и его тепло напоминали мне о лете. И Паша был моим летом.
Мы могли быть вместе хоть до рассвета, мы могли просто молчать или болтать без остановки. Я спросила как-то за что он любит меня, и он ответил - "просто".
Пусть мимо плыли облака, сменяясь на звезды, пусть проскальзывали люди, проезжали автобусы, лужи появлялись или высыхали, листья опадали или вырастали вновь, с ним, это было иначе, это было удивительней. Мои чувства словно обострились - я слышала другую музыку: музыку ветра, щебетанье птиц, голоса детей. Я ощущала запахи дождя, прелых листьев, плавящегося асфальта. Я стала внимательней к родным и окружающим. Я чувствовала жизнь вокруг и жила сама. И все же я что-то упустила.
Я шла к нему на день рождения с подарком, я купила щенка. У его подъезда была куча народу, машина полицейских, карета скорой помощи. Я протиснулась в толпу, хотела пройти к подъезду, но увидела на земле знакомую рубашку, пропитанную кровью.
Куда делся щенок я не помнила, и, когда проснувшись, спросила об этом у мамы - она заплакала.
Я много раз видела в фильмах, что в момент жуткой потери, для одного героя останавливается время, другой все крушит в приступе горя... со мной ничего такого не было. Я даже не плакала, будто ничего не произошло, мне все приснилось и 25 мая 2011 года Паша не прыгал с крыши своего высотного дома.
"Он больше никогда не придет ко мне, он больше никогда не обнимет меня, Он больше никогда не покатается на своем скейте, не выпьет с мамой чаю, я больше никогда не увижу его взгляда, больше никогда не...", - но сколько я ни вдалбливала себе это в голову, слезы не шли, и я ненавидела себя за это. Потом были вопросы "Почему? Почему он сделал это? Почему я не заметила, если с ним было что-то не так? Почему..."
Лишь спустя неделю после похорон я решилась сходить к его маме. Я боялась посмотреть ей в глаза, боялась ее сурового взгляда, боялась, что обвинит меня или выгонит, боялась ее молчания или застать в горе.
Она открыла дверь и, увидев меня, улыбнулась. И тут я заплакала. Чай из-за слез казался соленым, я вытирала их, но они шли и шли. Его мама ненадолго оставила меня, а потом вернулась с щенком.
- Он сидел рядом с телом Паши.
- Это мой подарок, я хотела подарить его...
Она опять улыбнулась, и я просто обняла ее. Она не отстранилась, а даже прижала к себе и гладила мои волосы. От нее так же веяло теплом, она была такой же мягкой и пахло от нее так же - дорожной пылью, прибитой дождем.
"Мальчик в полинялой рубашке и старых кроссовках.
Мальчик со скейтом, на котором облупилась краска.
Мальчик от которого веяло теплом и пахло дорожной пылью, прибитой дождем.
Я помню тебя. Я люблю тебя."
Это был он, якобы хотел познакомиться. Я лишь сказала тогда, что знаю истинную причину, его столь смелого поступка. Он извинился и ушел, оставив после себя запах дорожной пыли, прибитой дождем. Уже навсегда...
К площади я больше не ходила. Мне невыносимо было бы вновь видеть их и слышать смех. Но каждый раз, проезжая мимо того монумента, я поворачивала голову и видела эту компанию. И потом всю дорогу от остановки до парка, я пыталась вспоминать его лицо, но тщетно, перед глазами всплывали лишь жилистые руки со множеством кожаных шнурочков, держащие скейт с облупленной краской, полинялая клетчатая рубашка и глупая шапка на голове.
Второй раз я без труда узнала его, и сердце подтвердило это, предательски ёкнув в груди. Девчонок с ними не было, парни просто катались, перебрасываясь шутками и незнакомыми мне словами. Одно мне удалось понять - на площади меняли брусчатку, вот почему им пришлось сменить место сходки.
Рисовать я уже не могла, музыка превратилась в один сплошной гул, а я бессовестно глазела на него; и, к своему сожалению, не поймала ни одного встречного взгляда. Он меня не замечал, поэтому я очень удивилась, когда он нагнал меня уже на выходе из парка.
- Че пялилась на меня?
- Тебе показалось.
- Жаль... Может прогуляемся?
- Нет.
- Да лан,- он снял шапку и смял ее,- Эт больше не спор, я от души.
- У меня нет времени.
- Ок.
Он уехал, а я сожалела всю дорогу, но иначе не могла. Гордость. Иногда лишь она оберегает от ненужных людей и поступков.
Я продолжала ходить в парк, к той же лавочке. Он был там, катался, смеялся, ругался... а я глазела. На меня он не обращал внимания, будто того разговора и не было. Но мне было достаточно и его присутствия. Хотя, скоро я лишилась и этого. На площади закончились ремонтные работы, и он с друзьями вернулся туда.
"Что ж, милая, у тебя был шанс. Ты сама виновата, и теперь не ной", - так утешала я себя каждый вечер, а перед сном, уже в кровати, умоляла Боженьку дать мне еще один шанс, последний. Но суббота сменялась субботой, а я сидела одна. И каждый мой последующий рисунок был мрачнее предыдущего.
- Время не нашла?
Незаконченный пейзаж упал к ногам, а потом его подхватил ветер.
- Может сначала познакомимся?, - я сдержала гнев.
- Ты же тогда не захотела.
Я вздохнула, он усмехнулся.
- Паша, а ты?
- Даяна. Сколько тебе лет?
- 19.
- мне 18.
- Всё, знакомы. Завтра в семь, здесь же.
Я не обернулась, когда он ушел, лишь слышала как скейт стукнулся об асфальт и поехал.
Наше первое свидание прошло туго. Я была робка, он немногословен. Мы просто сидели и кормили голубей. Потом он предложил мне научиться кататься на скейте, я отказалась. Мы разошлись какие-то потерянные. Я думала, что он больше не захочет встретиться. А он крикнул в след, что будет ждать.
С каждой последующей встречей дышать становилось легче. Он словно цветок распускался в моих руках. И вот, из резкого, прямого и стеснительного, он превращался в доброго и нежного. Когда он улыбался, опуская глаза, мне хотелось целовать его в эту улыбку.
Он не предлагал мне быть его девушкой, все получилось само собой. Я стала чаще смотреть на себя в зеркало, мне хотелось выглядеть для него хорошо. Он стал первым парнем, который сказал, что я красива; первым, который меня поцеловал; первым, с которым я чувствовала себя девушкой - хрупкой, ласковой. Я любила прижаться к нему, он был такой теплый, я любила его запах - запах дорожной пыли прибитой дождем. Этот запах и его тепло напоминали мне о лете. И Паша был моим летом.
Мы могли быть вместе хоть до рассвета, мы могли просто молчать или болтать без остановки. Я спросила как-то за что он любит меня, и он ответил - "просто".
Пусть мимо плыли облака, сменяясь на звезды, пусть проскальзывали люди, проезжали автобусы, лужи появлялись или высыхали, листья опадали или вырастали вновь, с ним, это было иначе, это было удивительней. Мои чувства словно обострились - я слышала другую музыку: музыку ветра, щебетанье птиц, голоса детей. Я ощущала запахи дождя, прелых листьев, плавящегося асфальта. Я стала внимательней к родным и окружающим. Я чувствовала жизнь вокруг и жила сама. И все же я что-то упустила.
Я шла к нему на день рождения с подарком, я купила щенка. У его подъезда была куча народу, машина полицейских, карета скорой помощи. Я протиснулась в толпу, хотела пройти к подъезду, но увидела на земле знакомую рубашку, пропитанную кровью.
Куда делся щенок я не помнила, и, когда проснувшись, спросила об этом у мамы - она заплакала.
Я много раз видела в фильмах, что в момент жуткой потери, для одного героя останавливается время, другой все крушит в приступе горя... со мной ничего такого не было. Я даже не плакала, будто ничего не произошло, мне все приснилось и 25 мая 2011 года Паша не прыгал с крыши своего высотного дома.
"Он больше никогда не придет ко мне, он больше никогда не обнимет меня, Он больше никогда не покатается на своем скейте, не выпьет с мамой чаю, я больше никогда не увижу его взгляда, больше никогда не...", - но сколько я ни вдалбливала себе это в голову, слезы не шли, и я ненавидела себя за это. Потом были вопросы "Почему? Почему он сделал это? Почему я не заметила, если с ним было что-то не так? Почему..."
Лишь спустя неделю после похорон я решилась сходить к его маме. Я боялась посмотреть ей в глаза, боялась ее сурового взгляда, боялась, что обвинит меня или выгонит, боялась ее молчания или застать в горе.
Она открыла дверь и, увидев меня, улыбнулась. И тут я заплакала. Чай из-за слез казался соленым, я вытирала их, но они шли и шли. Его мама ненадолго оставила меня, а потом вернулась с щенком.
- Он сидел рядом с телом Паши.
- Это мой подарок, я хотела подарить его...
Она опять улыбнулась, и я просто обняла ее. Она не отстранилась, а даже прижала к себе и гладила мои волосы. От нее так же веяло теплом, она была такой же мягкой и пахло от нее так же - дорожной пылью, прибитой дождем.
"Мальчик в полинялой рубашке и старых кроссовках.
Мальчик со скейтом, на котором облупилась краска.
Мальчик от которого веяло теплом и пахло дорожной пылью, прибитой дождем.
Я помню тебя. Я люблю тебя."