Нудзунику, нуцуниэ⁠⁠

В своей книге "Петербургские доходные дома. Очерки по истории быта" Е.Д Юхнёва пишет, что слова «уборная» или «туалет» для обозначения известного нам места стали употребляться лишь в XX веке. Для XIX века слово «уборная» обозначало помещение для одевания, а слово «туалет» имело несколько значений: женский наряд, или приведение в порядок своего внешнего вида («совершать туалет»), или столик с зеркалом, за которым причесываются и накладывают макияж. В ходу было название «отхожее место», «ретирадник» или «нужник». Устройство отхожих мест Петербурга XVIII века хорошо известно. Они представлены в музейных экспозициях в Летнем дворце Петра I и в петергофском Монплезире. К началу XIX века они не изменились. Отхожие места, расположенные вне дома, во дворе, назывались ретирадниками и представляли собой небольшой деревянный домик с отверстием в полу над выгребной ямой, очень похожий на современное дачное «удобство». Этими дворовыми ретирадниками пользовались дворники, швейцары, уличные торговцы и жильцы подвальных этажей. В 1881 году в 90 % дворов были выгреба (из 9261 - в 8100). В среднем на двор приходилось 6 ретирадников.

Чрезвычайно подробное описание отхожих мест дал капитан японской шхуны Дайкокуя Кодаю, попавший после кораблекрушения в Россию и в 1791 году привезенный в Петербург. После возвращения на родину Кодаю подвергли тщательному допросу, и он дал письменные показания о разнообразных сторонах русской жизни. Книга показаний Кодаю, составленная Капурагавой Хосю, хранилась как государственная тайна и до 1937 года оставалась секретной. Ее русский перевод (переводчик - В.Т. Константинов) издали лишь в 1978 году (X. Кацурагава. «Краткие вести о скитаниях в северных водах»). Вот что в ней сообщается:

"Уборные называются [по-русски] нудзуне, или нудзунти [нужник]. Даже в 4-5-этажных домах нужники имеются на каждом этаже. Они устраиваются в углу дома, снаружи огораживаются двух-трехслойной [стенкой], чтобы оттуда не проникал дурной запах. Вверху устраивается труба вроде дымовой, в середине она обложена медью, конец [трубы] выступает высоко над крышей, и через нее выходит плохой запах. В отличие от дымовой трубы в ней посредине нет заслонки, и поэтому для защиты от дождя над трубой делается медный навес вроде зонтика. Над полом в нужнике имеется сидение вроде ящика высо­той 1 сяку 4-5 сунов(1 сяку=30,3 см., 1 сун= 3,03 см.). В этом /сидении/ вверху прорезано отверстие овальной формы, края которого закругляются и выстругиваются до полной гладкости. При нужде усажива­ются поудобнее на это отверстие, так чтобы в него попа­дали и заднее и переднее тайное место, и так отправляют нужду. Такое /устройство/ объясняется тем, что [в России ] штаны надеваются очень туго, так что сидеть на кор­точках, как делают у нас, неудобно. Для детей устраива­ются специально сиденья пониже. Нужники бывают большие с четырьмя и пятью отверстиями, так что одновременно могут пользоваться три-четыре человека. У благородных людей даже в уборных бывают печи, чтобы не мерзнуть. После отправления нужды подтираются ненужной бумагой. Под отверстиями сделаны большие воронки из меди, [а дальше] имеется большая вертикальная труба, в которую все стекает из этих воронок, а оттуда идет в большую выгребную яму, которая выкопана глубоко под домом и обложена камнем. Испражнения выгребают самые подлые люди за плату. Плата с людей среднего сословия и выше - по 25 рублей серебром с человека в год. Очистка произ­водится один раз в месяц после полуночи, когда на улицах мало народа. [Затем все это] погружается на суда, отво­зится в море на 2-3 версты и там выбрасывается. Конеч­но, так делается только в столице. Люди ниже среднего сословия платят за очистку [нужников] по-разному. В за­холустных местах, где не людно, очистка иногда произво­дится и с вечера, но до заката солнца этого нигде не де­лают. Поскольку в России пять хлебных злаков не произ­растают, человеческими испражнениями для удобрения не пользуются, потому понятно, что их выбрасывают как самую зловонную мерзость. В деревнях под уборными ничего не устраивается и ис­пражнения скармливаются свиньям. А зимой кал смерза­ется, как камень, целыми кучами. Его раскалывают на куски и выбрасываются в реку".