Местечковое проклятие
Походные тусовки увлекательны и непредсказуемы. Тут тебе веселье, приключения и эмоции на любой вкус. И всё во взаимодействии с природой. Достижения прогресса в стремлении к комфорту закольцевались на пыльной каменной тропе, забытой в зарослях гигантского разнотравья. Бредут одинокие группы туристов тут и там, бредут днём и ночью, летом и зимой, в жару и стужу. Бредут к цели по залесённым ущельям среди камней, будто трудолюбивые гномы к рудникам, карабкаются по отвесным скалам каньонов, словно жуки к точкам взлёта, лавируют среди заснеженных шапок, подобно змеям, ищущим солнечные места для отдыха и обогрева. И тысячи огоньков ежедневно отсылают в космос координаты местоположения еле видимых светлячков на карте. Из поколения в поколение, из века в век…
Конечно, трудности и казусы в походах не редкость. Прибавить к этому сложные социально-демографические взаимодействия внутри группы и мы получим бомбу с часовым механизмом. Которая обязательно взорвётся, если поход не окончится. Собственно, только это и спасает от неминуемого фиаско.
В большинстве случаев небольшие неудобства и даже временные трудности принимаются с воодушевлением и восторгом. Являются частыми гостями встреч и застолий. Есть, что вспомнить, есть, за что выпить.
Случаи посложнее, возможно даже с лёгкими травмами, воспринимаются не так возбуждённо. Их пересказывают вдумчиво, никто не перебивает и не переспрашивает. Участники почти герои, а истории западают в душу и сердце на всю жизнь.
Случаи с летальным исходом канонизируют. Неважно, по какой причине произошла трагедия. Природа не прощает и не даёт вторых шансов. Из уст выживших испытания прирастают невероятными подробностями. Уступы острее, тропы непроходимее, скалы отвеснее (хотя куда уж отвеснее). Дождь дождливее, жара жарче.
Лишения в походах, из которых не вернулся никто, становятся вселенских масштабов. Без преувеличения. Секретные технологии, внеземные цивилизации… Природа же сама не в состоянии справиться с горсткой людей. Пусть даже опытных. С корочками и значками отличия… Как ни одно пасхальное яйцо не победит в битве с камнем, так ни один череп не переживёт схватку с летящим булыжником…
Пять человек отправилось в поход. Вернее, четверо. Пятый как-то сам приклеился. Одинокий турист. Ни на Эверест, Васюганские болота или к барханам Сахары. Так, в ближайший лесок, скрывающий русло небольшой речки, далеко не Амазонки. Из опасных рыб водилась только щука, и та изрядно выловленная. Опыта походов у ребят было не занимать, как-никак деревенские старшеклассники. Авторитеты полей, собратья деревьев. То ли по уму, то ли по… Неважно. Взяли с собой провианта на день, хотя собирались на неделю. Нивелировали пустоту припасов значительным объёмом горячительного. Вильфанд обещал холодные ночи.
- Трескучий мороз разогреют горячие головешки, - пошутил кто-то, и кто-то даже посмялся.
Прошло немного времени и бравая команда двинулась к цели. Спиннинги постукивали о лёгкие матерчатые рюкзаки, мошка, комары и клещи бесплодно атаковали энцефалитки. Не на тех напали, твари безголовые.
Жидкость поглощалась с невероятной скоростью. Будто пожар тушили. Внутренний.
- Знаете легенду о восточном склоне? – спросил первый хмельной, разливая.
- А то как же, - ответил второй, накатывая третью, - пропадают там часто, голоса да образы умерших мерещатся.
- Волчье логово, - включился следующий, закусив хорошо прожаренной сосиской, - по преданию, союз раньше был между волками и людьми. Звери не забирали больше, чем было нужно для пропитания, за это волки не нападали на деревню, да избавлялись от всяких гнусных персонажей. Доносчиков там, бандитов и другого отрепья. Жили в мире долго, пока один шелудивый волчонок не вырезал за ночь всё поголовье овец. Забавы ради. Пастух и, по совместительству, охранник пил с друзьями в кочегарке, закусывая бараниной. Зима всё-таки на улице стояла. Холодная и голодная.
Месть была мгновенной. За каждую пару ушей объявили нехилый гонорар. Но и без оного волка стреляли нещадно. И детёнышей, и седых. Технологию красных флажков уже тогда знали. Когда дошли до главной норы, которую и прозвали волчьим логовом, то увидели несколько волчиц с детёнышами. Запуганных и забитых. Приготовились было к расправе, как вдруг из леса вкруговую вышли десятки волков. А может и сотни. Рычали и скалились, как церберы. Кто-то из охотников не выдержал, расплескал вокруг спирт, коего с запасом таскали, и поджёг.
- Весь трёхсотлетний лес тогда сгорел, - подтвердил четвёртый, - а ветер ещё и на деревню пламя перекинул и все по одному адресу отправились. У всего сегодняшнего одна дата рождения.
Дальше шли молча. Разговор не клеился. Пожухлые осенние листья, вперемешку с хвоёй, походили на мягкий музыкальный ковёр, отбивающий мелодию шагов. Ширк-ширк-ширк. К волчьему логову пришли затемно, изрядно наевшись.
- Ещё по одной и спать, - предложил первый, расстилая коврик.
- Что-то осталось? - концентрируя внимание, будто рентген, осведомился второй.
- Есть пара бутылок, - подтвердил третий, - чистый спирт припас на такой случай. Вода осталась?
- Осталась, - буркнул четвёртый, доставая фляжку.
- И мне налейте, - попросил пятый.
Все подняли головы. Сколько их вышло из деревни. Четверо или пятеро. Этот пятый молчал всю дорогу. Странный тип. Теперь стоял перед ними со странным прищуром и животным оскалом.
- Давайте помогу, - добавил он, выхватывая бутылки со спиртом. – Выпьем по последней.
В следующую секунду вспыхнула спичка. Пламя неестественно быстро взяло бедолаг в кольцо. Земля гудела, как газовая горелка, дым окутал волчье логово…
- Снова пылает, - думал старый сторож, попыхивая трубкой, - каждый год одно и то же. А был ли шелудивый? Или люди первыми пошли против природы. Пёс их знает. Или волк...