Кривой город (Сайт Александра Гордеева)
Идёт путник по длинной дороге и входит в какой-то странный кривой и скособоченный город. Дороги в нём неровные, с ямами, трубы домов загогулинами. Дым и тот идёт не столбом, а рваными клоками вылетает. Но самое удивительное, что город этот, как вскоре выясняется, Городом Мастеров именуется. Походил путник по кривым улицам, подивился. Остановился у ворот одной столярной мастерской. Хозяин только что табуретку сделал.
– Эй, Матвей, – кричит он через кривой забор соседу, такому же столяру, делающими столы. – Иди-ка, полюбуйся на моё творение.
Приходит Матвей.
– Здорово, Иван.
– Здорово, Матвей.
– Ну что, готов твой стол? – спрашивает хозяин.
– Завтра доделаю.
– Ну, тогда завтра я приду к тебе его оценить. А сегодня ты на моё изделие глянь. Как тебе табуреточка? Да садись, не бойся.
Садится Матвей на новую табуретку, руками, как мельница крыльями машет, еле удерживаясь, чтобы не свалиться. Одна ножка у табуретки совсем короткая. Поднимается Матвей, осматривает работу ещё раз.
– Замечательное изделие, – заявляет он. – Да что там говорить, ты же мастер известный.
Смотрит путник на всё это и диву даётся. Да ведь тут всё ясней ясного. Матвей-то, наверняка, такой же кривой стол смастрячил. И потому не до правды тут ему. Ведь иначе завтра Иван той же монетой отплатит. «Э, – думает путник, – так вот, оказывается, почему у них весь город кривой, да и вся жизнь, наверное, такая же».
– Ну, и чего же вы очки-то друг другу втираете? – смеётся он над горе-мастерами. – Тут же и дураку понятно, что эта табуретка никуда не годится.
Оба столяра поворачиваются к нему и смотрят, остолбенев от неожиданности.
– А ведь ты очень сильно грешишь, – наконец, внушающее говорит ему Иван.
– Ты нарушаешь наш главный закон, – подтверждает и Матвей.
– Закон? – удивляется путник. – И в чём же он этот ваш закон состоит?
– А ты разве видел что у нас на воротах города написано?
– Простите братцы, внимания не обратил.
– Так вот когда будешь уходить, то обязательно обрати, – с недружелюбными нотками в голосе советует Иван.
– А уйти тебе придётся сейчас же, – подтверждает Матвей, – нечего тут воду мутить. Наш закон вековой, нашими дедами завещанный, и не тебе кощунствовать над ним.
Постоял путник, посмотрел по сторонам. Да тут ведь, кажется, и лица прохожих кривые, тут даже кошки и собаки косо бегают. «Ну их с таким их законом, – испуганно думает путник. – Отсюда, и впрямь, надо поскорее ноги уносить, пока эти ноги прямые».
Сначала он хотел было тут пообедать, да теперь не до обеда стало. Отравят тебя в любой лавчонке, а ты в ответ и пикнуть не сможешь.
Выходит путник за кривые ворота города и оглядывается. «Не судите, да не судимы будите», – написано на них. И путнику остаётся лишь усмехнуться над этой надписью: даже их главный закон и тот кривыми буквами начертан… Плохой закон, закон не мастеров, а халтурщиков и неумех. Закон тех, кто правду не любит.
– Эй, Матвей, – кричит он через кривой забор соседу, такому же столяру, делающими столы. – Иди-ка, полюбуйся на моё творение.
Приходит Матвей.
– Здорово, Иван.
– Здорово, Матвей.
– Ну что, готов твой стол? – спрашивает хозяин.
– Завтра доделаю.
– Ну, тогда завтра я приду к тебе его оценить. А сегодня ты на моё изделие глянь. Как тебе табуреточка? Да садись, не бойся.
Садится Матвей на новую табуретку, руками, как мельница крыльями машет, еле удерживаясь, чтобы не свалиться. Одна ножка у табуретки совсем короткая. Поднимается Матвей, осматривает работу ещё раз.
– Замечательное изделие, – заявляет он. – Да что там говорить, ты же мастер известный.
Смотрит путник на всё это и диву даётся. Да ведь тут всё ясней ясного. Матвей-то, наверняка, такой же кривой стол смастрячил. И потому не до правды тут ему. Ведь иначе завтра Иван той же монетой отплатит. «Э, – думает путник, – так вот, оказывается, почему у них весь город кривой, да и вся жизнь, наверное, такая же».
– Ну, и чего же вы очки-то друг другу втираете? – смеётся он над горе-мастерами. – Тут же и дураку понятно, что эта табуретка никуда не годится.
Оба столяра поворачиваются к нему и смотрят, остолбенев от неожиданности.
– А ведь ты очень сильно грешишь, – наконец, внушающее говорит ему Иван.
– Ты нарушаешь наш главный закон, – подтверждает и Матвей.
– Закон? – удивляется путник. – И в чём же он этот ваш закон состоит?
– А ты разве видел что у нас на воротах города написано?
– Простите братцы, внимания не обратил.
– Так вот когда будешь уходить, то обязательно обрати, – с недружелюбными нотками в голосе советует Иван.
– А уйти тебе придётся сейчас же, – подтверждает Матвей, – нечего тут воду мутить. Наш закон вековой, нашими дедами завещанный, и не тебе кощунствовать над ним.
Постоял путник, посмотрел по сторонам. Да тут ведь, кажется, и лица прохожих кривые, тут даже кошки и собаки косо бегают. «Ну их с таким их законом, – испуганно думает путник. – Отсюда, и впрямь, надо поскорее ноги уносить, пока эти ноги прямые».
Сначала он хотел было тут пообедать, да теперь не до обеда стало. Отравят тебя в любой лавчонке, а ты в ответ и пикнуть не сможешь.
Выходит путник за кривые ворота города и оглядывается. «Не судите, да не судимы будите», – написано на них. И путнику остаётся лишь усмехнуться над этой надписью: даже их главный закон и тот кривыми буквами начертан… Плохой закон, закон не мастеров, а халтурщиков и неумех. Закон тех, кто правду не любит.