Как правильно снимать фильмы?...
-- Здравствуйте, Астрид, проходите! Астрид Лингам?
-- Линдгрен.
-- Да? Жаль. Итак, к делу. Чай, кофе? Астрид, мы заинтересовались вашей книгой про Карлсона. Она произвела на нас большое впечатление — мягкий юмор, оригинальные сюжетные повороты, яркие образные характеры... Этот его пропеллер, шведская семья, хотел иметь собаку... Я представляю одну кинокомпанию, и мы хотим вашу книгу экранизировать. Как вы к этому относитесь?
-- Конечно я согласна!
-- Но вы же понимаете, что киноязык и язык книги — вещи суть разные по своей природе. Придется книгу во многом переделать.
-- Я понимаю, конечно. Я готова, у меня даже есть некоторые идеи насчет того, как...
-- Очень хорошо. Итак, во-первых, Карлсон. Нам он кажется фигурой надуманной. Давайте рассуждать, откуда, собственно, у него пропеллер? Пусть это будет обычный человек, вертолетчик, вернувшийся из Чечни.
-- Что, простите?
-- Вы не пугайтесь, не пугайтесь, я сейчас просто размышляю вместе с вами. Вертолетчик из Чечни — он, допустим, дезертир. Ужасы войны, все такое... Карлсон, у которого поехала крыша. Бросает в Чечне свой вертолет с пропеллером, а сам возвращается домой, в Москву. Где его ждет шведская семья.
-- Малыш?
-- Да, например. У него младший брат. Малыш-дебил.
-- Почему дебил?
-- А почему малыш? Дебил — сразу яркий образ, сопли, слюни. У него, разумеется, должна быть женщина.
-- У малыша?!
-- Нет конечно. У нашего бывшего вертолетчика.
-- Какого вертолетчика?!
-- Нашего главного героя. Он воевал в горах Чечни — а женщина его тем временем стала проституткой. Ночной бабочкой. Помните, как в той песне?
-- Какой песне?!!
-- Не важно. Но пусть у нее будет хахаль. Для фильма нужна лав-стори, любовный треугольник. Или даже квадрат. Пусть с ней живет уголовный авторитет по кличке Боссе и его помощник Бетан.
-- Я не понимаю, о чем вы говорите?!!
-- Я пока просто рассуждаю.
-- Какие уголовники? Какая проститутка?!
-- А как вы себе представляете шведскую семью? Из двух человек что ли? Похоже, вы очень плохо представляете задачу киносценария. Хотя, пожалуй, вы правы, это — лишнее. Пусть он сам и будет уголовником. Кличка — Карлсон. Хотя, если он не вертолетчик, как же нам быть с пропеллером... Очень жалко терять пропеллер. Как вы думаете? Давайте рассуждать вместе. Видите, что-то у нас с вами пока не клеится... Что-то не клеится... Это не кино, нет. Как же быть? Знаете, а может мы с вами зря сейчас так зациклились на этом пропеллере? Давайте попробуем его выбросить и начать с другого конца, вдруг сюжет появится сам? Нам ведь главное — определиться с героями. Проститутка и зэк. Или сутенер? Сутенер логичнее. Но тогда с ними все ясно, а должна быть какая-то проблематика. Киноязык — это драматургический язык, язык проблем. А у них нет проблемы! Может, она проститутка, но мечтает стать знаменитой певицей? А он — знаменитый... кто? Гипнотизер? Стриптизер? Вампир? Наркоторговец? Здесь надо думать. Как-то не получается! Давайте до следующей встречи вы подумаете, как нам так все изменить, чтобы сюжет заиграл.
-- Извините, на такое я не готова!
-- Я так и знал. Тогда я вам предлагаю вариант: мы у вас покупаем права на экранизацию книги, а сценарий поручим какому-нибудь другому сценаристу, кого не жалко. Вас мне, честно говоря, жалко, потому что работа, сами видите, предстоит непростая. Так вы готовы продать нам права на фильм про наркоторговца Карлсона и его проститутку?
-- Про кого?!!
-- Про наркоторговца и проститутку. По вашей книге.
-- По моей книге?!!
-- Ну не по моей же. Я предлагаю 1000$. Вот вам деньги. А мы берем зэка и проститутку и делаем фильм. Или одну лишь проститутку — пока сложно предположить, что пригодится из книги, а что нет. Разумеется, если вам не понравится — вашего имени в титрах не будет. Вы согласны?
-- Я?
-- Ну не я же!
-- Согласна.
-- По рукам!
/Л. Каганов