Из первых рук про торговлю антиквариатом

Они приходят в антикварный магазин или звонят по телефону. Их вещь завёрнута в чистую тряпицу или хранится в закрытом шкафу в запертой комнате. В их глазах упорство, надежда, а в глубине тихо сидит неубиенная жаба всеподавляющей жадности.



Эти люди видны почти всегда почти сразу. Они уже обтёрлись о стены антикварных магазинов, они привыкли сразу звать директора, они знают, что скажут и что услышат в ответ.



Они хотят продать вещи, оставшиеся от:



- бабушки, которая воспитывалась вместе с великой княжной Анастасией Николаевной;



- дедушки, всемирно известного писателя Васи Кукушкина. Я не знаю такого писателя, и на меня смотрят как на постыдно малокультурного человека, который ни литературы не знает, ни вещь оценить не сможет. Впрочем, они уже привыкли к тому, что все антиквары малокультурны;



- папы, который привёз эту вещь с войны. Он вынес её из горящего княжеского замка прямо с тумбочки у кровати князя;



- родственника, который всю жизнь коллекционировал такие вещи. Большую часть коллекции купила Администрация Правительства или Парижское Общество Великих Князей Георгиевского Креста. Этот предмет Князья тоже очень хотят купить, но наследники решили продать через магазин.



Странно, но мне кажется, что большинство этих людей верят в свои истории.



Разворачивается тряпица, открывается створка шкафа и достаётся вещь. Это может быть что угодно, от мятого напёрстка до неплохой фарфоровой вазы. Мой совет относится к вещам, которые действительно чего-то стоят.



И вот, смотрит антиквар на эту самую неплохую фарфоровую вазу. Императорский завод, клеймо правильное. Должна быть парной, но вторую папа стырить не успел. Сколы, живопись слабая. Сюжет неинтересный. Продать можно тысяч за пять - шесть долларов, но когда её продашь? Может год простоять, может два. Ну, тысячи две антиквар бы дал, ну две с половиной. И, если бы кто-то быстро предложил бы на пятьсот больше, отдал бы с удовольствием, и голову себе забивать бы не стал.



Смотрит антиквар на этих людей и знает, что, сколько он ни предложит, хоть две, хоть двадцать две, посмотрят владельцы на него печально, жуликом не назовут, потому что сами очень культурные, но подумают так, что все вокруг сразу всё поймут, а антиквару должно будет стать очень стыдно.



Иногда антиквар откажется. Извините, не моя тема. Извините, меня не интересует. Извините, у меня на такую дорогую вещь нет денег. Это, если поиздеваться немножко.



Иногда, любопытства ради, спросит: Извините, я вижу, что вы очень хорошо разбираетесь в таких вещах. Нельзя ли узнать, сколько вам предлагают президенты и князья?



Наследники бывают грубоваты. Что с вами разговаривать, если вы сами не знаете цены. Вещь исчезает в тряпице, антиквару противно, но это быстро проходит, главное - наследники эти неприятные навсегда исчезают. Иногда они соглашаются ответить. Нам предлагают ..... Но, если вы дадите больше, мы вам отдадим. Эти ..... как правило значат не меньше ста тысяч долларов. Антиквар извиняется, говорит, что подумает. Наследники уходят. Антиквару может прийти в голову фантазия позвонить знакомому в другой антикварный магазин. А! - говорит другой антиквар. Они весь город обошли. И сколько с тебя спросили? Двести? Тебе повезло. С меня спрашивали двести пятьдесят.



Проходит неделя, месяц, наследники устают. Цена ползёт вниз и постепенно доходит до приемлемых размеров. Магазинов в городе не так уж много, и они начинают ходить по второму и третьему кругу. Они спрашивают десять, шесть, четыре, три. Они просят две у того антиквара, который дал бы две в самом начале их печальной одиссеи, но теперь антиквар не даёт и две. Он вообще ничего не хочет давать. Много не заработаешь, а неприятностей с этим народом получишь сполна. Оставят, через день передумают и прибегут забирать. Обвинят в том, что появились свежие сколы и трещины, что это не их ваза, а похожая, но гораздо худшего качества. Что они, свою вазу не помнят?



Куда они девают свои драгоценности, не знаю. Иногда появляются с новым шедевром и сообщают, что предыдущий продали одному коллекционеру за сто пятьдесят тысяч чего-то. Этого "одного коллекционера", покупающего хлам за безумные деньги, ни один антиквар никогда в глаза не видел. А жаль. Я бы с удовольствием познакомился с таким хорошим покупателем.



Итак, совет. Если вы владеете настоящей картиной Питера Брейгеля Старшего, делайте, что хотите. Гений художника покроет любую глупость. Если вы надумали продать фарфоровую кошечку ломоносовского завода, совет тот же. Цена ей сто рублей новыми деньгами, и ни дешевле, ни дороже она от ваших пируэтов не станет.



Если же вы надумали продать что-то среднее, не слишком дорогое и не слишком дешёвое - картину хм/нх (холст масло неизвестный художник), пару золочёных подсвечников, дедушкино кресло красного дерева с бронзой, то поработайте немного перед продажей. Поищите аналоги в интернете. Походите по антикварным магазинам. Только молча.



Если увидите, что на западных аукционах похожие вещи продаются в среднем за десять тысяч, не пытайтесь получить пятнадцать. Десять, это значит тысяч шесть на руки после уплаты всех налогов и сборов. Выберите антиквара, который понравился, спросите не больше десяти, будьте готовы поторговаться. Даже если не заплатят, вам, может быть, дадут разумный совет или сделают более или менее реальное предложение. С теми, кто спросит сто тысяч, вообще разговаривать не будут.



И ещё. Знаете, какой вопрос часто задаёт антиквар, заинтересовавшийся вещью в магазине коллеги? "Кто видел?". Если никто, цена одна. Если два - три профессионала видели и не взяли, цена совсем другая. А если по вещи прошло всё стадо, пусть так и лежит на пыльной дороге.


(с) Андрей Лещинский

https://snob.ru/profile/28849/blog/84435?v=1464122735