Что мы ели в 90ые
Помню пельмени ручной лепки килограммами, вся семья за столом.
Помню куличи на Пасху в жестяных банках из под кофе, и молоко в конвертике картонном, по пути с мамой в театр на Буратино.
А потом мне исполнилось 7 лет и резко папа инженер начал подрабатывающий по ночам таксистом на нашем маленьком москвиче. Однажды за 40минутную поездку ему заплатили апельсином, спорить не позволяла миролюбивая натура и страх в принципе с жизнью распрощаться в пути. Персонажи разные в машину подсаживались.
Чуть позже он уехал за 3000км (родственники начали заниматься бизнесом и он поехал помогать, параллельно готовить почву для переезда мамы и меня. Старшая сестра училась в универе на тот момент с места ее решили не сдергивать). Это потом выяснилось, что родственники ему не платили первый год в принципе. Жить есть где - уже «должен быть благодарен».
Так вот, картина на тот момент совсем мне непонятная:
в коридоре мама и сестра внимательно смотрят на выложенные на ладонь монетки: о чем - то долго говорят. Мама глубоко с досадой вздыхает и отправляет меня за хлебом. Я - душа компании, во дворе прихватываю одну из многочисленных подружек и вместе мы идем в магазин. На сдачу от хлеба я покупаю два чупа-чупса: один себе, другой подружке. Счастье длилось ровно до возвращения домой. Из последующего на всю жизнь мне запомнилось мамино лицо перекошенное ужасом и крик: «Скоро хлеб не на что покупать будет, а она чупа-чупсами друзей угощает».
Позже, когда мы уже переехали к папе, постоянно ели просрочку из магазина тех самых родственников, с барского плеча так сказать.
Помню как папе подружки (военному по профессии) выдавали в качестве зарплаты то мешок муки, то сахара, как придется.
С тех пор у меня страшное чувство всегда грозящего голода. Хотя, по сути, не голодала никогда.
Одежду раз в несколько месяцев покупали на секонд-хэнд рынке. Там же в чебуречной я увидела моего преподавателя по русскому и литературе. У нее начались серьезные проблемы со связками и со школы она уволилась. В следущий раз я увидела ее там, продающей чебуреки. Сердце обливалось кровью в этот момент от какой-то беспомощности.
Но в целом казалось, что так жили все и чувства ущемленности никакого не было.
Но вот в недавнем разговоре, с очень либерально настроенной приятельницей (выпускницей закрытой еврейской школы в москве, филфака МГУ и получательнице всех видимых и невидимых репатриальных стипендий на обучение в Германии, по совместительству считающей, что Ельцин был самый великий президент свободной страны и, что все проблемы современной России начались с злополучных Пусирайот, а также считающей, что среднестатистический Россиянин в жизни в руках ни Чехова, ни Достоевского не держал) услышала: «Ты родилась и жила в 90е, единственное о чем ты могла бы переживать в эту эпоху - это такого ли как тебе хотелось цвета у тебя был школьный пенал.»
С разговора прошло много недель, а единственная мысль с тех пор: действительно так по-разному все жили в 90е?