Белый каблучок.
Много лет назад во двор нашего дома каждым субботним утром приезжал фермер на белом иж 2715 "каблук", торговал молоком, сметаной, творогом и т.п. Приезжал в разное время, то в девять утра, то в одиннадцать, но неизменным из недели в неделю оставались старушки с бидонами. Они дежурили с семи утра на страже святой очереди.
Личным врагом "ордена святой очереди" стал мой отец. Каждое субботнее утро он приезжал во двор своего дома, чтобы забрать меня, маму и нехитрый скарб на дачу. И приезжал он на собственном белом каблучке иж 2715.
Мы с мамой брали пакеты и ожидали его в стороне от старушек. Папа приезжал, выходил из машины, вставал во главе очереди, собравшейся у фургона, открывал обе двери и ждал, пока каждая старушка подойдет для детального изучения содержимого. Разочаровавшись отсутствием заветных фляг и ведер старушки сверлили отца взглядом, вздыхали и даже угощали крепким словцом. Только когда последний представитель "ордена" осматривал фургон и убеждался, что это не тот заветный автомобиль, нас с мамой подпускали к машине, чтобы загрузить вещи и отправиться на дачу.
Со старушками пытались проводить профилактические беседы. В частности предлагали запомнить номер авто, или, хотя бы запомнить, что фермер высокий блондин, а не коренастый брюнет, коим являлся мой отец. Но "орден святой очереди" был непреклонен. Они каждую субботу штурмовали фургон, а потом советовали нам сменить машину, а так же ездить на огород до семи утра, или после часу дня, дабы не смущать своих адептов.
Личным врагом "ордена святой очереди" стал мой отец. Каждое субботнее утро он приезжал во двор своего дома, чтобы забрать меня, маму и нехитрый скарб на дачу. И приезжал он на собственном белом каблучке иж 2715.
Мы с мамой брали пакеты и ожидали его в стороне от старушек. Папа приезжал, выходил из машины, вставал во главе очереди, собравшейся у фургона, открывал обе двери и ждал, пока каждая старушка подойдет для детального изучения содержимого. Разочаровавшись отсутствием заветных фляг и ведер старушки сверлили отца взглядом, вздыхали и даже угощали крепким словцом. Только когда последний представитель "ордена" осматривал фургон и убеждался, что это не тот заветный автомобиль, нас с мамой подпускали к машине, чтобы загрузить вещи и отправиться на дачу.
Со старушками пытались проводить профилактические беседы. В частности предлагали запомнить номер авто, или, хотя бы запомнить, что фермер высокий блондин, а не коренастый брюнет, коим являлся мой отец. Но "орден святой очереди" был непреклонен. Они каждую субботу штурмовали фургон, а потом советовали нам сменить машину, а так же ездить на огород до семи утра, или после часу дня, дабы не смущать своих адептов.