ptfe

"Боже мой, мы – там – все забыли.
Мы забыли, как пахнут горелые тела.
Мы забыли, как отражается небо в глазах девушки с окровавленными ногами.
Мы там клеим модельки «Тигров» и редких модификаций «трешек», с легким презрением относясь к «скушной», «без деталировочки» броне «тридцатьчетверок» и «ИСов».
Мы дошли до того, что ставим памятники эсэсовцам при церквях, а сами присваиваем себе на Интернет-форумах гитлеровские звания.
И вот когда запах горелой человечины накрывает тебя по-настоящему – ненависть к этим нелюдям смешивается с презрением к самому себе, образуя взрывчатый состав страшной силы.
Простите меня, люди.
Простите, что я убежал с поля боя, пусть безнадежного. Простите, что я не убил даже одного немца, позволив одному лишнему нелюдю дойти до вашего дома.
И ты, девонька, прости. Спи спокойно.
Красноармеец Чеботарев больше от врага не побежит."
Отрывок из книги "Вчера будет война" С.Буркатовского

На улице было достаточно тепло - всего минус пятнадцать по Цельсию. В такую погоду плевки не замерзают в воздухе. Вот когда в Сибири стоит настоящий мороз, минус шестьдесят - минус семьдесят, тогда лучше не плеваться. Сейчас в самом разгаре был август, и Тихон ходил в летних валенках.
Ржавый трамвай без стекол медленно ехал по серому, пустому Сибирску. Половина мужиков в салоне были уже пьяные, некоторые достали из-за пазухи балалайки и горланили веселые песни невпопад.
За окном проплывали угрюмые, крытые дощатым тротуаром и запорошенные снегом улицы городка. Лишь иногда по ним проходил мужик на лыжах или медведь. Тихону было скучно, и он решил послушать, чего говорят люди в трамвае.
На сиденье сзади о чем-то рьяно спорили двое выпивших ученых из НИИ.
- ...Да ну ты брось!
- Да я тебе говорю, ..., не прав был Эйнштейн! Эксперименты Майкельсона-Морли все доказывают, твою ...! Пространство-время - это полная ...!
- Не то ты говоришь, Соломоныч, ..., не то. Эйнштейн - он, это, правильный был мужик, я его уважаю. Глупо отрицать, ..., что время является четвертым измерением. Теория относительности - это как...
- Волки на рельсах, - уныло сказал из динамика прокуренный голос водителя, и трамвай остановился. - Приготовьте ружья.
'Странно, я думал, он уже выпил, - меланхолично подумал Тихон, заряжая ружье, которое каждый настоящий сибиряк всегда носит с собой. - И что-то волки рано в город пришли, обычно не раньше сентября'.
Мужики в салоне прекратили играть на балалайках и тоже потянулись к ружьям. С улицы слышалось волчье рычанье, и Тихон высунулся в окно. Волки были большие и голодные, они окружили трамвай и норовили запрыгнуть в его более тёплое нутро. Мужики стали палить по зверью, через несколько минут трамвай качнулся и продолжил движение, переехав чей-то труп.