Было как-то такое, что я поехала в Москву и почти целый день гуляла там в одиночестве, потому что человек, с которым мне хотелось увидеться, освобождался только вечером. Но я и не скучала — фотографировала людей, улицы, церквушки всякие.
Пожилой мужчина, вида достаточно культурного, заговорил со мной, пока я настраивала камеру...
Сначала он рассказал о том, куда стоит съездить поснимать, потом как туда добраться, потом о том, как он сам раньше фотографировал, проявлял пленку, печатал. Это всё как обычно, я вообще часто такое слышу от разных "зевак". Но потом он поведал еще и о том, как работал кинооператором, чем меня и заинтересовал. Правда, как оказалось, все его фильмы "легли на полку" и до сих пор где-то пылятся.
Заметив то, что я никуда не спешу и внимательно его слушаю, он сменил тему и очень интересно пересказал историю Москвы, а после этого пустился в эмоциональные воспоминания о том, как жили молодые в Советском союзе, как не могли найти себя, как творили, любили, о чем мечтали.
Примерно 40-минутный монолог он закончил рассказом о своей жене, которая постоянно рисовала фломастером на стенах и заборах цветы, и даже была за это хулиганство исключена из комсомола. Ее звали Женя, и родом она была из деревни, из семьи флористов. Желая девочке светлого будущего, родители отправили ее учиться в столицу, в которой Жене всю жизнь было очень неуютно. Днем она работала на заводе, с которого не могла уволиться, а ночами лила слезы оттого, что ее поглотил каменный город. И в тоже время срезанные цветы больше не радовали ее, "Нет красоты в приближающейся смерти", — говорила Женя.
Этот мужчина влюбился в нее еще до их знакомства. Каждый день, возвращаясь домой, он видел цветы на стенах домов и мечтал найти человека, рисующего их. Однажды он увидел ее из окна. Выскочив на улицу, он закричал ей вслед: "Будь моим другом!". Женя испугалась, но не стала убегать, так они и познакомились.
Финалом рассказа оказалась очень романтическая мелочь — жена этого мужчины, та самая Женя, умерла 5 лет назад, и с тех пор, почти каждую неделю он ездит к ней на кладбище, но без цветов. Он рисует их фломастером на могильной плите. "Я плохой садовод",— поясняет незнакомец,— "Хотел развести цветов, да не смог". Поэтому почти каждую неделю он вырисовывает по маленькому цветочку и боится только одного — того, что однажды ему будет негде рисовать...
Я спросила, могу ли я сфотографировать его на память, но он лишь отмахнулся и пошел прочь. Сделав несколько шагов, этот человек повернулся и сказал: "Память в сердце... все остальное — лишь информация"
