Ребёнок-россыпь⁠⁠

Пост в Лигу психотерапии.

Ребёнок-россыпь

© Ross W. Greene PhD, The Explosive Child, 1998

© О.В. Бермант-Полякова PhD, авторизованный перевод и примечания, 2010, 2016

ГЛАВА 4

Многоликое рассыпание

Предыдущие посты находятся на Пикабу по тэгу http://pikabu.ru/tag/ребёнок-россыпь и пересказаны в виде дайджеста здесь http://rabota-psy.livejournal.com/490318.html

Обложка одного из последующих изданий знаменитой книги Росса Грина:

Кейси

Кейси - шестилетний мальчик, который живёт со своими родителями и младшей

сестрой. В нашу первую сессию его родители сообщили, что дома Кейси

был гиперактивным; 

с трудом засыпал; 

был неспособен играть сам (но так же испытывал трудности и в совместной игре); 

с трудом переключался из одной ситуации взаимодействия в другую (заставить его прийти домой после игры на улице было часто самой большой проблемой); 

был ограничен в выборе одежды, которую он упрямо желал носить, и еде, которую он желал есть (он часто жаловался, что некоторые ткани раздражали его и что много обычных пищевых продуктов "забавно пахнут"); 

становился тревожным, когда сталкивался с новыми задачами и ситуациями; 

был часто в раздражительном и возбужденном настроении;

и "рассыпался" в скандалах и истериках по многу раз каждый день.

Большинство из этих характеристик были присущи Кейси с первого года жизни.

Когда родители сравнивали Кейси с мальчиками его возраста, то видели его превосходную память на факты и неуклюжесть в движениях.

Кейси не проверяли ни психологи, ни воспитатели-педагоги, в три года его видел врач-педиатр, который заподозрил у ребёнка дисфункцию сенсорной интеграции и предложил курс терапии.

Родители проконсультировались с психологом, который работал в русле поведенческой психотерапии, установили систему поощрений и наказаний и стали подкреплять желательное поведение и наказывать за нежелательное.

В этот момент семье стало очевидно, что гиперактивность и раздражительность Кейси стали усиливаются и становятся просто разрушительными, и никакая угроза наказания не может заставить его удержаться от нежелательного поведения. Программа, казалось, фрустрировала его больше, чем жизнь до программы, но психолог поощрял родителей придерживаться ее, уверенный, что поведение Кейси улучшится. Этого не произошло, поэтому родители Кейси прекратили программу поведенческой терапии приблизительно через три месяца.

Родители читали много о СДВГ и считали, что диагноз описывает их ребёнка лишь отчасти.

Они полагали, что "контролируемый каприз" соответствует их сыну больше, чем традиционный диагноз. Они часто пытались поговорить с Кейси о его поведении, но даже когда он был в хорошем настроении, его способность думать о себе была настолько ограниченной, что через несколько секунд он вопил: "Я не могу говорить об этом прямо сейчас!" - и выбегал из комнаты.

"Мы можем жить со многими из выходок Кейси, - сказала его мать. - "Но его "рассыпания", истерики, скандалы, - разрушают нашу семью. Мы беспокоимся, что с ним случится, когда рядом нас не будет".

Кейси пошёл в первый класс, и к трудностям дома добавились трудности в школе.

Его первая учительница сообщила, что Кейси иногда бил или кричал на других детей в течение менее структурированной игры или классных занятий, особенно, когда он не мог действовать по своему желанию.

Как и родители, учительница Кейси была под впечатлением от его памяти на фактическую информацию и уровня знаний, которым он реально обладал, но обеспокоена его слабыми навыками решения задач. Когда уроки требовали механического воспроизведения информации, Кейси был звездой класса. Когда уроки требовали применения этой информации к более абстрактным, сложным, жизненным ситуациям, его ответы были разрозненными и чрезвычайно слабыми.

Когда он был расстроен отдельной классной ситуацией или задачей, он вопил: "Я не могут сделать это!" и становился очень возбужденным или начинал кричать; иногда он выбегал из класса. В некоторых случаях он выбегал из школы, чем вызывал большое беспокойство за его безопасность.

Иногда он быстро восстанавливал самообладание; иногда ему было необходимо двадцать или тридцать минут для того, чтобы успокоиться. Впоследствии Кейси или полностью раскаивался ("Мне жаль, что я выбежал из класса... я знаю, что мне не следовало делать это"), или с трудом был вспомнить весь эпизод в целом.

Учительница сообщила, что она часто видела, что Кейси предстоит "трудный день" по его лицу, когда он только входил в дверь класса.

Но она также наблюдала, что Кейси был способен впасть в истерику, даже когда его день, казалось, шел гладко.

Учительница становилась все более и более обеспокоена отношениями Кейси с другими детьми; Кейси, казалось, испытывал недостаток воздействия его действий на других и казался неспособным использовать обратную связь, которую он получал от других, чтобы регулировать свое поведение.

На моей первой сессии с Кейси он был очень гиперактивен и казался не желающим или не способным говорить о важных проблемах, в которых он нуждался в помощи. Он скакал от одной игрушки к другой в моем кабинете.

Когда его родители присоединились к нам в игре, он успокоился на достаточно долгое время, чтобы услышать, что причина, по которой он был сам не свой в кабинете, заключается в том, что он иногда становится расстроенным, когда события не происходили точно так, как он думал, они будут происходить.

Он согласился, что это было иногда проблемой. Когда родители пробовали заставлять Кейси говорить об этой проблеме, он отворачивался ото всех и утыкался лицом в мать; когда родители упорствовали, он предупредил: "Я не могу говорить об этом прямо сейчас!" Когда они настаивали дальше, он покраснел и взволновался и выбежал из кабинета.

- Это было достаточно типично? - спросил я родителей.

- Нет, дома он стал бы намного более расстроенным, - ответила его мать. - Он обычно не бьет нас, хотя он бьет детей в школе. В школе он рассыпается до того, что краснеет, кричит или ревет, вопит: "Я ненавижу вас!"

- Знаете, в некоторых случаях его выбегание из комнаты является примером адекватного поведения, - прокомментировал я.

- Как это? - спросил отец, немного удивленный.

- Основываясь на том, что вы мне сказали, это кажется достаточно ясным, что ему достаточно неприятно, когда внимание обращено на него. Он не любит думать и говорить о своем собственном поведении, - сказал я.

- Мы, по сути, настаиваем, чтобы он пользовался словами, чтобы обсудить то, что НАМ не нравится в НЁМ, а Кейси выбегает из комнаты, по-видимому, чтобы предотвратить эскалацию конфликта - ругательства, бросание вещей, побои. В школе у него не получается это предотвращать, а дома ему это удаётся.

Проверочное задание.

К какому типу рассыпания (типы описаны здесь http://pikabu.ru/story/rebyonokrossyip_5185097) можно отнести Кейси?

(продолжение следует)