Посмертная маска всегда считалась одним из самых достоверных документальных свидетельств, оставляемых потомкам, о знаменитости. Эти застывшие лица порой позволяют даже разгадать исторические загадки. Например, советская пропаганда утверждала, что поэт Сергей Есенин повесился из-за душевного кризиса. Однако посмертная маска не оставляет сомнений, что в него стреляли: у Есенина была сбита половина черепа. В петлю с такой травмой не полезешь. Но нашли Есенина именно повешенным. Работа, от которой можно сойти с ума

 Самым знаменитым мастером посмертных масок был предшественник Манизера Сергей Меркуров. В его «послужном списке» – около сотни масок известных людей, в том числе Льва Толстого, Маяковского, Есенина, Ленина... Но однажды с ним случилось то, что могло навсегда заставить бросить это занятие. Произошло это в тот момент, когда он лепил маску католикоса (патриарха) армяно-григорианской апостольской церкви Хримяна: «Епископы заперли за мной двери. Я остался один с покойником. За монастырской стеной – две шапки Арарата... и душу надрывающий волчий вой. Под эту музыку подошел я к патриаршей кровати. Открываю простыню: предо мной старик в красной изорванной на локтях фуфайке. Большая борода. Орлиный нос. Голова откинута. Невозможно в этой позе снять маску. Беру покойника под мышки и усаживаю его... Жутко... Холод... Заливаю гипсом всю голову. Жду, пока окрепнет гипс. Только сейчас замечаю, что забыл проложить нитку для разрезания формы на два куска. Так форму не снимешь... Приходится заднюю часть формы ломать долотом и молотком на куски здесь же, на голове. Наконец, освободил. Стараюсь отделить форму от лица. От волнения я залил и бороду – борода держит форму. Одной рукой беру голову сзади, другой отдираю форму. Форма отделилась от лица и повисла на бороде. И вдруг... Мутный взгляд двух широко открытых глаз с укоризной смотрит на меня. От ужаса ноги мои ослабели. Я сел покойнику на колени. Держу висящую на бороде форму и смотрю в его глаза. Он продолжает на меня смотреть... Только потом я сообразил, что гипс от кристаллизации согревается; под теплым гипсом замерзшее лицо оттаяло, и глаза открылись. Когда я пришел в себя, оказалось, что от нервного шока у меня отнялись ноги...».

  Еще один жуткий эпизод произошел с Меркуровым, когда он снимал посмертную маску Ленина. «Приступив к работе, я хотел поправить голову Ильича – склонить ее немного набок. И когда коснулся шеи покойника, мне показалось, что пульсирует сонная артерия. Отняв руки и попросив увести Надежду Константиновну Крупскую, позвал врача. Тот пояснил, что это пульсируют мои пальцы, мол, нельзя так волноваться. Под утро я закончил работу и, кроме головы, сделал слепки рук, правая кисть была сведена...»