Московский пожар 1812 года.
«Кто не умеет утаивать, не может и управлять».
Людовик Четырнадцатый.
Продолжение темы, поста - http://pikabu.ru/story/atomnaya_voyna_200_let_nazad_4127365
Предисловие.
Небывалый Московский пожар 1812 года, начался почти сразу после вступления Наполеона в Москву, вечером 2 сентября 1812 года. Активная фаза пожара продолжалась семь дней, со 2 по 8 сентября по ст. ст. (14-18 сентября), уничтожив большую часть города. Но развалины сгоревшего города продолжали дымиться в течении долгих сорока дней. Огонь охватил почти весь Земляной город и Белый город, и значительные территории на окраинах, полностью уничтожив две трети домов, среди которых было и множество превратившихся в руины каменных построек.Полностью выгорели Арбат, Пречистенка, центр Москвы, Таганка, Замоскворечье, Заяузье, Земляной город, Китай-город, а также все улицы от Дорогомиловской заставы до Рязанской дороги. ...
Москва поразила французов десятками златоглавых церквей и храмов, величественным Кремлем, а также множеством великолепных каменных дворцов. Но письменные источники сообщают, что жители неприветливо встретили французское войско. Иногда, в сторону французов раздавались отдельные ружейные выстрелы из-за заборов, и торжественной встречи, на которую рассчитывал Наполеон, не было. Вечером, одновременно в нескольких местах, возникли очаги крупных пожаров, а в ночью со второго на третье сентября ( по ст. ст.), Москва превратилась в единый пылающий факел.
Причина пожара.
Свидетельство Федора Николаевича Глинки.
Причину московского пожара абсолютно точно называет участник Отечественной войны 1812 года, адъютант легендарного генерала Милорадовича, Федор Николаевич Глинка, историк и будущий декабрист, в своих воспоминаниях: «Москва сгорела и должна была сгореть… Кто сжег Москву? Никто. Над нею и в ней ходил суд божий… Тут нет ни русских, ни французов, тут огнь небесный… Москва, брошенная круглой сиротою, как на ратном распутье, Москва горела и сгорела… Трубы были вывезены: огни бивачные пылали по улицам: гасить их никто не подряжался».
Это действительно был «суд Божий», ведь в религиозной мировой мифологии, одним из терминов, для обозначения, падающего в атмосфере Земли метеорита, служит словосочетание « перст Божий». И об этом я также скажу несколько слов в конце статьи.
И Ф.Н. Глинка прекрасно знал, что Москву,в которой Наполеон планировал зимовать вместе со своей огромной армией, уничтожил павший с неба небесный огонь.
Свидетельство лейтенанта Шарля Артуа.
Еще более конкретным свидетельством являются строки из дневника лейтенанта наполеоновской армии. Шарля Артуа, обнаруженного во Франции в 2013 году, в котором он описывает причину московского пожара 1812 года, а также тяготы и лишения, испытываемые при отступлении французской армии из Москвы.
Вот строки из этого дневника: "Я стоял во дворе большого русского дома. Невысокое солнце заливало Москву золотистым светом. Внезапно загорелось второе солнце, яркое, белое, ослепительное. Оно располагалось на двадцать градусов выше первого, истинного, и светило не более пяти секунд, однако успело опалить лицо Поля Берже, отдыхавшего на балконе. Стены и кровля дома начали дымиться. Я приказал солдатам вылить на кровлю несколько десятков ведер воды, и лишь благодаря этим мерам удалось спасти усадьбу. В других усадьбах, расположенных ближе к новоявленному светилу, начались пожары. Именно эта загадочная небесная вспышка и послужила причиной страшного пожара, уничтожившего Москву" …
"Вокруг продолжаются пожары. Усадьба, где мы расквартированы, уцелела, но, как назло, новая напасть поразила наши ряды. Гнилая русская вода, невоздержанность в еде или иная причина, но все наши люди страдают от жесточайшего кровавого поноса. Слабость во всех членах, головокружение, тошнота, переходящая в неукротимую рвоту, добавляют несчастий. И не мы одни в подобном положении - все батальоны нашего полка, все полки в Москве. Лекари подозревают дизентерию либо холеру, и рекомендуют поскорее покинуть негостеприимный город. Давеча приезжал Пьер Дюруа. Его отряд стоит в десяти верстах от московской заставы, все здоровы и веселы, правда, тревожат русские партизаны. Видя плачевное наше состояние, он тут же повернул назад, боясь подхватить заразу..."
В качестве комментария замечу, что в данном случае речь действительно идет о симптомах дизентерии, но вот дальше автор приводит симптомы, которые вполне можно отнести к последствиям облучения: "Начали выпадать волосы. Я поделился сим печальным открытием с Жирденом - но у него те же неприятности. Боюсь, скоро весь наш отряд - да что отряд, весь полк станет полком лысых... Многие лошади тяжело больны, что ставит в тупик ветеринаров. Как и лекари двуногих, они утверждают, что вся причина в злокачественных миазмах, растворенных в московском воздухе...
Еще один небольшой комментарий. В своем дневнике автор недвусмысленно сообщает о неизвестном французским лекарям недуге. Шарль Артуа пишет, что неизвестная болезнь стала причиной гибели многих французов, покинувших Москву. Эта же болезнь сделала инвалидом и самого Шарля Артуа, умершего чуть позже во Франции, в возрасте 32 лет. Между тем, французская армия находилась в сожженной и разоренной Москве тридцать девять дней. Этого времени вполне достаточно для того, чтобы у людей и животных, на зараженной бета - излучением местности, которая обычно образуется в зоне атомного взрыва , развилась лучевая болезнь.
Напомню, что Шарль Артуа, в своем дневнике сообщает, что выпадение волос и симптомы поражения неизвестной болезнью, отмечались только у тех французских частей, которые квартировали в Москве. У других французских частей, расквартированных в других местах, симптомов неизвестной болезни не было: "Наконец, решение принято: мы покидаем Москву. Покидаем, ничего не добившись, пораженные недугом, ослабленные, немощные, бессильные. Одна лишь надежда, увидеть родную Францию придает мужества, иначе мы предпочли бы просто лечь на землю и умереть - до того скверно наше состояние..."
Между тем, и сам Наполеон, скончавшийся на острове Святой Елены, имел симптомы неизвестной болезни, которую так и не смогли диагностировать ни личный доктор императора, ни другие, самые известные в то время лекари. Не сумели этого сделать и современные ученые, которые пытались исследовать останки покойного императора.
Давайте умножим вышеприведенную информацию о причине московского пожара еще одним свидетельством.
Свидетельство адъютанта Наполеона генерала графа де Сегюра.
Граф де Сегюр, бригадный генерал и один из адъютантов Наполеона, сообщает: «…сведения приносимые съезжавшимися со всех сторон офицерами, совпадали между собою. В первую же ночь, с 14-го на 15-е. (со второго на третье сентября по старому стилю) огненный шар спустился над дворцом князя Трубецкого и поджёг это строение – что послужило сигналом».
К сожалению, позднейшие русские историки подвергли обструкции это свидетельство графа Сегюра, а попутно и его самого. И из всех эпитетов, присвоенных ими графу Сегюру, в связи с этими строками, самым невинным было слово«фантазер». И поэтому, они продолжают писать в школьных учебниках истории для детишек, что причиной пожара Москвы, явились французские мародеры. В связи с этим, уже многие поколения учившихся по этим учебникам людей, твердо убеждены, что Москву спалил Наполеон.
Из этого же сообщения ясно следует, что Наполеон, благодаря докладам своих офицеров, был прекрасно информирован о том, что причиной московского пожара. Агонь сошедший с неба.
Но в собственных политических целях он предпочел обвинить в массовых поджогах Москвы русских ополченцев, которые якобы подожгли Москву по приказу московского губернатора Ростопчина. ( Хотя сам Ростопчин, категорически отрицал свою причастность к пожару: «Бонапарт, чтобы свалить на другого свою гнусность, наградил меня титулом поджигателя, и многие верят ему.»)
Напомню, что в связи с московским пожаром, французские войска арестовали до 2000 жителей, из которых были показательно расстреляны до четырехсот человек, обвиненных в умышленных поджогах домов.
И версия поджога Москвы по приказу московского губернатора Ростопчина, до сих пор является одной из основных, в трудах современных французских историков.
Мне нет нужды обсуждать и критиковать эти версии, высказанные академическими учеными, а потому я просто продолжу цитировать мемуары графа Сегюра, чтобы восстановить его честное имя: «Два офицера расположились в одном из кремлёвских зданий, откуда им открывался вид на северную и восточную части города. Около полуночи их разбудил необычайный свет, и они увидали, что пламя охватило дворцы: сначала оно осветило изящные и благородные очертания их архитектуры, а потом всё это обрушилось».
Это свидетельство Сегюра дает нам основание предполагать, что причиной пожара Москвы явилась тактический надземный ядерный удар о чем сообщает лейтенант Шарль Артуа, и около полуночи второго сентября 1812 года. (Сегюр). Вышеприведенная информация позволяет нам утверждать, что это был необычный пожар.
Но и это не все. Продолжим цитировать графа де Сегюра:
«Первым загорелось огромное торговое здание, помещавшееся в центре города в одном из богатейших кварталов. И тотчас же Наполеон поспешил отдать соответствующие приказания, а при наступлении дня сам поспешил на место пожара, обратившись с грозной речью к молодой гвардии и к Мортье, который в ответ указал ему на дома, крытые железом: они продолжали стоять запертыми, нетронутыми, без малейшаго следа взлома, а между тем, чёрный дым клубился, выходя из них… Тогда наши удалились в уцелевшие кварталы в поисках новых жилищ, но прежде чем войти в эти запертые и покинутые дома, они останавливались, услышав там лёгкий треск взрыва, вслед за ним поднималась тоненькая струйка дыма, которая быстро становилась густой и чёрной, затем красноватой, наконец принимала огненную окраску и вскоре всё здание обрушивалось в вихре пламени!»
Необычный характер очагов возгорания связан с тем, что пожар, крытых железом каменных домов происходил через кровлю. (Вспомним свидетельство Шарля Артуа: « … Стены и кровля дома начали дымиться. Я приказал солдатам вылить на кровлю несколько десятков ведер воды, и лишь благодаря этим мерам удалось спасти усадьбу. В других усадьбах, расположенных ближе к новоявленному светилу, начались пожары»...)
То есть пожар начинался в закрытых каменных домах, в которых деревянные конструкции начинали гореть через кровлю, под воздействием жара от небесного огня. Без доступа воздуха огонь медленно разгорался, набирая силу. А как только пламя получало доступ к свежему воздуху, происходил хлопок-взрыв, и вихрь пламени мгновенно пожирал внутренние деревянные конструкции здания.
О пожарах, произошедших по вине местных жителей, известно немного, хотя они, несомненно, были, но не они явились причиной грандиозного пожара.
Свидетельство Наполеона Бонапарта.
Но вот что о причине этого пожара писал сам Наполеон своей жене 6 сентября: «Я не имел представления об этом городе. В нем было 500 дворцов, столь же прекрасных, как Елисейский, обставленных французской мебелью с невероятной роскошью, много царских дворцов, казарм, великолепных больниц. Все исчезло, уже четыре дня огонь пожирает город. Так как все небольшие дома горожан из дерева, они вспыхивают, как спички. Это губернатор и русские, взбешенные тем, что они побеждены, предали огню этот прекрасный город… Эти мерзавцы были даже настолько предусмотрительны, что увезли или испортили пожарные насосы».
Но в этом письме, Наполеон умышленно скрывает истину, хотя он точно знал о причине возникшего пожара, из докладов своих офицеров, о чем сообщает Сегюр. (Еще раз напомним эти строки «…сведения приносимые съезжавшимися со всех сторон офицерами, совпадали между собою. В первую же ночь, с 14-го на 15-е. (со второго на третье сентября по старому стилю) огненный шар спустился над дворцом князя Трубецкого и поджёг это строение…»)
Поступку Наполеона не стоит удивляться, ведь давно известно, «что кто не умеет утаивать, не может и управлять».
Просто Наполеон прекрасно знал, что его письмо жене, тотчас будет известно всему французскому двору, а потому ему выгодно было обвинить русских в варварстве. Более того, позже, около 400 горожан, были обвинены и расстреляны французскими военно-полевыми судами по подозрению в поджогах. Только в один день, по приговору полевого суда, было повешено восемнадцать человек, подозреваемых в умышленных поджогах, среди которых было одиннадцать русских, и семеро французов. Расследования по делам «поджигальщиков» проводилось чисто формально, для обвинения и исполнения приговора достаточно было лишь подозрения. Но справедливости ради, следует сказать, что отдельные случаи умышленных поджогов домов, военных складов и магазинов, все-таки были, хотя они и не явились причиной тотального пожара Москвы.
А причиной пожара, стал павший с неба небесный огонь, сопровождавшийся ураганным ветром, и это не было секретом, ибо небесный огонь, ставший причиной московского пожара, наблюдали многие очевидцы.
Вот что о реакции Наполеона на пожар Москвы сообщает адъютант французского императора граф Сегюр: «первым его порывом было раздражение и желание побороть стихию, но скоро он принужден был уступить и смириться перед невозможностью.
Действительно, потушить стихийный пожар, одновременно вспыхнувший в разных местах столицы от небесного огня, было невозможно.
Этот пожар разрушил все планы Наполеона, в чем он сам вынужден был признаться:«Этот ужасный пожар уничтожил все. Я был ко всему приготовлен, исключая этого события: оно было непредвидимо».
Граф Сегюр пишет, что к полуночи 4 сентября пожар стал столь яростным, что рано утром 4 сентября Наполеон был вынужден покинуть Кремль: «Мы были окружены целым морем пламени; оно угрожало всем воротам, ведущим из Кремля. Первые попытки выйти из него были неудачны. Наконец найден был под горой выход к Москве-реке. Наполеон вышел через него из Кремля со своей свитой и старой гвардией. Подойдя ближе к пожару, мы не решались войти в эти волны огненного моря. Те, которые успели несколько познакомиться с городом, не узнавали улиц, исчезавших в дыму и развалинах. Однако же надо было решиться на что-нибудь, так как с каждым мгновением пожар усиливался всё более и более вокруг нас. Сильный жар жёг наши глаза, но мы не могли закрыть их и должны были пристально смотреть вперёд. Удушливый воздух, горячий пепел и вырывавшееся отовсюду пламя спирали наше дыхание, короткое, сухое, стеснённое и подавляемое дымом. Мы обжигали руки, стараясь защитить лицо от страшного жара, и сбрасывали с себя искры, осыпавшие и прожигавшие платье».
По свидетельству очевидцев, Наполеон переехал в Петровский дворец, где провел три дня, не отходя от окон, и угрюмо созерцая пожар, перечеркнувший все его первоначальные планы, не отдавая никаких приказов и распоряжений. В ночь с 5 на 6 сентября на Москву обрушился ливень, шедший до рассвета. Ураганный ветер, бушевавший более суток, стих, пожар стал затухать. …
Очевидцы-французы, рассказывали, что первые пожары в Москве начались днем второго сентября, одновременно в нескольких местах, и почти сразу возник сильнейший ураган, который продолжался больше суток. Он налетел с севера и погнал пожар на Московский Кремль. Уже к полуночи пылали все улицы вокруг Кремля, а в ограду Кремля стали залетать горящие головешки. Загорелась башня Арсенала, в которой хранилось много пороха, оставленного отступившими русскими войсками, и возникли несколько очагов пожара в Кремле. К вечеру уже пылала большая часть города.
Изложенную в письме версию Наполеона, о том, что Москву, по приказу московского губернатора Ростопчина, сожгли русские, до сих пор упорно отстаивают все современные французские авторы. Русские же авторы, в противовес французам, упорно настаивают на том, что в московском пожаре повинна наполеоновская армия.