Михаил Врубель⁠⁠

У Михаила Врубеля на груди были большие белые шрамы – в молодости он себя резал от несчастной любви. Как-то раз шрамы эти увидел у него Константин Коровин. Они с Врубелем сидели на берегу озера и спорили, кто из них больше неудачник: Врубель утверждал, что он никому не нужен и картины его совсем не продаются, в то время как Коровин – всеми признанный художник, на что Коровин обижался и кричал, что у него тоже ничего не продаётся и он тоже никому не нужен и вообще занят тем, что пишет какие-то декорации.

Так и сидели.

Насчет себя Константин Алексеевич, наверное, преувеличивал, но вот у Врубеля дела и правда шли не очень, а денег так и вовсе не было, он вечно у всех брал в долг и вечно всем был должен: друзьям, дворникам, прачке, тому же Коровину, у которого однажды попросил двадцать пять рублей и купил какие-то духи, которыми по утрам из таза обливался.

Другой раз он одолжил на похороны отца, который, ко всеобщему недоумению, приехал на следующий день живым и здоровым. Когда деньги появлялись, Врубель их спускал незамедлительно и снова был должен. Говорят, после особенно широкого застолья он два месяца отрабатывал в ресторане. На собственную свадьбу он пришел пешком, потому что не было денег на извозчика.

Невесту изо все сил отговаривали выходить замуж: Врубель, во-первых, сильно старше, во-вторых, мот и пьяница, а в-третьих, ведет себя как псих. То костюмчик несуразный напялит собственного пошива, то руку нарисует с двумя кистями и всем ходит показывать: вот, смотрите, куда хочешь гнется, скоро у всех такие будут! Один раз испачкал нос зеленой краской, ему говорят, Михаил Александрович, вы нос испачкали. Врубель посмотрел – точно. Взял и целиком его закрасил. Потом друзьям объяснял: «Скоро все мужчины будут красить, как я, свои носы в разные цвета, в зависимости от характера и темперамента. Одному подойдет желтый, другому – синий или красный, третьему – лиловый. Мне, например, идет этот зеленый. Это будет очень красиво!».

«Часто приходилось слышать, что творчество Врубеля — больное творчество. Я долго и внимательно изучал Врубеля, и я считаю, что его творчество не только вполне нормально, но так могуче и прочно, что даже ужасная болезнь не могла его разрушить. Творчество было в основе, в самой сущности его психической личности, и, дойдя до конца, болезнь разрушила его самого... Он умер тяжко больным, но как художник он был здоров, и глубоко здоров».

Это слова психиатра Усольцева, лечащего врача художника, который как никто другой ценил Михаила Врубеля, понимая всю сложность его гениальной личности.