Легенда о том как Путин стал президентом
У одного пацана умирала мама. Умирая, она попросила священника, чтоб тот ее отпел. Пацан побежал искать священника, но все, кого он находил, были либо пьяные, либо педофилы. С разбитым сердцем пацан вернулся к матери и сообщил, что священника он не нашел. Мама сказала: «Раз такое дело, сын, отпой меня ты». Пацан не смог отказаться и отпел маму. Всю ночь сухим надтреснутым голосом пацан исполнял хиты Михаила Круга, Александра Розенбаума и Жени Белоусова.
На утро мама выздоровела. Открыв таким образом в себе способность исцелять тела и души, и осознав низкий уровень квалификации работников церковной индустрии, пацан решил стать попом.
Для этого он предпринял следующее: украл у случайного попа-терпилы рясу, нательный крест и ксиву.
Пацан искусно переклеил в поповской ксиве свою фотокарточку, отрастил бороду и патлы и стал служить на месте прежнего попа. Для конспирации пацан попросил своего репетитора по фене научить его церковно-славянскому языку.
Дела и годы шли хорошо. Пацан выгодно выделялся на фоне жирных, женоподобных попов. Он вел здоровый образ жизни, ходил в секцию по дзюдо и спал в гробу. Он ничем не нарушал пацанский кодекс и лишь одним нарушал кодекс поповский: никогда не крестил младенцев в христианство, а всегда крестил их в пацанство. Тем более, что его вариант церковно-славянского только это ему и позволял.
Со временем в городе становилось все больше и больше пацанов и некурящих девочек, и все меньше и меньше атеистов и либерастов. И после очередной переписи населения этот феномен привлек внимание занимающихся статистикой врагов русского духа. В срочном порядке они отправили опытного следователя по особо важным делам. Едва выйдя из автовокзала, новоприбывший следователь заметил нескольких пацанов, которые возвращались с тренировки. Как это всегда бывает, мусор немедленно арестовал их, запер в первом попавшемся помещении и пытал их до утра бутылкой из-под шампанского. Имея особую привычку исповедоваться в церкви после пыток, следак на следующее утро заявился в церковь пацана. Батюшка выслушал грешника, выдавил ему глаза большими пальцами, но убивать не стал, так как был канун дня святого Николая. На вечерней проповеди пацан повелел своей пастве казнить мента. Но как и все проповеди в мире, эту прослушивало поповское КГБ.
В церкви раздался звонок. Звонил телефон пацана. Нажав зеленую кнопку, батюшка услышал: «Ты нарушил таинство исповеди, мы забиваем тебе попью стрелу». Пацан был ошарашен. Ему предстояло по-настоящему серьезное испытание. Традиция этих стрел восходила к 1054 году, когда, получив автономию, православные иерархи начали выяснять между собой отношения, используя только церковные принадлежности. Самыми опасными считались: кадило с позолоченными позвонцами, литые лампады и чеканные дарохранительницы, удара которых не выдерживает ни одна лицевая кость.
На первой стреле пацан сошелся с равным ему по сану и моментально нокаутировал его латунным аналоем. Дальше было сложней: пацан встречался с протоиереями и игуменами, но мастерски владея различной церковной утварью и дзюдо, пацан, раз за разом выходил победителем. С каждым боем его ранг возрастал, приближая его к финальной схватке за звание патриарха. И вот последний архиерей падает от удара запрестольного семисвечника. В этот момент из-за угла будто в замедленной съемке появился лимузин патриарха, такой блестящий и длинный, что пока пацан ожидал его прибытия, вся жизнь успела пройти перед глазами. Каждый поп знал, что патриарх — великий мастер боя на дарохранительницах по-македонски, и все ждали его безоговорочной победы над пацаном. Но когда глава церкви вышел из лимузина, он внезапно снял митру и произнес:
— Сын мой, я внимательно следил за твоими праведными делами еще задолго до этой истории. И сегодня, на стреле, ты доказал, что достоин называться архиереем. Но сан патриарха и должность владыки тебе не достанутся. Из уважения к твоим заслугам я повелеваю отказаться от оружия. Будем биться голыми руками. Видит Бог, только попий бокс без правил рассудит нас.
Пацан кивнул и вставил капу.
Семь дней и семь ночей пацан и патриарх бились не на жизнь, а на смерть. Корка пота и крови покрывала их лица. Их изувеченные тела вновь и вновь сталкивались, перемолотые кости еще сильней дробились, а зубы все глубже и глубже втаптывались в землю. Утром восьмого дня оба героя рухнули наземь. Ни сдаваться, ни продолжать бокс никто не мог. Тогда патриарх, разлепив окровавленные губы, молвил:
— Весь бокс я думал о наших с тобой судьбах, о том, что мы можем поделить сферы влияния. Даю слово, я пробью по своим каналам, и завтра вся светская власть будет твоей. Я же останусь при власти духовной, при власти церковной.
Пацан кивнул и вынул капу.
На следующий день действующий президент ушел в отставку, а пацана пожизненно выбрали новым. С тех пор пацан уверенной рукой правит страной, продолжая крестить всех в пацанство и лишь иногда, когда ему становится скучно, идет работать премьер-министром.