История Бреста.102.  Суворовский мост.  Проект "В поисках утраченного времени" от 05 мая 2011. Часть 3.⁠⁠

(Это все НЕ МОЁ, а с сайта газеты Вечерний Брест.

(ВАСИЛИЙ САРЫЧЕВ http://www.vb.by/projects/oldbrest/)

Вещь необыкновенная! Статьи постепенно собираются, и выходят отдельными книгами.(Очень много неизвестных и трагических историй. Захватывает.)

Часть первая: https://pikabu.ru/story/istoriya_bresta_101semya_shendruk_ch...

Часть Вторая: https://pikabu.ru/story/istoriya_bresta102gorodskie_plantats...

Когда в Бресте стали действовать группы сопротивления, в подпольную работу включился Лидин папа, а с ним и вся семья.

На чьей стороне были симпатии Шендруков с первого дня оккупации, говорить излишне. Старались подкормить работавших на «тартаке» военнопленных овощами с огорода. Мама наварит свеклы или картошки в мундирах, а Лида с сестрой Валей разложат на обочине вдоль спуска с моста… Таким же образом оставляли одежду: иные из несчастных носили бумажные мешки из-под цемента на голое тело. Для головы и рук в мешках проделывали отверстия, а на поясе подвязывались веревкой.

Отец давал дочерям задание, когда те шли пасти коз на откосе моста: подмечать, чего и сколько пройдет по железной дороге. А потом пошли дела рискованные: примелькавшейся часовым Лиде стали поручать перенести кое-что через Суворовский мост – так его называли в народе еще «за польских часув» из-за обелиска, который стоял здесь еще с царских времен.

Импровизировали на ходу. В летние воскресенья баптистская община с песнопениями шла через мост креститься на южный берег Мухавца, там был песочный пляж. Немцы при этом никого не проверяли, и Лида с мамой и Валей затесывались в процессию, чтобы перенести через реку медикаменты, переданные от работавшей в аптеке Аржановой. В Пугачево Шендруков встречали посыльные из леса.

Немецкие караульные несли круглосуточную службу. Будок на мостах не было – наверное, для усиления бдительности. «Ваха», как немцы называли караульную сторожку, стояла на спуске Кобринского моста в город по левую руку (где сейчас въезд на парковку). Раньше домик принадлежал польской семье Вавдыш – в начале оккупации ей дали другое жилье, а сюда поселили охранявших мост немцев. Подчеркну, это был не КПП, а место постоя подразделения, откуда солдаты по очереди ходили в караул на Кобринский и Суворовский мосты.

У пересекавших мост жителей, как правило, проверяли паспорта. Когда движение усиливалось, например, в час массового возвращения с работы, караульные действовали выборочно, а то и вовсе обозначали свое присутствие.

Лида со своими козами много чему была свидетелем. На ее глазах на Кобринском мосту немец потребовал документ у Василия Нестеренко. Тот вроде полез в карман, как вдруг нанес немцу удар в лицо и помчался обратно в сторону города. С моста рванул направо, где сейчас ул. Нефтяная, а тогда был дом Амаракиных, побежал через огороды. Немец с моста открыл огонь, несколько охранников с карабинами выскочили из «вахи» наперерез партизану, но Нестеренко сиганул через забор в сторону интендантских складов и польского кладбища и там затерялся.

К Кобринскому мосту было не подобраться, а Суворовский партизаны взрывали дважды. Первый раз неудачно: центральный пролет сорвало только на половину ширины – так, что могла проехать легковая машина.

В тот раз Лиде дали задание крутиться возле моста – проследить наличие часовых. На Кобринском те стояли всегда, а Суворовский могли профилонить. Подвода со взрывчаткой ехала из города, и Лида, заслышав цоканье, должна была пойти навстречу и сообщить, есть ли на мосту немцы. Если что, воз спокойно свернул бы в Шпановичи.

Подводу вел Николай Щербаков по лесной кличке Профессор. За мостом Профессора ждал Лидин старший брат Евгений, он потом вернулся домой окольными путями, через паром в районе речного порта. Взрыв произошел, когда Лида с подружкой Женей Гонславской (вторая девочка не была посвящена, что будет диверсия) еще не дошли домой. Получилось не совсем так, как планировалось: когда подвода въехала на мост, со стороны Вульки показалась машина. Выбора не оставалось, и Щербаков сбросил мину на мост, не устанавливая. Результат оказался не таким, как если бы ее приладить: мост полностью не сорвало, и немцы его довольно быстро восстановили.

Позже партизаны все же добились своего, и мост был выведен из строя. Восстановили его уже после войны и даже пустили автобус, остановка была напротив мебельной фабрики. А потом мост разобрали.

Лидины приключения могли иметь печальный конец: при выполнении одного из поручений девочка получила пулевое ранение – срикошетившая пуля застряла в голени. Доктор Кескевич, тот самый, что когда-то обслуживал русскую гимназию, оформил Лиде «кранкенкарте» – больничный лист, якобы травма получена во время доставки заказа.

Но это были цветочки. Ранней осенью 1943 года семья Шендрук попала в переделку, из которой, случись она парой месяцев позже, уже не выпуталась бы.

Продолжение следует.