В финальной сцене фильма, после обета молчания, Андрей Рублёв должен был начать говорить. Тарковский сказал Солоницыну: "Толя, ты должен помолчать с месяц, два, голос должен стать надтреснутым, старческим". Он не только молчал, но и в последние дни перед съемками туго перетянул горло шарфом! Такое могло закончиться для связок актера более чем печально, но он пошел на это совершенно осознанно.
