Рассказ свой я начну довольно банально... Хотите - верьте, хотите - нет...

Буквально в прошлом году в замечательном лагере Орленок был свидетелм очень пугающего события... Более того я тогда чуть не погиб...
Рядом с Орленком есть кладбище, коих много на нашей родине. И на многих я бывал, что днем, что ночью. На особо старых над могилами есть зеленое свечение, и этому есть научное объяснение, но не будем вдаваться в подробности. А в меру моего характера я иногда люблю одиночество, посидеть на какой нибудь заброшеной могиле, послушать музыку, просто помечтать...
И в орленке у меня бывали такие моменты, я ближе к часу ночи сбегал на это кладбище и сидел слушал филинов, стрекотание кузнечиков, наблюдал это зеленое свечение (очень завораживающая картина - воображение так и рисует картины поднятия мертвецов из могил), наслаждался ночной тишиной... И была на краю этого кладбища небольшая постройка, видимо жилище гробовщика или что-то подобное, разумеется давно заброшенное.
В один прекрасный момент постоянное сваливание в такое место стало надоедать моим товарищам по комнате, и мне ничего не оставалось, как пригласить и их.
Я вдоволь навеселился в ту ночь, пугая их байками, что это свечение - неупокоенные духи, которые жаждят мести, расквитаться с первым встречным, вобщем довел ребят до нервного срыва. Но один оказался не из пугливых, как и я, и слушал мои росказни с нескрываемым скептецизмом. Во время очередной страшилки из того самого домика раздался скрип, хотя ночь была абсоютно безветренной. Мне стало интересно, и я пошел. Подойдя к дому я услышал за собой чье-то сопение, и моя догадка тут же оправдалась, это стоял Некит, тот самый чел, который совсем не боится. Мы обменялись немыми взглядами и направились внутрь.
Дверь открылась практически сама, буквально до моего касания. Несколько удивило, но не напугало. И мы вдвоем уже внутри, остальные же трусишки остались нас ждать на улице. Некит зажег свою фирменную зажигалку, и комната осветилась каким-никаким но светом. Причудливые тени скакали по стенам, складываясь в пугающие образы. И среди этих игр света мне на глаза попался старый погреб... Стоило мне подойти к нему, как он, а точнее крышка, закрывавшая его тут же свалилась на открытую дыру. Мы с Никитой вздрогнули, и в его глазах я прочитал неподдельный испуг. Заметьте, мы до сих пор не обронили ни слова, даже старались ступать как модно тише, словно стараясь никого не разбудить. Тут меня пробил азарт, а на сколько хватит моих нервов, на каком же месте я отступлю. И жестом я поманил своего спутника вниз, тот молча ответил кивком. Мы спустились по довольео хлипокй лестнице, и в нос мне вдруг ударил довольно резкий запах, меня затошнило. И тут я обронил первые слова за время нашего "путешествия":"Чет мне не очень хорошо здесь". Никита со мной согласился, и мы собрались наверх, и вдруг снова хлопок люка заставил нас вздрогнуть. Я чувствовал, как по моему телу бежали мурашки, и отнюдь не от холода... Плавно, опираясь на своего друга я начал подниматься, толкнул крышку люка, но та не поддалась, о чем я незамедлительно сообщил товарищу. "Эти придурки прикалываются": сказал он, но в его голосе я отчетливо услышал дрожь и страх. И тут я заметил, что меня колотит и трясет, хотя в помещении довольно тепло... И через чур светло... Я вежливо попросил спутнка потушить зажигалку, но тут до меня дошло, что он ее убрал в карман перед спуском. Я перевел взгляд на него... В глазах была паника, он начал ходить взад - вперед, постоянно ругаясь и матерясь на свою "приключенческую задницу". Мне пришлось попросить его помолчать некоторое время... И, поверьте, лучше бы он бормотал... До моих ушей донесся детский плач... И не окуда-то с улицы, а из угла этого просторного погреба. В этот момент я вспомнил запах, это запах гниения, гниющего трупа... Вопросительный взгляд Никиты упал на меня... Какой ужасной силою был приведен в движение мой череп для утвердительного кивка... Тут же зажегся фонарик на телефоне Никиты, который незамедлительно осветил угол. Там был полуразложившийся труп, судя по длинным волосам, женский... А рядом совсем маленькое гниющее тельце... Тем временем плач становился все громче, и, готов поспорить, его было слышно даже с улицы. Вдруг свет фонаря дрогнул, и осветил пол, а позади меня лежал в обмороке мой товарищ. Я чувствовал, что сейчас последую его примеру, голова жутко кружилась, сердце рвалось из груди...
Следующее, что я помню - это запах нашатыря, я лежал на том же кладбище, надо мной стоял вожатый со склянкой амиака в руке. Чуть левее меня лежал Никита, все еще без сознания. Нам потом рассказали, что те ребята, которые были с нами тоже услышали плач, и побежали в лагерь, позвали вожатых, рассказали им все как было. И о том, что до самого рассвта дверь в этот дом не поддавалась, а погреб вообще ломали ломом. И что до самого рассвета был слышен громкий, душераздирающий детский плач...