Вспомнился детективный рассказ. Муж убил жену и спрятал у соседа в подвале. Полиция перерыла по наущению соседа и подвал, и участок. После её отъезда соседи договорились, что следующая на очереди - жена соседа, но только через год или два. Не помню ни названия, ни автора
Как-то приходил к нам читатель, спрашивал детективы, написанные исключительно мужчинами. Отдавая книги Клода Изнера, выражал свое восхищение на тему сюжета, хорошей работой переводчиков, утверждая, что мужчины пишут лучше женщин. Он заметил мою загадочную улыбку. Задал логичный вопрос, что не так."Клод Изнер - говорю ему - это псевдоним двух сестер француженок." Он весь позеленел и вышел молча. Больше я его не видела...
1. Церковь Сен-Мерри - набатный звон с колокольни ее монастырябыл сигналом к народному восстанию 1832 г., к которому относятся описываемые в романе битвы на баррикадах.
"Они слышали набатный колокол Сен-Мерри, не замолкавший ни на минуту со вчерашнего дня; это доказывало, что другая баррикада, большая баррикада Жанна, все еще держалась."
Église Saint-Merri
2. Канализация Парижа, по которой Жан Вальжан вынес раненого Мариуса с баррикады.
"Для осуществления упомянутого процесса под Парижем существует второй Париж — Париж водостоков, со своими улицами, перекрестками, площадями, тупиками, магистралями и даже своим уличным движением — потоками грязи вместо людского потока."
"В наше время клоака опрятна, строга, выпрямлена, благопристойна. Она почти олицетворяет идеал, обозначаемый в Англии словом “респектабельный”. У нее приличный вид, она сероватого цвета, вытянута в струнку и, если можно так выразиться, одета с иголочки. Она похожа на человека, который из купцов вдруг вышел в тайные советники. Там почти совсем светло. Там даже грязь держится чинно."
3. Вид на мост Дебийи и окрестности - где-то в этом районе (на берегу справа) Тенардье, прятавшийся от Жавера, встретил Жана Вальжана, оказавшегося у закрытой решетки на выходе из канализации. Несмотря на приведенное ниже описание, с учетом мостов, которые были возведены после 1832 г., место можно указать более точно - между мостами Альма (открыт в 1856 г.) и Дебийи (1900 г.).
"Господин барон, шестого июня тысяча восемьсот тридцать второго года, примерно год тому назад, в самый день мятежа, один человек находился в Главном водостоке парижской клоаки, с той стороны, где водосток выходит на Сену, между мостом Инвалидов и Иенским мостом.<...>Человек этот, вынужденный скрываться по причинам, впрочем, совершенно чуждым политике, избрал клоаку своим жилищем и имел от нее ключ. Повторяю, это случилось шестого июня, вероятно, около восьми часов вечера. Человек услышал шум в водостоке. Очень удивленный, он прижался к стене и стал прислушиваться. Это был шум шагов; кто-то пробирался в темноте, кто-то шел в его сторону. Странное дело, в водостоке, кроме него, оказался еще человек. Решетка выходного отверстия находилась неподалеку."
Вид на мост Дебийи со стороны моста Альма (Passerelle Debilly)
4. Маршрут Жавера после того, как он покинул улицу Вооруженного человека, оставив Жана Вальжана на свободе.
"Свернув кратчайшей дорогой к Сене, он вышел на набережную Вязов, пошел вдоль берега, миновал Гревскую площадь и остановился на углу моста Богоматери, не доходя караульного поста на площади Шатле. <...> Жавер сошел с моста и твердым шагом, на этот раз с высоко поднятой головой, направился к полицейскому посту под фонарем, на углу площади Шатле."
"Он снова пересек по диагонали площадь Шатле, достиг набережной и, возвратившись с точностью автомата на то самое место, какое покинул четверть часа назад, облокотился на ту же плиту парапета, совершенно в той же позе, как прежде. <...> Завеса облаков скрывала звезды. Небо застилала густая зловещая мгла. Ни один огонек не светился в домах квартала Ситэ; прохожих не было, все ближние улицы и набережные казались пустынными; Собор Парижской богоматери и башни Дворца правосудия казались очертаниями самой ночи. Фонарь освещал края перил красноватым светом."
Quai de l'Hôtel de ville - бывшая набережная Вязов в районе ул. Лобо, переходящей в ул. Аршив (ранее ул. Вооруженного человека)
Бывшая набережная Вязов в районе Гревской площади (площадь справа) 2 Pl. de l'Hôtel de Vile
Площадь Шатле (Pl. du Châtelet)
Пересечение бывшей набережной Вязов с мостом Богоматери (Нотр-Дам) - 8 Quai de Gesvres, вид на остров Сите: справа видны башни Дворца Правосудия, а слева за зданием - башни Собора Парижской Богоматери
5. Вид на мост Нотр-Дам, с которого Жавер бросился в Сену.
"Несколько мгновений Жавер стоял неподвижно, устремив глаза в эти отверстые врата ночи; он вглядывался в невидимое пристально, с упорным вниманием. Шумела вода. Вдруг он снял шляпу и положил ее на перила. Минуту спустя высокая черная тень, которую запоздалый прохожий мог бы издали принять за привидение, поднялась во весь рост на парапете, наклонилась над Сеной, затем выпрямилась и упала прямо во тьму".
Вид на мост Нотр-Дам (Pont Notre-Dame), позади него слева виднеется Отель-де-Виль и деревья на бывшей набережной Вязов
6. Улицы, по которым пролегал маршрут Жан Вальжана и Козетты до квартиры г-на Жильнормана и обратно, куда они ходили к Мариусу.
"Покинув улицу Сестер страстей господних, он вернулся к себе, на улицу Вооруженного человека. Он шел туда окольным путем, через улицы Сен-Луи, Нива св. Екатерины и Белых мантий; ему пришлось сделать довольно большой крюк, но этой самой дорогой ежедневно, вот уже три месяца, чтобы миновать грязную и многолюдную Старую Тампльскую улицу, он провожал Козетту с улицы Вооруженного человека на улицу Сестер страстей господних."
6 rue des Filles du Calvaire - предполагаемое место дома, где находилась квартира г-на Жильнормана. Во 2 ч. в п.1 по ошибке указала дом, соответствующий адресу 6 Bd des Filles du Calvaire,что неверно.https://www.parisrevolutionnaire.com/spip.php?article627
Rue de Blanc Manteaux (улица Белых мантий), поодаль уже видно дома с улицы Вооруженного человека (сейчас rue des Archives), которая идет перпендикулярно
7. Церковь Сен-Поль Сен-Луи, где венчались Мариус и Козетта.
"Блаженство двух сердец передавалось толпе и вызывало у прохожих радостное умиление. Люди останавливались на Сент -Антуанской улице, против церкви св. Павла, чтобы сквозь стекла экипажа полюбоваться померанцевыми цветами, трепетавшими на головке Козетты."
Paroisse Saint-Paul Saint-Louis
Материал охватывает пятую (последнюю) часть произведения - "Жан Вальжан"
Если вдруг я упустила какие-то локации, буду рада ответить в комментариях.
Красота спасет мир? Трудно сказать. Как минимум она может изменить жизнь.
Пролетарий редко бывает на светских вечерах, поэтому, когда Мартин Иден оказался в «высшем обществе», он сразу продемонстрировал классовую разницу. Неграмотная речь, неуклюжие движения, непритязательный внешний вид — всё это резко контрастировало с элегантностью буржуазии. Мартин отмечал каждую деталь и еще сильнее ощущал неуверенность. Но затем он увидел Руфь — дочь влиятельного человека, и все изменилось. Мартин бесповоротно влюбился и с каждым словом, каждым движением Руфь создавал образ идеальной женщины. Тогда в душе Мартина загорелось желание стать лучшей версией себя. Сможем ли простой моряк соответствовать девушке из «высшего общества»? И на самом ли деле это общество высшее? Узнаем на страницах романа.
Пару слов о книге
1. Автобиографичное произведение
Во многом Мартин Иден повторяет биографию автора: тяжелая работа, морские путешествия, тернистый путь писателя, невзаимная любовь, мещанские стереотипы — всё это было в жизни Джека Лондона. Главное отличие автора от своего персонажа — взгляды на общество. Джек Лондон был социалистом и через трагедию героя хотел показать, что творческий человек и индивидуалист по натуре не может существовать в буржуазном обществе: он тонет в нём, и спасательным кругом может стать только принятие социалистических идей.
«Понимаете, я хотел бы, чтобы вы стали социалистом прежде, чем я помру. Это придаст смысл вашей жизни. Только это спасёт вас в пору разочарования, а его вам не миновать». Расс Бриссенден.
В отрыве от общества герой теряет себя. При этом, обвиняя индивидуализм, Джек Лондон получил обратный эффект. Мартин Иден — пример для подражания: сильный, красивый, непоколебимый во взглядах и вере в себя, незаурядный и трудолюбивый. Его аргументы звучат настолько убедительно, что вводят в заблуждения и, наверняка, находят сторонников в современном мире. Интересный подход к критике, что сказать :)
2. Фокус на внутреннем мире героя
«Мартин Иден» — это размеренное чтение, в котором мало экшена и вся красота сосредоточена на развитии личности персонажа. Интересно наблюдать, как Мартин совершенствует себя и преодолевает внутренние и общественные барьеры. Его сила духа и вера в успех поражают. Они граничат с одержимостью. Возможно, даже переходят грань. Это заставляем задуматься. Например:
1. Насколько такой подход к работе оправдан? В современном мире популярны идеи фокуса на работе и личной эффективности. На 2024 год, возможно, это уже менее актуально, но пару лет назад все пытались быть гиперактивными роботами. Как следствие, сплошные выгорания, депрессии и тп. Оказывается, есть даже синдром Мартина Идена (синдром достижения цели) — сбой в работе психики и нервной системы человека, который в основном возникает из-за длительного напряжения, завышенных ожиданий, отсутствия дальнейших планов.
Очевидно, что нужно соблюдать баланс в работе и отдыхе. Длительная изнурительная нагрузка до добра не доведет, а скорее снизит эффективность.
2. Мне кажется, опасно читать «Мартина Идена» в подростковом возрасте, когда амбиции итак зашкаливают. Легко вообразить себя гением и наплевать на общество. Это итак происходит в юности, но есть риск полностью ослепнуть от своего сияния. С другой стороны, возможно, это составляющая гениальности — несмотря ни на что верить в себя, в успех и гнуть свою линию. Не знаю. Главное, на пути к мечте не потерять человечность и здравый рассудок. Но, опять же, присуще ли последнее гениям?
3. Красота
Одна из тем произведения. Красота языка, внешности, внутреннего и окружающего мира. Незаурядный ум и удивительное воображение позволяют Мартину видеть красоту во всем. Даже погружаясь на дно, он созерцал удивительную красоту жизни.
Купил книгу от издательства «Обложка» 2023 года. Оформление красивое, но перевод понравился больше от «Public Domain» в My book. Сравните сами:
Обложка:
«И как раз теперь, когда положение стало хуже некуда, редакционная машина, всегда работавшая как часы, дала сбой. Выскочил, видно, винтик, или смазка пересохла, а только однажды утром почтальон принес Мартину небольшой тонкий конверт».
Public Domain:
«И вот в это время наибольшего отчаяния издательская машина вдруг нарушила свой обычный ход. Или в ней соскользнуло какое-нибудь колесико, или она была просто плохо смазана, но в одно прекрасное утро почтальон принес маленький запечатанный конверт».
Или вот:
Обложка:
«Это страдание не смерть, билась мысль в меркнущем сознании. Смерть не страдание. Это страшное удушье — жизнь, муки жизни, это последний удар, который наносит ему жизнь».
Public Domain:
«Но своим угасающим сознанием он понял, что эти муки еще не смерть. Смерть не причиняет боли. Это была еще жизнь, последнее содрогание, последние муки жизни. Это был последний удар, который наносила ему жизнь».
Наверняка есть и обратные примеры, но большую часть произведения прочитал в электронной версии «Public Domain» — их перевод показался более легким и поэтичным.
«Мартин Иден» — хорошее произведение о непосредственности, силе духа, эволюции личности и красоте. Рекомендую.
Создательница нашумевшей трилогии «Опиумная война» и фантастического романа «Вавилон» (встреченного уже не так тепло) написала книгу в жанре триллер. Попробуем разобраться что же в ней такого пугающего и удалось ли автору поиграть в «серьёзную литературу».
О сюжете
Писательская карьера Джун Хэйворд не складывается: дебютный роман не стал событием на литературном небосклоне и ей кажется что она навеки останется в числе аутсайдеров. Её знакомая Афина Ло — полная противоположность Джун. Кажется, что Афина родилась, чтобы сиять в лучах славы. Тиражи её книг расходятся как горячие пирожки, её узнают на улицах, ей восхищаются. Главная героиня все бы отдала, чтобы поменяться с ней местами.
Джун становится свидетельницей гибели Афины. Девушка умирает от удушья подавившись едой, скорая приезжает слишком поздно. Молодая писательница совершает немыслимое. Она крадёт последнюю рукопись умершей и выдаёт текст за свой собственный.
Роман приносит Джун все о чем она мечтала: славу, богатство и огромные тиражи. Известная кинокомпания иницирует переговоры о том, чтобы купить права на экранизацию. Многим кажется подозрительным, что белая девушка после кончины своей азиатской знакомой внезапно написала книгу о китайских рабочих в период Первой мировой войны. Но Джун отметает подозрения в плагиате. Она признает, что, общение с Афиной конечно повлияло на текст и подарило множество идей для книги, но итоговая рукопись это только её работа. Соцсети побурлив немного успокаиваются, назревающий скандал сходит на нет за отсутствием улик.
Какое-то время Джун кажется, что ей все сошло с рук. Посты со странного аккаунта нарушают спокойный ритм жизни новоявленной звезды. Незнакомец утверждает что он — Афина и грозит разоблачить героиню. А тут ещё и лицо умершей нет нет да и мелькнет то на семинаре, то на автограф сессии. Что это? Чей-то жестокий розыгрыш? Или Афина на самом деле жива и готовит план мести?
Впечатления
Со времени выхода романа «Кризис самоопределения» Бэна Элтона не могу припомнить актуального сатирического высказывания в адрес SJW аудитории (если знаете другие примеры напишите в комментариях). Да и там, признаться честно, автор хоть и выстебывает современный политический дискурс, но как будто пытается усидеть на двух стульях. Как будто кризис самоопределения у самого Бена Элтона.
Героиню «Йеллоуфейса» положительным персонажем никак не назовёшь. Она одержима славой и готова идти по головам ради своей цели. Кража и подлог, которые она совершает становятся лишь первыми звеньями в череде сомнительных поступков Джун. И, если поначалу она не вызывает особой симпатии, то ко второй половине книги начинаешь ей соопереживать. Её жажда славы становится серьёзной зависимостью, сводящей девушку с ума. Те же, кто пытаются изобличить мошенницу, делают это не из благородных целей, а исключительно ради своих шкурных интересов.
Под шаблонный повесточный роман, с белой геторосексуальной злодейкой в качестве главной героини, маскируется актуальное высказывание направленное против современных трендов и культуры отмены. Ребекка Куанг демонстрирует нам, что преследовать белого автора за то, что он пишет про чёрных, так же ненормально как и чёрного, за то, что он пишет про белых. Нет никакой культурной апроприации, обратный расизм существует.
Роман многослойный, в нем нашлось место многим темам. Здесь и про зависимость от соцсетей, и про травлю в интернете, и про гнусные нравы книжной индустрии, и про фетишизацию национального колорита. Рекомендовать «Йеллоуфейс» для чтения не могу, уж очень неприятной получилась книга. Персонажи в ней мелкие и гаденькие (именно гаденькие, до гадких они не дотягивают). Они варятся в собственном соку, живут своими мелкими страстишками и самоутверждаются за счёт окружающих. Вместе с тем, напряжённый сюжет и грамотные таймскипы в кульминационные моменты заставляют читать до последней страницы. Смотрелось бы здорово в качестве сериала от Netflix (если бы не деконструировало идеологию на которой базируются такие студии как Netflix).
Его история начинается с Блэквуда и его рассказа "Вендиго". По своему жуткий ужас старой школы, описывающий смесь мистики и человеческого сумасшествия, иногда оставляющий вопросы а точно ли герои не сошли с ума, но очень скоро подкидывающий все больше фактов того что люди оказались во власти жуткого мифического существа, работу и законы которого белому человеку не понять. Жуткие завывания, прыжки и полеты, охота на людей. Да, персонажи иногда слишком уж легко поддаются истерике, но вроде как есть объяснение что это тварь влияет на разум, издеваясь над людьми. В целом это хороший мистический рассказ с красочными описаниями природы.
В Мифах Ктулху же Итакуа дебютирует под своим именем и титулом в рассказе "Тварь гуляющая по ветру" или "Оседлавший Ветер" от Августа Дерлета. Тут он обретает свои очертания гиганта со звёздными глазами, обретает легенду и нам намекают на существования культов и его частые вмешательства в материальное, подражая загадке Роанока и составляя огромные следы босых ног с перепонками на равном большом расстоянии друг от друга он творит свои злодеяния унося людей в неведомые места и принимая их как жертву. Рассказ честно говоря не особо интересный, оформлен в виде некоего доклада военного ведущего расследование исчезновений целого города и пары солдат. Дерлет пытается нагнать интриги, пытается соответствовать стилю Лавкрафта, но выходит как-то неумело, слишком много реверансов, видна неопытность в таком стиле и некая скованность, он слишком рано прописывает свою идею борьбы со злом и видения древних как проявления стихий. В этом нет ничего плохого, просто одна из ранних попыток Дерлета вышедшая слабенько для вселенной Мифов.
Рассказ "Итакуа", вторая ступень в появлении ещё одного бога Мифов уже более осмысленное произведение, все ещё слишком близкое и открытое идеям Дерлета, так же написанное в стиле отчётов, но все же проработанней. В маленьком городке пропадает констебль который должен был расследовать странные случае с индейцами и пропавшим человеком. Из отчёта становится ясно что он столкнулся с чем-то призрачным и опасным, чем-то древним и жестоким. Его начальник так же оказывается втянут в разборки и завершает миссию, грозя продолжить ее и искоренить странную веру индейцев с их жертвоприношениями. Но он так же исчезает и лишь правительство совершает последние штрихи, но кто сказал что все кончено. В целом рассказ интересен больше с точки зрения Лора, образ Итакуа обрастает своими более плотными чертами, у него появляется культ с определенными ритуалами, появляются условия и возможности использования сил древних, теперь это непросто неодолимая неподвластная разуму сила, теперь это сила с которой надо считаться и потихоньку пользоваться пусть и не в благих целях.
"За дверью" - третий рассказ окончательно оформляющий образ Итакуа, хоть и не вносит каких-то особых моментов. Здесь уже Дерлет окончательно обрисовывает свое видение древних как сил истинного зла и духов стихий. Здесь рассказывают о ещё одном способе взаимодействия и призыва - порог который нельзя пересекать и полноценно описывающий внешность Итакуа (хотя куда пропало условие с тем что посмотревший не из паствы умирает?). По сюжету герой приезжает в старый особняк к деду думая что тот свихнулся, но старик цел разумом и телом просто нашел себе некое приключение, он пытается узнать о прошлом их семьи, пытается заглянуть в тайны которые ему не должны быть подвластны без знаний что не оставил предок. И конечно ничем хорошим это не заканчивается, зло в лице Итакуа проникает в особняк через спрятанный порог и уносит с собой старика, а когда его находят замерзшим на южных островах со странными предметами в руках и карманах внуки понимают все сразу. Стиль рассказа уже устоявшийся, крепкий и достаточно выверенный. Дерлет нашел свой темп и это заметно, если читать рассказы последовательно, он легче складывает слова, легче создаёт образы, его персонажи уже более стойкие к ужасам, он делает меньше реверансов, но все ещё активно внедряет лично персону Лавкрафта в Мифы, ещё и непонятно для чего.
В целом это главные ступени развития истории. Есть условный цикл Итаквы, выпущенный Ламли, первый рассказ в которой добавляет и так активному богу еще и кучу потомков, что он наплодил с похищенными человеческими женщинами, и главному герою приходится столкнуться как с культом, так и с самим Богом.
Что-то из списка зарубежной литературы для прочтения в институте, сюжет такой: Наверное начало 19го века Коллекционер и любитель книг собрал большую библиотеку у себя дома сам уже не справляется, он немного ненормальный и помешан на бережном отношении к книгам и чистоте. ищет домработницу, все отказывает, но одна кандидатура ему подходит она вроде бы аккуратная и когда брала книгу при приеме на работу одела перчатки, она начинает у него работать и жить, аккуратно обращается с книгами, но тоже немного ненормальная и потом лишает свободы этого старика любителя в своем доме и становится главной, еще у него есть такой же друг как он и она его называла гоподин Пута коверкая его имя, все что помню очень хочу перечитать и не могу найти