Капучиновый монах⁠⁠

У вас когда-нибудь бывало, что вспоминаешь о человеке, думаешь, не виделись сто лет, и не слышались, надо бы позвонить, встретиться, вспомнить друг друга, и в этот момент…не обязательно звенит телефон, и этот самый человек набирает тебя (хотя и так случается), а происходит что-то, связанное с ним? Мелодия из окна проезжающей машины звучит, которую он когда–то любил, или рекламное объявление на глаза попадается, в котором однофамилец себя афиширует? Или встречаешь другого знакомого, который рассказывает тебе новости про того, о ком думаешь уже какое – то время? Другой вариант: идешь по улице, погруженный глубоко во что-то совсем своё, и вдруг проходящий мимо человек невольно подхватывает твою тему, отвечая своему собеседнику, материальному или виртуальному, и заодно, случайной фразой, подытоживая твои мысли и вопросы, порой еще не сформулированные толком? «Конечно! Именно то, что требуется!» или «Ты даже не представляешь, что тебя там ждет! Я бы на твоём месте даже близко не подходил»? У меня вот так было.

Однажды, в жаркий летний день, мы решили устроить себе мини-отпуск и пошли бродить по пыльным улицам с фотоаппаратом. Не как жители города, а как заезжие туристы, которым все интересно и удивительно. И много чего нагуляли, но рассказать хочу о самом удивительном эпизоде.

Уже по пути домой усмотрели не виданную нами доселе кофейню (на машине раз сто мимо проезжали, но не видели в упор), добыли там два здоровых картонных стакана капучино, и уселись в тени, на ступенях соседней нотариальной конторы, закрытой по случаю воскресенья, чтобы перевести дух и уложить в голове полученные впечатления. Капучино оказался неожиданно хорош для такого картонного исполнения, и благодарные мы вспомнили, что название ему дал средневековый орден капуцинов, члены которого по сей день ходят в рясах насыщенного ароматного цвета. Сами видели в Италии. Пока мы рассуждали, буквально рядом остановился автомобиль, открылась дверь пассажира, и на летнюю жаркую улицу вышло духовное лицо. Пожилое. В бежевом одеянии. В нашей провинции!!!

Кофе я разлила. Пока глазами хлопала и головой мотала, пытаясь понять, где я, стакан укатился по ступенькам вниз, явив нам лужицу напитка цвета одежды стоящего на тротуаре духовника. В это время духовное лицо уже шло по направлению к кафе. Если он за кофе, это тогда вообще, ну совсем вообще, - очень суматошно и не очень интеллектуально думала я. Но лицо вместе с капучиновым одеянием свернуло за угол.

А мы уставились на автомобиль, на котором оно прибыло, видимо, надеясь разглядеть какой-то ответ, откуда такое может взяться в наших краях. Был бы у меня еще один стакан – и его бы разлила, пожалуй. За рулем сидела пожилая весьма дама, которая прекрасно бы смотрелась на полотне русского художника теперь уже позапрошлого века. В закрытом платье с высоким воротничком, в шляпе с искусственными цветами, с плотно сжатыми губами, устремленным вдаль взглядом и руками в кружевных перчатках (!!!), лежащими на руле. Я смотрела на нее и улыбалась, с ушами, за пределами ушей и вообще во весь мир!