Серия ««Ведомый ненавистью»»

Часть I.

Часть II.

Часть III.

Часть IV.

Глава 11. «Морской Рыцарь» (продолжение) [1][2][3][4][6][7][10][12][13].

- В таком случае, я наделяю вас соответствующими полномочиями и назначаю старшим в группе,- удовлетворенно сказал суперинтендант.- Майор Моррис, нам понадобятся добровольцы...

Через минуту вышедший наружу начальник уголовного розыска объявил через мегафон, что «для выполнения опасного задания требуются добровольцы, вооруженные автоматическими AR-15». На обращение майора откликнулись трое- офицеры Антуан Сакс, Фрэнк Бурас и Томас Кейси; подождав еще несколько минут, и убедившись, что больше желающих не предвидится, майор повёл их на инструктаж к Джиаруссо.

Начальник полиции сразу подчеркнул, что задача будет не из простых, и гарантировать безопасность никому из добровольцев он не может- количество снайперов точно не известно (их могло быть двое или даже трое- у полиции не было в этом уверенности), вертолет почти не бронирован, погодные условия для полета оставляют желать лучшего... Описав сложность предстоящей миссии, начальник полиции задал вопрос: «Ну что, никто не передумал?». Переглянувшись, все трое покачали головами. «Тогда грузитесь»,- подытожил Джиаруссо, еще раз напомнив на прощание о необходимости вести «только прицельный огонь», чтобы не зацепить своих. Четвертым полицейским, севшим в вертолет, стал офицер Тони Буонагура, отправившийся с коллегами в качестве связиста и вооруженный дробовиком с пулевыми патронами. На часах было около 17:30.

Когда облаченные в бронежилеты полицейские полезли в вертолет, майор Уиммлер уже прогревал двигатели. Конечно же, не обошлось без неизбежных вопросов: «Можно ли сбить эту штуку из винтовки?», «А что, если он попадет в двигатель?», «Если вертолет повредят, сможет ли он сесть?»- что было вполне естественно для людей, ни разу не летавших на вертолете и не принимавших участия в боевых действиях. На все это Питман терпеливо ответил, что сбить «эту штуку» из винтовки- теоретически можно, но маловероятно; насчет попадания в двигатель- у машины их два, и даже в случае повреждения обоих есть шанс сесть на авторотации; в «птички», которыми он управлял, попадали более 50 раз, и из оружия посерьезнее винтовки- но он все еще, как можно видеть, жив. В завершение подполковник добавил: «И главное- не пульните сгоряча по винтам или топливным бакам- вот тогда я гарантирую вам проблемы!».

Надо сказать, что Кларенс Джиаруссо был прав, упомянув в качестве одной из сложностей миссии погодные условия- к тому моменту шёл дождь, облачный покров касался верхушек зданий, с севера задул сильный ветер, который при столкновении с окружающими зданиями создавал очаги сильной турбулентности. Решиться на подобную миссию могли только такие опытные пилоты, как Питман и Уиммлер- но и им при ее выполнении понадобился весь их опыт.

Взлетая, Чак попросил не открывать огня при первом облете отеля-  необходимо было провести, что называется, «доразведку». Однако, когда вертолет завершал этот самый первый круг, кто- то крикнул, что по машине стреляют. На втором или третьем заходе с вертолета  открыли ответный огонь- не только по отсекам сбоку от выхода на лестничную клетку, но и по самому выходу. Пули патронов 5.56х45 мм прошивали дверь насквозь, и те из полицейских, кто расположился на лестничной площадке, на несколько маршей ниже двери, оказались засыпаны осколками бетона и штукатурки- и просто удивительно, что никого не зацепило рикошетом. Далее все повторялось по одному и тому же сценарию- делая очередной круг, CH-46 снижался над крышей, и, когда машина оказывалась напротив «северной» пристройки, офицеры полиции принимались «поливать» её из винтовок, не жалея патронов; когда вертолет отворачивал в сторону, стрелки перезаряжали оружие.

Еще одно фото вертолета на фоне отеля «The DownTown Howard Johnson's»

Пока «Морской Рыцарь» кружил над отелем, в штабе операции продолжался «мозговой штурм»- и поступавшие предложения порой были просто... ошеломляющими.

Кто-то кричал, что нужно обратиться за помощью к флоту- пусть один из линкоров или крейсеров поднимется вверх по Миссисипи и огнем из орудий главного калибра «разнесет проклятую крышу чертова отеля» на куски. Вообще, предложений в духе «черт с ним, спалим сарай- зато клопы подохнут» хватало: предлагалось сбросить на крышу несколько цистерн с бензином и «поджарить» снайпера; закачать тот же бензин в трубы, ведущие в пристройку, и, опять- таки, выкурить преступника огнем; разбомбить крышу с помощью авиации. Все это могло привести к полному уничтожению здания- и, к счастью,  сторонников у этих «проектов» не нашлось (ну, кроме самих авторов).

Среди прочих «ноу- хау» были: позвонить на верфь Эйвондейл, чтобы там сварили толстостенный стальной короб, вмещающий несколько человек с оружием, и опустить его вертолетом на крышу- эдакий «троянский конь по- новоорлеански»; набросать с вертолета мешки с песком, чтобы создать импровизированную баррикаду, под прикрытием которой ударная группа могла бы начать штурм; использовать ручные осколочные и зажигательные гранаты, боеприпасы для «подствольников» или одноразовые гранатометы; установить на вертолет пулеметы калибра .50, боеприпасы которых могли бы развалить стены пристройки. Кто- то еще раз заикнулся про огнемёт, и командующий Национальной Гвардией Луизианы отдал приказ доставить его в отель- но ближайший арсенал, где находилось подобное оружие, располагался в Форт- Полке, на границе Техаса и Луизианы, поэтому привезти его смогли только к следующему утру.

Пока все это обсуждалось, офицеры с вертолета запросили разрешения десантироваться на крышу отеля с минимальной высоты (Питман утверждал, что может снизиться до 3-4 футов); им было отказано. Облетев вокруг здания 6 раз, CH-46 пошёл на посадку- необходимо было пополнить боеприпасы и осмотреть машину на наличие повреждений. Всего

до развязки этой истории Питман сделал вокруг здания 48 кругов и садился несколько раз.

После очередного приземления, где- то между 18:30 и 19:30, подполковника и Буонагуру попросили прибыть в штаб; там они были вынуждены признать, что огонь ведется практически «вслепую», по пристройке- сам преступник не попал под луч прожектора вертолета ни разу (уже стемнело, и прожектор остался единственной возможностью разглядеть хоть что- нибудь). Однако прибывшие с «северной» пожарной лестницы лейтенант Хантер и детектив Льюис утверждали, что тот, несомненно, все еще находится на крыше- каждый раз, когда вертолет начинал удаляться, вслед ему звучали выстрелы; кроме того, преступник время от времени начинал переругиваться с полицейскими на лестнице: «Поднимайтесь, вы, грязные свиньи! Вы боитесь драться, как черный человек!», на что те отвечали матом.

В итоге, собравшиеся пришли к выводу, что стрелок при приближении вертолета прячется в пристройке и поднимается по трубам под потолок, оказываясь в «мертвой зоне»- его мешал увидеть выступ стены, нависающий над входом в отсек. Сошлись на том, что нужно продолжать вести огонь с воздуха в надежде зацепить снайпера рикошетом. После ухода Питмана и Буонагуры лейтенант Хантер обратился к Джиаруссо с просьбой: по его словам, у него имелся десяток решительно настроенных парней, готовых штурмовать крышу и «покончить со всем этим». Устало глядя на подчиненного, суперинтендант ответил:

- Это будет самоубийство, Ричи. Вокруг наверняка найдется сотня человек без радиосвязи, которые начнут стрелять, как только вы окажетесь на открытом месте. Нет, мы не будем торопиться. Продолжайте стрелять в него. Попробуем его измотать. Но никто из наших не выйдет на эту крышу. Только не в темноте...

Около 20:15 Эссекс снова обстрелял вертолет, удаляющийся после очередного захода, и одному из борттехников показалось, что в машину попали. Питман принял решение сесть, чтобы оценить полученные повреждения.

Пока машина находилась на земле, было решено попробовать уговорить преступника сдаться, и чернокожий сержант полиции с мегафоном поднялся по лестнице со стороны Гравье под самую крышу:

- Эй, ты, там наверху! Я офицер полиции. Мы не хотим тебя убивать. Мы хотим поговорить с тобой. Что скажешь, брат? Почему бы тебе не помочь самому себе? Сдавайся, пока не стало слишком поздно!

Эти слова остались без ответа.

- Если ты не спустишься, тебя убьют, - продолжал сержант. - Тебе нет никаких причин умирать. Сложи оружие и сдавайся. Ты все еще можешь спасти себя. Если ты ранен, тебе окажут медицинскую помощь.

- Пошёл ты! - раздался сверху громкий голос с истерическими нотками. - Власть- народу!

- Давай спускайся, чувак. Тебе не надо умирать. Не заставляй нас убивать тебя!

Тишина.

После еще нескольких бесплодных попыток офицер выключил мегафон и спустился по ступенькам. Его сменил капеллан Роджерс, который вышел на балкон 18-го этажа и, сложив ладони рупором, крикнул:

- Это отец Роджерс, сын мой! Я католический священник. Бог любит тебя. Он не хочет, чтобы ты умирал. Ради любви к Иисусу, сдавайся. Тебе не причинят вреда...

Тишина. Зато с другого балкона, находившегося с противоположной стороны отеля, кто-то ехидно крикнул:

- Не верь ему, ниггер. Мы не будем брать тебя живым, ты слышишь это? Я лично собираюсь вышибить тебе мозги...

В этот момент разочарованному провалом переговоров Джиаруссо сообщили по рации, что вертолет снова в воздухе и повреждений не обнаружено. На часах было уже почти 9 вечера.

Подняв свой вертолет в воздух в четвертый раз, Чарльз Питман направил его в сторону отеля; во время первого же захода, прежде чем он успел осветить пристройку прожектором, какой-то человек выбежал из нее наружу, пробежал около 10 футов (3 м) и выстрелил. Пуля прошла чуть выше головы пилота; после этого стрелявший развернулся и рванул обратно. Как вспоминал Чак: «Я знал, что в нас попали, но не знал, куда и насколько серьезны повреждения; поэтому я продолжил вести машину вперед и завис над крышей, а полиция открыла огонь. У одного из них был дробовик (Буонагура), и попадание высекло бетонные осколки из стены. Вероятно, некоторые из них ранили его в спину, когда он пытался взобраться по этой трубе. В этот момент, я думаю, тот парень понял, что все кончено. Полиция принялась поливать вход свинцом; он выбежал наружу, стреляя на ходу, и это был его конец».

Чего не мог видеть Питман, так это того, что шквальный огонь полиции разрушил трубы, по которым Эссекс поднимался под потолок, и оттуда хлынул мощный поток воды под давлением; это стало еще одной причиной, заставившей Эссекса покинуть свой почти неуязвимый «бункер».

Сержант Сакс рассказывал, что Эссекс выбежал наружу, стреляя «от бедра», но успел сделать всего три шага, прежде чем его просто скосило настоящим ливнем из свинца. Стреляли не только с вертолета; те несколько сотен человек, что расположились на верхних этажах двух соседних зданий, тоже торопливо расходовали свой боезапас.

«Когда он выбежал из пристройки во второй раз, все мы начали стрелять», - вспоминал детектив Гас Кринке. «Некоторые вышибли фанерные щиты (закрывавшие окна в ранее сгоревшем «Раулт Центре», напротив отеля), чтобы получше его разглядеть. Невозможно сказать, сколько раз в него попали. Сам я только что вставил новый магазин, и когда он вышел, я прицелился и опустошил его. Парни кричали: «Да, теперь мы тебя поймали, сукин ты сын! Умри, чертов ублюдок! Умри!». Мы почувствовали облегчение. Впервые после того, как были убиты все эти копы, у нас появился шанс что-то сделать, дать отпор. Когда он упал, раздались радостные крики».

Тело Марка Эссекса.

Тело на крыше отеля еще долго продолжало содрогаться от попадавших в него пуль. Впоследствии эксперты насчитали на нем более 200 ранений, правая нога была практически отделена от тела, большая часть лица отсутствовала. Единственным неповрежденным внутренним органом в организме Марка остался желчный пузырь- все остальные оказались разорваны в клочья. Даже оружие его оказалось разнесено на куски- экспертам пришлось собирать Deerslayer по частям.

Эксперт Алекс Вега демонстрирует журналистам Ruger Deerslayer Марка Эссекса, детали которого пришлось скреплять между собой липкой лентой, чтобы показать публике.

Глава 12. «Артиллерия бьет по своим...» © [1][2][3][4][6][7][10].

К 21:00 Марк Джеймс Роберт Эссекс был окончательно и бесповоротно мёртв- однако драма, инициатором которой он стал, продолжалась еще целых 19 часов- и это не первая и не последняя странность, возникшая в данном деле (на прочих я остановлюсь в эпилоге статьи).

После того, как вертолет Питмана улетел, капитан Кёртис Годе доложил с восемнадцатого этажа, что кто-то «все еще кричит там, наверху». К докладу капитана присоединился еще один офицер, сообщивший, что слышит то же самое. Вскоре начали поступать доклады, что в сторону одного из зданий, занятых полицейскими снайперами, ведется огонь. Джиаруссо приказал снова поднять в воздух вертолет (к тому времени вертолетчики успели убедиться, что полученное повреждение не представляло опасности, хотя пуля прошла всего в нескольких дюймах от трансмиссионного вала), но выяснилось, что «поддержки с воздуха» у полиции больше нет. До подполковника Питмана «добралось» его начальство, приказавшее немедленно сворачивать «самодеятельность» и возвращаться на базу- и тон приказа был таков, что Чак сразу понял, что лично его ничего хорошего по возвращении не ждет. Лишь после того, как Джиаруссо и мэр Ландрие сумели (через конгрессмена от Луизианы Ф. Эдварда Эберта) связаться с администрацией президента Никсона, в 23:30 Министерство Обороны нехотя «дало добро» на «продолжение операции по содействию полиции».

Начиная с 02:00, по меньшей мере, пять сотрудников полиции сообщили о выстрелах и голосах на крыше. По их словам, неизвестный стрелял с крыши строения, где находились бойлерная и лифтовые механизмы; при этом один из пятерых настаивал, что ясно видит в бинокль снайпера, расположившегося в районе буквы «Т» (в слове DownTown) и взялся корректировать огонь. Опять началась стрельба с соседних зданий; к ней присоединились (как того и опасался Кларенс Джиаруссо) те из полицейских, у кого не было рации. Некоторым из них почудилось движение на верхних этажах отеля- и они немедленно обстреляли собственных коллег на этих самых этажах. Один из офицеров, оказавшихся под огнем, в ярости схватил радиостанцию и заорал, что если по ним сделают еще один выстрел- то они «начнут стрелять в этих идиотов в ответ»...

Как будто этого было мало, полицейскому диспетчеру начали поступать звонки о том, что в разных частях города «черные радикалы» вооружаются и выходят на улицы. В осаде отеля было задействовано 90% личного состава городской полиции, и оставшиеся 10 разрывались в попытках проверить все поступившие сообщения; большая часть вызовов оказалось ложной, но несколько черных, так и не сумевших внятно объяснить, куда они направляются в такой час, да еще и с оружием, были задержаны.

В 05:00 8 января 1973 г. вертолет Питмана с четырьмя стрелками поднялся в воздух в очередной раз. Во время третьего захода от ветра, поднятого винтами вертолета, дверь на лестничную клетку с «южной» стороны (т.е., со стороны Пердидо Стрит) начала хлопать. В этот момент на лестничной площадке находилось 4 сотрудника полиции- сержанты Роберт Бурас и Фред Салливан, а также офицеры SWAT Уэйн Галджур и Ричард Сигал; один из полицейских не нашел ничего лучше, чем придержать дверь стволом дробовика. По словам находившихся в  вертолете, они разглядели появившийся в дверном проеме ствол и немедленно открыли огонь, ранив всех четверых- при этом Бураса спас от гибели на месте лишь бронежилет (в него попали трижды- в грудь, живот и руку); Фреду Салливану разорвало ухо- всего на пару дюймов в сторону, и список погибших офицеров полиции увеличился бы еще на одну фамилию.

Впрочем, те, кто находился в пристройке, не остались в долгу и принялись бить в предрассветной темноте по вспышкам выстрелов- и двое из экипажа вертолета (один полицейский и один морской пехотинец) тоже были ранены «дружественным огнем».

К полудню 8 января полиция все еще была уверена, что на крыше находится минимум один снайпер; оставалось всего одно место, где он мог скрываться-  бойлерная в центральной пристройке (в соседнее с ней помещение, где находились лифтовые механизмы, ранее удалось проникнуть изнутри через технический люк*).

*Примечание 19. Это может выглядеть анекдотом, но и при этом полиция опять едва не понесла потери от friendly fire. Офицер Уолтер Рид, осмотрев помещение с механизмами, решил выглянуть наружу, чтобы обследовать крышу; он оповестил о своем намерении начальство, и Джиаруссо приказал никому не стрелять. Вначале Рид с помощью обломка зеркала, просунутого в люк на крыше, осмотрел ее- с виду все было чисто; но Уолтеру этого показалось мало, и он высунул наружу полицейский шлем, надетый на ствол винтовки- опять тишина. Успокоившись, офицер вылез на крышу через люк, помахав перед этим рукой полицейским в соседнем здании и получив от них подтверждение, что стрелять они не будут. Но как вы думаете, что случилось, стоило Риду оказаться наверху? Правильно, по нему открыли огонь- те его коллеги, у кого рации не оказалось. Позже суперинтендант Джиаруссо говорил, что был потрясен творящимся вокруг «цирком», но поделать с ним так ничего и не смог.

Дверь бойлерной обстреляли с вертолета Питмана, всадив в нее несколько сотен пуль- но без всякого видимого результата (кроме пулевых пробоин). В районе буквы «Н» находилось небольшое вентиляционное отверстие, и, разнеся огнем прикрывающую его решетку, внутрь (опять- таки, с вертолета) запустили пять гранат со слезоточивым газом- опять никакой ответной реакции.

Другого выхода, кроме штурма бойлерной, у начальника полиции Нового Орлеана не оставалось, и лейтенант Ричард Хантер приступил к формированию команды из 16 добровольцев.

Центральная пристройка на крыше отеля. 1- люк из помещения с лифтовыми механизмами, из которого вылез офицер Уолтер Рид; 2- разбитое вентиляционное отверстие, через которое внутрь бойлерной были запущены гранаты со слезоточивым газом; 3- примерно в этом месте находилась дверь в бойлерную.

В 13:45 первая группа штурмующих, вооруженных дробовиками и автоматическими винтовками, ворвалась на крышу через «северную» пожарную лестницу. Перепрыгивая через тело Эссекса, часть группы блокировала выход из бойлерной, остальные же устремились в сторону выхода с «южной лестницы», чтобы убедиться, что в пристройке никого нет. Стоило полицейским выбежать на крышу, как со стороны мэрии раздалось несколько выстрелов- и один из членов группы заорал в исступлении так, что его, наверное, было слышно в радиусе квартала: «Не стрелять! Мы копы! Копы!!!».

«Южная» пристройка оказалась пуста. Весь состав группы окружил центральное строение на крыше, несколько человек даже находились на узком выступе со стороны улицы.

Штурмовая группа окружает предполагаемое место нахождения второго стрелка.

Казалось, настал «момент истины», но... внезапно обнаружилось, что ни у кого нет ни ключа от двери, ни даже топора. В этот момент еще одна группа, которую возглавлял лейтенант Шнапп, поднялась по лестнице со стороны Пердидо Стрит и присоединилась в добровольцам Хантера- но лишь для того, чтобы в таком же недоумении уставиться на запертую дверь.

Неизвестно, в чью голову пришла «светлая мысль», но факт- «вдруг кто- то крикнул из ветвей» ©:

- Да разнесем ее к чертовой матери!!!

Один из офицеров, наблюдавших за происходящим из «Раулт Центра», увидел, как стоящие полукругом у двери бойлерной коллеги вскинули оружие, но успел лишь пробормотать:

- Господи Иисусе, надеюсь, они до этого не додумались... Господи, пожалуйста, только не это...

Увы, но додумались именно до этого самого- залп обрушился на дверь и прилегающие участки бетонной стены; взвигнули рикошеты, брызнули острые, как бритва, осколки бетона- и 9 (девять!!!) человек из 30 немедленно оказались ранены, причем трое из них- серьезно.

На фото виден момент, когда ошарашенные рикошетами полицейские бросились от пристройки врассыпную.

Когда Джиаруссо доложили, что произошло на крыше, он еле сумел удержать себя в руках; первым же его приказом было отвести людей к стенам и направить кого-нибудь поздоровее на крышу- с топором. Когда дверь была окончательно раскурочена, полицейские ворвались внутрь- и через нее, и через люк на крыше. Но бойлерная была пуста.

За несколько последовавших вслед за этим часов 150 полицейских и четыре собаки еще раз прочесали здание сверху донизу. Были проверены даже километры воздуховодов систем кондиционирования и вентиляции, но безрезультатно- больше никого не нашли.

Единственной добычей полицейских стали изувеченный труп Марка Эссекса и его искореженный карабин. Осматривая тело, один из детективов достал из карманов убитого несколько патронов и связку петард. Все остальные молча стояли и смотрели; у всех в голове бились одни и те же мысли: «Не мог же один человек устроить такое? Где остальные? Куда они делись?».

Полицейские осматривают тело убитого.

Вдруг один из них отошёл в сторону, сел на гравий, которым была засыпана крыша, и заплакал.

- Мы облажались... Они были у нас в руках, а потом... потом мы всё испортили... - тихо всхлипывал он...

Эпилог [1][2][3][4][6][7][9][10].

Во вторник, 9-го января, суперинтендант Кларенс Джиарруссо дал пресс- конференцию, на которой присутствовало более 150 журналистов. По его словам, отпечатки пальцев, снятые с тела на крыше отеля «The Downtown Howard Johnson’s»  и отправленные в Отдел идентификации ФБР в Вашингтоне, совпали с отпечатками пальцев 23-летнего уроженца Эмпории Марка Джеймса Роберта Эссекса. Карабин Ruger Deerslayer .44 Magnum был также зарегистрирован на его имя.

Кроме того, исследование оружия однозначно связало стрельбу в районе отеля и убийство двух офицеров полиции 31 декабря 1972 года. Но на этом подтвержденная информация заканчивалась.

Пожалуй, больше всего (даже больше личности убитого стрелка) журналистов интересовал вопрос- действовал ли тот в одиночку или с сообщниками, которым удалось ускользнуть, а также не является ли гибель 9 и ранение 13 человек* частью общенационального заговора по убийству белых граждан (о чем ранее высказался в своем выступлении генеральный прокурор штата Луизиана Уильям Дж. Гаст).

*Примечание 20. В это число не входят полицейские, пострадавшие от «дружественного огня».

На этот вопрос Джиаруссо ответил уклончиво, заявив, что у полиции пока нет окончательного ответа, действовал ли Эссекс в одиночку. Более того, суперинтендант заявил, что имеются данные, как подтверждающие это, так и опровергающие, и пообещал провести «всеобъемлющее расследование».

Впрочем, забегая вперед, должен сказать, что это самое расследование так и не внесло окончательной ясности в данный вопрос. Впрочем, начну по порядку.

Во- первых, 10 января полиция обнаружила, что имя «Марк Эссекс» уже мелькало в ходе расследования убийства у Центрального изолятора, когда «пробивали» номера одного из припаркованных у места преступления автомобилей. Синий Chevrolet 1963 года отбуксировали в криминалистическую лабораторию, но помимо сумки с надписью «Воин», пакета с марихуаной и почтового конверта с «жалобами на расовую дискриминацию», ничего особо интересного не нашли.

Во- вторых, гораздо более впечатляющей стала находка детективов Шнайдера и Кастнера, сумевших установить последнее место проживания Марка Эссекса. Когда в квартиру по адресу 2619 1/2, Драйэдс Стрит, нагрянули с обыском четыре детектива, они были шокированы: в мотивах Марка и так никто особо не сомневался, но предполагать- это одно, а увидеть стены, от пола до потолка расписанные лозунгами, восхваляющими Африку и призывающими убивать «расистских свиней» (фото можно найти в части I)- это совсем другое.

В- третьих, еще более интересное обстоятельство содержалось в сделанном несколькими днями позднее заявлении владельца «Раулт Центра» (того самого здания, где 29 ноября 1972 г. произошел сильнейший пожар, унесший несколько человеческих жизней, и откуда часть полицейских вела огонь по отелю), Джозефа Раулта-младшего. По его словам, один из охранников здания после публикации в прессе фотографии Марка Эссекса опознал его, как одного из двух чернокожих молодых мужчин, вместе вошедших в здание незадолго до возникновения пожара.

И вот тут мы опять возвращаемся к вопросу о том, действовал ли Марк Джеймс Роберт Эссекс один- или у него все же были сообщники.

Опубликованный Кларенсом Джиаруссо 19 февраля 1973 г. отчет, ставший официальной версией произошедшего, утверждает, что Эссекс действовал в одиночку. По словам суперинтенданта, был проведен следственный эксперимент- детектив, похожий телосложением и ростом на Марка Эссекса, набил карманы патронами (по мнению полиции , их у Марка было от 100 до 150), взял в руки карабин и повторил известный путь стрелка по отелю. По словам Джиаруссо, это оказалось вполне возможно.

Однако, неугомонные журналисты (в частности, газеты «The New York Times») немедленно принялись задавать «неудобные» вопросы, обстоятельного ответа на которые не прозвучало. Далее я перечислю эти вопросы (но хочу заметить, что делаю это не потому, что склоняюсь к одной из позиций, а с целью объективного и всестороннего освещения темы):

1) многие считали, что полиция сознательно занизила количество выстрелов, сделанных стрелком, и неспроста- даже сотня патронов калибра .44 Magnum, набитых в карманы Марка Эссекса, заставила бы их изрядно оттопыриваться (и, в принципе, подобное наблюдала горничная Кэролин Ардис)- но вот владелец похищенного авто Марвин Альберт заявил, что на момент угона у него машины карманы Марка казались пусты. Возможно, боеприпасами Эссекса снабдил кто- то из сообщников- либо они заранее были доставлены в отель;

2) внезапное исчезновение в отеле телефонной связи, из- за которого жильцы верхних этажей не смогли своевременно сообщить о вооруженном преступнике (см. часть III).

3) многие свидетели приводят совсем иное описание внешности стрелка- его описывают как черного, но с гораздо более светлой, чем у Эссекса, кожей, более высокого роста и гораздо более плотного сложения; кроме того, сразу несколько человек указывают, что нападавший носил коротко подстриженную бородку. Здесь необходимо отметить, что раненый постоялец отеля Роберт Бирмиш отрицает, что в него стрелял именно Эссекс- а ведь он видел нападавшего с расстояния в несколько шагов. Кроме того, один из свидетелей утверждает, что видел двух стрелков одновременно- причем действовали они совместно;

4) возвращаясь к Роберту Бирмишу- картина полученного им ранения совершенно не похожа на попадание пули калибра .44 Magnum, и напоминает скорее ранение высокоскоростной пулей калибра примерно .223- пуля попала в бок, оставив маленькое входное отверстие, прошла сквозь жировую ткань живота и вылетела наружу в районе пупка, не задев внутренние органы; выходное отверстие было таким же маленьким, абсолютно не напоминающим страшные раны у Луи Сирго и доктора Стигалла . Это согласуется с тем, что часть свидетелей утверждала, что у стрелка был не самозарядный карабин, а «болтовая» винтовка, перезаряжаемая вручную;

5) все показания офицеров, занимавших позицию на пожарной лестнице и слышавших минимум два голоса на крыше, объясняются лишь слуховыми галлюцинациями на почве усталости и нервного перевозбуждения;

6) точно таким же образом объясняется и наличие и стрелка, в которого, начиная с 02:00, стреляли офицеры с двух соседних зданий.

Прочие мелкие «нестыковки» я приводить не буду- но их тоже хватает. Единственное, что я хочу сказать- это то, что в деле «снайпера из Нового Орлеана» до сих пор остается много неясного, и по словам мэра Ландрие, сравнившего эти события с убийством Дж. Ф. Кеннеди, истинный их ход вряд ли уже станет когда- нибудь достоверно известен.

Для окончания истории Марка Эссекса осталось сказать всего несколько слов. После его гибели шокированные родители заявили, что в смерти их сына виновно «общество», а то, что он сделал- «сигнал белой Америке», которая «спровоцировала» их мальчика на то, чтобы начать ей мстить. Тело было погребено на кладбище Мейплвуд в Эмпории, и церемония похорон не обошлась без флагов «Республики Новая Африка», лозунгов «Поднимите наши руки, ибо сегодня мы обрели свободу от наших уз!» и прочего в том же духе. Черные Пантеры прислали письмо, в котором выражали свои соболезнования, называя Марка Эссекса «настоящим чернокожим мужчиной, воином и революционером»- правда, сами на похороны не явились, сославшись на нехватку средств на билеты до Канзаса. Один из наиболее одиозных лидеров «Пантер» и идеолог движения «Черная Сила», Стоукли Кармайкл, заявил: «Мы должны учиться и учиться на действиях брата Марка Эссекса. Мы должны понимать, что брат Эссекс вывел нашу борьбу на следующий качественный уровень- уровень науки». Правда, в чем «научность» убийства молодого врача, его жены, двух управляющих отелем и пятерых полицейских- он так и не пояснил...

Спустя какое- то время, в частном разговоре с одним из журналистов, Кларенс Джиаруссо заметил: «Сделал бы я сейчас все по-другому??? Черт возьми, да... Но больше всего меня беспокоит вот что. Сегодня я говорил с несколькими чернокожими школьниками, и один из них сказал мне: «Знаешь, я думаю, что мог бы сделать то же, что сделал снайпер. Но я еще недостаточно ненавижу». И это чертовски пугает меня. Ничего не изменилось». И долго еще полицейские в Новом Орлеане, стоило им убить, ранить или «повязать» очередного чернокожего уголовника, слышали в свои спины крики: «Снайпер вернется!!! Вот увидите, он вернется- чтобы «прибрать» вас всех....».

Спасибо всем моим читателям за внимание и терпение!

Источники информации пришлось перенести в комментарий ("Превышено количество знаков!").

P.S. Хочу предупредить своих уважаемых читателей, что в ближайшее время (вероятно, пару недель) новых историй не будет- дело в том, что я ранее обещал свести все статьи цикла «Силовые противостояния правоохранительных органов и преступников в США» в одну книгу и выложить ее на какой- нибудь ресурс. Это потребует затрат времени и сил на правку и окончательную "доводку" статей- так что искренне прошу меня простить.

Часть I.

Часть II.

Часть III.

Глава 10. «In nomine Patris...»* [1][2][3][4][6][7][12].

*In nomine Patris (лат.)- часть «тринитарной формулы» «In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti» («Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа») из католических молитв.

Пока майор Дрейк и остальные заместители суперинтенданта пытались навести порядок на вверенных им участках, личный состав NOPD и прочих правоохранительных органов продолжал стягиваться к отелю «Howard Johnson's». Члены экипажа патрульного автомобиля № 802, патрульные Кеннет Солис и Дэйвид МакКенн, прибывшие на угол Лойола Авеню и Пердидо Стрит, были шокированы происходящим вокруг них- канонада не стихала ни на секунду. Прямо на их глазах из- за угла вынесся грузовик пожарной охраны; не сбрасывая скорости, водитель попытался «вписаться» в поворот, но многотонную машину занесло- она завалилась на бок и со скрежетом пошла юзом, врезавшись в фонарный столб (при этом один из пожарных получил травму спины).

При всем творящемся вокруг бедламе в скверике на Дункан Плаза хватало любопытствующих- особенно бросались в глаза группы чернокожей молодежи, подбадривающие стрелка выкриками. Солис и МакКенн, используя громкоговоритель, принялись уговаривать собравшихся разойтись или хотя бы укрыться- но эти уговоры помогали слабо, большинство зевак остались там же, где стояли. Патрульные направились к ним- но при этом оказались на линии огня Марка Эссекса. «Стоило мне пройти всего около трех ярдов,- вспоминал позже Солис,- как я получил пулю в правое плечо...».

Офицер Кеннет Солис (ранен).

Напарник Солиса, офицер МакКенн, подхватил раненого и поволок его в укрытие- за ближайшее дерево; как только Дэйвид прислонил раненого к стволу магнолии, пуля взрыла землю у ее корней. Позже МакКенн вспоминал: «Все это время я думал о том, что прошел через Вьетнам- там у меня однажды у меня отстрелили каблук на ботинке, но на этом всё. Я ни разу не получил даже царапины. Но там, у того дерева, я был уверен, что вот- вот «получу своё». И я не хотел так умирать».

Но, чтобы там ни думал в тот момент бывший санинструктор Корпуса морской пехоты США, это не мешало ему действовать даже «на автопилоте»- расстегнув куртку Солиса, МакКенн осмотрел рану и убедился в том, что ранение тяжелое- плечо было раздроблено. В этот момент напарников и сфотографировал сотрудник газеты «Таймс- Пикайюн» Джерри Арнольд.

Патрульные Кеннетт Солис и Дэйвид МакКенн укрываются за стволом магнолии на Дункан Плаза.

Впрочем, Арнольд не только щелкал затвором фотоаппарата- сделав снимок, он принялся помогать раненому. Первым делом фотограф стянул с себя рубашку и протянул ее МакКенну- тот плотно прижал ее к ране, останавливая кровотечение.

Сержант Эмануэль Палмизано стоял на коленях за своей патрульной машиной на Лойола Авеню, когда увидел, как падает патрульный Солис. Оставив укрытие, он рванулся на выручку, но, стоило ему выбежать на площадь, как Марк Эссекс «срезал» его на бегу. Пуля пробила левую руку сержанта навылет, сломав её; после этого она вошла в подмышку, прошила мышцы спины и вылетела наружу, задев позвоночник. Палмизано снесло, как кеглю; свою левую руку он не чувствовал и пребывал в полной уверенности, что ее отстрелили. На помощь сержанту на четвереньках пополз капеллан NOPD, отец Питер Роджерс- 20 минут назад, исповедовав и причастив тяжело раненого в лицо патрульного Чарльза Арнольда, священник решил отправиться к отелю, где «пастве» могла понадобиться его помощь.

Сержант Эмануэль Палмизано (ранен).

Видя, как падают скошенные огнём снайпера коллеги и слыша их крики о помощи, патрульный Филип Коулман, только что остановивший машину на углу Гравье и Лойола, дал газ, перевалил через бордюр и, лавируя между деревьев, направил патрульный автомобиль к прижатым огнем коллегам. Сидящему рядом с ним на пассажирском сиденье Лео Ньюману Филип крикнул:

- Пригнись, Лео! Как выскочишь из машины- сразу залегай!

Возле магнолии, за которой укрывались Солис, МакКенн и фотограф, Коулман заложил резкий поворот, чуть не впечатавшись в дерево. Выскочив из машины, он бросился к задней двери с водительской стороны, чтобы открыть ее для погрузки раненых- но в этот момент что- то со страшной силой ударило его по голове, и свет для офицера Филипа Коулмана померк- навсегда.

Офицер Филип Коулман (убит).

Патрульный Ньюман, сразу же после открытия двери бросившийся на землю, по- пластунски прополз вокруг машины и схватил напарника за руку. Пульс был, но это не значило ничего- страшное ранение в голову, из которого толчками выбивалась кровь, не оставляло сомнений. В этот момент фотограф Джерри Арнольд сделал еще один снимок, растиражированный затем многими средствами массовой информации Соединенных Штатов.

Ближе всего к нам- погибший патрульный Коулман; за руку его держит напарник, Лео Ньюман; прислонившись к дереву, лежит раненый патрульный Кеннет Солис; рядом с ним- Дэйвид МакКенн. Личность чернокожего мужчины на снимке мне не удалось точно выяснить- возможно, это офицер полиции Нового Орлеана (в штатском) Ларри Престон Уильямс.

Примечание 15. Одной из причин того, почему полицейские осмелились так неосторожно высунуться на открытое и простреливаемое пространство (из- за чего и пострадали), стала неверная информация о том, что нападавший вооружен дробовиком (полученная от горничной Энни МакКой). Расстояние от отеля до Дункан Плаза составляло 100 ярдов (~90 м), что превышало прицельную дальность «гладкоствола», но не исключало возможность случайного ранения зевак, которых пытались спасти патрульные Солис и МакКенн.

Фотограф Джерри Арнольд, вжимаясь в землю, пополз вокруг машины, к ее противоположной от отеля стороне. Приподнявшись, он схватился за ручку двери и распахнул ее; стоило ему это сделать, как еще две пули ударили по автомобилю- одна из них продырявила колесо, другая проделала отверстие в лобовом стекле. Но  Джерри все же успел выдернуть из машины микрофон рации, прежде чем стрелок успел его «выцелить»; нажав тангенту, он передал в эфир:

- Это Джерри Арнольд из «Пикайюн»! Только что на Дункан Плаза ранены двое полицейских. Срочно пришлите помощь, у них сильное кровотечение!

Первая «скорая» прибыла меньше, чем через минуту. В нее торопливо погрузили Солиса и Коулмана, и водитель рванул с места так, что- из под колес полетели комья земли и травы- машина полетела в сторону Госпиталя Милосердия, находившегося менее, чем в квартале от площади.

Когда она проносилась мимо лежащего Эмануэля Палмизано, тот махнул ей уцелевшей рукой, однако «неотложка» не остановилась. Когда вокруг сержанта и придерживавшего его отца Роджерса опять засвистели пули, капеллан принялся читать Псалом Давида («И если пойду я долиной смертной тени, то не убоюсь я никакого зла...»); к нему слабым голосом присоединился раненый. Возможно, именно совместная молитва удержала Палмизано от того, чтобы не впасть в беспамятство- когда «скорая» все же прибыла, Эмануэль находился в сознании. Священник помог водителю погрузить сержанта на носилки и затащить их в машину, несмотря на продолжающийся обстрел со стороны отеля (при этом один раз Эссекс промахнулся лишь на несколько дюймов); когда «скорая помощь» сорвалась с места, чтобы поскорее выйти из- под огня, капеллан едва успел запрыгнуть внутрь. Как выяснилось, сделал он это весьма вовремя- из- за спешки носилки не успели закрепить и грузовая дверь осталась незапертой, поэтому из- за рывка Палмизано заскользил в сторону двери и лишь руки Питера Роджерса удержали его от того, чтобы выпасть наружу.

Когда машина, завывая сиреной, выехала с площади и направилась в сторону госпиталя, сержант Палмизано, не в силах больше сдерживаться, всхлипнул:

- Святой отец... Моя рука... я ее не чувствую... Она оторвана?

Роджерс уложил конечность раненого ему на грудь:

- Она на месте, сын мой. С тобой все будет в порядке!

Схватив раненую руку здоровой, сержант, казалось, успокоился, и слезы перестали течь из его глаз...

Тем временем, увлекшись обстрелом офицеров и священника, снайпер сам едва не схлопотал пулю- от эксперта криминалистической лаборатории Алекса Веги. Вега (который ранее производил анализ пуль, выпущенных Марком у здания Центрального изолятора) расположился за памятником Джорджу Вашингтону, в 200 ярдах от отеля (~180 м), и был вооружен длинноствольной винтовкой (под патрон .300 Weatherby Magnum) c оптическим прицелом. Кроме того, Алекс в течение 5 лет был капитаном команды по стрельбе- поэтому то, что он промахнулся, можно приписать только исключительному везению Марка Эссекса. Пуля раскрошила несколько кирпичей над головой стрелка, заставив его нырнуть вглубь номера и предоставив обстреливаемым офицерам небольшую передышку.

К сожалению, передышка эта оказалась слишком кратковременной- переместившись на 4-й уровень парковки, в 12:10 Марк Эссекс снова открыл огонь по двум офицерам из оцепления. Промахнувшись, он снова сменил позицию, поднявшись на 16-й- один из немногих еще не задымленных верхних этажей.

В 12:18 Эссекс открыл огонь с одного из балконов 16-го этажа. На глаза ему попался один из офицеров дорожной полиции, Пол Персиго по прозвищу «Бутч»- скорее всего, внимание стрелка привлек белый мотоциклетный шлем Персиго, расположившегося в этот момент за машиной с дробовиком в руках. Стоило Полу приподняться, чтобы сделать запрещающие знаки одному из свидетелей, перебежками приближающемуся к зданию отеля, как грянул выстрел. Офицер отшатнулся назад и сделал несколько шагов- но сразу после этого колени у него подогнулись, и он рухнул на асфальт. Четверо коллег подхватили Пола на руки и поволокли в сторону ближайшей машины «скорой помощи»- но все было напрасно; пуля угодила Персиго в рот и разнесла затылочную часть черепа.

Офицер Пол Персиго (убит).

Следующие пули Марка Эссекса достались не полицейским. Один из мужчин в шлеме подразделения гражданской обороны неосторожно вышел на простреливаемое пространство- после чего немедленно получил пулю, раздробившую ему правую руку чуть ниже плеча. Чтобы вытащить пострадавшего из- под огня, к нему направились водитель «скорой помощи», 20- летний Крис Кейтон с коллегой; это им  удалось, но когда медики уже почти погрузили раненого в салон «скорой», раздался еще один выстрел. Пуля попала Крису в спину, разрушив лопатку и выйдя в районе подмышки; сила удара была так велика, что Кейтона самого бросило в салон. Почувствовав страшный удар, сменившийся жжением, Крис понял, что в него попали, и закричал напарнику, все еще возившемуся с предыдущим раненым: «Давай! Давай! Надо убираться отсюда!». Тот оставил попытки закрепить пострадавшего, как положено, и рванул все в тот же Госпиталь Милосердия. Спешка стоила Крису Кейтону еще и сломанных пальцев на руке- на них наехали не зафиксированные до конца носилки.

Глава 11. «Ко мне, свиньи!» [1][2][3][4][6][7][12].

Когда заместитель суперинтенданта Луи Сирго прибыл на командный центр полиции, едва минул полдень. То, что творилось в этот момент на первом этаже отеля, трудно описать словами- полиции приходилось одновременно ловить стрелка, эвакуировать оставшихся постояльцев отеля и разворачивать восвояси всякого рода «волонтеров», которые стекались к зданию с оружием, горя желанием «всадить пулю между глаз этому ниггеру»*. Еще одной проблемой стали группы чернокожих, толпящиеся вокруг отеля- многие из них были пьяны, и кроме громогласных возгласов в поддержку стрелка («Убей свиней! Держись, малыш! Когда стемнеет, мы поможем тебе!»), в сторону полицейских начали лететь пустые бутылки и камни.

*Примечание 16. На одной из местных радиостанций неизвестно кому (и неизвестно зачем) пришла в голову мысль передать сообщение, что полиции требуется помощь граждан, вооруженных дальнобойными винтовками; в результате к отелю Howard Johnson's «начали стекаться сотни придурков, вооруженных до зубов» (это слова одного их членов городского совета)- и далеко не все прибывшие отказывались покинуть место осады по первому требованию полиции; кое к кому из «добровольных помощников» пришлось применить силу.

Сирго предложил Кларенсу Джиаруссо взять на себя решение одной из проблем- освобождение из лифта застрявших между 17-м и 18-м этажами офицеров Бёрла и Чайлдресса, которые вполне могли там задохнуться. Захватив рацию и дробовик, Сирго во главе группы из пяти наиболее опытных полицейских направился вверх по «южной» пожарной лестнице (со стороны Пердидо Стрит).

Чего не знали Джиаруссо и Сирго- так это того, что застрявшие в лифте  не стали дожидаться прихода помощи. Открыв люк в потолке, полицейские выбрались в шахту, и по очереди, обернув руки форменными куртками (чтобы не «сжечь» кожу на ладонях), спустились по тросам вниз. Как ни удивительно, никто из них не сорвался при спуске...Когда Бёрл и Чайлдресс достигли первого этажа, группа Сирго уже находилась на полпути к крыше отеля.

Подъем до уровня 16-го этажа занял у Сирго с помощниками около 45 минут- и все потому, что по дороге они осматривали этажи- те, куда можно было попасть, не задохнувшись. В 13:07 сам Луи, шедший впереди своих подчиненных, миновал лестничную площадку между 16-м и 17-м этажом; и в этот момент сверху грянул выстрел, громом прозвучавший в замкнутом пространстве лестничной клетки. Заместителя суперинтенданта швырнуло назад; идущий позади него помощник Жюль Киллели открыл ураганный огонь в сторону в сторону площадки на 17-м, но стрелявший уже скрылся за дверью, ведущей в коридор.

Трое полицейских подхватили слабо стонущего («Боже, пожалуйста, помоги мне... Я умираю...») Луи на руки и потащили вниз. Сержант Бернард Флинт вспоминал, что уже по дороге стало ясно, что Сирго- не жилец; в его спине, прямо посредине позвоночного столба, зияла рана, в которую можно было просунуть кулак. Когда тело заместителя суперинтенданта легло на стол патологоанатома, обнаруженные внутренние повреждения оказались страшны- пуля разорвала позвоночник, ее осколки поразили левое легкое, печень и почку.

Заместитель суперинтенданта Луи Сирго (убит).

Застрелив Сирго, Марк Эссекс пересек 17-й этаж по коридору и вышел на «северную» пожарную лестницу. Миновав 18-й этаж, через полпролета он обнаружил дверь, ведущую на крышу. Та оказалась не заперта, и в 13:10 стрелка впервые заметили на крыше отеля. Там Эссекс подыскал себе укрытие- помещение слева от выхода. Бетонные стены толщиною в фут давали отличное укрытие от огня с трех сторон; кроме того, проходящие внутри трубы давали возможность вскарабкаться под самый потолок; в случае появления противника на крыше достать Марка можно было, лишь подобравшись к строению вплотную- но и в этом случае у укрывавшегося внутри было преимущество первого выстрела, потому что он заметил бы приближающегося противника первым.

Известие о гибели Луи Сирго стало для Кларенса Джиаруссо ударом- погиб не только его заместитель, но и один из ближайших друзей. Начальнику полиции Нового Орлеана стало окончательно ясно, что весь этот хаотичный огонь и попытки разрозненных групп «отловить» стрелка в здании обречены на неудачу и могут привести лишь к дополнительным потерям от «дружественного огня». Нейтрализовать снайпера можно было, лишь качественно и методично «зачистив» здание- этаж за этажом, номер за номером. Капитаны Норрис Рэндалл, Кёртис Годе, а также командир SWAT Фрэнк Хааб принялись формировать группы добровольцев для этой опасной работы.

Вооруженные дробовиками, автоматическими винтовками и облаченные в бронежилеты полицейские медленно двинулись вверх, зачищая жилые этажи, начав с восьмого. Там, где сохранились очаги возгорания, в дело вступали пожарные, которых непременно охраняло несколько членов одной из «штурмовых групп».

Одной из таких групп, состоящей из лейтенанта SWAT Джейка Шнаппа, офицера Ларри Артура и еще двух членов спецотряда, выпало сопровождать группу пожарных на 18-й этаж. Когда они поднялись наверх, то полицейские заметили, что дверь на крышу заперта снаружи- кто- то намотал на ручку замка цепь.

По приказу лейтенанта шедший впереди с дробовиком Ларри Артур тремя ударами заставил дверь распахнуться; и вот здесь полицейские допустили ошибку. Их глаза привыкли к темноте пожарной лестницы, которую пронизывали лишь лучи полицейских фонарей; когда на площадку за дверью хлынул солнечный свет, то офицеры оказались на несколько секунд ослеплены. Вместо того, чтобы отступить, офицер Артур, пригнувшись, рванулся вперед с дробовиком наперевес, но попавшая в низ живота пуля остановила его еще в дверном проёме.

Полицейского отбросило назад, но перед этим он успел заметить стрелявшего, который стоял слева от входа. Более того, офицер Артур успел сделать в его сторону один выстрел из дробовика, после чего подскочившие коллеги потащили раненого вниз.

Офицер Ларри Артур (ранен).

Не успели отзвучать по рации крики: «Код «красный»! Офицер ранен!», как суперинтендант Джиаруссо передал приказ- никому не приближаться к дверям, ведущим на крышу. Офицеры на обоих пожарных лестницах сгрудились на площадках 17-го этажа, направив все имеющиеся у них стволы вверх- в ожидании стрелка. Однако, тот не торопился на встречу со смертью; вместо этого полицейские услышали крик, пронзительный и задыхающийся: «Свободная Африка! Поднимайтесь сюда, свиньи!».

После этого начальник полиции отдал приказ снайперам перегруппироваться- необходимо было занять на соседних зданиях такие позиции, откуда простреливалась бы крыша. Пока это происходило, Марк Эссекс продолжал обстреливать собравшихся внизу; ему даже удалось прижать огнем съемочную группу одного из новостных каналов, расположившуюся в соседнем здании. Каждый свой выстрел он сопровождал воплями вроде: «С Новым Годом, свиньи! Поднимайтесь ко мне! Вы что, испугались???»

Пока полиция перегруппировывалась, день 7 января начал клониться к вечеру; на город  опустился туман и начался моросящий дождь. Когда снайперы открыли огонь с соседних зданий, обнаружилось, что бетонные стены толщиной в фут (~0,3 м) отлично защищают Эссекса от полицейских пуль, а с той стороны, куда выходила открытая сторона его убежища, не было строений, достаточно высоких для того, чтобы эффективно контролировать крышу отеля (ближайшее такое здание находилось в четырех кварталах и более чем в 600 ярдах от Howard Johnson’s).

Впрочем, снайперы (офицеры Дэйтон Руис и Эмиль Дельмадо) туда были все же отправлены; когда они поднялись на крышу, то обнаружили 8 агентов ФБР, наблюдавших за происходящим в бинокли. У агентов были винтовки калибра .308, но огня они не открывали- по их словам, для этого им нужно было получить разрешение либо от прокурора в Новом Орлеане, либо от штаб-квартиры в Вашингтоне; но связи ни с тем, ни с другим не было.

Полицейские же получили разрешение на открытие огня довольно быстро, но вот по вооружению они уступали агентам - Руис был вооружен винтовкой калибра .22 LR, у Дельмадо была М-1 Garand. Однако, даже с таким оружием они заставили Эссекса пометаться в поисках укрытия, хоть и ненадолго- патроны скоро закончились. Но тут до полицейских «снизошли» сами ФБРовцы- они таки «одолжили» им свои 308-е, а сами принялись набивать запасные магазины. В оптические прицелы было видно, как стены бетонного «убежища» брызгают осколками, и, рано или поздно, думаю, Руис и Дельмадо зацепили бы Эссекса- хотя бы рикошетом (хотя плечи у обоих от отдачи превратились в сплошной синяк, и офицерам пришлось подкладывать под приклады сложенные полотенца). Но, в связи с появлением на сцене «новых действующих лиц», Дэйтону и Эмилю пришлось прекратить стрельбу- во избежание всего того же «friendly fire»...

Укрытие Марка Эссекса. На стенах видны многочисленные следы от пуль.

Ситуация казалась патовой- загнанный в укрытие Марк не мог вести огонь, но и полицейские не могли его достать. На часах было 14:30, неумолимо приближался вечер, и под прикрытием темноты стрелок мог бы выбраться из своего укрытия, чтобы продолжить вести огонь. Кроме того, начали поступать сообщения от осведомителей и множиться слухи, что «черные радикалы» в городе вооружаются, и с наступлением темноты могут возникнуть беспорядки и похуже. Некоторые уже начали заводить разговоры о необходимости ввести в Новый Орлеан войска Национальной Гвардии...

Попытка «выкурить» преступника из укрытия с помощью гранат со слезоточивым газом, запущенных с соседней крыши, не удалась- поднявшийся ветер быстро снёс газ в сторону, вызвав у Эссекса еще несколько воплей: «Эй, свиньи! Я ещё здесь!».

После этого какие только предложения не выдвигались собравшимися в штабе операции, чтобы «достать» неуязвимого снайпера: кто- то советовал забросать его ручными гранатами, кто- то- обстрелять крышу из миномета. Один из присутствующих предложил запросить у армии огнемет, а другой- собрать подъемный кран и расколошматить пристройку на крыше многотонным шаром (бабой), предназначенным для сноса зданий. Но все эти планы по размышлении были отвергнуты (впрочем, огнемет из арсенала Национальной Гвардии все же запросили, но прибыл он лишь на следующее утро), а рисковать людьми, штурмуя крышу, Джиаруссо категорически не желал. Наконец, суперинтендант остановился на самом реальном варианте; сняв телефонную трубку, он принялся обзванивать подразделения береговой охраны, а также ближайшие базы армии и Корпуса морской пехоты - ему нужен был вертолет.

Глава 12. «Морской Рыцарь» (начало) [1][2][3][4][6][7][10][12][13].

Первым на просьбу о помощи откликнулся шериф округа Джефферсон, приславший легкий двухместный вертолет; однако, после первого же круга над крышей отеля тот был обстрелян Эссексом, и Джиаруссо приказал садиться- начальник полиции уже успел убедиться в том, что с меткостью у стрелка все в порядке, а плексигласовая кабина была слишком слабой защитой от пуль .44 Magnum. Здесь требовалась машина посерьезнее, с которой можно было бы не только наблюдать, но и вести огонь- и она нашлась.

К югу от Нового Орлеана, в Белль Шассе, располагалась база авиации флота; там же дислоцировалась вертолетная эскадрилья КМП США, на вооружении которой стояло 11 старых, но еще вполне боеспособных SH-46 «Sea Knight» («Морской рыцарь»). Пулеметы на них были демонтированы, но каждый мог нести 26 человек в полном боевом снаряжении.

Командовал эскадрильей подполковник Чарльз Хенри Питман, ветеран Вьетнама, к своим 37 годам имевший 3 командировки в Юго- Восточную Азию, более 1200 боевых вылетов и внушительный «фруктовый салат»* на груди- Бронзовую Звезду, Серебряную Звезду, 4 Летных Креста за заслуги- да еще и Пурпурное Сердце сверху ( всего разных «знаков отличия» у Питмана было около шестидесяти).

Примечание 17. Так в американской армии, КМП и др. родах войск называют обилие орденских планок.

Чарльз «Чак» Хенри Питман.

Когда начальник полиции Нового Орлеана обратился к подполковнику за помощью, тот долго не раздумывал- следя за новостями, командир эскадрильи был в курсе ситуации у отеля, и поэтому, взяв с собой второго пилота Чарльза Уиммлера и двух борттехников, вооруженных М-14, Питман поднял вертолет и направил его в сторону реки Миссисипи, которая должна была вывести их к городу. Вместо себя Чарльз оставил капитана Джона Джуди, задачей которого было позвонить генералу Хэлу Берджу, командующему Четвертым авиакрылом морской пехоты в Гленвью, штат Иллинойс, и поставить его в известность о происходящем- но только после того, как вертолет взлетит.

Примечание 18. Дело в том, что подполковник Питман поступил, по его словам, «так, как считал правильным»- но он был далеко не уверен, что командование одобрит эту его затею. Как показали последующие события, сомнения Чака были вполне обоснованы: после того, как вся эта катавасия закончилась, ему предъявили обвинения (превышение полномочий, несанкционированное использование военного имущества, неоправданный риск жизнями подчиненных) и подполковник Питман предстал перед судом военного трибунала; от наказания Чака спасло лишь вмешательство конгрессмена Эдварда Херберта. Впрочем, этот неприятный инцидент не помешал Чарльзу Х. Питману впоследствии дослужиться до звания генерал- лейтенанта и должности заместителя начальника штаба авиации Корпуса.

Когда подполковник посадил свой вертолет на пустой автостоянке неподалеку от отеля, погода уже совсем испортилась- к туману добавился дождь и порывистый ветер. Добираясь до штаба в Howard Johnson's, Питман был поражен творящейся вокруг неразберихой: вокруг отеля люди старались перемещались исключительно пригнувшись и только бегом; иногда приходилось переступать через лежащих на земле пожарных, многие из которых, вымотанные событиями, спали прямо посреди куч снаряжения- большинство очагов пожара к этому времени были потушены или выгорели сами собой; поминутно кто- нибудь из полицейских, заметив «что- то подозрительное», открывал огонь из личного оружия. Все увиденное заставило подполковника пожалеть, что он не надел свой бронежилет, способный защитить хотя бы от пуль легкой «стрелковки».

Видео агентства Assosiated Press, на котором прекрасно видно, что творилось 7 января в Новом Орлеане.

После прибытия в штаб Питман представился суперинтенданту Джиаруссо и присутствующим здесь же командующему Национальной Гвардией Луизианы, генерал- майору Дейглу, и руководителю полиции штата, полковнику Тибодо. Едва успев поздороваться, начальник полиции Нового Орлеана насел на подполковника:

- Вы можете зависнуть на своем бронированном вертолете над крышей и расстрелять ублюдка?

Ответ вертолетчика, что он управляет почти не бронированным (бронепластины защищали лишь двигатели и органы управления вертолета) CH-46, да еще и без пулеметов, немедленно поверг суперинтенданта в уныние. Впрочем, тот сразу встрепенулся еще раз:

- А может быть, вы сумеете доставить на крышу отеля нашу бронемашину?

Узнав, что полицейский бронеавтомобиль (без экипажа) весит более 16 000 фунтов (~7300 кг), Чак едва нашёл в себе силы, что бы не засмеяться начальнику полиции в лицо.

- Хорошо...- помолчав, продолжил Джиаруссо.- Тогда скажите мне, что вы можете?

- Я могу взять на борт ваших людей- это даст им возможность разведать, что происходит на крыше. Кроме того, двое моих парней вооружены М-14, и они смогут защитить ваших сотрудников и вертолет.

- Хорошо, тогда я бы хотел, чтобы вы взяли на борт команду полицейских и осмотрелись там. Если у моих людей будет возможность застрелить преступника, они это сделают. Вы сможете нам помочь?

- Да,- помедлив пару секунд, ответил подполковник.- Я смогу это сделать...

Sea Knight подполковника Чарльза Питмана над отелем «The DownTown Howard Johnson's».

Окончание следует.

Спасибо всем читателям за внимание и терпение!

Источники информации:

[1] «Mass Murderers» Time-Life Books, 1993

https://archive.org/details/massmurderers00time

[2] Peter Hernon «A Terrible Thunder: The Story of the New Orleans Sniper», 2005

https://books.google.ru/books?id=yyC6BwAAQBAJ&hl=ru

[3] Ron Franscell «Delivered from Evil: True Stories of Ordinary People Who Faced Monstrous Mass Killers and Survived», 2011

https://www.pdfdrive.com/delivered-from-evil-true-stories-of...

[4] Leonard N. Moore «Black Rage in New Orleans. Police Brutality and African American Activism from World War II to Hurricane Katrina»

https://www.pdfdrive.com/black-rage-in-new-orleans-police-br...

[5] Frances Chaput Waksler «The New Orleans Sniper: A Phenomenological Case Study of Constituting the Other»

https://ru.scribd.com/book/109066828/The-New-Orleans-Sniper-...

[6] https://www.nytimes.com/1973/01/15/archives/article-1-no-tit...

[7] https://crimemagazine.com/node/346

[8] https://www.seattletimes.com/nation-world/dallas-sniper-atta...

[9] https://www.nytimes.com/1973/01/10/archives/new-orleans-snip...

[10] «40 Years After Sniper Mark Essex, Marine Pilot Is Proud He Helped Stop The Carnage - NOLA»

https://ru.scribd.com/document/130178534/40-Years-After-Snip...

[11] http://www.historycommons.org/entity.jsp?entity=new_orleans_...

[12] https://taskandpurpose.com/news/marine-new-orleans-sniper-at...

[13] https://www.military.com/daily-news/2020/02/19/marine-pilot-...

Часть I.

Часть II.

Глава 6. «Я тебя убью- если придется...»[1][2][3][4][5][7].

Патрульные Чарльз Брео, Джеймс Фирмин и Рональд Рот прибыли по вызову к бакалейному магазину на Саут Гайюзо примерно в 10:30; к ним сразу же бросился 14- летний Дэррилл Дэвис (помощник Пернисиаро, который вместе с ним приезжал в Департамент полиции):

- Мистера Джо подстрелили!

По словам подростка, это было делом рук молодого чернокожего с винтовкой, который затем убежал в направлении Талия Стрит. Надо сказать, молодой помощник Пернисиаро оказался не робкого десятка- схватив хранившийся в магазине пистолет хозяина, он попытался преследовать нападавшего, но потерял его через сотню ярдов, когда тот перелез через забор. После этого Дэррилл оставил погоню и позвонил Чарльзу Уиллису (другу бакалейщика), который и вызвал полицию.

Наклонившись к истекающему кровью Джозефу, лежащему возле холодильника с мясной продукцией, офицер Брео услышал его слабый голос:

- Свяжитесь с детективом Дюпа... Это связано с убийствами полицейских...

Дальше Брео ничего не нужно было объяснять. Он кивнул:

- Я так и сделаю! Но вначале я позабочусь о вас!

Подоспевший офицер Рот принялся расстегивать рубашку бакалейщика. В плече у него зияло здоровенное входное отверстие, а выходное было еще больше; тем временем, Пернисиаро продолжал все тем же слабым голосом:

- Это все из- за того, что я сотрудничал с полицией... Прошу вас, позаботьтесь о моей семье, потому что на мне он не остановится...

- Мы так и сделаем. А теперь не шевелитесь, мне нужно осмотреть рану.

- Скажите, я тяжело ранен?

- С вами все будет в порядке. Ранение не тяжелое...

Офицер Брео лгал- все выглядело очень серьезно, и было даже удивительно, что хозяин магазина был до сих пор в сознании и не впал в состояние шока, как лейтенант Перес- за неделю до этого.

В то время, как Чарльз Брео оказывал первую помощь жертве нападения и вызывал скорую, а патрульные Фирмин и Рот опрашивали свидетелей, в четырех кварталах от них патрульный Фил Доминик «на свих двоих» спешил к ним на подмогу- дело в том, что в момент вызова он находился через канал. Припарковав машину, офицер Доминик бросился бегом по пешеходному деревянному мосту- это был кратчайший путь до Саут Гайюзо; однако, стоило ему оказаться на другой стороне, как подбежавший к Филу 30-летний чернокожий мужчина, Марвин Альберт, заявил, что только что под угрозой оружия у него отобрали машину, Chevrolet Chevelle 1968 года. Альберт сидел в машине, прогревая двигатель, когда молодой черный парень наставил на него ствол и произнес:

- Я не хочу тебя убивать, но если мне придется- я тебя убью!

Фил Доминик мгновенно связал факты и не сомневался, что угонщик- тот же самый человек, что стрелял в Джо Пернисиаро. Вместе с ограбленным водителем они вернулись назад, через мост, запрыгнули в машину и направились через Талия в сторону Брод Стрит.

На первом же перекрестке перед ними пролетела черная с бежевым Chevelle, и Марвин закричал:

- Эй, это же моя тачка!

Но в этот момент, как назло, патрульная машина оказалась зажата соседними автомобилями, и пока Доминик распугивал их воем сирены и разворачивался, Chevrolet скрылась из поля зрения за водонапорной башней. Сразу за ней находился перекресток, где сходилось аж пять улиц, и, поколебавшись, патрульный свернул на Мельпомена Стрит- он полагал, что преступник попытается скрыться среди жилых зданий комплекса «Каллиопа». Однако, это предположение оказалось неверным- на самом деле Марк Эссекс свернул на Эркхарт, направляясь к отелю «Howard Johnson's», расположенному на Лойола Авеню.

Интерлюдия. Отель «The DownTown Howard Johnson’s».[1][2][3]

Здесь мне придется сделать небольшое отступление, чтобы пояснить, что из себя представлял отель в плане архитектуры- иначе дальнейшее развитие событий может показаться многим не понятным.

Гостиница представляла собой прямоугольное 17- этажное здание, расположенное в «банковском» районе Нового Орлеана и фасадом выходившее на небольшой скверик.

Примечание 10. Пусть читателей не смущает, что описывая здание, как 17-этажное, я в дальнейшем буду упоминать «18-й этаж»- дело в том, что из- за распространенного в гостиничном бизнесе суеверия 13-й этаж в нумерации отсутствовал- после 12-го сразу шёл 14-й.

На первом этаже находились вестибюль (lobby), ресторан и выставочный зал; следующие 6 этажей были заняты многоуровневым паркингом. Первым жилым этажом был восьмой; кроме того, на нем располагался выход на «козырёк» над седьмым этажом, который в отеле называли «патио»; на козырьке находились бассейн и «открытая веранда» со столиками, обсаженная кустами.

Номера для постояльцев отеля располагались на этажах с 8-го по 18-й- всего их было ровно 300 (по 30 на этаж).

С северной и южной сторон бетонного параллелипипеда располагались пожарные лестницы, заключенные в бетонные короба, оканчивавшиеся на крыше небольшой пристройкой с металлической дверью.

Здание отеля The DownTown Howard Johnson's (ныне- отель Holiday Inn). 1- вестибюль; 2- этажи с 2-го по 6-й, занятые под паркинг; 3- «козырек», на котором располагались бассейн и открытая веранда; 4- жилые этажи (с 8-го по 18-й); 5- короб, в котором находилась лестница; 6- пристройка на крыше.

Каждая из двух пристроек на крыше имела три отсека:

- центральный, представляющий собой само помещение, которым оканчивалась лестница; отсек имел металлическую дверь, выходившую на засыпанную щебнем крышу;

- боковые отсеки, слева и справа от центрального, имеющие лишь три стены; в них выходили трубы одной из систем жизнеобеспечения отеля.

Примечание 11. Какой точно- неизвестно; в одном из источников сказано, что туда выходили трубы системы вентиляции, но их внешний вид, представленный на одной из фотографий, заставляет в этом сомневаться (другой вариант, что они относились к системе дренажа крыши, также выглядит сомнительным).

Кроме этих двух, на крыше имелось еще одно строение, более крупное и украшенное со стороны улицы надписью «The DownTown Howard Johnson's» - в нем располагались бойлеры и лифтовые механизмы (лифты являлись основным средством передвижения в здании).

Крыша отеля. 1- помещение, которым оканчивалась лестница; 2- помещения, куда выходили трубы одной из систем отеля; 3- пристройка, в которой находились бойлерная и лифтовые механизмы.

Глава 7. «Пока смерть не разлучит нас...»[1][2][3][4][6][7].

Траффик в воскресное утро 7 января был мизерным, и до отеля «Howard Johnson's» Марк Эссекс домчался за несколько минут. Влетев в гараж мимо ошарашенного парковщика и едва не врезавшись на пандусе в машину одного из постояльцев, он оставил машину на четвертом уровне и вышел на лестницу. Поднявшись на восьмой этаж, Марк обнаружил, что стальная дверь с маленьким застекленным окошком, ведущая в коридор, заперта. Эссекс принялся стучать в стекло, а когда услыхавшая стук горничная Хейзел Томас подошла к двери, начал упрашивать её:

- Впустите меня... Здесь живет парень, с которым мне нужно встретиться!

Хэйзел ответила отказом, ссылаясь на гостиничные правила; когда к ней присоединилась вторая горничная, Кэролин Ардис, она сразу обратила внимание на оттопыривающиеся карманы военных брюк, набитые боеприпасами. Никакие уговоры Марка, называвшего их «сестрами» (обе горничные были чернокожими), на женщин не подействовали- более того, Кэролин пообещала, что сообщит о происходящем руководству отеля. Тогда Эссекс побежал вверх по лестнице, и в тот момент, когда он развернулся, горничные заметили, что под полой куртки он прячет карабин с какой- то привязанной к нему тряпкой. Спустившись ниже на этаж, Кэролин Ардис сообщила своей начальнице о том, что на лестнице находится человек с оружием- но времени отреагировать у персонала отеля оставалось все меньше..

А вот Энни МакКой, горничная с девятого этажа, заметила, что Эссекс вооружен, практически сразу- правда, не разбираясь в оружии, она приняла его за дробовик. На уговоры впустить его «по делу» она ответила, что ключа у нее нет; стоило Марку скрыться из поля зрения, как Энни бросилась в один из номеров, который занимала чета Кэллоуэй- с просьбой дать ей воспользоваться телефоном. МакКой сообщила супервайзеру о человеке с «дробовиком» на пожарной лестнице, но, увы, теперь времени не оставалось уже совсем- в 10:45 на 18-м этаже Эссекс, наконец-то, нашёл, что искал- незапертую дверь с пожарного выхода. Как выяснила позже полиция, одна из горничных оставила ее открытой намеренно- так ей было удобнее «навещать» подружек на нижних этажах.

В этот момент три чернокожих сотрудника отеля (горничная Долорес Арнольд, ее начальница Эва Мэй Вашингтон и уборщик Этвуд Райт) находились в коридоре, собираясь приступить к уборке номера 1822. Долорес первой заметила бегущего по коридору человека с оружием в руках, но прежде чем все трое успели отреагировать, он оказался уже возле них. Однако, не обращая на перепуганных сотрудников особого внимания, тот побежал дальше, в сторону лифтового холла, лишь успев бросить на ходу:

- Не волнуйтесь, я не причиню вреда черным! Мне нужны белые!

Примечание 12. В действительности Марк Эссекс употребил слово «honkies», а не «whites»- это презрительное название белых, аналогичное слову «nigger» по отношению к чернокожим.

Номер 1829, находившийся чуть дальше по коридору, занимала белая пара молодоженов из Вирджинии- 27- летний доктор Роберт Стигалл и его жена Бетти. Они как раз собирались выезжать из отеля, и Роберт ждал лишь окончания сборов жены, чтобы спуститься в вестибюль. Заметив пробегающего мимо открытой двери номера молодого чернокожего с карабином в руках, Роберт вскрикнул- и Марк Эссекс тоже обратил на него внимание, моментально вскинув карабин.

Словно в американском футболе, Стигалл бросился вперед, обхватил Эссекса за талию и оторвал от земли. Однако завершить бросок Ричард не сумел- удержавший оружие Марк нанес ему удар прикладом, заставив разжать захват; второй удар сбил доктора с ног- после чего две пули калибра .44 Magnum пробили ему грудь и руку, убив Роберта Стигалла на месте. В коридоре раздался дикий крик- Бетти Стигалл бросилась к телу мужа с воплем: «Пожалуйста, не убивайте моего мужа!!! О нет, нет, пожалуйста!!!». Эссекс отшвырнул ее, но она на коленях поползла к телу Роберта, продолжая кричать. Когда она обняла его руками, Эссекс хладнокровно выстрелил ей сзади в основание черепа, практически в упор- и тело Бетти Дэй Стигалл с изуродованной головой распростерлось поверх тела мужа.

Щелкнул замок открывающейся двери, и из одного из соседних номеров высунулась голова- постояльца А. Г. Кроуфорда привлек шум в коридоре. Эссекс вскинул карабин, но Кроуфорд не дал ему времени на прицеливание, тут же втянул голову обратно и захлопнул дверь, крикнув жене звонить на коммутатор отеля. Но... телефон не работал.

Примечание 13. Не работал он и у Х. Эдварда Фрейзера, проживавшего дальше по коридору и успевшего увидеть смерть супругов Стигалл- и это еще одна странность, которую трудно объяснить с точки зрения официальной версии событий.

Моментально забыв про Кроуфорда, Марк Эссекс вошел в комнату, которую занимали покойные супруги Стигалл, поджег шторы и побежал по коридору к внутренней лестнице. Спускаясь на 11-й этаж, он устроил не менее 8 очагов пожара- поджигая облитые горючей жидкостью толстые телефонные справочники и кидая их под шторы, тонкая ткань которых вспыхивала моментально.

Очаг пожара на 18-м этаже отеля Howard Johnson's.

Глава 8. «В дыму»[1][2][3][4][6][7].

Пожарная тревога сработала примерно в 10:52 и вызвала среди постояльцев панику- одни, используя лифты и лестницы, бросились вниз, другие же заперлись в своих номерах.

Менеджер по приему и размещению гостей Фрэнк Шнайдер, находившийся в этот момент в вестибюле отеля, решил «разобраться с происходящим»  и направился к лифтам, по пути подозвав портье Дональда Робертса. Пока они поднимались на лифте, Робертс пытался отговорить менеджера от этой затеи, так как, по слухам, в отеле находился вооруженный человек- но проработавший в отеле много лет Шнайдер оказался чересчур самоуверен, решив, что «повидал за время работы практически все».

Стоило дверям лифта открыться на 11-м этаже, как мимо них пробежала перепуганная горничная с криком: «У него оружие! У него оружие!». Выйдя из лифта, Шнайдер и Робертс наткнулись на молодого черного мужчину с винтовкой. Тот обернулся на звук открывающихся дверей, поднимая оружие- и оба служащих отеля бросились к ближайшей лестнице в попытке выйти из- под огня.

Первый выстрел Марк Эссекс «смазал»- пуля просвистела над головой бегущего впереди Робертса. Второй оказался более точен- когда до спасительной лестницы оставалось менее 10 ярдов (9 м), правая часть головы Фрэнка Шнайдера разлетелась на куски, забрызгав кровью и частицами мозговой ткани стену; его тело рухнуло у двери номера 1133. Третий выстрел, который Эссекс сделал в портье, пропал впустую- Дональд успел распахнуть дверь на лестницу, и, перепрыгивая через несколько ступенек, понесся вниз, в вестибюль, откуда и вызвал полицию.

Тем временем, управляющий отелем Уолтер Коллинз, получивший сообщение о пожаре и вооруженном человеке с винтовкой, также решил подняться наверх, чтобы «разобраться». Несмотря на уговоры горничных, он в сопровождении сотрудника отеля Лучано Лловетта принялся подниматься по пожарной лестнице. Как только управляющий открыл своим ключом дверь с лестницы на 8-й этаж, оттуда сразу повалил дым, и ее пришлось захлопнуть. Девятый этаж тоже был задымлен, но Лловетт сумел пробиться по коридору, колотя в двери, в то время как Коллинз продолжал подниматься вверх.

Выйдя с лестницы в коридор десятого этажа, управляющий увидел бегущего трусцой худощавого невысокого мужчину- тот телосложением больше походил на подростка, и Уолтер сперва не понял, кто перед ним. Однако, разглядев в руках бегущего карабин, Коллинз немедленно рванул обратно, но было уже поздно- выпущенная из Deerslayer'а пуля попала ему в спину. Распростершись на полу, он дождался, пока шаги Эссекса стихли на лестнице, и пополз по коридору, отталкиваясь коленями и локтями. Когда он проползал мимо очередной двери, та распахнулась, и наружу выглянула насмерть перепуганная женщина. С ужасом глядя на окровавленного управляющего отелем, она пролепетала:

- Что мне делать?

- Закройте дверь и звоните в полицию,- выдавил тот из себя и поник головой.

Увы, ранение оказалось для 55-летнего Уолтера Коллинза смертельным. Он умер в больнице 3 недели спустя.

Первыми полицейскими, оказавшимися у отеля Howard Johnson's, оказались Майкл Бёрл и Роберт Чайлдресс. Они служили в разных подразделениях и до этого момента были незнакомы- но, услышав от выбежавшего им наружу клерка слова о мужчине с «дробовиком» на 18-м этаже, тут же решили действовать сообща.

Сев в вовремя подвернувшийся лифт, Бёрл и Чайлдресс принялись поочередно осматривать этажи- пока один из «напарников» держал ногой двери лифта, второй выглядывал наружу, бегло осматривая коридор.

Когда лифт остановился на 16-м и двери открылись, полицейские увидели пожилую чернокожую женщину. Они сообщили ей, что в отеле пожар, и кроме того, находится вооруженный неизвестный- на что женщина ответила: «Я знаю. Я видела его. Он стреляет в белых». Дождавшись, пока женщина села в другой лифт, спускающий вниз, Бёрл и Чайлдресс продолжили свой подъём, но перед 18-м этажом лифт застрял- видимо, пламя где- то добралось до цепей управления. Вначале под дверями начал просачиваться дым, затем погас свет; Бёрл попытался воспользоваться телефоном экстренной связи, но тот не работал. Полицейским ничего не оставалось делать, кроме как снять куртки и попытаться заткнуть ими щели от дыма- и только в этот момент Чайлдресс вспомнил, что женщина с 16-го этажа вздрогнула, когда увидела полицейских, а прежде чем отвечать им, как- то невзначай посмотрела в сторону коридора- и вот тут Роберту стало по- настоящему страшно.

Пока двое случайных напарников, давясь кашлем, сидели в лифте, Эссекс продолжал метаться по отелю. 43-летний постоялец отеля с 8-го этажа Роберт Бирмиш, спасаясь от пожара, покинул свой номер и находился у бассейна, когда в 10:57 вышедший из- за высаженных кустов Марк всадил ему пулю в живот. Бирмиш, вся вина которого состояла в том, что он был белым, рухнул в воду, изо всех сил изображая убитого. Тем временем, остановив мечущуюся от страха вокруг бассейна чернокожую служащую отеля Беатрис Гринхауз, Эссекс направил её к выходу, опять повторив:

- Я стреляю только в белых! Это революция, сестра...

Роберту Бирмишу пришлось проплавать в в воде, окрашиваемой его кровью, около двух часов- пока его не эвакуировали полицейские; к счастью, ранение оказалось не опасным (судя по описанию, практически касательным).

Красным обведен бассейн отеля, возле которого был ранен Роберт Бирмиш.

Тем временем, внизу, на Лойола Авеню, вся улица была уже запружена пожарными машинами. Они начали прибывать к зданию отеля спустя всего несколько минут после сигнала тревоги- ближайший, 14-й участок NOFD (New Orleans Fire Department, Управление пожарной охраны Нового Орлеана) находился совсем рядом.

Прибыв к зданию, расчеты принялись разворачиваться, и 29-летний лейтенант Тим Урсин сразу обратил внимание, что на нескольких балконах 9-го и10-го этажа толпятся перепуганные люди. У лейтенанта перед глазами сразу встала картина недавнего пожара в «Раулт Центре», офисном здании совсем рядом с гостиницей Howard Johnson's - тогда пятеро блокированных огнем на балконе женщин спрыгнули с пятнадцатого этажа вниз, предпочтя смерть от падения сожжению заживо. Тим сразу метнулся к машине № 8, оборудованной 100- футовой (30-метровой) лестницей и принялся ее разворачивать- до этого экипаж машины успел лишь установить опоры, препятствующие опрокидыванию. После того, как лестница была выдвинута на полную длину, Урсин полез на неё первым, захватив по настоянию капитана Чарльза Хатцлера тяжеленный пожарный шланг, заканчивающийся металлическим брандспойнтом; вслед на пожарным карабкались патрульные Билл Трапанье и Джек Ул с дробовиками в руках.

Как вспоминал впоследствии Трапанье, тренированный Урсин вырвался далеко вперед; полицейские, следующие за ним, успели преодолеть около 20 ступенек, когда в 11:02 Билл Трапанье заметил появившегося на одном из балконов снайпера. Он закричал, предостерегая пожарного, но из- за воя сирен тот ничего не расслышал.

Находясь в этот момент на высоте в 80 футов (~24 м), напротив 7-го этажа отеля, лейтенант Тим Урсин думал только об одном- как бы не сверзиться вниз. Свернутый в кольца тяжеленный шланг здорово мешал, наконечник брандспойта приходилось прижимать подбородком к плечу, и про себя Тим уже несколько раз помянул недобрым словом капитана Хатцлера. Когда раздался громкий треск и что- то с силой ударило его в левую руку, Урсин не сразу понял, что произошло. Однако стоило ему поднять глаза, как он увидел, что из продырявленного рукава его защитного обмундирования хлещет кровь. Кровотечение было настолько сильным, что находящимся ниже патрульным показалось, что пошёл кровавый дождь- и это было неудивительно, потому что пуля не просто пробила руку пожарного насквозь, она практически оторвала ее в предплечье.

Сбросив все свое снаряжение (кислородный баллон и пожарный шланг), Тим Урсин соскользнул вниз на несколько ступенек, но все же смог ухватиться целой рукой за перекладину. Пока Билл Трапанье торопливо опустошал магазин своего дробовика в сторону стрелка, его миновал Джек Ул, подхвативший Урсина за талию. Вдвоем они начали спускаться, пока Трапанье обеспечивал прикрытие. Вскоре на помощь Улу и Урсину пришел друг Тима, пожарный Хьюи Браун; последние несколько десятков футов лестницы они преодолели втроем.

Когда непрерывно молящегося лейтенанта пожарной охраны уложили на землю и расстегнули на нем огнеупорный костюм, Джек Ул поразился характеру ранения- оно выглядело так, как будто по руке хватили киркой, предплечье представляло собой жуткую мешанину из мяса и осколков костей; впоследствии врачи так и не смогли спасти лейтенанту конечность, и ему до конца жизни пришлось пользоваться протезом. Позже выяснилось еще кое- что- пробив руку навылет, пуля угодила в металлический наконечник пожарного шланга, который так проклинал в этот момент Тим, и, срикошетив, ушла в небо; если бы не брандспойт, то Тим Урсин неминуемо погиб бы от ранения в шею или падения с высоты.

Слева- лейтенант NOFD Тим Урсин (ранен); справа- пожарные и полицейские оказывают ему первую помощь (сам Урсин лежит на земле).

Тем временем, Фил Доминик (патрульный, потерявший машину Эссекса в пробке) уже поднялся на девятый этаж. Незадолго до того, как был ранен Урсин, Доминик и хозяин угнанной машины Марвин Альберт вбежали в вестибюль. Оставив Альберта на первом этаже, Доминик и двое других полицейских поднялись по лестнице на девятый, где Фил вышел на балкон одного из номеров, чтобы отдышаться- здание отеля было сильно задымлено. Стараясь успокоить дыхание, патрульный заметил человека с карабином, бегущего по краю бассейна; выхватив пистолет, он успел сделать 4 выстрела, прежде чем тот скрылся в одном из номеров, чьи двери выходили в «патио». К сожалению, Доминик промахнулся.

Глава 9. «Ответный огонь»[1][2][3][4][6][7].

Когда суперинтендант Кларенс Джиаруссо прибыл к отелю, все прилегающие улицы (Лойола Авеню- на западе, Рампарт- на востоке, Гравье- на севере и Пердидо- на юге) были перекрыты для автомобильного движения; однако, это не помешало собраться вокруг отеля толпам зевак, среди которых нашлись и враждебно настроенные к полицейским группы черных, выкрикивавших антиполицейские лозунги.

Возле самого здания (и внутри него) собралось около сотни полицейских. Те из них, кто находился снаружи, вели хаотичный огонь из револьверов и дробовиков по верхним этажам отеля, укрываясь за машинами и прочими укрытиями (вроде деревьев и углов зданий).

Полицейские в штатском и жители Нового Орлеана укрываются от огня.

Кругом царила чудовищная неразбериха, усиливавшаяся по мере прибытия сотрудников из разных силовых ведомств.* Ситуация осложнялась тем, что никто не мог сказать, сколько стрелков противостояло полицейским- один или несколько.

*Примечание 14. Всего в осаде отеля Howard Johnson's приняло участие около 600 человек- сотрудники Департамента полиции Нового Орлеана (~ 400 человек), помощники шерифа из ближайших округов, полицейские из штатов Техас и Миссисипи, прибывшие на помощь, агенты ФБР и казначейства- всего из 26 местных и федеральных ведомств.

Вне укрытий полицейским (особенно тем, кто был в форме, а не в штатском) и пожарным приходилось перемещаться исключительно пригнувшись и бегом- даже на фоне общей канонады выстрелы из Rugera .44 были достаточно различимы.

Одна из групп полицейских поднялась на 10-й этаж офисного здания, расположенного напротив отеля- они решили, что, находясь выше противника, получат выгодную позицию. Но, как вспоминал патрульный Чарльз Арнольд, когда они открыли окна, выходящие на здание отеля, оказалось, что все «патио» затянуто дымом; полицейские не видели стрелка- а вот тот, как выяснилось, отлично видел их. «Парень рядом со мной сказал, что ему показалось, что он кого-то видел; я спросил, не был ли это полицейский. Я не помню, что он ответил, но раздался выстрел- один- единственный выстрел- и я получил пулю».

Если быть точным, то ранили офицера Арнольда лишь осколки пули- сама она угодила в ствол дробовика патрульного и разлетелась на куски, однако их энергии оказалось достаточно, чтобы разнести Чарльзу в клочья всю нижнюю челюсть слева. «Говорить было трудно, потому что я захлебывался кровью. Наконец я встал и пошел на выход. Тот, кто ранил меня, все еще стрелял. Я слышал, как разлетаются стекла в окнах, когда некоторые из наших ребят открыли ответный огонь».

Полицейский снайпер в офисном здании напротив гостиницы.

Несмотря на плотный ответный огонь, Марк Эссекс продолжал «огрызаться», используя простейшую, но эффективную тактику- обстреляв противников с одного балкона, он выбегал из номера, перемещался по коридору в другойномер, снова выбегал и снова стрелял. Впрочем, то, что он был занят исключительно перестрелкой с полицией, отвлекло его внимание от постояльцев, которым вполне светило стать следующими жертвами- и многие из тех, кого начало стрельбы застигло в «патио» и в номерах на 8-м этаже, успели эвакуироваться.

Тем временем, Джиаруссо с заместителями срочно разворачивали на первом этаже отеля «штаб по управлению ситуацией»- весь этот «пожар в дурдоме во время наводнения» срочно требовал упорядочивания и координации действий полиции и приданных ей «в усиление» сил. Те из них, кто находился на улице, палили на любое движение- и несколько раз обстреляли проникших в здание отеля коллег и пожарных, пытавшихся тушить устроенные Эссексом очаги возгорания.

Кроме того, на верхних этажах здания оставалось еще приличное количество постояльцев и сотрудников отеля, блокированных задымлением- и все они тоже могли стать жертвами «дружественного огня». Задачу по их эвакуации выполняли, в том числе и детективы Джон Хэнсел, Эмметт Дюпа и Ретт Манон. Именно эта тройка обнаружила тело менеджера Фрэнка Шнайдера и раненого управляющего Коллинза.

Чтобы заставить всех собравшихся полицейских прекратить беспорядочную стрельбу, Кларенс Джиаруссо направил на каждую из четырех прилегающих к отелю улиц своих ближайших помощников и заместителей- начальника уголовного розыска Морриса- на север, на Гравье Стрит, ветерана полицейского управления Тони Дюка- на юг, на Пердидо, заместителя Луиса Тернера- на Лойола Авеню, куда выходило «патио»; майор Томас Дрейк взял на себя восточную сторону.

Суперинтендант Кларенс Джиаруссо.

Надо заметить, что под командованием Морриса теоретически находилось двадцать пять команд «антиснайперов»; каждая из них состояла из двух детективов, обученных стрельбе из винтовок калибра 30-06. Однако именно «теоретически»- обучение было нерегулярным, многие совершенно не имели практики.

Весьма показателен еще один случай- когда майор Дрейк поднялся на 16-й этаж офисного центра (того самого, где несколькими днями ранее произошёл пожар), он обнаружил там около 30 полицейских. Сквозь выбитые окна отель был «как на ладони», но после того, как группу снабдили винтовками и карабинами, Дрейк испугался. «Многие из них понятия не имели, как стрелять из этого оружия», - сказал он позже. «Это было невероятно. Некоторые из них даже не знали, как его зарядить и пихали патроны, куда только придет в голову. Если бы им пришлось внезапно вести огонь, они перестреляли бы друг друга».

Это видео дает некоторое представление о том, что происходило 7 января 1973 г. у отеля «The DownTown Howard Johnson’s».

Продолжение следует.

Спасибо всем читателям за внимание и терпение!

Источники информации:

[1] «Mass Murderers» Time-Life Books, 1993

https://archive.org/details/massmurderers00time

[2] Peter Hernon «A Terrible Thunder: The Story of the New Orleans Sniper», 2005

https://books.google.ru/books?id=yyC6BwAAQBAJ&hl=ru

[3] Ron Franscell «Delivered from Evil: True Stories of Ordinary People Who Faced Monstrous Mass Killers and Survived», 2011

https://www.pdfdrive.com/delivered-from-evil-true-stories-of...

[4] Leonard N. Moore «Black Rage in New Orleans. Police Brutality and African American Activism from World War II to Hurricane Katrina»

https://www.pdfdrive.com/black-rage-in-new-orleans-police-br...

[5] Frances Chaput Waksler «The New Orleans Sniper: A Phenomenological Case Study of Constituting the Other»

https://ru.scribd.com/book/109066828/The-New-Orleans-Sniper-...

[6] https://www.nytimes.com/1973/01/15/archives/article-1-no-tit...

[7] https://crimemagazine.com/node/346

[8] https://www.stripes.com/news/us/dallas-sniper-attack-recalls...

[9] https://www.nytimes.com/1973/01/10/archives/new-orleans-snip...

[10] «40 Years After Sniper Mark Essex, Marine Pilot Is Proud He Helped Stop The Carnage - NOLA»

https://ru.scribd.com/document/130178534/40-Years-After-Snip...

[11] http://www.historycommons.org/entity.jsp?entity=new_orleans_...

Часть I.

Глава 3. «Выстрел из темноты» (продолжение) [1][2][3][4][6][7].

Благодаря тому, что Центральный Изолятор располагался в непосредственной близости от штаб- квартиры Департамента полиции Нового Орлеана, детективы уголовного розыска оказались на месте преступления в течение считанных минут. Первыми среди них были Чарльз Фот и Линн Шнайдер, которые немедленно бросились через Пердидо Стрит в поисках стрелка. Вслед за ними подоспели Джон Кастнер и Эдвард Клогер, а также два лейтенанта- Роберт Мутц и Лоуренс Вигури, взявшие на себя руководство поисками. По их приказу пара Кастнер- Клогер приступила к осмотру входа в тоннель; Фоту и Шнайдеру выпало вести поиски улик на пустыре.

Место, откуда стрелял неизвестный снайпер, было погружено во мрак, и даже доставленный лейтенантом Вигури десяток мощных фонарей не особо спасал положение. Тогда Мутц обратился за помощью к пожарным, которые пошли ему навстречу и прислали грузовик с тремя установленными на нем мощными прожекторами- эта машина использовалась для тушения пожаров в ночное время. Вскоре пустырь был залит таким количеством света, что на нем можно было проводить бейсбольный матч, и веер из 10 сотрудников полиции под командой лейтенантов приступил к прочесыванию.

Вскоре поиски принесли первый результат- в 280 футах (~ 84 м) от ворот изолятора, за штабелем сложенных кем- то на пустыре канализационных труб, один из детективов обнаружил вороненый револьвер калибра .38, 4 стреляных гильзы и два неизрасходованных патрона фирмы Winchester Western, которые прибежавший лейтенант Мутц на глаз определил, как боеприпасы калибра .44 Magnum. Кроме того, была найдена использованная «гирлянда» из петард, которые стрелявший, судя по всему, использовал для отвлечения внимания при своем отступления с позиции. Еще две гильзы и вторая «гирлянда» (на этот раз неиспользованная) были обнаружены в 180 футах от места предыдущей находки- видимо, сделав несколько выстрелов, стрелок переместился на запасную позицию, откуда продолжил вести огонь.

Тем временем, детективы Кастнер и Клогер, по сантиметру обшаривавшие доверенный им участок, обнаружили 4 из семи выпущенных снайпером пуль, включая ту, которая убила Харрелла (к этому моменту из госпиталя уже поступила информация о его смерти) и ранила Переса. Её выковырнули из бетонной стены в 107 футах (~ 32 метра) от очерченного мелом контура тела погибшего кадета. Все найденные улики были немедленно переданы в лабораторию отдела баллистики, начальника которой, Алекса Вегу, срочно «выдернули» на службу. Заключение не заставило себя долго ждать- по словам криминалиста, все пули были выпущены из одного и того же оружия- карабина калибра .44 Magnum.

Вид на Центральный Изолятор и пустырь, с которого Марк Эссекс вел огонь.

1- ворота в «туннель», возле которых погиб Харрелл и был ранен Перес; 2- основная позиция Эссекса; 3- запасная позиция Эссекса; 4- место, где были найдены противогаз и одна из гильз калибра .44 Magnum.

Приношу свои извинения за качество изображения, но лучшего найти не удалось.

Алекс Вега стал не единственным сотрудником Департамента полиции, которого произошедшее оторвало от новогоднего стола- меньше, чем через 15 минут после того, как прозвучал первый выстрел, на место преступления прибыл начальник полиции Кларенс Джиаруссо. Вылезая из своего Chrysler’а, суперинтендант был мрачен; выслушав доклад своего заместителя, лейтенанта Джона Хьюза, на которого к тому моменту было возложено общее руководство расследованием, мрачный шеф полиции обратился к нему:

- Джон, я хочу, чтобы все свободные сотрудники- все до единого, кого мы можем выделить- были брошены на расследование этого дела. Это был первый человек, которого я потерял- и не хочу, чтобы этот список пополнился еще кем- то...

Дело в том, что с середины 1970 г., когда Джиаруссо занял свою нынешнюю должность, это был первый случай гибели офицера при исполнении служебных обязанностей.

В этот момент к суперинтенданту подбежал репортер газеты «Таймс- Пикайюн», принявшийся забрасывать его вопросами, и, когда внезапно поблизости раздались выстрелы, шеф полиции воспринял это почти с облегчением- возможно, снайперу не удалось далеко уйти, да и журналист все не унимался, несмотря на просьбы дождаться хоть каких- нибудь результатов расследования. Бывший морской пехотинец с боевым опытом, Джиаруссо возглавил облаву, но, увы, это оказался не давешний снайпер- после того, как полицейские обыскали несколько прилегающих к пустырю домов, были задержаны пятеро пьяных, решивших стрельбой из дробовика отметить наступление Нового Года. Двоим из них было предъявлено обвинение в стрельбе в черте города, но к убийце Харрелла это не приблизило ни на шаг.

Когда к изолятору прибыл начальник уголовного розыска Генри Моррис, Кларенс Джиаруссо отозвал его сторону и процедил:

- Плохо, Генри, плохо... Попомни мое слово- этот сукин сын скоро вернется, вот увидишь...

Увы, чутье не подвело суперинтенданта- и в течение следующих нескольких дней списку погибших «при исполнении» сотрудников полиции Нового Орлеана было суждено изрядно пополниться. Более того, это происходило практически в ту же самую минуту- но начальник полиции об этом еще не знал...

Глава 4. «Служили два товарища, ага...» [1][2][3][7][11]

На сообщение диспетчера о стрельбе возле изолятора отреагировали и сотрудники подразделения К-9- офицер Эдвин Хосли с напарником Гарольдом Блэппертом (последний еще проходил обучение). Они прибыли на место как раз в тот момент, когда «скорая помощь», увозившая Эла Харрелла и сопровождаемая тремя полицейскими машинами, скрылась за углом. Припарковав машину, офицер Хосли оценил ситуацию- на месте уже работали несколько собак, и, не желая создавать излишнюю суматоху, Эдвин направил машину в гараж- перед окончанием смены им с напарником еще было необходимо заполнить положенные бумаги.

Однако, в этот момент из динамика раздался голос диспетчера:

- Сработала сигнализация на складе «Производственной компании Бёркарт», на углу Саут Гайюзо и Юфросайн!

- Машина 270- принято!- отозвался в микрофон Хосли. Здание представляло собой пеньковую фабрику с примыкавшим к ней складом, и Эдвин пояснил напарнику, что знает это место- ложные «сработки» поступают оттуда регулярно, особенно во время осадков. Однако, как ответственный за обучение стажера офицер, Хосли посчитал, что тому неплохо будет лишний раз ознакомиться с тем, как собака работает на складе с его многочисленными закутками; да и кроме того- из всех экипажей подразделения К-9 ближе всех к складу находились именно они.

- Что скажешь, если мы с Кингом (немецкая овчарка Хосли) проверим это место?- обратился Эдвин к Гарольду.- Тебе неплохо было бы еще раз познакомиться с тем, как надо работать в промзоне...

Самому Блэпперту, как еще не завершившему обучение, собака не полагалась, однако он горел желанием ей обзавестись, и поэтому с готовностью кивнул:

- Звучит здорово!

Развернув машину, Хосли направил ее параллельно Автомагистрали № 10 в сторону Юфросайн Стрит. К одноэтажному кирпичному зданию, принадлежащему компании Бёркарт и расположенному практически через автомагистраль от Центрального Изолятора, напарники прибыли около 23:15.

Они успели бегло осмотреть двери и окна склада, не носившие видимых признаков взлома, когда у здания остановился фургон частного охранного предприятия, монтировавшего здесь сигнализацию.

- Вы, парни, будете осматривать здание?- поинтересовался покинувший кабину водитель в темно зеленой форме, нервно поправляющий на ремне кобуру с пистолетом .

- Давай ключи, глянем на всякий случай,- ответил Хосли, направляясь к задней двери патрульной машины, чтобы выпустить овчарку. На часах было 23:20.

Описывая впоследствии то, что произошло, Гарольд Блэпперт признавался, что первый выстрел он принял за хлопок петарды- как и кадет Брюс Уэзерфорд возле дежурки Центрального Изолятора. Однако Блэпперт, в отличие от кадета, уже имел некоторый опыт службы- в К-9 полиции Нового Орлеана он перевелся из Департамента полиции Лос-Анджелеса, где прослужил несколько лет патрульным. Основной причиной перевода, по словам Гарольда, стало то, что он «устал, что в меня постоянно стреляют», поэтому, услышав громкий хлопок, он немедленно опустился на колено, прикрываясь корпусом автомобиля. Опять раздался приглушенный треск, лобовое стекло брызнуло осколками, и Блэпперт осознал, что рефлексы его не подвели- они действительно находились под обстрелом. Хосли нигде не было видно, и поначалу Гарольд решил, что тот залёг.

- Эдди, в нас стреляют!- закричал он, но ответа не было.

Обе передние двери их патрульной машины были открыты; добравшись до одной из них «гусиным шагом», Блэпперт втиснулся внутрь, стараясь не поднимать голову выше уровня приборной панели. Когда он прополз салон насквозь и выглянул наружу, то увидел неподвижное тело Эдвина, распростертое у борта автомобиля; тот не шевелился.

- Эд, ты меня слышишь? Ответь!

Раздался третий выстрел, и срикошетившая от капота пуля еще раз расколола лобовое стекло. Гарольд шустро втянул голову обратно в салон и «дал задний ход»; вываливаясь из автомобиля с противоположной стороны, он успел ухватить микрофон рации и закричал:

- Экипаж 270! Офицер ранен!

Ответом ему стала еще одна пуля, продырявившая обшивку. Первоначально Блэпперт полагал, что огонь ведется с крыши, но в этот раз он успел заметить разбитое окно склада и слабую вспышку- преступник засел внутри. Обдирая локти и колени об асфальт. Гарольд пополз вокруг машины, при этом костеря про себя на все лады внутренние правила департамента, предписывавшие держать дробовик в багажнике патрульной машины, да еще и разряженным. С этим оружием он имел бы шанс подавить огонь неведомого противника прежде, чем вытаскивать из опасной зоны тело раненого коллеги. Но лезть сейчас в багажник- означало «подставиться», а между тем секунды (а значит, и жизнь напарника) утекали, как песок сквозь пальцы. Наконец, решившись, Гарольд привстал, опёрся локтями о крышку багажника и сделал четыре быстрых выстрела из своего табельного 38-го в сторону разбитого окна; не успело стихнуть эхо выстрелов, как Блэпперт, пригибаясь, рванул к телу Хосли. Подхватив Эдвина подмышки, стажер приподнял его, обратив внимание, что из дыры в животе толчками выбивается кровь; Хосли слабо застонал, и Гарольд принялся затаскивать его в машину, каждую секунду ожидая «свою» пулю.

Однако выстрелы Блэпперта и внезапно раздавшийся неподалеку (и быстро приближавшийся) звук полицейской сирены, судя по всему, отпугнули стрелка и больше выстрелов не последовало. Когда ко входу подлетела вторая полицейская машина, Гарольд как раз заканчивал пристраивать раненого на пассажирском сиденье их с Хосли патрульного автомобиля. Под крики прячущегося за фургоном сотрудника охранной фирмы: «Они застрелили полицейского!», прибывшая пара офицеров рассредоточилась: один из них с пистолетом в руках бросился на помощь к стажеру, второй же достал из багажника дробовик и взял на прицел дверь здания.

Стянув с Хосли рубашку, Блэпперт с помощником принялись накладывать на рану марлевую повязку, чтобы не дать раненому истечь кровью.

- Эдди, ты меня слышишь?- опять позвал напарника Гарольд, но тот не ответил. Прибывший офицер взял Хосли за руку- пульс был слабым, но прощупывался.

- Он еще с нами,- подбодрил он Гарольда.

Пока Гарольд Блэпперт с патрульным боролись за жизнь Эдвина Хосли, в Госпитале Милосердия собралась целая делегация из высших чинов полиции города. Здесь были сам Кларенс Джиаруссо, его первый заместитель Луис Сирго, а также заместители Луис Тернер и Джон Хьюз. После короткого разговора Джиаруссо попросил провести его к телу погибшего кадета и оставить на несколько минут одного.

Несмотря на то, что покидая морг, Кларенс был погружен в свои мысли, в коридоре он сразу обратил внимание на посеревшие лица своих замов. Сердце шефа полиции ёкнуло- он понял, что произошло что- то еще.

- Кларенс, похоже, у нас еще один случай, - сказал Сирго. - Офицер из К-9, Эд Хосли, поймал пулю на складе, что неподалеку от изолятора. Его сейчас доставят. Мы с Лу собираемся отправиться туда.

На лице Джиаруссо не дрогнул ни один мускул, лишь дыхание участилось- он ждал подобного, хоть и не так скоро.

- Я хочу, чтобы вся территория вокруг склада была оцеплена,- сказал он, когда двое мужчин повернулись, чтобы уйти. - Если он все еще там, я хочу, чтобы его взяли живым. И Луи...- позвал он Сирго, и добавил спустя пару секунд - будьте осторожны.

На выходе Сирго и Тернер столкнулись с каталкой, на которой везли находящегося без сознания офицера Хосли. Второй раз за час бригаде хирургов пришлось бороться за жизнь полицейского- пульс у Эдвина едва прощупывался, и необходимо было срочно остановить кровотечение. Кроме того, в ходе операции обнаружилось, что пуля нанесла более чем обширные внутренние повреждения: поражены почка и легкое, а кроме того- разорван кишечник.

Когда спустя час (операция еще продолжалась) к Джиаруссо, Хьюзу и доставленной в госпиталь супруге Хосли вышел хирург, то он не стал сильно обнадеживать собравшихся: теперь основную опасность для жизни раненого представляли разлившиеся в брюшной полости фекалии и возникшая угроза заражения; кроме того, раненый потерял очень много крови. Стоило этой новости разнестись на полицейской волне, как в коридоре выстроилась целая очередь из десятков сотрудников департамента, пожелавших стать донорами ради спасения коллеги. Их кровь и усилия врачей госпиталя позволили Эдвину Хосли протянуть больше двух месяцев- 5 марта 1973 г. он все же скончался от полученного ранения.

Офицер Эдвин Хосли (убит). Фото сделано за несколько лет до гибели. У 27-летнего офицера осталось четверо несовершеннолетних детей.

Пока одни полицейские Нового Орлеана сдавали кровь для спасения жизни офицера Хосли, тридцать других собирались штурмовать здание склада, чтобы поквитаться с нападавшим. По команде вперед выступили шестеро из них, вооруженные дробовиками, и на деревянную входную дверь обрушился залп из 6 усиленных зарядов картечи, практически разнеся ее в клочья.

Не успел рассеяться дым от выстрелов, как внутрь нырнули две стремительные тени- это проводники К-9 спустили с поводков собак. Все замерли в ожидании лая, выстрелов и криков- но в здании было тихо; спустя 10 минут, прикрывая друг друга и подсвечивая себе фонарями, полицейские двинулись ко входу.

Жаждущих отомстить за гибель и ранение коллег офицеров ожидало разочарование- в задней части склада, возле грузовой двери они обнаружили открытое изнутри окно, выходящее на парковку. За парковкой проходили железнодорожные пути, а за путями располагался густонаселенный «черный» район Герт Таун, чье население ранее не было замечено в готовности к сотрудничеству с полицией. Прибывшим на место заместителям суперинтенданта Сирго и Тернеру ничего не оставалось, как признать- попытка захватить преступника не удалась; судя по всему, сразу после прибытия второго экипажа стрелок покинул здание.

Впрочем, кое- что осмотр помещения дал. На тюках с готовой продукцией были найдены мужская коричневая вельветовая рубашка с длинными рукавами, коробка от противогаза, фонарик, пара матерчатых рабочих перчаток и коричневая кожаная сумочка, в которой были аккуратно уложены 50 патронов калибра .38. Несколько стреляных гильз, найденных возле окна, из которого велся огонь, были аналогичны найденным на пустыре перед изолятором- все они были от патронов .44 Magnum.

Кроме того, на раме окна и на тюках были обнаружены следы крови I группы и смазанные кровавые отпечатки ладоней и пальцев- как выяснилось утром, преступник поранился при попытке вскрыть соседнее здание, через улицу, где на металлической дверной раме были обнаружены три пулевых отверстия и следы крови. Очевидно, снайпер безуспешно пытался выстрелами выбить замок, и один из рикошетов задел его руку, после чего ему пришлось оставить эту затею и обратить свое внимание на здание «Производственной компании Бёркарт». Такое количество найденных улик, что называется, «внушало»- но пока мало что давало для задержания преступника.

Глава 5. «Враг моего врага» [1][2][3][7][11].

Как только рассвело, полицейские продолжили поиски и возле изолятора, и в районе склада компании Бёркарт.

На пустыре были найдены еще несколько патронов .44 и противогаз, а в дренажной канаве возле автомагистрали полиция обнаружила глубокие отпечатки ботинок, с которых были сделаны гипсовые слепки. Такой же отпечаток красовался на противоположной обочине, а чуть поотдаль от него детектив Кастнер нашел коричневую сумку (аналогичную той, что была на складе, но с флаконами горючей жидкости внутри), а также несколько петард.

Кроме того, к полицейским обратилась пара свидетелей- мать и дочь, которые сообщили, что поблизости от места преступления видели отъезжавший белый Chevrolet с полуоторванным бампером, в котором сидели двое черных. Хозяина автомобиля, пожилого чернокожего местного мужчину, уже заявившего об угоне, вскоре установили- но и этот след оказался ложным: выяснилось, что Chevrolet старика «повзаимствовали для увеселительной прогулки» два его подвыпивших кузена.

И тем не менее, в ходе осмотра окрестностей пустыря полиция обнаружила весьма важную улику- но, увы, не придала ей поначалу значения. Это был двухдверный синий Chevrolet 1963 года выпуска с канзасскими номерами, припаркованный на Пердидо Стрит, в двух кварталах от Центрального изолятора; ключи зажигания были в замке. Ее номер (LYE 1367) был «пробит» через компьютер- и прослежен до некоего Марка Джеймса Роберта Эссекса из Эмпории, штат Канзас. Однако, из-за отсутствия у владельца какой- либо криминальной биографии машину оставили в покое.

А вот что касается склада, то здесь детективов ожидал сюрприз- следов, ведущих от склада в сторону района Герт Таун, было не просто много- а даже слишком много; через определенные промежутки они находили один- два патрона. Выглядело это так, как будто неведомый стрелок не пытался оторваться от полиции, а наоборот- делал все возможное, чтобы детективы не потеряли его след, оставляя им улики, как мальчик- с- пальчик- хлебные крошки.

Как вспоминал детектив Эмметт Дюпа из отдела по расследованию ограблений, «все это выглядело так, как будто нас заманивают, подставляют». Перед тем, как пересечь Эркхарт Стрит и углубиться в Герт Таун, детективы вызвали подкрепление. Вскоре на подмогу прибыли четыре полицейских с карабинами, после чего группа двинулась дальше. Последние два патрона были обнаружены неподалеку от старого деревянного дома, над которым возвышался крест- как гласила надпись на прикрепленном к двери куске картона, здесь располагалась «1-я Новая Баптистская Церковь Святого Марка».

Группа сгрудилась над последней находкой и в этот момент произошло то, чего никто не ожидал- по рации, которую нес один из детективов, раздался голос диспетчера:

- Все группам в Герт Тауне- приостановить поиски и покинуть район! Приказ суперинтенданта! В районе растет напряженность*! Повторяю- всем покинуть район!

Примечание 9. Этот эвфемизм диспетчер использовал для обозначения назревающих массовых беспорядков. Я уже упоминал выше об отношении населения района Герт Таун к полиции, но этого мало- для того, чтобы понять это отношение до конца, необходимо привести одну историю, рассказанную детективом Дюпа. Эмметту с напарником довелось «работать под прикрытием» в этом районе, и во время задания им по «легенде» пришлось скрываться от якобы разыскивающих их полицейских (при этом патрульные не знали о подоплеке событий и разыскивали детективов всерьез). «Мы прятались за машинами, а черные высовывались из окон и говорили нам, чтобы мы не высовывались, пока копы рядом,- рассказывал Дюпа. -Потом они давали нам знать, когда «на горизонте становилось чисто». Они укрывали нас в своих домах, и даже цвет кожи не имел значения- мы оба с напарником были белыми. Что действительно имело значение для местных- так это то, что за нами гнались «свиньи».

Надо сказать, что приказ о сворачивании поисков суперинтендант Джиаруссо отдал, скрепя сердце- но угроза очередных расовых беспорядков была вполне реальной. Кроме того, в ответ на действия поисковых групп местные устроили настоящий саботаж- они наводнили полицейский коммутатор ложными звонками о якобы засевших на крышах снайперах, начали просто стрелять в воздух и по уличным фонарям- и на каждый подобный звонок (в свете произошедшего накануне) приходилось отправлять 3-4 патрульные машины.

В группе, идущей по следам, оставленным «убийцей полицейских», сразу же возник жаркий спор. Одни доказывали, что стрелок где-то совсем рядом и следует продолжать поиски, другие настаивали, что нужно подчиниться приказу и возвращаться; в конце концов, субординация победила, и детективы отправились восвояси. Если бы они только знали, насколько близко подобрались к цели, или если приказ Джиаруссо прозвучал бы минут на 10-15 позже- то эта история закончилась бы гораздо раньше или пошла бы совсем по другому пути. Но- история не знает слова «если»...

Утром 1 января Кларенс Джиаруссо выступил на пресс- конференции, единственной темой которой стали нападения на полицейских, совершенные 31 декабря. Признав отсутствие прямых улик, способных привести к преступнику, суперинтендант заметил, что «кто бы ни был на складе, он порезался или был ранен... Я прошу население предоставить любую имеющуюся информацию, касающуюся снайперов. Нам было бы интересно узнать о любых подозрительных личностях с поврежденной рукой».

И кое у кого такая информация была. Сильвестр Уильямс, пастор 1-я Баптистской Церкви Святого Марка, расположенной по адресу Саут Лопес Стрит, 1208 (да- да, той самой, возле которой у детективов разгорелся спор), вечером 1 января обнаружил запертую им накануне дверь приоткрытой. Заглянув внутрь, он увидел молодого худощавого чернокожего мужчину, по его описанию, 5 футов 7 дюймов роста (~ 167 см), одетого в темные брюки и темную куртку. Хотя юноша не держал на виду оружия, пастор попятился и вызвал полицию; но 4 прибывшие по вызову полицейские машины обнаружили лишь выломанную заднюю дверь. Переписав приметы подозреваемого, полицейские убыли, но через два дня им пришлось посетить церковь Святого Марка еще раз.

В среду, 3 января 1973 г., в 19:30, диспетчеру полицейского управления поступил звонок. Звонила пожилая женщина, сообщившая, что снайпер, которого ищет полиция, прячется в «церкви на Саут Лопес». Лейтенант Роберт Мутц, не знавший о предыдущем обыске, немедленно перебросил туда людей и приказал оцепить территорию. Пастор, которого через несколько минут привезли патрульные, объяснил, что произошло в понедельник вечером, и офицеры с пистолетами в руках вошли внутрь. «Доказательства того, что наш человек был там, были неопровержимы, - заявил позже Мутц. - В женском туалете мы нашли спрятанный матерчатый мешок с патронами 38-го калибра. Мы также обнаружили пятна крови на нескольких дверях и подоконниках. Снаружи на одной из стен было еще больше крови». Очень интересной оказалась записка, найденная рядом с алтарем. В ней взломщик извинялся за то, что ему пришлось сломать замок, и обещал прислать денег на новый (!).

«1-я Новая Баптистская Церковь Святого Марка» на Саут Лопес Стрит.

Узнав о результатах обыска, начальник уголовного розыска Генри Моррис предположил, что снайпер прятался в церкви одну, возможно, две ночи, и сумел ускользнуть за несколько минут до прибытия полиции. Опросив тех из офицеров и детективов, кто шел по следам преступника от склада, он согласился с тем, что группа просто разминулась с убийцей, когда ей было приказано покинуть Герт Таун утром в понедельник.

Надеясь, что убийца все еще где-то поблизости, Моррис решил продолжать опрос местных жителей, который, между прочим, за три дня уже «сожрал» более тысячи трехсот человеко- часов- однако результат был нулевым (если не считать результатом то, что три особо активных полицейских осведомителя, наводивших справки о стрелке, были найдены мертвыми).

К тому же, в дело вмешалось еще одно обстоятельство, затормозившее расследование. Утром 4 января в Новый Орлеан должна была прибыть целая группа высокопоставленных лиц (первая леди миссис Ричард Никсон, вице-президент Спиро Агню с женой, бывший президент Линдон Джонсон и еще много кто)- для участия в поминальной службе по местному конгрессмену, погибшему в авиакатастрофе. Это отвлекло значительную часть сил полиции на обеспечение их безопасности.

В пятницу на утренней пресс- конференции Кларенс Джиаруссо объявил о назначении награды в 10500 $ за сведения, которые приведут к поимке преступника, а также гарантировал информаторам полную анонимность. «Полиция,- признал он, - все еще находится в тупике, хотя было собрано некоторое количество улик».

Помимо показаний пастора Уильямса, к этим уликам можно отнести и показания еще одного свидетеля- впоследствии сильно ему «аукнувшиеся». В 18:15 2 января в помещении уголовного розыска раздался звонок; трубку снял детектив Эмметт Дюпа. Звонивший, назвавший себя «Чарли», сообщил, что молодой черный мужчина с окровавленной повязкой на руке только что купил бритву в продуктовом магазине по адресу Эрато Стрит, 4200 и расплатился за нее купюрой в 20 $.

Опасаясь спугнуть преступника (если это, конечно же, был он) и «подставить» свидетелей (магазинчик располагался все в том же Герт Тауне), детектив пригласил звонившего подъехать в департамент, захватив с собой все «двадцатки» из кассы.

В 18:45 «на беседу» к детективу подъехали аж трое- владелец бакалеи Джозеф Пернисиаро, его приятель Чарльз Уиллис и 14- летний помощник Дэррил Дэвис. Опасаясь мести за сотрудничество с полицией, бакалейщик наотрез отказался давать письменные показания, но с его слов (а также слов двух других свидетелей) вырисовывалась следующая картина- час назад, перед самым закрытием, в магазин зашел молодой чернокожий мужчина лет 20, ростом примерно 167-170 см, одетый в поношенную военную форму. Он спросил у хозяина грим, а когда Пернисиаро сообщил, что его в продаже нет, молодой человек купил бритву, расплатившись указанной выше купюрой; при этом левую, руку, окровавленную и забинтованную, он все время держал в кармане. После этого посетитель вышел и направился в сторону Эркхарт Стрит- как раз туда, где находилась Церковь Святого Марка.

Отдав все имевшиеся у него купюры достоинством в 20 $ детективу Дюпа (для поиска отпечатков пальцев), тройка свидетелей покинула здание Департамента полиции; при этом Пернисиаро пообещал вернуться в воскресенье- на случай, если он вспомнит еще какие- нибудь детали. Однако, с отпечатками пальцев у криминалистов не сложилось- как это ни странно звучит, но сотрудники лаборатории допустили непростительную и странную ошибку; опрыскав купюры специальным составом, они поместили их для сушки в специальную печь, но... по какой-то причине «пересушили», приведя практически в негодность.

Но для Джозефа Пернисиаро это была далеко не самая большая неприятность. Предприняв все известные меры предосторожности при посещении здания Департамента полиции, он был уверен, что о его визите туда никто не знает и ему ничто не угрожает. Неизвестно, что пошло не так, но ранним утром 7 января дверь бакалеи распахнулась от пинка, и внутрь вошел уже знакомый Джозефу молодой черный в военной форме- только в этот раз в правой руке он держал карабин.

- Вот и ты... Ты- то мне и нужен!- произнес он, не сводя взгляда с Пернисиаро. Тот развернулся и попытался убежать, но по ушам ударил отразившийся от стен грохот выстрела и что- то с силой ударило Джозефа чуть ниже плеча, развернув его и толкнув на пол.

«30 часов новорлеанского безумия» начались...

Продолжение следует.

Источники информации:

[1] «Mass Murderers» Time-Life Books, 1993

https://archive.org/details/massmurderers00time

[2] Peter Hernon «A Terrible Thunder: The Story of the New Orleans Sniper», 2005

https://books.google.ru/books?id=yyC6BwAAQBAJ&hl=ru

[3] Ron Franscell «Delivered from Evil: True Stories of Ordinary People Who Faced Monstrous Mass Killers and Survived», 2011

https://www.pdfdrive.com/delivered-from-evil-true-stories-of...

[4] Leonard N. Moore «Black Rage in New Orleans. Police Brutality and African American Activism from World War II to Hurricane Katrina»

https://www.pdfdrive.com/black-rage-in-new-orleans-police-br...

[5] Frances Chaput Waksler «The New Orleans Sniper: A Phenomenological Case Study of Constituting the Other»

https://ru.scribd.com/book/109066828/The-New-Orleans-Sniper-...

[6] https://www.nytimes.com/1973/01/15/archives/article-1-no-tit...

[7] https://crimemagazine.com/node/346

[8] https://www.stripes.com/news/us/dallas-sniper-attack-recalls...

[9] https://www.nytimes.com/1973/01/10/archives/new-orleans-snip...

[10] «40 Years After Sniper Mark Essex, Marine Pilot Is Proud He Helped Stop The Carnage - NOLA»

https://ru.scribd.com/document/130178534/40-Years-After-Snip...

[11] http://www.historycommons.org/entity.jsp?entity=new_orleans_...

От автора. В своих статьях мне уже доводилось упоминать о том, что конец 60-х- начало 70-х гг. ХХ века стали временем, когда напряженность между чернокожим и белым населением США достигла своего пика. Эта напряженность время от времени прорывалась вспышками насилия на расовой почве- такими, как серия убийств белых граждан в Сан- Франциско в 1973-1974 («Дело «Зебра»), «Дело братьев Кук» и прочими подобными преступлениями. Без сомнения, сюда же можно отнести и цепочку событий, начавшуюся предновогодним вечером 31 декабря 1972 г. и завершившуюся через несколько дней тем, что впоследствии назвали «30 часами ужаса» и «Побоищем у отеля Howard Johnson's».

Однако перед повествованием считаю своим долгом заметить, что если причины произошедшего достаточно ясны, то вот с некоторыми обстоятельствами случившегося все далеко не так просто- поэтому я вначале изложу в своей статье официальную версию событий, а потом затем перейду к фактам, которые в нее не вписываются.

Пролог [1][2].

Зародившееся в середине 50-х г. на юге США движение, возглавляемое проповедником, общественным деятелем и оратором Мартином Лютером Кингом и ставящее своем целью уравнение чернокожих в правах с белыми гражданами и ликвидацию сегрегации, быстро набрало силу; однако надо заметить, что взгляды доктора Кинга, опиравшегося в своей борьбе на «ненасильственное сопротивление» и акции гражданского неповиновения, разделяли далеко не все. Как грибы после дождя, начали появляться различные организации радикального и экстремистского толка- все эти «Республика Новая Африка», «Национальный Комитет по борьбе с фашизмом», ну и, конечно же, «Черные Пантеры».

Уменьшению их числа (и количества рекрутированных ими членов) явно не способствовала гибель Кинга 4 апреля 1968 г. от пули Джеймса Эрла Рэя*; его убийство радикалы восприняли, как доказательство правоты собственных взглядов, что единственно верным способом борьбы является «революция», вооруженное насилие. При этом зачастую не делалось разницы между представителями ненавистной «власти белых» и белым населением так таковым- то есть, на свет появилась просто новая разновидность расизма, расизм «черный».

Примечание 1. Нельзя не сделать оговорку, что не все разделяли и разделяют точку зрения, что Мартин Лютер Кинг пал жертвой фанатика- одиночки- в этом деле, как в случаях с убийствами Дж. Ф. Кеннеди и его брата Роберта, существует множество «теорий заговора», но я сейчас не буду на них останавливаться.

Из всех указанных выше организаций наиболее влиятельной и многочисленной была, конечно же, «Партия Черных Пантер», которую глава ФБР Эдгар Гувер называл «самой серьёзной угрозой внутренней безопасности страны». У нее существовал даже печатный орган, газета «Right On», содержание статей которой было зачастую весьма специфическим- там публиковались статьи по тактике ведения «партизанской войны» в условиях города, изготовлению самодельных взрывных устройств и устройству поджогов; одно время газета публиковала фрагменты из «Наставление по городской партизанской войне» бразильского коммуниста Карлуса Маригеллы, считавшего спорадическкие обстрелы и снайперский огонь «альфой и омегой» «городской герильи».

Трудно сказать наверняка, читал ли именно эти выпуски Марк Эссекс, но его действия вечером 31 декабря 1972 и 7 января 1973 гг. полностью соответствовали наставлениям Маригеллы.

Глава 1. «Ненависть юным уродует лица...»© [1][2][3].

Марк Джеймс Роберт Эссекс родился 12 августа 1949 г. в Эмпории, штат Канзас-небольшом городке с населением в 28 000 человек, известном, в основном, своими скотоводческими хозяйствами. Отец Джимми (Марка Эссекса в семье называли вторым именем- Джимми), Марк- старший, трудился мастером на местном заводе; его мать, Нелли, вела «подготовительный класс» для дошкольников из малоимущих семей. Детство будущего «новоорлеанского снайпера» было, можно сказать, безоблачным- Марк- старший и Нелли были законопослушными гражданами и хорошими родителями; в семье было еще четверо детей, но по тогдашним меркам она считалась вполне благополучной и обеспеченной.

Бывший учитель вспоминал о Джимми (Марке), как о посредственном ученике, уделявшем больше внимания рыбалке и охоте*, чем школьным предметам, но при этом дружелюбном и улыбчивом парне, любителе посмеяться и пошутить. Кроме того, Марк играл на саксофоне в школьном ансамбле, благодаря чему имел определенную популярность среди ровесниц- несмотря на свой небольшой рост, так никогда и не превысивший 5 футов 4 дюйма (160 см). Еще одним из увлечений Марка были автомобили- еще заканчивая школу, он подрабатывал по выходным в гараже, принадлежащем местному чернокожему бизнесмену и даже прошёл курс профессиональной подготовки на автомеханика.

*Примечание 2. По воспоминаниям пастора местной церкви, уже в детстве Эссекс- младший отличался хорошими навыками в стрельбе- священнослужитель называл его «просто грозой местных кроликов и белок».

После окончания школы Марк Эссекс оказался, что называется, «на распутье». Помыкавшись полгода в колледже в соседнем Питтсбурге, он окончательно пришёл к выводу, что науки- это не для него, и забросил учебу. Какое- то время он работал упаковщиком на том же заводе, что и его отец, но это была явно не «работа мечты», а с другой в Эмпории было не густо. К тому же, перед ним встала еще одна проблема- приближалось время, когда Марка могли призвать в армию, что было чревато командировкой во Вьетнам. Отправляться в джунгли юго- восточной Азии, населенные вооруженными и недружелюбными аборигенами, Марк Эссекс явно не горел желанием, поэтому решил «сделать ход конем», одновременно избежав отправки на войну и решив проблему в работой- 13 февраля 1969 г. в возрасте 19 лет, он поступил на службу в военно- морской флот США, заключив контракт на 4 года.

Слева- Марк Джеймс Роберт Эссекс в детстве; справа- он же, вскоре после поступления на службу.

Здесь необходимо сделать небольшое отступление. Если верить источникам, в Эмпории того времени проявления расизма были большой редкостью, что служило предметом неизменной гордости местной мэрии; подобная расовая терпимость обуславливалась несколькими причинами.

Во- первых, черная община города была достаточно малочисленной- всего ~450-500 человек. Во- вторых, жители города гордились тем, что с самого его основания в 1857 г. (между прочим, в период, который в истории штата получил название «Bleeding Kansas», «Истекающий кровью Канзас»- из- за кровопролитных столкновений между сторонниками и противниками аболиционизма) выступали за отмену рабства и расовое равноправие- и более того, активно отстаивали свою точку зрения в рядах армии Севера в ходе Гражданской войны 1861- 1865 гг.

Все это привело к тому, что пока Марк рос, ему не доводилось сталкиваться с откровенным расизмом- по крайней мере, ни он, ни его семья об этом никогда не упоминали. Среди его друзей и подружек были как белые, так и черные, и однажды сам Марк заявил матери, что «не видит между ними разницы». Но все это в итоге сослужило молодому человеку дурную службу- не сталкиваясь с расизмом, Марк не имел «антител» к этому «вирусу», он не знал как на подобное реагировать и уж тем более не собирался это терпеть.

Первоначально, служба во флоте складывалась у молодого матроса, прибывшего в учебный центр ВМФ в Сан- Диего в феврале того же года, складывалась как нельзя лучше- там Марк с готовностью ухватился за предложение пройти курс обучения на зубного техника- специальность была востребованной и хорошо оплачиваемой «на гражданке». После окончания краткосрочного курсов обучения специальности его успехи были оценены преподавателями Военно- морского Стоматологического Центра как «выдающиеся», и матрос Эссекс был направлен для дальнейшего прохождения службы на базу авиации ВМФ в Империал Бич , штат Калифорния.

Марк Эссекс среди выпускников курсов Военно- морского Стоматологического Центра.

По словам самого Эссекса, все его проблемы начались после прибытия к месту службы. С непосредственным начальником (кстати, белым), врачом- дантистом Робертом Хэтчером, они не просто нашли общий язык- по словам лейтенанта Хэтчера, они стали почти друзьями, «насколько могут быть дружны офицер и рядовой». Прочие коллеги Марка по стоматологической клинике на базе отзывались о нём очень хорошо, однако за ее пределами клиники матрос Эссекс постоянно чувствовал себя, по его словам, «человеком второго сорта». «Здесь все иначе, не так, как в Эмпории»,- писал он своим родителям. «У черных здесь постоянно возникают проблемы».

Эти проблемы состояли, по его словам, в том, что к чернокожим матросам постоянно придираются унтер- офицеры; их машины (на 21 год Марк сам подарил себе старенький автомобиль, который отремонтировал своими руками) постоянно проверяют, а порой даже обыскивают при въезде на базу; за один и тот же проступок белых матросов всегда наказывают более мягко, чем черных, и то, что для черного могло кончиться трибуналом, для белых оканчивается лишь дисциплинарным взысканием.

Особенно его раздражали «расистские замечания» со стороны старших по званию, и однажды возле столовой Марк набросился на белого унтер- офицера, толкнув его так, что тот ударился затылком о стену.Их драка осталась без дисциплинарных последствий, так как старшина заявил, что «просто споткнулся»- но после этого по базе прошёл слух об Эссексе, как о «чёрном смутьяне», в результате чего для прочих унтеров он стал мишенью для придирок. Его начальнику, лейтенанту Хэтчеру, постоянно приходилось разбирать жалобы Эссекса и на самого Эссекса; от постоянно нервного напряжения у Марка началась бессонница и тремор в руках, в результате чего ему пришлось начать принимать успокоительное.

Примечание 3. Считаю необходимым заметить, что описание происходившего с Марком на базе авиации флота сделано с его слов, слов его родителей и непосредственного начальника, и ставит своей целью не оправдать дальнейшие действия Эссекса (упаси боже), а показать его видение мира, которое и послужило причиной его дальнейших поступков.

Кроме того, в мае- июне 1970 на базе Империал Бич Марк познакомился с неким Родни Фрэнком- и это событие, судя по всему, послужило началом его «радикализации». В отличие от «домашнего мальчика» Эссекса, ни разу не даже не задерживавшегося полицией, криминальный послужной список Фрэнка был весьма богатым- два обвинения в вооруженном ограблении, одно в краже; два ареста за бродяжничество. В октябре 1969 г., за два месяца до подписания им контракта, Родни Фрэнк предстал перед судом по обвинениям в краже и изнасиловании- но суд решил, что имеющихся в деле доказательств недостаточно для привлечения к уголовной ответственности. Указывавший в анкетах свой род занятий, как «рабочий», Родни подавляющую часть времени был безработным, зато очень любил поговорить о притеснении черных, «Черной Силе» (так в общем называли все эти полу-, а иногда и целиком экстремистские организации, о которых шла речь в самом начале статьи) и своей ненависти к белым. К тому же, он состоял в рядах «Нации Ислама»- а о том, что это была за организация и об ее отношении к белому населению мне уже доводилось писать в начале истории о «Деле «Зебра». Родни стал подкидывать Марку соответствующую литературу, и, кроме того, судя по всему, именно он познакомил Эссекса с членами движения «Черных Пантер» за пределами базы, в Сан- Диего. Окружающие подметили, что скоро Марк начал «смотреть в рот» своему новому знакомому, замкнулся в себе и отдалился от белых коллег по клинике- и даже от искренне переживавшего за него лейтенанта Хэтчера.

Вскоре после своего дня рождения (12 августа 1970 г.) Марк Эссекс твердо решил расстаться с ВМФ, однако терпения дождаться «увольнения с почестями» по окончании контракта у него не хватило- 19 октября 1970 г. матрос Марк Эссекс «самовольно оставил часть» (AWOL- Absent Without Official Leave).

Глава 2. «Мата-значит «лук» [1][2][3][6][7].

Первоначально он намеревался лишь навестить в выходные проживавшую в Лос- Анджелесе сестру, и взял билет туда и обратно. Неизвестно, что пришло ему в голову на автостанции, но вместо «Города Ангелов» Марк отправился в Нью- Мексико на автобусе, следующем через Эль- Пасо в Новый Орлеан. Из Эль- Пасо он позвонил родителям с просьбой прислать денег на дорогу до Эмпории. «Я возвращаюсь домой, - сказал он им. - Мне просто нужно время, чтобы подумать». Встретившим его на автобусной остановке родителям он повторил, что «вернулся, чтобы подумать о том, что должен сделать черный человек, чтобы выжить».

В первые дни после возвращения из Империал Бич Эссекс не выходил из дома, избегая всех. По вечерам за обеденным столом он разражался длинными тирадами о том, что ему пришлось пережить во флоте- и уже перенося свою ненависть на всех белых. Обеспокоенные его поведением и словами родители пытались «достучаться» до него, донести, что ненавидеть людей за то, что у них другой цвет кожи- недопустимо, однако каждый раз они натыкались на отповедь: «А что еще остается? Они забирают у тебя все, все. Твое достоинство, твою гордость. Что еще можно сделать, кроме как ненавидеть их?».

Встревоженная мать попросила преподобного У. А. Чемберса, баптистского священника, который крестил Марка, поговорить с сыном- но Эссекс- младший ничего не хотел слышать. Кроме того, он заявил преподобному, что разочаровался не только общественном устройстве, но и в христианстве. «Это- религия белого человека, - сказал он своему бывшему исповеднику, - и белый человек слишком долго управлял нами».

Примечание 4. Этого Марк тоже, судя по всему, нахватался от «черного мусульманина» Фрэнка и его приятелей- «подпольщиков»- уж больно слова Марка напоминают цитату из «Послания к Черному Человеку»- «священного писания» «Нации Ислама».

Однако, обиды обидами, а вернуться к месту службы было все же необходимо- иначе Марка ждало уголовное преследование. После долгих уговоров родителей 16 ноября 1970 г. матрос Эссекс вернулся к месту службы в Сан- Диего- его самовольная отлучка продлилась 28 дней. Представ перед судом военного трибунала 15 января 1971 г., он признал вину в «самовольном оставлении части»; однако защитник Эссекса Рид Эрвин напирал на то, что он был вынужден это сделать из- за дискриминации по расовому признаку. «Мне пришлось уйти, чтобы поговорить с некоторыми черными людьми, потому что всех белых я начал ненавидеть. Я устал ходить к ним и рассказывать о своих проблемах- и никто ничего не хотел с этим поделать”. Судья, лейтенант Джеймс Н. Роджерс, фактически поверил заявлениям Эссекса о дискриминации и вынес относительно мягкий приговор дисциплинарного характера- запрет покидать базу в течение 30 дней и вычет в размере 90$ из денежного содержания в течение двух месяцев. Однако, уже 25 февраля при обследовании Марка Эссекса психиатр вынес заключение- «расстройство личности и поведения»; 10 (по другим данным, 11-го) февраля 1971 г. Марк Эссекс был уволен из рядов ВМФ.

Из Сан- Диего Эссекс подался в Нью- Йорк, в Гарлем; там он провел несколько месяцев, жадно прислушиваясь к пропаганде «Черная Пантер»- она давала лишнюю пищу горевшему внутри него пламени обиды. Он изучал тактику городской партизанской войны и, подражая своим наставникам, начал называть полицейских «свиньями». Там же он познакомился с одним из двух любимых видов оружия группировки*- полуавтоматическим карабином "Ruger" калибра .44, легким и мощным оружием, весьма действенным на дистанции до 200 ярдов (~ 180 м). Однако Нью- Йорк был слишком большим, слишком шумным, слишком «спешащим» городом для Марка, привыкшего к неспешному течению жизни в Канзасе. Кроме того, и в «Пантерах» он тоже разочаровался- они были ослаблены и разобщены, так как в тот момент «партию» раздирали внутренние конфликты из- за власти; вместо того, чтобы стрелять в «свиней», они вполне успешно стреляли друг в друга. В апреле 1971 Эссекс вернулся в Эмпорию.

*Примечание 5. Вторым был пистолет- пулемет INA MB-50.

Однако, и после возвращения в Канзас душа Марка не могла найти себе покоя. Все его старые друзья (а к таковым он относил теперь исключительно чернокожих) давно разъехались в поисках лучшей доли- как я уже писал, с работой в городе было не густо и с перспективами- тоже. Кроме того, желание расквитаться за допущенную в отношении него несправедливость продолжало если не гореть, но тлеть в его душе. Сразу после приезда, 11 апреля 1971 г., Марк Эссекс приобрел в местном магазине «Montgomery Ward» самозарядный карабин Ruger «Deerslayer» калибра .44 с подствольным трубчатым магазином на 4 патрона. После этого он стал ежедневно проводить по несколько часов в лесу, упражняясь в стрельбе до звона в ушах.

Самозарядный карабин Ruger «Deerslayer» калибра .44 Magnum.

Промыкавшись больше года на низкооплачиваемых работах, не вызывавших у него никакого энтузиазма, Марк Эссекс решил- Эмпории с него довольно; поэтому звонок Родни Фрэнку, которого тоже недавно вышибли из флота, как неисправимого нарушителя уставов (самоволки, неподчинение приказам, хранение марихуаны), пришелся очень кстати. Тот предложил Марку перебраться в Новый Орлеан- и в августе 1972 г., не сказав ни слова родителям, Марк отправился за 800 миль от дома (прихватив с собой Ruger и револьвер Colt калибра .38) .

Судя по всему, помимо разговора с Родни, на решение перебраться туда оказали влияние еще несколько факторов.

Во- первых, Новый Орлеан всегда был городом с очень высоким процентом чернокожего населения.

Во- вторых, возможность найти работу там тоже была выше- и вскоре после переезда Марк Эссекс подал заявление на участие в федеральной программе обучения по специальности «специалист по ремонту торговых автоматов».

Ну, и в- третьих, Марку импонировало то, что крыло «Черных Пантер» в этом крупнейшем городе Луизианы (носившее название «Комитет по борьбе с фашизмом») тоже было очень развито и до него еще не добрался кризис власти, сотрясавший нью- йоркскую «штаб- квартиру»- только за 1970- 1971 гг. в городе произошло несколько стычек членов этой организации с полицией, которой пришлось использовать в противостоянии даже бронетехнику.

Однако, и в Новом Орлеане Марка Эссекса постигло разочарование. Для начала он обнаружил, что выплачиваемое во время обучения пособие едва позволяло сводить концы с концами, поэтому часто Марку приходилось съезжать с квартиры на квартиру, не заплатив- и последним его пристанищем была жуткая дыра за 40 $ в месяц.

Примечание 6. Тем не менее, судя по отзывам преподавателей курсов, они выделяли Марка из всех своих студентов- он действительно имел хорошо развитое «техническое мышление», проявлял старание при учебе, и, в конце концов, не «сидел» на метадоне или прочей дряни, как большинство его сокурсников.

Однако со временем Эссекса стали посещать мысли- зачем вообще он это делает? Он, решивший посвятить себя борьбе с «игом белых»? Все больше он приходил к выводу, что школа была просто еще одной формой эксплуатации черных, способом откупиться от них, обучая их второсортным навыкам. С этого момента мысль об учебе стала вызывать у него отвращение.

Ожидая встретить в Новом Орлеане сплоченную «черную общину», Марк тоже ошибся .Черные прозябали в трущобах, практически в гетто- но большинство из них ни о какой «борьбе» и не помышляло- они были заняты тем, что продавали и употребляли наркотики, а также прочей банальной уголовщиной; кокаином и героином торговали даже подростки, при малейшем конфликте пускавшие в ход ножи. Казалось, население всех этих жилых комплексов с такими звучными названиями («Желание», «Каллиопа», «Магнолия») больше ничего не интересовало- они словно были погружены в оцепенение, вызванное жарким климатом Луизианы.

Что же касается «Комитета по борьбе с фашизмом», то тут тоже ни о какой организованной борьбе речь уже не могла идти- их уже успела здорово пощипать полиция; кого-то застрелили при оказании вооруженного сопротивления, большинство просто посадили...

Таким образом, Марк Джеймс Роберт Эссекс остался со своей ненавистью к белым один на один... Эта ненависть постепенно начала сводить его с ума, и окончательным толчком для того, чтобы «выйти на тропу войны», послужили два события.

Первое- 19 сентября 1972 г. начальником полиции нового Орлеана суперинтендантом Джиаруссо было сделано заявление, что в связи с увеличившимся количеством тяжких преступлений (только за 8 месяцев в городе было совершено 142 убийства, несколько крупных бизнесменов были убиты во время ограблений) будет создано новое подразделение- Отряд по борьбе с тяжкими преступлениями (Felony Action Squad, FAS), наделенное полномочиями при оказании преступниками сопротивления стрелять на поражение. Почему- то (странно, почему бы?) это заявление вызвало бурю негодования в «черных» кварталах- их население решило, что подразделение создано специально для того, чтобы «отстреливать черных». Однако мэр Ландрие на поводу у крикунов не пошёл, заявив, что обвинявшие суперинтенданта в расизме просто вырвали его слова из контекста и действия начальника полиции вполне оправданы.

Примечание 7. Всего за несколько дней отряд FAS, которым командовал чернокожий сержант Уоррен Вудфорк, доказал свою эффективность- было произведено тридцать арестов, (большинство из них по обвинению в сокрытии оружия), причем без единого выстрела.

Второе- 16 ноября 1972 г. в Батон- Руж в ходе продолжавшихся к тому моменту уже три недели студенческих волнений были застрелены два чернокожих студента- Леонард Браун и Денвер Смит. Когда студенты отказались разойтись, в толпу полетели гранаты со слезоточивым газом, которые студенты принялись кидать обратно в полицейских- и тогда- то и прозвучал выстрел из дробовика. Стрелявшего так и не удалось установить, хотя было установлено, что выстрел был сделан кем- то из помощников шерифа.

Эти два случая и послужили поводом для того, что Марк Эссекс решил начать воевать со всем белым населением США в одиночку- а наставления «Черных Пантер» о «спорадических обстрелах и снайперском огне» он помнил очень хорошо. Он начал называть себя «Мата», что в переводе с суахили означает «длинный лук»; все стены своей хибары он расписал фразами: «Африка», «Моя судьба- кровавая смерть расистских свиней», «Ненависть к белым отродьям, убей, убей!», «Убей дьяволов!» и прочими перлами.

Стены комнаты по адресу Драйэйдс Стрит, 2619 1⁄2- последнего пристанища Марка Эссекса.

Примечание 7. Впрочем, некоторого мрачного юмора Эссекс оставался еще не чужд- подняв головы, полицейские, обыскивающее жилье Эссекса после событий 7 января 1973 г., прочли- «Только белая свинья будет читать это дерьмо на потолке».

Вскоре после Рождества Марк отправил два письма. Первое- родителям в Эмпорию; в нем были слова: «Африка- это мать. Она больше, чем вы или я, она даже больше Бога. Я решил, что белый человек- мой враг. Я буду сражаться, чтобы доказать, что я- мужчина, или умру, пытаясь это сделать». Второе, более пространное, в адрес телеканала WWL-TV: «Африка приветствует вас! 31 декабря 1972 г. примерно в 11 часов вечера в центре города будет совершено нападение на Департамент полиции Нового Орлеана. Причин- много. Но смерть двух невинных братьев будет отомщена. Как и многих других. P.S. Передайте свинье Джиаруссо, что его Отряд по борьбе с тяжкими преступлениями- это даже не дерьмо. МАТА». К сожалению, на телестудии это письмо было похоронено под ворохом входящей корреспонденции, и обнаружили его только 6 января.

В предновогодний вечер 31 декабря Марк Эссекс был занят последними приготовлениями к «битве с белыми свиньями»- в брезентовую сумку он сложил карабин Ruger, револьвер калибра .38, большое количество боеприпасов, противогаз, ножницы для резки проволоки, плоскогубцы, жидкость для заправки зажигалок, спички и «гирлянду» из петард. Переодевшись в поношенную армейскую форму (ее Марк использовал в качестве повседневной одежды) и «берцы», он взвалил на плечо сумку, на ремне которой было выведено слово «Warrior» («Воин»). Тот кого вначале звали Джимми, потом Марк, а теперь- Мата, отправился на свою «персональную войну».

Глава 3. «Выстрел из темноты» (начало) [1][2][3][4][6][7].

Центральный изолятор Департамента полиции Нового Орлеана представлял собой десятиэтажное здание из серого бетона, лишенное окон и примыкающее с тылу к штаб- квартире NOPD*. Вход в него располагался на Пердидо- Стрит; неширокие стальные ворота закрывали ведущий к самому зданию туннель (sally port) длиной 150 и шириной в 30 футов (~ 45 и 9 м, соответственно), по которому арестованных заводили в помещение для «оформления»- снятия отпечатков пальцев, фотографирования и прочих сопутствующих процедур.

*Примечание 8. NOPD- New Orleans Police Department, Департамент полиции Нового Орлеана.

Очередная смена охраны заканчивала дежурство в 23:00, и 19-летний кадет Брюс Уэзерфорд подъехал к «дежурке» из пуленепробиваемого стекла и стали около 22:55. Ему предстояло сменить своего коллегу, такого же кадета Альфреда (Эла) Харрелла.

Когда Брюс вышел из машины и приблизился к «дежурке», откуда- то с другой стороны Пердидо- Стрит раздался резкий треск. «Сперва я подумал, что кто- то балуется петардами, но когда от бетонной стены прямо передо мной отлетели осколки. я понял. что нахожусь под обстрелом...»- вспоминал Уэзерфорд. Четыре первых выстрела прошли мимо, но острые осколки бетона ранили кадета в лицо.

Увидев, как Брюс нырнул за припаркованную неподалеку машину, находившийся в «дежурке» Эл Харрелл понял, что сменщик угодил в какие- то неприятности. Он нажал кнопку, открывающие ворота. это он сделал совершенно правильно; а вот то, что он, не разобравшись в ситуации, покинул помещение, в котором ему ничто не угрожало, и побежал на помощь коллеге через открытое пространство, стоило ему жизни.

В этот момент в «тоннеле» находилось еще двое офицеров- сдающий смену лейтенант Хорейс Перес и принимающий ее лейтенант Кеннет Дюпакье. Заслышав выстрелы и крики Уэзерфорда о том, что на здание напали, они поступили по- разному. Перес бросился в воротам, а Дюпакье - в глубину туннеля, где находился вход в «комнату оформления» (там в шкафу лейтенант хранил свой револьвер- правила внутреннего распорядка изолятора запрещали носить при себе огнестрельное оружие).

Раздалось еще два выстрела, последний из которых оказался для кадета Альфреда Харрелла роковым- попадание развернуло его вокруг собственной оси и швырнуло на землю; кровь из дыры в груди начала заливать полицейскую униформу. Но это было еще не все- та же пуля, пройдя навылет и изменив траекторию, ранила бегущего лейтенанта Переса в ногу. Он успел заметить, как падает кадет Харрелл, после чего потерял сознание (судя по всему, от болевого шока- эффект от попадания уже сплющившейся при прохождении через тело Харрелла мягкой пули 44-го калибра оказался слишком силен).

Под звуки «тревожной» сирены, возвестившей о нападении, лейтенант Дюпакье подбежал к лежащим телам коллег. Быстрый осмотр показал, что дела кадета Харрелла очень плохи- он лежал в луже крови, натекшей из его ран. «Эл, ты меня слышишь?» - позвал его Дюпакье. Харрелл, который лежал, запрокинув голову и широко раскрыв глаза, не ответил.

Меньше, чем через минуту после того. как зазвучал сигнал тревоги, в воротам подлетело несколько полицейских машин и мотоциклов; двери в глубине туннеля распахнулись, и оттуда хлынула толпа сотрудников изолятора, вооруженных дробовиками и револьверами. Развернувшись веером, полицейские направились в сторону пустыря на противоположной стороне улицы, откуда, судя по всему, и вел огонь неизвестный стрелок. БОльшая его часть представляла собой свалку, и единственными строениями на нем были бесхозная деревянная лачуга и заброшенная церковь, сразу за которой проходила автомагистраль № 10 (Interstate 10).

Первым пробежал пустырь насквозь офицер Хьюи Поуп. Спотыкаясь, он добрался до автомагистрали и оглянулся. Никакого движения. Неизвестный стрелок исчез.

По иронии судьбы, первыми жертвами «расовой войны» Марка Эссекса с белыми стали чернокожий кадет Альфред Харрелл, которому не исполнилось еще и 20 лет, и «латинос» лейтенант Перес. Из них двоих меньше повезло кадету- его жена и маленький ребенок осиротели. В больницу Альфреда доставили уже с отсутствующим пульсом; в 23:09 главный хирург Госпиталя Милосердия (Charity Hospital) Джон Крук вынес заключение: «Смерть от пулевого ранения в грудную клетку».

Слева- кадет Альфред «Эл» Харрелл (убит); справа- лейтенант Хорейс Перес (ранен).

Спасибо всем читателям за внимание и терпение!

Продолжение следует.

Источники информации:

[1] «Mass Murderers» Time-Life Books, 1993

https://archive.org/details/massmurderers00time

[2] Peter Hernon «A Terrible Thunder: The Story of the New Orleans Sniper», 2005

https://books.google.ru/books?id=yyC6BwAAQBAJ&hl=ru

[3] Ron Franscell «Delivered from Evil: True Stories of Ordinary People Who Faced Monstrous Mass Killers and Survived», 2011

https://www.pdfdrive.com/delivered-from-evil-true-stories-of...

[4] Leonard N. Moore «Black Rage in New Orleans. Police Brutality and African American Activism from World War II to Hurricane Katrina»

https://www.pdfdrive.com/black-rage-in-new-orleans-police-br...

[5] Frances Chaput Waksler «The New Orleans Sniper: A Phenomenological Case Study of Constituting the Other»

https://ru.scribd.com/book/109066828/The-New-Orleans-Sniper-...

[6] https://www.nytimes.com/1973/01/15/archives/article-1-no-tit...

[7] https://crimemagazine.com/node/346

[8] https://www.stripes.com/news/us/dallas-sniper-attack-recalls...

[9] https://www.nytimes.com/1973/01/10/archives/new-orleans-snip...

[10] «40 Years After Sniper Mark Essex, Marine Pilot Is Proud He Helped Stop The Carnage - NOLA»

https://ru.scribd.com/document/130178534/40-Years-After-Snip...