Девятнадцатилетние любовницы
Где-то неделю назад, стоя в пробке и опаздывая на встречу, я наблюдал через лобовое стекло довольно трогательную сцену. Мальчик лет десяти учил девочку лет десяти кататься на двухколёсном скейтборде. У неё не получалось, она звонко смеялась (мне даже через стекло было слышно), но он не терял терпения: подавал ей доску, помогал забраться и бережно поддерживал её за руку.
Я не знаю что скажут те, кому сейчас тридцать, но в аналогичном возрасте у нас было не то что не принято дружить с девочками, стрёмно было даже обращаться к ним по имени. И то же самое было у девочек: они обращались к нам только по фамилии. Я не говорю что общения не было вовсе, но оно было весьма своеобразным и вовсе не дружеским. Почему так было я затрудняюсь ответить. Возможно потому что в совке, согласно официальной версии, не было секса, интерес к противоположному полу считался чем-то постыдным, а параграфы о половом воспитании стыдливо пропускались пожилыми преподавателями биологии.
И, по моим ощущениям, под ханжеским прессом оказывались главным образом девочки. Отлично помню диалог двух учителей в магаданской школе: «Зашла в десятый класс: мальчики как мальчики, а девочки — шлюхи через одну!»
В результате подобного воспитания расли зашоренные дети (которые с течением времени превращались во взрослых), подавляющие в себе свои желания и искренне считающие что «норма» — это от сих до сих. А всё что дальше это грязь, мрак и жуткое извращение. Давным давно стёрлось из памяти лицо воспитательницы, поторая в детском саду порола девочек резиновым шлангом за то что они показывали мальчикам «что у них есть» за павильоном на детской площадке, но установка осталась на всю жизнь.
В лучшем случае, ближе к тридцати годам эти повзрослевшие дети наконец-то избавятся от навязанных им рамок, разберутся со своими желаниями и обретут относительную гармонию в постели. В худшем будет как в анекдоте: «Сара, то что мы с тобой тридцать лет принимали за оргазм на самом деле оказалось бронхиальной астмой!»
Однако сейчас выросло совсем другое поколение. Поколение, у которого вместо уёбищных воспитателей был интернет и ответы на все вопросы. Поколение, которое проще относится к сексу. Поколение без шор и запретов, за которым даже я не всегда успеваю.
И если девушка двадцати пяти — двадцати восьми лет предпочтёт сдаться мужчине после соблюдения определённых правил конфетно-букетного периода, то девушка девятнадцати лет вообще не заморачивается по этому поводу.
Девятнадцатилетняя девушка встретит тебя в аэропорту, поедет с тобой в отель, и пока ты будешь мыться в душе, сама разденется и ляжет в кровать. «А поедим мы потом!» — лукаво скажет она, когда ты, изрядно удивлённый, окажешься в комнате.
И тот кто скажет что это распущенность — просто ханжа из ex-USSR.
Они не распущенные. Они просто другие. Они просто знают чего хотят и не желают терять времени на бессмысленные (с их точки зрения) игры.
Потом, попозже, девушка придёт (или не придёт, если не сочтёт нужным) к очевидному выводу что флиртовать, играть, оттягивать кульминацию и растягивать удовольствие намного приятнее чем сразу переходить к делу. Но это будет логичное развитие личности, а не преодоление травм, нанесённых в школе или детском саду.
А ну-ка признавайтесь: кто из вас стоял в углу за то, что в детском саду был замечен за игрой «в доктора»?
Я стоял. Рыдающая партнёрша по игре стояла в соседнем углу и точно так же не понимала за что её стыдят ущербные воспитатели.
Я не знаю что скажут те, кому сейчас тридцать, но в аналогичном возрасте у нас было не то что не принято дружить с девочками, стрёмно было даже обращаться к ним по имени. И то же самое было у девочек: они обращались к нам только по фамилии. Я не говорю что общения не было вовсе, но оно было весьма своеобразным и вовсе не дружеским. Почему так было я затрудняюсь ответить. Возможно потому что в совке, согласно официальной версии, не было секса, интерес к противоположному полу считался чем-то постыдным, а параграфы о половом воспитании стыдливо пропускались пожилыми преподавателями биологии.
И, по моим ощущениям, под ханжеским прессом оказывались главным образом девочки. Отлично помню диалог двух учителей в магаданской школе: «Зашла в десятый класс: мальчики как мальчики, а девочки — шлюхи через одну!»
В результате подобного воспитания расли зашоренные дети (которые с течением времени превращались во взрослых), подавляющие в себе свои желания и искренне считающие что «норма» — это от сих до сих. А всё что дальше это грязь, мрак и жуткое извращение. Давным давно стёрлось из памяти лицо воспитательницы, поторая в детском саду порола девочек резиновым шлангом за то что они показывали мальчикам «что у них есть» за павильоном на детской площадке, но установка осталась на всю жизнь.
В лучшем случае, ближе к тридцати годам эти повзрослевшие дети наконец-то избавятся от навязанных им рамок, разберутся со своими желаниями и обретут относительную гармонию в постели. В худшем будет как в анекдоте: «Сара, то что мы с тобой тридцать лет принимали за оргазм на самом деле оказалось бронхиальной астмой!»
Однако сейчас выросло совсем другое поколение. Поколение, у которого вместо уёбищных воспитателей был интернет и ответы на все вопросы. Поколение, которое проще относится к сексу. Поколение без шор и запретов, за которым даже я не всегда успеваю.
И если девушка двадцати пяти — двадцати восьми лет предпочтёт сдаться мужчине после соблюдения определённых правил конфетно-букетного периода, то девушка девятнадцати лет вообще не заморачивается по этому поводу.
Девятнадцатилетняя девушка встретит тебя в аэропорту, поедет с тобой в отель, и пока ты будешь мыться в душе, сама разденется и ляжет в кровать. «А поедим мы потом!» — лукаво скажет она, когда ты, изрядно удивлённый, окажешься в комнате.
И тот кто скажет что это распущенность — просто ханжа из ex-USSR.
Они не распущенные. Они просто другие. Они просто знают чего хотят и не желают терять времени на бессмысленные (с их точки зрения) игры.
Потом, попозже, девушка придёт (или не придёт, если не сочтёт нужным) к очевидному выводу что флиртовать, играть, оттягивать кульминацию и растягивать удовольствие намного приятнее чем сразу переходить к делу. Но это будет логичное развитие личности, а не преодоление травм, нанесённых в школе или детском саду.
А ну-ка признавайтесь: кто из вас стоял в углу за то, что в детском саду был замечен за игрой «в доктора»?
Я стоял. Рыдающая партнёрша по игре стояла в соседнем углу и точно так же не понимала за что её стыдят ущербные воспитатели.