Чьим будет Каспий???
Проблема правового статуса Каспийского моря и его богатый природный ресурс обретает всю большую актуальность в рамках геополитики. Каспийское море, обладающее богатыми нефтяными месторождениями, а также представляющееся одним из самых напряженных в политическом, социальном и международном отношениях районов мира. Здесь, в зоне богатейших нефтяных месторождений планеты, формируются геополитические игры мировых лидеров, ориентированные на укрепление своего лидерства в данном регионе.
Так уж сложилось, что оказавшись замкнутым водным пространством, в течение долгих веков Каспий пребывал в роли геополитической периферии. Это и низкая привлекательность транскаспийских торговых операций, и невостребованность коммуникационных функций, и пассивное освоение биологических ресурсов. С изобретением двигателей внутреннего сгорания туманные оценки энергетических богатств шельфа моря и континентальной части составляли «Каспийскую мифологию». Однако и она рассматривалась в ряду неубедительных аргументов в угоду повышения престижа региона. Кардинальным образом ситуация переменилась в конце ХХ столетия. Каспий в одночасье превратился в объект пристального внимания, как самих прибрежных стран, так и группы государств, расположенных далеко за пределами Центральной Азии и Закавказья, своеобразное Эльдорадо – для воротил глобального нефтяного бизнеса. В совершенно ином качестве предстали отныне и международные отношения в этой части планеты. Интрига зародилась вследствие нарушения десятилетиями устоявшегося статус-кво: если раньше Каспий принадлежал СССР и Ирану, то теперь его воды стали омывать берега пяти суверенных государств – России, Ирана, Казахстана, Азербайджана и Туркменистана. Но более весомый фактор заключался в обнаружении здесь значительных залежей минеральных ресурсов. По самым скромным оценкам, это примерно 12 миллиардов тонн условного топлива – показатель, уступающий лишь Персидскому заливу. Как выразился вице-президент США Ричард Чейни: «не припомню случая, чтобы какой-либо район внезапно становился таким же стратегически важным, как Каспий».
Первоначально многие средства массовой информации и ряд политических лидеров прибрежных государств сводили проблему раздела Каспийского моря к определению его статуса. Вопрос о том, что же представляет собой этот замкнутый водоем — озеро или море, они продолжают обсуждать и сегодня, правда уже в меньшей степени. Аргументы сторонников каждой версии столь обширны и убедительны, что принятие решения усложняется с каждым днем. (Эта тема широко освещается в средствах массовой информации, так что останавливаться на подробностях не имеет смысла.) Предполагалось, что признание статуса водоема автоматически приведет к его разделу в соответствии с международными нормами и проблема будет решена. Однако развитие событий свидетельствует, что стремление вогнать нестандартный водоем в рамки международного права, скорее всего, не принесет желаемого результата. Ведь по сути дела страны делят не само море, а нефтяные и газовые месторождения его шельфа. И здесь нужны особые подходы, которые ныне пытаются найти и согласовать правительства пяти прикаспийских государств.
Возникают острые конфликты между самими прибрежными государствами по вопросам национальной принадлежности тех или иных месторождений. Первоначально сложилось три концептуально различных подхода к решению проблемы определения статуса Каспийского моря:
• Первый подход состоял в том, что Каспийское море должно быть морем общего пользования на основе принципа кондоминиума, который будет распространяться на все виды природных ресурсов. Предполагалось, что каждое прикаспийское государство будет располагать узкой прибрежной полосой и в этих пределах обладать исключительными правами в целях разведки и разработки дна моря и его минеральных ресурсов.
• Второй подход сводился к разделу акватории воды, дна, недр на национальные секторы.
• Третий подход предполагал, что дно и ресурсы дна должны разделяться между всеми прикаспийскими государствами на секторы в пределах которых стороны будут обладать исключительными правами на ведение разведки и разработки природных ресурсов.
Позиция Азербайджана с самого начала возникновения проблемы делимитации Каспия была следующей: что процесс делимитации Каспия должен производиться на основе принципов и норм международного права, на основе Конвенции ООН по морскому праву 1982 года. Баку настоятельно требовал определить национальные секторы Каспия путем продления сухопутных границ до серединной линии. В этом случае, границы соответствующих секторов становятся государственными границами со всеми вытекающими отсюда последствиями. Любая деятельность другого государства может осуществляться только с согласия хозяина сектора (в него включает судоходство, полеты, научные исследования). Такой раздел Каспия ущемляет большинство прикаспийских государств, как в отношении возможностей осуществления двустороннего сотрудничества так и в отношении судоходства. Россия лишается общей границы с Туркменистаном и Ираном, Туркменистан с Россией, Иран с Казахстаном и Россией, только Азербайджан сохраняет общие границы со всеми прикаспийскими государствами. Азербайджан единственный в «прикаспийской пятерке», кто закрепил суверенитет на «свою часть моря».
Позиция Казахстана относительно принципа раздела Каспия и порядка хозяйственной деятельности прикаспийских государств определилась с самого начала и остается практически неизменной. Позиция Республики Казахстан сформировалась с учетом геополитических событий в регионе, а также прогнозов о наличии в казахстанском шельфе огромных углеводородных запасов. Заместитель министра РК В. Гиззатов обозначил таким образом: «Казахстан считает, что дно моря и недра Каспия должны быть делимитированы между прибрежными государствами, которые будут обладать национальной юрисдикцией с исключительными правами относительно разведки и разработки минеральных ресурсов в своей части моря.
Позиция Российской Федерации. В 1998 году российская позиция претерпела изменения: Москва выступила за разграничение дна моря между сопредельными и противолежащими сторонами по модифицированной серединной линии, идущей от существующих сухопутных границ, при сохранении толщи вод в общем пользовании. В результате переговоров между Россией, Азербайджаном и Казахстаном в 2003 году стороны договорились о разделе северной части Каспия на национальные секторы по месту серединной линии, Казахстан и Россия соответственно контролируют 29% и 19%. Фактически, они пошли на политический компромисс, т.к. модифицированная серединная линия – это политическая линия. Таким образом, Россия признала договоры с Ираном, заключенные в 1921 году и 1940 году, устаревшими и не отвечающими новым геополитическим реалиям. Это в некоторой степени усложнило отношения с Ираном. После принятия российско – казахстанского соглашения по Каспию в 1988 году между Ираном и Россией возникли резкие расхождения по поводу будущего статуса моря. Это привело к снижению темпов постоянных рабочих групп по статусу моря. Анализируя позицию России 90-х гг. прошлого века, можно согласиться с точкой зрения исследователей, согласно которой России было выгодно замалчивать вопрос о статусе Каспия и даже сознательно затягивать обсуждение этой проблемы.
Позиция Туркменистана сводилась к тому, что Каспийское море – это внутренний водоем – озеро, к которому не могут быть применимы категории морского права. В ходе большинства каспийских проблем туркменская сторона проявляет демонстративную отстраненность, оправдывая свою несговорчивость тем, что Туркменистан имеет официально признанный ООН статус нейтрального государства. Туркменистан согласился с предложенным Россией вариантом по принятию 45- мильной зоны юрисдикции каждого прикаспийского государства. С момента возникновения самой проблемы позиция Туркменистана остается крайне непоследовательной. Туркменистан занимает несколько непоследовательную и неопределенную до конца позицию в дискуссиях по разделу Каспийского моря. Как заявил глава МИДа Туркменистана в январе 1998 году Борис Шихмурадов о том, что они поддерживают два варианта: это раздел по секторам и 45-мильную зону. И этим она вносит неопределенность тем, что она переходит от одного варианта к другому. Современная позиция Туркменистана заключается в следующем: «Сначала статус Каспия, и лишь затем все остальные проблемы, включая раздел спорных месторождений». Президент Туркменистана Сапармурат Ниязов отмечал, что проблему международно-правового статуса Каспия необходимо вывести на обсуждение специального саммита прибрежных государств, поскольку усилиями экспертов накопившиеся противоречия уже решать невозможно. Отметим, что такой саммит состоялся в апреле 2002 года в Ашхабаде, однако из-за принципиальных позиций Ирана и Туркменистана главам прикаспийских государств так и не удалось достигнуть окончательного компромисса по вопросу о правовом статусе Каспия.
Что касается позиции Ирана, то его политика в Каспийском море направлена на сохранение прежнего международного права договора между СССР и Ираном. Вместе с тем, в будущем, Исламская Республика Иран стремится внедрить политику равномерного раздела Каспия на 20% на каждое государство (100% моря разделить на 5 стран=20%) между прикаспийскими государствами. Однако эта позиция равномерного раздела моря не может быть реализована, так как другие страны не допустят этого в разрешении данной политики.
Таким образом, можно выявить 2 вывода в разрешении проблемы юридического статуса данного моря:
• разделение акватории воды, дна, недр на национальные секторы путем честной дипломатии;
• разделение дна между всеми прикаспийскими государствами на секторы, в пределах которых стороны будут обладать исключительными правами на ведение разведки и разработки природных ресурсов.
В заключение, говоря о возможных решениях данной, весьма сложной и противоречивой проблемы и в целом перспективах правового урегулирования, следует отметить, что однозначным является лишь один вывод – любой путь к решению данного вопроса лежит только в плоскости многосторонних консультаций всех заинтересованных прикаспийских государств.
