Не подумайте, что старший брат угонял автомобили - нет. Он аккуратно обычными ножницами вскрывал автомобильные окна, потом открывал двери автомобиля, чтобы в очередной раз утащить автомагнитолу.
Или промышлял какими-то мутными криминальными делишками. Объяснение его криминальным геройствам такое, старшой общался с сомнительными и криминальными субъектами, отсюда его тяга к криминальной деятельности.
Два меньших брата отличались подростковой веселостью и природной сообразительностью, но тоже иногда выкидывали фокусы.
К примеру, подсмотрев осенью, как старшие приятели ночью у дальнего соседа по даче выкопали и утащили мешок картошки, чтобы продать её на рынке, последовали аналогичному примеру у того же соседа.
Но малышей сосед словил в огороде за темными делишками на рассвете, отобрал мешок выкопанной картошки, отодрал уши и наставил легких тумаков.
Напуганные малыши (им тогда было 14-15 лет) рассказали старшим приятелям, приятели долго смеялись над неудачными воришками. Всё, эти детские шалости происходили на постсоветском пространстве в самом конце лихих 90-х годов.
Недавно вспомнил слова итальянского дипломата герцога Д'А-а сказанные в Бухаресте Александру Вертинскому:
- Румыния, мой друг, это страна смычка и отмычки. Тем или иным путём, но они уж сумеют добраться до ваших денег!.. «Берут» буквально все. Но «берут» не за то, чтобы помочь вашему делу, а за то, чтобы вам не «сделать гадости»!
Итальянский дипломат Д'А-а был прав по той причине, что менеджеру Вертинского и самому артисту приходилось постоянно платить вымогавшим румынским чиновникам или полицейским, чтобы не мешали спокойно работать.
Действия происходили в 20-х и 30-х годах 20-го столетия, в то время чиновники и полицейские регулярно вымогали у граждан денежный взнос.
К примеру, ситуация происходила таким образом:
Вот, бывало, приходит какой‑ нибудь тип к моему менеджеру и знакомится:
- Я такой‑то.
- Очень приятно! Чем могу служить?
- А вот, видите ли, - заявляет тип, - я могу сделать так, что ваш концерт не состоится…
- Зачем и почему?
- А я вот в цензуре служу и заявлю, что ваш Вертинский привёз сюда пропаганду в песнях. Вот и крышка вашим концертам.
- Сколько? — кратко спрашивает менеджер.
- Двести.
Вздыхали и платили.
Через день приходит другой.
- Концерт не состоится! - заявлял он.
- Почему?
- Я из пожарной комиссии. Театр деревянный. У вас аншлаг, много народу. Опасно…
- Сколько?
- Триста.
Вынимали триста.
Вечером, уже после концерта, когда мы выходили из театра, из темноты ночи откуда‑то появлялись две-три подозрительные личности в потёртых пальто. Личности зябко жались к машине и, кротко улыбаясь, выразительно покашливали.
- За что? — просто спрашивал менеджер.
- А мы из сигуранцы, сыщики!
- Ну?
- Мы за вами следить приставлены! Может, какие встречи у вас или что говорить будете… - Извинительным тоном они добавляли: - Служба собачья.
Кирьяков давал им по десятке. Они услужливо открывали дверцу машины и любезно справлялись:
- Вы в собрание? Ужинать? Мы придём. Не беспокойтесь, мешать не будем. Счастливого пути.
В собрании они усаживались за столик неподалёку от нас и скромно заказывали себе по «шприцу» (белое вино с водой). Счёт посылали нам.
Всё, это невинные цветочки, ягодки были всё ещё впереди.
Позже, Александр Вертинский попал в глухую опалу за отказ выступить в одном концерте с одной дамой попросившей его об этом. Запланированный график концертов не позволял ему этого сделать.
Зловредная дама оказалась не только артисткой, но и любовницей диктатора - всесильного в Бессарабии генерала Поповича. Женщина слегка напакостила, сообщив генералу Поповичу об отказе А.Вертинского.
Закончилось тем, что Вертинскому запретили выступать в Бессарабии, Бухаресте, и в крупных городах. Затем не взначай последовал арест артиста, долгое ожидание в тюремной камере, вымогательство.
Александра Вертинского выпустили, но изъятые 50.000 лей за концерты по Румынии при аресте остались навсегда в кармане начальника полиции (сигуранцы).
В 20-е и 30-е года прошлого столетия в государственной румынской системе считалось обычной практикой вымогать деньги у граждан, за деньги можно было решить любую проблему и даже откупиться от ареста, следствия и тюрьмы.
В Румынии такой порядок. Вот к власти приходит какая-нибудь партия. Приходит она в полном составе, т. е. от премьер-министра до ночного сторожа. Все места по всей стране занимают люди только данной партии и их родственники и протеже. Поправив страной два-три года и насосавшись денег, партия сама отваливается, как пиявка, или её сваливает следующая, идущая ей на смену. Следующая опять приходит в своём собственном полном составе, от премьер-министра до ночного сторожа, «со сродниками и со чадами». Поэтому в Румынии нет ни одного чиновника, который прослужил бы больше двух-трёх лет. И, вероятно, поэтому, знал свой краткий век мотылька, румынские чиновники берут с кого можно и сколько можно, стараясь сколотить побольше денег за время своего царствования.
Почему это происходило в Румынии?
Всё просто, дело в том, что территория Румынии со времен цезарей была итальянской колонией. Туда ссылали преступников на каторжные работы.
А цыгане пришедшие с Трансильвании и Карпат из Венгрии, которые населяли Молдавию, научили румын музыке. Еще отразилось на нравах румын турецкое владычество Великой порты, румыны переняли часть турецкой культуры.
Источник:
АВВА ГҎАДҀКІЍ