Американские «Рыцари справедливости» обрели режиссеров.
Хотя ремейки европейских хитов не вызывают восторга у критиков и обычных зрителей, Голливуд продолжает с завидным упорством переиначивать чужие истории на собственный лад. На сей раз зрителей ждет англоязычная версия датской экшен-комедии «Рыцари справедливости».
Оригинал вышел в 2020 году и заслужил впечатляющие 96% «свежести» на Rotten Tomatoes. Главным героем картины стал боевой ветеран Маркус (Мадс Миккельсен), который узнал о смерти бывшей жены и вернулся в некогда родной городок, чтобы присматривать за своей дочерью. Вскоре протагонист узнает новые обстоятельства происшествия и понимает, что его экс-супругу могла устранить опасная криминальная группировка. Маркус решает собрать группу неожиданных героев, чтобы призвать злодеев к ответу...
Еще в 2021 году права на ремейк приобрели студии Lionsgate и 21 Laps. Стало известно, что съемки картины возглавят Тайлер Нилсон и Майк Шварц (оба — «Арахисовый сокол»).
Из зоны СВО в родной город Дмитрий Кирюхин вернулся 13 ноября. Уже на следующий день он посетил местный детский сад и школу, чтобы провести там «Уроки мужества» и рассказать о своем опыте участия в боевых действиях. Благодаря этой встрече, как отметили в районной администрации, дети узнали, что «настоящие герои живут рядом».
Тем же вечером мужчина жестоко избил супружескую пару во дворе своего дома на Советской улице. Он подъехал к подъезду на автомобиле, вышел из салона и набросился на соседа. Затем Кирюхин переключился на его жену, попытавшуюся вмешаться и помочь своему мужу. В итоге потерпевший потерял сознание.
Глава района назвал инцидент жестоким и бессмысленным и заявил, что нападавший, который является военнослужащим, уже задержан и будет отвечать «по закону».
«Справедливое и беспристрастное расследование этого дела в интересах всего нашего города», — заключил Елин.
Женщина, пострадавшая от нападения соседа, поделилась деталями произошедшего в разговоре с Telegram-каналом «Осторожно, новости».
«Мы просто попали в поле зрения. Он не понимал, кого бил, за что избил. Просто глюкануло. У мужа вся голова разбита, все в синяках, множество гематом. Он получил сильный шок и даже не хочет разговаривать. Опомнился, только когда домой завел», — говорит потерпевшая. Она попала в больницу с переломом височной части головы и уже написала заявление в полицию.
По словам местных жителей, мужчина злоупотреблял алкоголем и угрожал окружающим еще до отправки на СВО. Из транспортной полиции его, как рассказывают соседи, «уволили за пьянку». После этого он подписал контракт с ВС РФ и уехал в Сирию, где получил медаль «За воинскую доблесть» II степени.
По делу об избиении двух жителей Аткарска и оскорблении полицейских судебное заседание еще не назначено. Признает ли вину Кирюхин, пока тоже неизвестно. Связаться с его защитником — Сергеем Луниным — не удалось.
29 лет назад произошло землетрясение в Нефтегорске, полностью уничтожившее посёлок. Под обломками домов оказались более двух тысяч человек. Погибли 2040 человек из 3197.
1/5
Более 100 спасённых потом проходили длительную реабилитацию в госпиталях, десятки остались инвалидами. Триста человек пропали без вести.
Но сотни людей ещё живы в то утро и будут жить – кто несколько суток, кто несколько лет… Кто-то и сегодня жив, и живёт с неутихающей болью в сердце.
Среди выживших – 33-летняя Марина, которая при обрушении дома лишилась обеих ног.
«Расступились полы, и линолеум разорвался, как бумага. Ощутила сильную боль, сдавило ноги. Я крикнула: “Это землетрясение или атомная война!” Отключилась – и это меня спасло, не вынесла бы боли»
Марина провела под завалами около 5 суток. Её ноги оказались раздроблены тяжёлой плитой, у врачей не было иного выхода, кроме ампутации. С разницей в две недели ей ампутировали ноги. Мужа Юрия нашли на третьи сутки – он поранился, но не сильно, и почти сразу бросился помогать разгребать завалы.
Когда начала приходить в себя в больнице, писала мужу записки, чтобы скорее собирал детей и увозил подальше от посёлка. Да, с мужем она переписывалась, в палату его не пускали. И других родственников не пускали, и друзей. В это время муж писал Марине: «Люблю тебя, не волнуйся». И хоронил детей. Их у них было четверо. Игорю 15 лет, Алёнке 12, Маше 4, Тимофею 2 годика. Алёнка в ночь землетрясения осталась у бабушки, но тоже не спаслась, погибла вместе с ней.
И вот Марина узнала, что их больше нет. Нет и мамы с папой. Отец – фронтовик, а погиб под завалами. Захотела выйти в окно. Но перед этим нужно было навестить их могилы. И найти, где похоронили Алёнку.
Через год, на могиле детей, Марина поняла:
«Во мне живёт память о детях и родителях. Я у своих родителей была одна, больше некому о них помнить. И если я умру, мои четверо детей тоже умрут навсегда. Пока я жива, они со мной, живут в моей душе. Это память, и я ничего не хочу забывать!»
Алёнку нашли больше, чем через год, по фото. В милиции были фотографии погибших, с пометками, в какой могиле они захоронены. Под номером 038 в папке с фотоматериалами нашлось фото, подписанное как «девочка с косами».
Марина и Юрий получили квартиру в такой же пятиэтажке в Хабаровске. Обложились фотографиями умерших. Тосковали. Пили. Не помогло. Снова тосковали и искали выход. Они обманывали себя и боялись об этом говорить: им нужны дети.
Беременность Марины стала сенсацией. Газета Комсомольская правда подарила ей детскую коляску
Спустя 2 года после трагедии. Марина решилась на беременность. Она тогда ходила на сложных протезах, но чтобы выносить, пересела в коляску. Родился мальчик Матвей. Ещё через год – девочка Даша.
В 2015 году Марина получила награду «Материнская слава» как человек невероятной силы, знаменитость Хабаровска, бывшая жительница Нефтегорска. Мемориал Нефтегорска она навещает вместе с детьми.
1/4
«Я потеряла всех родных, погибли четверо детей, мама, папа, и я сама стала инвалидом без обеих ног. Я не мотивирую этим, мол, не плачьте, что жизнь ваша сложна. Нет. Я просто хочу, чтобы память осталась жива»
В 2024 году проект «Подвиги» работает при поддержке Фонда президентских грантов и благодаря этой поддержке расскажет ещё больше историй о настоящих героях.
Да да, дагестанцы хорошие, давайте завезём их побольше в страну. И к слову, как дагестанцы прирежут кого-то, так сразу в новостях - лица без национальности, а как помогут так сразу " ЭТО ДАГЕСТАНЦЫ!" И по всем новостям. Тошно аж. Раз уж решили новости без национальности, так и не пишите национальность, вообще. Бесит
Всем привет. Хочу рассказать о настоящих людях, Мужчинах с большой буквы. С которыми меня столкнул паводок в Оренбурге. Это сотрудники 2 отдела полиции и ПСЧ-2.
С первого дня и до конца наводнения они непрерывно дежурили в зоне затопления. Полицейские там находятся до сих пор.
Что хочу сказать, да материально-техническая база была предельно минимальная. Но не смотря ни на что, помощь была оказана всем, не взирая на статус и материальное положение.
Сотрудники МЧС так же как и полицейские заступали на сутки, ночь проводили в своих собственных машинах, на которых приезжали на дежурство. Часами не вылазили из холодной воды, спасали и людей и животных. Мне регулярно приходилось обращаться к ним за помощью, практически все свои эвакуации я проводил с сотрудником полиции или МЧС.
Я учитываю то, что это простые огнеборцы и правоохранители, а не профессиональные спасатели-водолазы.
Некоторые из них не разу не плававшие на лодке, впервые надев заброды, без сомнений шли помогать и спасать людей и животных. Полицейские так же без всяких сомнений шли в воду, на руках вынося людей. Ни от кого из них я не слышал возмущений, жалоб или отказа людям. Ночью в полной темноте, да без проблем, перенести на расстояние 100 метров, женщин, по пояс в воде, да легко.
Заслуженный перекур
Под утро засыпали как убитые.
Снять кошку с дерева, кто если не они!!!
Начальник 2 отдела полиции, Бобров Алексей Александрович, ежедневно с раннего утра и до вечера находился со своими подчинённым, организовал охрану и патрулирование затопленного района. Добыл на наш участок, хорошую лодку с мотором, которая в последующем использовалась нами совместно для выполнения различных задач. Поставил на постоянное дежурство полицейского Юрченко Алексея, с его добровольного согласия. Он на первой фотографии, наш рулевой, человек с большим сердцем.
Начальник 2 ПСЧ 9 ПСО Сергей Тельманович Искандеров, так же ежедневно приезжал, вникал и по мере возможностей решал наши проблемы, не забывая о своих непосредственных обязанностях. Он успевал везде, на строительстве наливной плотины и на пожары, которые к сожалению так же случались. Огнеборцы как говорится из огня да в полымя, отдежурив на паводке, на следующий день ехали на пожар.
В чулках от ОЗК, порой пропускающие воду, в холодной воде доставляли еду, воду и медикаменты людям отказавшимся эвакуироваться. Кормили домашних животных, которые находились на крышах. Вот эти ребята для меня настоящие герои, а не блогеры, приехавшие что б снять видео, на пару часов и уехавшие чуть замерзнув. Не важно кто обращался к полицейским или мчсовцам, все заявки отрабатывались сразу и без проволочек. Да, были и отказы по понятным причинам, когда подходили люди и просили их свозить посмотреть что там с домом, брать на себя ответственность если что случится на воде не хотелось, но мы старались, и если проплывали мимо дома обратившихся снимали видео и отправляли им в мессенджер.
Вот такие, не заметные герои, живут среди нас, и в случае общей беды они окажутся рядом.
В зоне СВО саперы идут первыми, пробивая коридоры в минных полях противника. Под огнем пулеметчиков, снайперов, беспилотников ВСУ они выполняют тонкую инженерную работу. Минируют подступы к российским позициям, чтобы обеспечить устойчивую оборону наших войск. В рядах российских саперов немало тех, кто был мобилизован осенью 2022 года. Один из них — старший сержант Артем Горшков, который был награжден Георгиевским крестом IV степени и медалью Жукова. О тонкостях своей работы в зоне СВО он рассказал «МК».
Мы встретили Артема Горшкова в госпитале имени Бурденко, когда приехали туда с концертной бригадой. Выясняем, что он родом из подмосковного Домодедова. О военной стезе никогда не думал. Окончил в свое время Социально-правовой институт экономической безопасности. Работал менеджером в лизинговой компании.
Через семь месяцев после начала спецоперации на Украине в России была объявлена частичная мобилизация. Артему пришла повестка. Соседи позвонили, сказали, что кинули ее в почтовый ящик.
— Мне сорок лет, дед был участником Великой Отечественной войны. Бабушка еще жива, ей 92 года. Как бы я мог смотреть ей в глаза, если бы вздумал прятаться от мобилизации?
Срочную службу Артем в свое время проходил в отдельном мотострелковом батальоне Президентского полка. Закончил службу старшим сержантом.
— Как попали в саперы?
— Нас привезли в подмосковную Кубинку, в парк «Патриот». К нам приехали представители из гвардейской отдельной инженерной бригады, зачитали фамилии из списка. Я решил, раз меня назвали, зачем бегать и чего-то искать.
После подготовки в ноябре, как рассказывает Артем, у них был первый выезд «за ленточку», в зону СВО.
— Многое было непонятно, страшновато, но потом уже осмотрелись, стали выполнять задачи. Наша гвардейская отдельная инженерная бригада не была привязана к какой-то одной определенной местности. Куда приходила команда выдвигаться, туда и выезжали. Разминировали минные поля, устанавливали инженерные заграждения — как на отходе, так и перед первой линией, чтобы слету к нашим позициям никто не смог подойти. Минные заграждения — опора любой обороны. Работать порой приходилось буквально в 200 метрах от позиций противника.
Саперы ходили, как говорит Артем, и со штурмовыми группами, и с разведкой — в зависимости от поставленной задачи.
— Вы же финансист, не технарь. Сложно было в минно-взрывном деле разобраться?
— Все пощупал своими руками, книжки почитал. Инструкторы хорошие попались. Все рассказали, всему научили, практикой обеспечили.
Как объясняет Артем, у саперов есть специальные тяжелые костюмы, но их чаще используют для работы в более спокойной обстановке.
— Они, конечно, хорошо защищают, но достаточно много весят. Передвигаться в них не очень удобно, они сковывают движения. А нам на передке приходится много ходить. К первой линии, как правило, подъезда нет. Как наши бойцы контролируют все подъезды, так и противник следит, чтобы мы технику туда не подогнали. Как показала практика, движение — это жизнь. Все наше обмундирование весит не менее десяти килограммов. Это штаны, куртка, бронежилет, разгрузочный жилет, в кармашках которого аптечка, нож, фонарь, в подсумках — запасные магазины к оружию. Ну, и автомат всегда с собой.
— Какие миноискатели использовали?
— Стандартный армейский миноискатель ИМП-3. Он легкий и «видит» практически все: и противотанковые мины, и противопехотные. Этот прибор можно ронять, опускать в воду. С собой всегда брали несколько пачек запасных батареек. И, конечно, нож, щуп. Рукой никуда лезть нельзя. Что-то нашел — аккуратненько, конечно же, не сверху, а сбоку щупом понажимал. А дальше уже ручками, ножом аккуратненько снимал. На месте накладным зарядом все это убрал (взорвал). Щуп с жалом-наконечником — удобная вещь, им можно где-то поковыряться, что-то им отодвинуть...
В ходу у саперов и специальный тактический крюк с веревкой — «кошка». Им можно зацепить на расстоянии и перевернуть подозрительный предмет. Саперные «кошки» используются для траления, что приводит к срабатыванию противопехотных, противотанковых, специальных мин с натяжными и обрывными датчиками цели. А еще — для снятия, сдергивания обнаруженных растяжек.
— Но главное средство поиска для сапера — глаза, — говорит Артем. — Появляются сейчас в зоне СВО и роботы-саперы, но они не везде могут пройти. Особенно это касается пересеченной местности. Мы работали больше по давно проверенной методике — с миноискателем, щупом, ручками, глазками. Повнимательнее. И пошли с богом...
Дело сапера, как говорит наш собеседник, — тихо отработать, остаться незамеченным и скрытно уйти.
С подачи сослуживцев у Артема появился позывной «Пумба». Так звали героя диснеевского мультфильма — дружелюбного и самоотверженного бородавочника со светлым брюхом и розовым пятачком.
— Я человек высокого роста, до мобилизации был еще и довольно упитанный, — объясняет, улыбаясь, Артем.
Саперы, как рассказывает наш собеседник, действовали небольшими группами, чтобы не привлекать к себе внимание.
— Когда нужно было пробить проход в минных полях противника, обеспечить штурмовикам и технике безопасные коридоры, на пять человек брали с собой два миноискателя. Двое работали — трое контролировали обстановку. «Пробитые» тропинки, куда можно было наступать, а куда нельзя, обозначали скотчем, яркими ленточками. Договаривались об этом с теми, в чьих интересах работали.
Саперы всегда являются целью для противника. Боевики ВСУ ведут на них особую охоту.
— По нам долбили из минометов, с «птиц» — беспилотников. Мы брали с собой приборы радиоэлектронной борьбы, противодронные ружья...
Наш собеседник делится: нередко дроны ВСУ висели прямо над ними.
— Смотрели: если это был просто корректировщик, пустой, можно было и где-то пробежаться. Понимали, что пока он даст корректировку, пока с той стороны начнут отрабатывать по нам из минометов, мы должны выполнить задачу и успеть отойти.
Но нередко над саперами кружили и украинские дроны-камикадзе.
— Однажды мы попали под обстрел, который длился всю ночь. Над нами висела куча дронов. Держали нас. Обстрел был такой, что нельзя было поднять голову. Мы не могли долго выйти, вынести своих раненых бойцов...
Как говорит Артем, они от ВСУ постоянно ждали подвоха. Заминированными могли оказаться и оставленная ими подбитая техника, и ящики с боеприпасами.
— ВСУ минировали и своих «двухсотых». Ничего руками трогать было нельзя, что-то передвигать тоже нельзя. Украинские боевики могли, например, и под тело, и под бронежилет запихнуть гранату без чеки.
Оставляли ВСУ нашим саперам и другие «сюрпризы».
— Могли, например, на мину установить второй взрыватель, который срабатывал при перемещении боеприпаса. Просто сбоку делали дырочку, вставляли туда взрыватель и проволочку втыкали в землю. Могли также противопехотную мину положить в штатное гнездо взрывателя противотанковой мины. Она по месту там четко встает. А под низ подсунуть еще мину-ловушку.
Все эти трофеи саперы, как правило, уничтожали методом подрыва на месте.
— Никто тебя не дергал: что, мол, шумишь? Там и так все кругом бахает. Когда взрывали противотанковую мину, отходили от взрывной волны метров на 40. Если это был осколочный боеприпас, отходили в укрытие метров на 50, цепляли его «кошкой»…
Нередко, как говорит Артем, для подрыва они соединяли опасные находки детонирующим шнуром с тротиловой шашкой.
Миссия саперов в зоне спецоперации — сверхсложная. Как рассказывает наш собеседник, противник нередко задействовал системы дистанционного минирования.
— ВСУ использовали немецкие, французские системы дистанционного минирования. Доводилось нам сталкиваться и с американской противопехотной осколочной миной направленного действия М18А1 «Клеймор». Но основная масса боеприпасов у ВСУ — все-таки наследие Советского Союза.
АРТЕМ ГОРШКОВ С ТАЛИСМАНОМ, КОТОРЫЙ СДЕЛАЛА ДОЧКА. ФОТО: СВЕТЛАНА САМОДЕЛОВА
— Применяли методы минирования и разминирования с помощью дронов?
— У нас в бригаде есть для этого отдельное подразделение. Саперы работают удаленно. Разминирование происходит с помощью накладного заряда. Обнаружили, например, противотанковую мину. Подлетает дрон, прицеливается, отцепляет накладной заряд, чтобы он лег сбоку или сверху. И отлетает сразу подальше, чтобы его не задело при взрыве. С помощью удаленного подрыва мин пробивается проход для группы. Также уничтожаются растяжки, к которым сложно подлезть. Дрон сверху зависает с грузиком, дернули за нитку, и все — бахнуло, можно двигаться дальше. Попадались нам и невзорвавшиеся украинские дроны-камикадзе. ВСУ обычно пускают по два-три дрона на одну цель, например, на машину.
«Один осколок до сих пор сидит в ахилловом сухожилии»
В зону СВО Артем пришел на должность старшего сапера, а потом стал командиром саперного отделения. Под его началом было восемь человек.
В редкие свободные минуты, как говорит Артем, многие бойцы читали книги.
— Что находили в развалинах, то и читали. Помню, я подобрал роман украинского писателя Михайло Стельмаха о торжестве Правды над Кривдой. Главный герой — коммунист Марко Бессмертный, списанный по ранению с фронта, возвращается в украинскую деревню. И ведет новые битвы с разрухой и нуждой. При этом всеми силами старается возвратить людям веру в счастье… Книга была издана еще во времена СССР. Когда читал ее, меня не покидала мысль, что мы с украинцами один народ. Только им националисты за 30 лет умудрились промыть мозги.
— С местными жителями доводилось общаться?
— С местными особо не общались, чтобы ни к себе, ни к ним не привлекать внимание. У ВСУ разведка тоже работала. Когда жили в деревне под Сватовом, к нам во двор, где был колодец, приходила за водой соседка. Относилась к нам поначалу с опаской. Помню, как-то заметила: «Разве я вам что-то против скажу, когда у вас автомат?» Я удивился, сказал: «Неужели вы думаете, что при разговоре с вами я могу использовать оружие?» Так действовала пропаганда. Долгие годы на Украине взращивалась ненависть к русским. С экранов телевизоров насаждалась мысль, что все русское — чужое. Эта женщина была из Лисичанска, потом она вынуждена была переехать в деревню под Сватовом.
Но очень многие местные жители, как говорит Артем, были рады приходу российских войск.
— Запомнил одну женщину, Ольгу Николаевну, которой было около 60 лет. Мы с ней общались. Она нас постоянно спрашивала: «Ребята, вы точно не уйдете? Не бросите нас?..»
В начале февраля Артема ранило. Их группа работала на переднем крае, устанавливала противотанковые мины.
— Отработали, начали отходить. Я стал перебегать дорогу, место там довольно опасное, пристрелянное. Мне показалось, что противник отработал по мне из миномета, но ребята, которые меня прикрывали, прилета не слышали. По всей видимости, я наступил на остатки неразорвавшейся кассетной натовской мины, эти мины мы окрестили «колокольчиками». Они похожи на цоколь от электрической лампочки, к которой прицеплена ленточка. ВСУ разбрасывают их с помощью 155-миллиметровых кассетных снарядов. Часть зарядов не разрывается и лежит, взведенная, на земле. В одной кассете может находиться до 80 мин. Стоит их задеть — происходит детонация, взрыв.
С минно-взрывной травмой Артем попал в госпиталь, расположенный в ЛНР, потом его перевезли в Валуйки, а оттуда в Белгород. У сапера была посечена вся правая сторона, нога — начиная с пятки до колена, бедро, также были порваны мышцы на руке. Медики вытащили четыре крупных осколка. Из Солнечногорского военного госпиталя он попал в госпиталь имени Бурденко.
— Руки-ноги целы, критических повреждений нет. Один осколок, правда, у меня до сих пор находится в ахилловом сухожилии. Подлечусь и вернусь в зону СВО. Мне главное — не хромать, чтобы не ставить под угрозу работу группы...
У Артема трое детей. Своим талисманом он считает игрушку, которую для него сделала дочка. Еще у него есть именная футболка с его позывным и медальон, который подарила жена. На одной стороне медальона его позывной, на другой — молитва.
За отвагу, самоотверженность и личное мужество, проявленные в боевых действиях, Артем награжден Георгиевским крестом IV степени и медалью Жукова.
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
Губернатор Севастополя Михаил Развожаев сообщил о присвоении званий Героев России двум жителям города, ушедшим на СВО. Это Никита Мечтанов и Вячеслав Пастухов с позывными "Мечта" и "Свят".
"Указом Президента присвоены звания Героев России — посмертно", - сообщил Развожаев.
По словам чиновника, Мечтанов и Пастухов "были одними из лучших операторов FPV-дронов" и "в последний бой ушли вместе". Развожаев объяснил, почему командование решило отправить одновременно лучших бойцов: "Ситуация была слишком серьезная".
Севастопольцы погибли 30 октября прошлого года под Крынками.
По словам Развожаева, Мечтанов "был одним из самых результативных операторов дронов-камикадзе, срывавшим планы укронацистов". Он, как сообщается, уничтожил 19 быстроходных лодок, около десятка автомобилей. Жена Пастухова - "одна из самых активных волонтеров с начала СВО", добавил Развожаев.
"Мы всегда будем помнить наших Героев!" - заключил чиновник.