И еще пару слов о детских травмах.
От кошки у нас осталось два новорожденных,недельных котеночка. Они жили в коробке под моим письменным столом. Я ничего не знала о правильном выкармливании котят, о теплой бутылке, завернутой в полотенце, и выхаживала малышей по своему разумению. Разводила в теплой воде сухое молоко, и поочередно мазала им носики. Котята слизывали смесь, и я снова мазала им носики, и так, пока они не наедались.
Кормила утром, возвращаясь со школы, и перед сном.
Котята не умирали, подрастали, открыли глазки и ушки, и резво ползали по дну коробки: мальчик и девочка, белый и серенькая.
Во-о-от... Я была им как мать родная.
Как-то после школы мы с подружками пошли в спортзал. Там установили батут, и мы скакали на нем, постигая восторг и гравитацию.
С нами скакал мальчик, который мне нравился, так что домой я вернулась счастливая и взволнованная, даже не сразу заметила, что коробки под столом нет. Но заметила, конечно.
- А где котята?
Мой младший брат тихим голосочком говорит:
- Мама сказала, у них глисты. Я их на улицу унес...
- Когда?!
- Не знаю, может, полчаса назад...
Я быстро одеваюсь, и мы с братом бежим к тому месту, где он их оставил. Темно, полярная ночь, мороз.
За строй-цехом обувная коробка, в ней два моих котенка, тесно прижавшись друг ко другу, замерзли насмерть.
Рыдала страшно.
- Я им ватки положил, чтобы согреть... - лепетал брат на обратном пути.
Пьяная мама на все мои слезы и крики ничего ответить не смогла. Ничего вразумительного.
Так я познала полное отчаяние от невозможности что-то изменить.
Мне было лет одиннадцать, брату девять.
