Жду новый пост

Серия «Архив Троцкого»

Около 11 час. утра 7 ноября, во время прохождения колонн демонстрантов Хамовнического района, на открытый балкон конторы 27-го Дома Советов (быв. гостиница "Париж"), выходящий на угол Охотного ряда и Тверской ул., вышли член ЦК ВКП (б) и член ЦИК тов. Смилга, быв. секретарь ЦК при Ленине, тов. Преображенский и еще несколько других товарищей. Вышедшие на балкон товарищи приветствовали проходившие колонны демонстрантов и, провозглашая приветствия по адресу вождей Октябрьской революции, вывесили на балконе под портретом тов. Ленина красное полотнище с лозунгом "Назад к Ленину!".

Проходившие колонны демонстрантов дружно, всей массой отвечали на приветствия с балкона, за исключением одиночек, идущих у знамен во главе каждого предприятия и вооруженных свистками и пищалками. Эти одиночные свистуны свистели, пищали, кричали "Долой!". Но эти одиночные свистки и крики тонули в мощных раскатах "Ура!" всей массы демонстрантов, переплетаясь с приветствиями из рядов демонстрантов по адресу оппозиции, большевиков-ленинцев и ее вождей.

Растерявшиеся в первое время распорядители демонстрации, получив, по-видимому, соответствующие инструкции, стали отделять из проходивших колонн небольшие отряды вооруженных свистками, пищалками, огурцами, помидорами, камнями, палками и пр. и оставлять их на углу Тверской и Охотного под балконов 27-го Дома Советов. Одновременно сюда же стали подъезжать на автомобилях: секретарь Краснопресненского райкома Рютин, председатель Краснопресненского райсовета Минайчев, секретарь МКК Мороз и др. члены МК и МКК. Сюда же прибыл с группой командиров научпуокр Булин.

Скопившиеся под балконом, под руководством съехавшихся властей, стали свистать, кричать "Долой!", "Бей оппозицию!" и бросать в стоявших на балконе товарищей Смилгу, Преображенского и др. камнями, палками, щепками, огурцами, помидорами и пр. В то же время с противоположного балкона, из квартиры тов. Подвойского, находившейся напротив, в 1-м Доме Советов, стали кидать в тт. Смилгу и Преображенского льдинами, картофелем и дровами.

Проходившие колонны демонстрантов продолжали отвечать на приветствия тт. Смилга и Преображенского и выражали свое возмущение против действий свистунов и хулиганов криками: "Долой свистунов и хулиганов!", "Долой фашистов, раскалывающих партию!"  По распоряжению начпуокра Булина, был отряжен красноармеец железнодорожных войск, который взобрался снаружи по стене на балкон и выполнил распоряжение стоявших внизу распорядителей о срыве плаката с именем тов. Ленина. Тогда стоявшие на балконе товарищи вывесили другое красное полотнище с лозунгом: "Выполним завещание Ленина". Появление этого плаката вызвало бурю восторга и приветствий в колоннах демонстрантов и усилило в то же время свистки, крики и бросание камней со стороны накапливавшейся под балконом толпы  свистунов и хулиганов.

В этой толпе хулиганствующих появился бывший редактор "Рабочей Москвы" Фрадкин (Борис Волин), снятый с редакторской работы за целый ряд уголовных деяний, Вознесенский Виктор, работающий в приемной тов. Калинина, которые стали призывать толпу ворваться в гостиницу и расправиться с находившимися на балконе оппозиционерами. К этому времени из толпы, наряду с криками "Долой!" и "Бей оппозицию!", стали доноситься крики: "Бей жидов-оппозиционеров!", "Бей жидов!".

Первыми ворвались в подъезд 27-го Дома Советов Рютин, Вознесенский и Минайчев. Вознесенский, крича, что он "за крестьян" и что он "сын крестьянина", требовал от милиционеров и швейцара подъезда пропуска толпы для расправы с оппозиционерами. Стоявшие тут же жильцы дома настаивали на недопущении толпы в дом, опасаясь разгрома дома и расправы. В это время Рютин, сносившийся с кем-то из подъезда по телефону, подозвал к телефону милиционера и сообщил стоявшим в подъезде, что он получил разрешение пропустить в дом двадцать человек из толпы. Жильцы дома стали протестовать и требовать от милиции, чтобы она воспрепятствовала этому. Но возвратившийся от телефона пом. начальника милиции сообщил, что он ничего поделать не может, т. к. получил приказание не препятствовать ни той, ни другой стороне. Тогда Вознесенский выхватил у швейцара ключ от входной двери, отпер дверь подъезда, в которую ворвалась толпа в несколько десятков человек во главе с Фрадкиным, Булиным и др. В ворвавшейся в дом толпе были пьяные.

Ворвавшиеся набросились на стоявших в комнате у балкона товарищей Грюнштейна (член партии с 1904 г. и бывший каторжанин), Енукидзе, Карпели и др. и стали их избивать. Булин, схватив стул, разбил стекла в двери балкона и ворвавшиеся стали вытаскивать с балкона через разбитые двери находившихся там товарищей - членов ЦК ВКП (б) Смилгу, Преображенского и др. и избивать их. Булин с группой военных набросились на начдива тов. Мальцева, находившегося также на балконе, повалили его на стол и стали избивать. Такому же избиению подверглись члены партии Альский, Гинзбург, Мдивани, Малюта, Юшкин и др.

Во время этого избиения присутствовали секретарь МКК Мороз и член бюро МК Цифринович. На обращение к ним с требованием прекратить избиение и установить фамилии избивающих, секретарь МКК Мороз кричал: "Молчите, а то хуже будет!" А член бюро МК Цифринович ответил: "Так вам и надо". Присутствовавший при избиении помощник начальника отделения милиции тов. Волков заявил: "Хотя я и беспартийный, но не видал такого безобразия, чтобы попустительствовали хулиганам в избиении и запрещали милиции вмешиваться".

Указания со стороны жильцов дома, что в толпе избивающих находятся пьяные, были оставлены Морозом без внимания. По распоряжению Мороза, и избитые, в том числе тт. Смилга и Преображенский, были оттеснены в одну из комнат гостиницы и заперты в ней. К дверям был приставлен военный караул. Караульные посты были расставлены также в коридоре. Из комнаты не разрешали выходить. В уборную водили под конвоем.

В комнату для наблюдения за задержанными были посажены член МК Шумяцкий и Минайчев.  Когда задержанные потребовали пропуска их во Второй Дом Советов, то Шумяцкий и Минайчев им в этом категорически отказали под тем предлогом, что на улице якобы ждет толпа, которая хочет расправиться с задержанными. Когда, несмотря на это предупреждение, задержанные во главе с тт. Смилгой и Преображенским прорвались через караул и вышли на улицу, то там никого не оказалось, и все задержанные, в сопровождении вышедшего вслед за ними караула во главе с членом МКК (фамилию его установить не удалось), пришли во Второй Дом Советов в квартиру тов. Дробниса.

В квартиру эту сопровождавшие в качестве караула хотели ворваться силой, но не были пропущены и остались у дверей. Получив от жильцов одной из соседних квартир сообщение о том, что находившийся у двери караул вызвал по телефону отряд для проникновения в квартиру тов. Дробниса, задержанные вышли из квартиры черным ходом.
[И. Смилга] [10 ноября 1927 г.]

Троцкий о "троцкизме"

Троцкий об "экономии" на рабочих

"Я расстреливал коммунистов"

ЭТАП КИТАЙСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Белогвардейский заговор Троцкого

ПОЛИТБЮРО В ПРЕЗИДИУМ ЦКК
Мы формально требуем немедленного и точного расследования и привлечения виновных к ответственности -- по целому ряду бесчинств, насилий и погромного характера действий во время юбилейной демонстрации 7 ноября 1927 года.

1. Мы писали уже вам о том, как группа, состоящая преимущественно из военных, - отнюдь не рядовых красноармейцев, - ворвалась в квартиру члена ЦК ВКП (б) тов. Смилги, взломав дверь, и насильственно отобрала красное полотнище с портретами Ленина, Зиновьева и Троцкого.

Одновременно делались попытки с крыши сорвать крючком, доской и пр. плакат с лозунгом: "Выполним завещание Ленина". При этом было разбито стекло в окне.

До взлома дверей, в квартиру неоднократно стучались агенты ГПУ и другие лица, требовавшие, чтобы их допустили ко снятию плакатов. Хозяйка квартиры, жена тов. Смилги, вынуждена была отвести детей на другую квартиру. Взломщики заняли все двери и лестницы, проверяли и контролировали всех входящих и выходящих. Установить всех виновных в разгроме квартиры тов. Смилги не представляет никакого (Написано мною. Подпись, очевидно, была коллективная. - Л. Троцкий.)  труда.

Одним из организаторов налета является, по имеющимся у нас данным, начальник военной школы ЦИК Лашук. Мы можем указать на целый ряд свидетелей, которые видели взломщиков и без труда опознают их. Фамилии ряда взломщиков известны уже и сейчас.

Второй налет был организован на балкон гостиницы "Париж". На этом балконе помещались тт. Смилга, Преображенский, Грюнштейн, Альский и др. Организатором фашистской группы явился здесь не безызвестный Борис Волин, нравственная физиономия которого не нуждается в оценке. Налетчики, после бомбардировки балкона картофелем, льдинами и пр., ворвались в комнату, путем побоев и толчков вытеснили названных товарищей с балкона и затем подвергли их задержанию, т. е. фактически арестовали в одной из комнат гостиницы "Париж" на несколько часов Ряд оппозиционеров был избит. Тов Троцкая была сбита с ног. Побои сопровождались тем более гнусными ругательствами, что среди налетчиков были пьяные.

При проезде автомобиля с тт. Каменевым, Мураловым и Троцким по Семеновской улице, произошел загадочный инцидент, выяснить который - при желании - не составило бы большого труда. Автомобиль проезжал мимо рядов демонстрантов, приветствуемый криками и аплодисментами большинства и сопровождаемый свистками ничтожного меньшинства. Навстречу этому автомобилю ехал по той же линии, вдоль демонстрантов, автомобиль с тт. Буденным, Цихоном и др.

Совершенно очевидно, что движение обоих этих автомобилей было одинаково законно. Когда автомобиль с тт. Каменевым, Мураловым и Троцким уже оставил позади себя колонну демонстрантов, раздалось вдогонку четыре выстрела - один за другим. Выстрелы во время юбилейной демонстрации были настолько неожиданны, что сидевшие в автомобиле предположили сперва, что эти звуки имеют другое происхождение (лопнувшие шины, хлопушки и пр.). Но вдогонку за автомобилем мчалось несколько фигур. Шофер замедлил ход автомобиля. На подножку вскочили с одной стороны пожарный (из командиров), с другой стороны – две подозрительные фигуры, сразу схватившиеся за руль. Пожарный разразился площадными ругательствами. К нему на подмогу подбежало еще несколько человек, пытавшихся довести дело до физической расправы.

Только подоспевшая часть демонстрантов удержала их от этого. В зубах у пожарного-командира был роговой свисток - из числа тех, какими пользуются свистуны-фашисты. Свисток был вырван у пожарного одним из сидевших в автомобиле и может быть предъявлен при расследовании дела. В толпе говорили, что стреляли милиционеры. Никто из милиционеров, однако, к автомобилю не подошел и никаких требований, нам предъявлено не было. Установить личность стрелявших, а также преследовавших автомобиль (на глазах у Буденного и Цихона) не представляло бы никакого труда.

В разных частях шествия на оппозиционеров набрасывались, подвергая их избиению. Чаще всего такого рода налеты сопровождались разнузданными выкриками черносотенного, в частности, антисемитского характера, - совершенно независимо от того, к какой национальности принадлежал избиваемый. Здесь повторилось точка в точку то, что наблюдалось при избиении большевиков на улицах Ленинграда в июле 1927 г., когда наибольшую активность и решительность проявляли наиболее черносотенные элементы. Целый ряд потерпевших коммунистов нам известен. На основании их показаний, как и показаний свидетелей, можно без труда установить виновных. Все действия такого рода ни в малейшей степени не походили на расправу толпы. Наоборот, все они совершались за спиной толпы, при небольшом количестве зрителей, силами небольших групп, при руководящем участии официальных или полуофициальных лиц, которых, как уже сказано, не трудно найти.

Мы спрашиваем вас: намерены ли вы произвести формальное, открытое и беспристрастное расследование по названным нами и многим не названным хулиганским бесчинствам против оппозиционеров или подозреваемых в оппозиционности. Значение этого вопроса для дальнейшего внутреннего развития нашей страны не требует пояснений. В случае неполучения от вас ответа, мы примем для освещения всего этого дела те меры, которые вытекают из интересов нашей партии, нашей революции и международного рабочего движения.
[Л. Троцкий] 9 ноября 1927 г.

После словесного зигзага влево глубокий сдвиг вправо

Высокие отношения во властных кругах

Сталинская фракция всю "дискуссию", т. е. всю травлю оппозиции, вела до сих пор под лозунгом "единства партии". Этот лозунг вырывается теперь у сталинцев из рук. Все более многочисленные ряды партийцев единство партии толкуют так: "Не трави оппозицию, не мобилизуй свистунов, не исключай, не арестуй коммунистов".

Аппаратчики отклоняли плакаты "за единство ВКП (б) ". Этот лозунг стал лозунгом оппозиции.
Оппозиция выдвинула 7 ноября лозунг: "Против оппортунизма, против раскола - за единство ленинской партии". Плакаты оппозиции с этим лозунгом уничтожались под руководством сталинского аппарата. Рабочих, несших этот плакат, избивали с остервенением.

Да и как же иначе? "Против оппортунизма" - это значит против Сталина. "Против раскола" - против кого это, как не против Сталина? "За единство ленинской партии" - явный удар по Сталину.
"За ленинский ЦК ВКП (б) ". И этот лозунг был отвергнут московскими аппаратчиками для демонстрации. "За ленинский ЦК ВКП (б) " -  говорили они - "это поймут так: за тот ЦК, который был при Ленине".

Правильно! Сталинцам нужен сталинский, а не ленинский ЦК. Оппозиция вынесла на демонстрацию плакаты с лозунгами: "Повернем огонь направо - против кулака, нэпмана, бюрократа". Этот плакат срывался и уничтожался. Несшие его рабочие избивались. Один
этот факт обнажает подлинную линию нынешнего партийного руководства до конца.

Нас, оппозиционеров, часто спрашивают: в чем вы видите  опасность Термидора? Наш ответ ясен и прост. Когда большевиков избивают за то, что они требуют повернуть огонь направо - против кулака, нэпмана и бюрократа, то опасность Термидора налицо. Те, которые избивают, те, которые организуют избиение, те, которые потакают избиению являются термидорианцами или попустителями.

В юбилейном манифесте и в речах официальных ораторов говорилось о необходимости усиленного нажима на кулака и нэпмана. Два года тому назад это было - по толкованию Бухарина - несвоевременно. А теперь, к десятилетнему юбилею, - как раз впору. Но в таком случае,  почему же 7 ноября 1927 года рвут на части плакаты с требованием повернуть огонь против кулака, нэпмана и бюрократа? Сопоставлением этих фактов раскрывают политику нынешнего руководства до конца.

Сталин и Бухарин провозглашают нажим на буржуазные элементы на словах. Оппозиция хочет провести этот нажим на деле. Поэтому Сталины и Бухарины нажимают на оппозицию.
"Выполним завещание Ленина". Таков один из ненавистных оппозиционных плакатов, которые вырывали из рук, срывали клочьями состен и подвергали уничтожению на глазах у толпы.

Ненависть к ленинскому завещанию становится у аппаратчиков тем неистовее, чем больше
обнаруживается на деле глубокая прозорливость той оценки, которая дана в завещании Сталину. На собраниях, и особенно в частных беседах, злобствующие сталинцы прямо говорят, что Ленин писал свое завещание в состоянии болезни. Это последний довод в борьбе аппаратчиков
с Лениным. Они забывают только, что завещание написано в тот же, примерно, период (25 декабря 22 г. - 4 января 23 г.), как и ленинские статьи: "Лучше меньше, да лучше" (2 марта 1923 г.), "О кооперации"  (26 марта 1923 г.), "Как нам реорганизовать Рабкрин" (23 января 1923 г.) и пр.

Вся партия знает, что эти статьи заключают в себе замечательнейшие проявления мощи ленинской мысли. Сталин и Бухарин  пытаются на одной произвольно выдернутой фразе из статьи "О кооперации" построить свою мелкобуржуазную теорию социализма в одной стране. Это не мешает им травить ленинское завещание, как плод больной мысли и чуть пи не контрреволюционный документ.

Портреты руководителей оппозиции давно находятся под строжайшим запрещением. Достать их в магазинах почти невозможно. Вывешивание их приравнивается к преступлению. Тем не менее, оппозиционеры во многих местах сознательно шли на риск и вывешивали или разверты
вали на улицах портреты руководителей оппозиции. Смельчаков беспощадно избивали, а портреты рвали на куски или втаптывали в грязь.

Это, однако, не останавливало других оппозиционеров.  Портреты Сталина никем не запрещены. Наоборот, вывешивание их есть один из путей к карьере. Тем не менее, портретов Сталина совершенно не видно было ни в окнах, ни на плакатах демонстрантов. Факт этот сам по себе красноречивее всяких слов. Бессмертный Бройдо, бывший заведующий Госиздатом, пытался принуждением и вымогательством внедрить сталинские портреты в обиход страны. Есть, однако, вещи, которых нельзя достигнуть голой репрессией.

* * *
Политика сталинского руководства состоит из коротких зигзагов влево и глубоких - вправо. Так гласит платформа большевиков-ленинцев (оппозиции). Еще только на днях сталинское руководство - под кнутом оппозиции - проделало зигзаг влево. Были провозглашены: семичасовой рабочий день, нажим на кулака, страхование бедняка и пр. и пр. Прошло немного дней, и за словесным зигзагом влево, последовал новый, решительный сдвиг вправо.

Бешеный натиск на оппозиционные плакаты прямо продиктован классовыми интересами кулака, нэпмана и бюрократа, которые торопятся взять реванш за левый перепуг, внушенный им юбилейным манифестом. Натиск на ленинские лозунги оппозиции произвели худшие элементы сталинского аппарата, в союзе с прямыми отбросами мещанской улицы. В этом один из крупнейших уроков 7 ноября 1927 года.
Л. Троцкий. 8 ноября 1927 г.

Высокие отношения во властных кругах

Каждый день во всех газетах льют помои на оппозиционеров

Прежде, чем постыдные действия бюрократических групп, прикрытых безнаказанностью, станут известны всему мировому пролетариату, считаем нужным в немногих словах закрепить происшедшее сейчас же.

Во время нашей поездки с тов. Троцким по городу и наших приветствий по адресу рабочих колонн, небольшие, вернее сказать, ничтожные кучки специально для того подготовленных и вооруженных свистками дезорганизаторов пытались внести в шествие озлобление и довести дело до физических столкновений. Им помешал в этом только отпор рабочих, настроение которых было прямо противоположно настроению этих групп, поведение которых было совершенно достойно фашистов.

На Семеновской улице милиционеры и военные, на глазах у Буденного, Цихона и других, стреляли нам вслед (по-видимому, в воздух). Мы остановили автомобиль. Группа фашистов - человек пять - набросилась на автомобиль с площадными ругательствами, сломала рожок и разбила стекло фонаря. Милиционеры даже не подошли к автомобилю. Так и осталось невыясненным, зачем нам стреляли вслед.

После поездки мы прибыли на квартиру члена ЦК ВКП (б) тов. Смилги. Над окнами квартиры вывешены были с утра плакат "Выполним завещание Ленина" и красное полотнище с портретами Ленина, Зиновьева и Троцкого. Жена тов. Смилги, член партии, отказалась впустить в квартиру посторонних лиц, пытавшихся сорвать "преступные" полотнища с призывом выполнить завещание Ленина и с портретами Ленина, Зиновьева и Троцкого.

Специально для того отряженные лица пытались  с крыши крючками сорвать плакаты. Находившиеся в квартире женщины препятствовали этим героическим усилиям при помощи половой щетки. После нашего появления в квартире попытки сорвать плакаты продолжались еще более ожесточенно, собирая этим огромную массу демонстрантов на площади между Кремлем, гаражом и зданием Коминтерна. Точно так же, как и в уличных колоннах, подавляющее большинство демонстрантов было возмущено глупыми и наглыми попытками сорвать плакаты.

Настроение собравшихся демонстрантов ярче всего выражалось в бурных рукоплесканиях и приветственных криках по адресу товарищей, отбивавших покушение на ленинские плакаты. Это не останавливало обезумевших аппаратчиков, которых поддерживало ничтожное меньшинство свистунов. Дело закончилось тем, что человек 15-20 командиров школы ЦК и слушателей военной академии разбили дверь квартиры тов. Смилги, обратив ее в щепы и насильно ворвались в комнаты. Совершенно ясно, что их негодование имело строго организованный характер и что их бесчинства были рассчитаны не только на попустительство, но и на прямое поощрение властей.

К этому моменту заброшенный сверху крючок захватил портрет Ленина и разорвал его на несколько частей. Сорван был также "преступный" плакат с упоминанием завещания Ленина. Ворвавшиеся военные унесли в качестве "трофея" полотнище с порванным портретом Ленина. На полу остались доски, щепы, крючья, битые стекла, разрушенный телефон и пр., в качестве свидетельства героических действий в честь Октябрьской революции. Огромная толпа на площади с затаенным дыханием следила за происходящим вокруг окон квартиры тов. Смилги. Появление кого-либо из нас у окна встречалось десятками или, в иные минуты, сотнями свистков и тысячами приветственных криков и аплодисментов. Трудно придумать действия более постыдные для руководителей и организаторов борьбы с оппозицией, более безобразные под углом зрения юбилейного праздника, более глупые с точки зрения интересов господствующей фракции.

Мы сообщаем здесь одну сотую часть того, что происходило в разных районах, в частности, вокруг гостиницы "Париж", с одного из балконов которой тт. Смилга, Преображенский и др. обменивались приветствиями с колоннами демонстрантов, после чего подверглись организованной фашистской атаке. Все эти эпизоды записаны. Все они будут установлены во всей подробности. Мировой пролетариат узнает о них, как знают уже сегодня рабочие всей Москвы, как узнают завтра трудящиеся всего Союза.

Каждый честный рабочий спросит себя: "Откуда" эта бешеная, неистовая, слепая и постыдная злоба против нас со стороны ничтожного меньшинства, которое своими налетами и погромами только ярче противопоставило себя подавляющему большинству трудящихся в день десятилетия Октябрьской революции?

Рабочие нашего Союза и всего мира захотят с удесятеренной силой узнать те взгляды оппозиции, из-за которых она подвергается такой  травле со стороны аппаратно-бюрократических верхушек.
Каждый спросит себя, почему является недопустимым в десятилетие Октября плакат с упоминанием о завещании Ленина и портреты его ближайших соратников - Зиновьева и Троцкого?!

Наша политическая платформа только выиграет от этого злобного натиска, в котором ярче всего выражается идейное бессилие. Число наших сторонников будет расти неудержимо.Мы пишем вам об этом в немногих строках, находясь в разгромленной квартире члена ЦК тов. Смилги. Мы ставим своей задачей немедленно закрепить ответственность за происшедшее каждого из вас в отдельности, как и Политбюро и Президиума ЦКК вместе. Каждый московский партиец знает, что фашистские группы получили инструкции от секретарей райкомов и что центром всей этой омерзительной кампании является секретариат ЦК ВКП (б), пользующийся Президиумом ЦКК, как послушным и на все готовым орудием. Всякому ясно, а вам яснее, чем кому бы то ни было, что, не будь прямых приказов сверху, все происшедшее не имело бы места.

Дело идет о судьбе партии, о судьбе революции, о судьбе рабочего государства. Судить будет партия. Судить будет рабочий класс" Мы не сомневаемся в приговоре.

7 ноября 1927 г. Смилга,  Муралов, Каменев

Каждый день во всех газетах льют помои на оппозиционеров

Как разлагают Комсомол (письмо к партийцу-комсомольцу)

Группа Сталина уже давно вынесла наши внутрипартийные споры на улицу. Нэповско-буржуазная улица смакует приемы Сталина и поддерживает его. Масса беспартийных рабочих все внимательнее прислушивается к нашим разногласиям, все с большей жаждой старается узнать подлинную правду прежде всего: чего требует оппозиция.

Это -- здоровый интерес класса к тому, что делается в его рабочей партии.
Сталин, Угланов, Марецкий и К° стараются спор о классовой линии утопить в сенсациях, в подлой Лжи о "связи" оппозиции с "врангелевцами".

Между тем, коренные интересы и рабочего класса и его партии требуют, чтобы рабочая масса узнала правду, выслушала обе стороны, познакомилась бы с важнейшими документами, например, о завещании Ленина.  На заводе им. Баскакова в Москве имел место следующий случай. На заседании общезаводской комиссии по подготовке празднества 7 ноября, директор завода (член партии) предложил, чтобы подготовлен был специальный плакат, долой оппозицию.

Тогда встал один член этой комиссии, беспартийный рабочий-старик, и сурово протестовал против этого, заявивши, что рабочие против этого, что они не пойдут за таким плакатом. Предложение директора было отвергнуто.
В то же время аппарат Московского Комитета собирает "узкие активы" (т. е. фракционные собрания сталинцев), где говорят прямо о том, что аппарат должен вступить в соглашение с беспартийными, чтобы демонстрацию 7 ноября превратить в демонстрацию против оппозиции Такое совещание устраивал, например, 31 октября Полонский (секретарь Рогожско-Симоновского райкома).

В "лозунгах", опубликованных ЦК, также есть "подход" к тому же. Нет никакого сомнения: в ход будут пущены "свистуны". Сталин, Угланов и К° сделают все возможное, чтобы и десятилетие великой пролетарской революции превратить в скандал.
Свист, улюлюкание, швыряние стаканами в ораторов оппозиции, сотни исключаемых из партии, вышвыривание с заводов и, наконец, обыски и аресты коммунистов - вот, при помощи каких методов "руководят" сейчас Сталин, Угланов и К°.

На всех перекрестках они обвиняют нас, большевиков-ленинцев (оппозицию) в том, что мы общаемся с беспартийными рабочими Это объявляется преступлением против партии.
Сталин и К° каждый день во всех газетах льют помои на оппозиционеров, а ведь газеты читают все, в том числе и беспартийные. На всех собраниях, в городе и деревне, аппаратчики пытаются оклеветать оппозицию. И в то же время рабочего-оппозиционера исключают из партии, если он пробует объяснить своему товарищу по станку, беспартийному рабочему, что оппозиция отстаивает дело Ленина, что гнусная ложь о "связи" с врангелевскими офицерами и пр. пущена в ход политическими банкротами.

Мы, оппозиционеры, согласны на то, чтобы внутрипартийные споры разрешались только внутри партии -- конечно, без свистунов, без зажимания рта. Но ведь этого то и не допускает сталинская фракция.
При Ленине мы к чистке партии привлекали беспартийных рабочих, - хотя чистка партии дело внутрипартийное. Прятаться от беспартийных рабочих нам нечего. Мы зовем их в нашу партию. Завтра они будут членами ее. Завтра они вместе с нами будут бороться за ленинизм, за исправление линии партии.

О чем спорим мы сейчас: о своевременном повышении зарплаты; о зажиме на заводах; о продовольственных хвостах; о росте кулака и частника; о том, как бороться против бюрократов; о мерах борьбы с безработицей; о признании долгов; о причинах, приведших к поражению китайской революции; о том, как лучше подготовлять оборону СССР против империалистов. Все это вопросы, касающиеся каждого рабочего, всех беспартийных рабочих, всего рабочего класса.

Мы имеем много доказательств того, что основная масса беспартийных рабочих начала интересоваться нашими спорами и начала понимать правоту оппозиции.
Демонстрация ленинградских рабочих 17 октября 1927 г. показала огромное сочувствие рабочей массы к оппозиции.

Это главный итог двух лет: рабочий класс в целом начинает интересоваться спорами аппаратчиков с оппозицией и, видя правоту оппозиции, начинает поддерживать последнюю. В этом залог того, что большевизм победит, что поражения и ошибки сталинской фракции не погубят революции, что единство партии, созданной Лениным, будет сохранено.

Мы уверены, что рабочие дадут по рукам аппаратчикам и свистунам, пытающимся извратить смысл рабочего праздника; они пойдут по тому же пути, по которому 17 октября 1927 г. уже пошли ленинградские рабочие; они поддержат лозунг единства ВКП (б); они будут протестовать против раскола, обысков, арестов, зажимания рта, свиста, улюлюкания; они поддержат наше требование, чтобы завещание Ленина, которое спрягал Сталин, было напечатано.

Г. Зиновьев 3 ноября 1927 г.

Как разлагают Комсомол (письмо к партийцу-комсомольцу)

Семичасовой рабочий день

Белогвардейский заговор Троцкого

Вы принадлежите к официальному направлению, хотя, по-видимому, заколебались в некоторых вопросах. Вы мне пишете: "Оппозиция, по-видимому, в некоторых вопросах права, но зачем она прибегает к антипартийным способам борьбы, вроде нелегальных типографий и пр."...

Первое, что обращает на себя внимание, это Ваши слова о том, что оппозиция, "по-видимому", в ряде вопросов права. Как Вы могли узнать об этом? Не из статей же Бухарина, Слепкова, Марецкого, которые систематически извращают до полной неузнаваемости взгляды оппозиции?

Вы читали кое-какие документы, опубликованные самой оппозицией. Только таким путем Вы и смогли узнать о правоте оппозиции в ряде вопросов. Но имеете ли Вы право обвинять нас в "нелегальном" печатании, если только это печатание дало Вам возможность узнать взгляды оппозиции и признать, что эти взгляды правильны?

Случайно я слышал по трансляции речи на юбилейном собрании московского комсомола несколько дней тому назад. Не буду останавливаться на казенных приветствиях и благодарственных ответах. Ни одной живой мысли! Тов. Тер-Ваганян попытался сделать в своей речи несколько крайне скромных и осторожных замечаний. Указав на гигантскую историческую работу, выполненную комсомолом, тов. Тер подчеркнул недостаточность интернационального момента в воспитании пролетарской молодежи.

Он указал, в частности, на то, что "Комсомольская правда" посвящает интернациональным темам слишком мало места. На этих словах его стали злобно прерывать. Попытки тов. Тера продолжать встретили ожесточенную обструкцию. Даже по громкоговорителю можно было разобрать, что в саботаже участвует небольшое меньшинство. Большинство же собрания просто запугано горланами и свистунами. Председательствовавший, кажется, тов. Косырей, заявил после этого, что тов. Тер попал со своей речью не туда, куда надо: "Ему бы следовало отправиться на конспиративное собрание оппозиции".

Речь тов. Тера была, как уже сказано, в высшей степени мирной, товарищеской, спокойной. Его критические замечания были проникнуты духом глубокой привязанности к комсомолу. Тем не менее, аппарат не выдержал. Тов. Косырев заявил, что только на конспиративном собрании можно говорить о недостатках "Комсомольской правды", в частности, о недостатке в ней статей на интернациональные темы. Этот подход молодого аппаратчика заключает в себе исчерпывающее объяснение того, почему оппозиционеры вынуждены собираться на так называемых "конспиративных" собраниях, т. е. на таких собраниях, где свистуны и вообще хулиганы не срывают речей стуком, шумом, свистом и грохотом.

На собрании Московского актива 26 октября свистуны были организованы в строго военном порядке под командой Спунде. Последний дирижировал ими, сидя спиной к трибуне. Во время речей тт. Каменева и Раковского саботажники поднимали бешеный и непристойный шум. Что это такое? Это и есть тот режим, который, согласно резолюции 5 декабря 1923 г., толкает даже самых добросовестных и выдержанных партийцев на путь замкнутости и фракционности.

Если Вы серьезно говорите о дискуссии, то надо обеспечить минимальнейшие права ее участников. Надо призвать к порядку хулиганье, которое швыряется книгами, стаканами, свистит, громыхает и вообще отнимает у членов партии возможность обменяться мнениями по основным вопросам резолюции. Как передают участники, две тысячи партийцев в Колонном Зале делали напряженные усилия, чтобы услышать, что говорят тт. Каменев и Раковский: приподымались, прикладывали руку трубкой к уху и пр. Но свистуны твердо решили не дать собранию выслушать речи представителей оппозиции.

Это, в сущности, то же, что сделано с платформой. Запрещать платформу или поднимать грохот во время речей тт. Каменева и Раковского могут те, кто боится партии, т. е. боится, что она услышит и поймет. Если нет аргументов, - надо швыряться книгами и поднимать необузданный шум. Вот самая основная причина замкнутости и фракционности.

Каждый честный партиец должен содействовать изоляции фашистов, свистунов и хулиганов. Это чуждое пролетарской партии явление. С ним надо покончить во что бы то ни стало. Если Вы этому поможете, то Вы тем самым поможете оппозиции отказаться от фракционных методов борьбы.

С коммунистическим приветом
Л. Троцкий
P.S. Речь свою на Объединенном пленуме при сем прилагаю с просьбой напечатать ее в "Дискуссионном листке".
Л. Троцкий 31 октября 1927 г.

Семичасовой рабочий день

Белогвардейский заговор Троцкого

Как они борются с оппозицией

Несколько недель тому назад партия внезапно узнала, что Политбюро собирается платить Франции ежегодно 22 миллиона золотых рублей в счет старых долгов. Сегодня партия столь же внезапно узнает, что Политбюро собирается ввести в промышленности семичасовой рабочий день. Политика сюрпризов и зигзагов становится все более резкой и нетерпимой.

2. Что означает, по существу, провозглашаемая Политбюро мера?
Если это временное сокращение рабочего дня в целях борьбы с острой безработицей, если понимать эту реформу так, тогда это не улучшение положения рабочих а распределение тяжести безработицы на весь рабочий класс. К таким мерам прибегали не раз капиталистические государства, вводя неполную рабочую неделю и пр.

Необходимость прибегнуть к такого рода серьезной и тяжелой реорганизации производственного  процесса могла бы диктоваться только таким положением, когда рост безработицы становится неизбежным на неопределенно долгий период. Ясно, что такого рода "реформа" не заключала бы в себе ничего юбилейного. Постановление Политбюро говорит не об этом. Оно имеет в виду не временное сокращение рабочего дня, а планомерный переход с 8 часов на 7 часов работы во всей промышленности.

3. Действительное введение семичасового рабочего дня - "без уменьшения вознаграждения за труд", как гласит постановление Политбюро -- означает повышение расценок при сдельной оплате труда и вообще  очень значительное, исчисляющееся в сотни миллионов, повышение зарплаты.

Еще до вчерашнего дня указания оппозиции на необходимость  более систематического повышения зарплаты назывались демагогией и наталкивались на одно и то же возражение: "А где взять средств?"
Все протоколы ЦК, все шпаргалки, все писания бухаринско-слепковской школы вертятся вокруг этого довода: "демагогия? - где взять средств".

Теперь оказывается, что средства имеются для перехода на семичасовой рабочий день "без уменьшения вознаграждения за труд". Этот поразительный факт является беспощадным осуждением той травли, которая велась против оппозиции в рабочем вопросе. Всякий член партии, всякий рабочий вообще скажет себе, что никогда, ни в каком случае в манифесте не появилось бы столь неожиданное обещание семичасового рабочего дня, если бы оппозиция в течение всего предшествующего периода не боролась так упорно и настойчиво против небрежного, невнимательного и "нехозяйственного" отношения к потребностям и нуждам рабочего класса.

4. Кто же является демагогами? Те ли, которые отстаивают ту мысль,  что социалистическое строительство предполагает систематическое улучшение положения рабочих во всех областях, исходя из того, что расходы  в этой области окупятся не только политически, но и производственно?

Или же демагогами являются те, кто в "будни" считает возможным  осуществлять режим экономии, рационализацию, индустриализацию -  за счет рабочих, а под праздничек, под юбилей, внезапно объявляют -  без малейшей подготовки - введние семичасового рабочего дня?

5. Платформа большевиков-ленинцев (оппозиции) требует:  "Пресечь в корне всякие поползновения к удлинению восьмичасового рабочего дня; не допускать применения сверхурочных работ, кроме случаев безусловной необходимости. Не допускать злоупотреблений наймом временной рабочей силы и подведения постоянных рабочих под  "сезонных". Отменить все удлинения рабочего дня во вредных цехах, допущенные в отступление от ранее изданных положений".

Это звучит на первый взгляд куда более скромно, чем праздничный прыжок от восьмичасового рабочего дня к семичасовому. Но всякий член партии неизбежно спросит себя: "Каким это образом случилось, что за последние годы Кодекс Труда все более ухудшался, в частности, и в отношении длительности рабочего дня, - а теперь вдруг, без малейшей подготовки, делается скачок через все ухудшения Кодекса, через все удлинения рабочего дня, через злоупотребления сверхурочными работами и пр. и пр. непосредственно к семичасовому рабочему дню? Серьезна ли эта реформа? Можно ли ей сколько-нибудь доверять?"

6. На этот основной вопрос ответ заключается в следующих строках постановления Политбюро:
"В отношении производственных заводских рабочих... необходимо обеспечить на протяжении ближайших лет переход от восьмичасового рабочего дня к семичасовому рабочему дню, без уменьшения вознаграждения за труд".

Для этого необходимо:
"Приступить не позже чем через год к постепенному осуществлению этого постановления по отношению к отдельным категориям рабочих в соответствии с ресурсами страны, ходом переоборудования и рационализации фабрично-заводских предприятий, ростом производительности труда и изнурительности работы".

В такой постановке провозглашенная реформа есть лишь неопределенное обещание к празднику - и ничего более. Азбука социализма говорит, что рабочее государство может от восьмичасового рабочего дня переходить не к девятичасовому, а к семи, к шестичасовому рабочему дню, в зависимости от роста техники и производительности труда. Юбилейное обещание гласит, что такой переход (от 8 часов к 7-ми) должен совершиться "на протяжении ближайших лет". Что это значит? В течение ближайших 5-ти лет? Или 3-х? Или 10-ти?

Белогвардейский заговор Троцкого

Как они борются с оппозицией

Отравленное обвинение в желании создать "две партии"