TimoBoll

Глава 7. Миша

- Давид, - на этот раз голос был знаком.

Майор открыл глаза. Белый высокий потолок, большое французское окно, капельница рядом с тележкой медицинского оборудования и стоящий рядом с кроватью человек в белом халате говорили о том, что он всё ещё жив. Потому что таких людей, как начальник института перспективных технологий, не пустят даже в ад.

Пётр Семёнович склонился над пациентом и ласково потрепал по плечу. Его лицо источало дружелюбие и сочувствие.

- Давид Иванович, я так за вас переживал, вы себе не представляете! А помните, я вам говорил, что мы ещё встретимся, а вы не верили. Жаль, что при таких трагических обстоятельствах, но я искренне этому рад!

“Рад тому, что встретились, или что обстоятельства трагические?”, подумал Давид. А вслух спросил.

- Что с Валерой? Где Марина? Миша?

Лицо начальника института в тот же миг выразило сожаление. Эмоции свои скрывать он не умел или же был очень хорошим актёром.

- Значит, вы всё помните? Это даже в каком-то смысле хорошо… Валерий получил серьёзные травмы, но уже идёт на поправку, только в отличие от вас, он ничего не помнит. Марина… девочка пропала, когда персонал срочно эвакуировали после нападения… эммм… опытного образца.

- Давайте угадаю, эксперимент вышел из-под контроля?

Пётр Семёнович вновь погрустнел, насколько это вообще возможно.

- Это была чудовищная ошибка. Слава богу, вы остановили его. Мы нашли вас вчера в парке вместе с Валерием в луже крови. У вас был разрыв бедренной артерии, вы выжили чудом. Естественно, все расходы на реабилитацию институт берёт на себя. Вы теперь наш герой!

Давид приподнялся на локтях.

- Пётр Семёнович, ваш так называемый биоробот пытался открыть портал с помощью человеческой крови! Кто должен был поселиться в этой твари? С кем вы заключили контракт? Что такое проект Акварис?

При слове Акварис лицо начальника чуть дрогнуло, на миг обнажив за маской сожаления нечто похожее на страх. Но он тут же взял себя в руки и сжал пальцами плечо Давида. Сжал с силой, удивительной для пожилого пухлого человека. Майор стиснул зубы от боли.

- Откуда вы узнали о проекте?

- Мне рассказал Андрей перед смертью.

Начальник чуть ослабил хватку.

- Он сам ничего не знал, не мог знать! Проект Акварис давно закрыт, все материалы уничтожены. Просто поверьте, это так. Остальное вам знать опасно для жизни, надеюсь, вы меня правильно понимаете. Наш образец стал мутировать, распространяя споры токсичной плесени. Всё должно было получиться совсем не так, но теперь это уже неважно. Там на поляне вы уничтожили носителя, и я вам за это очень благодарен. Группа эпидемической защиты в настоящее время очищает лес от этого грибка. Скоро всё будет закончено. Эксперимент провалился, дальнейшая разработка бессмысленна. Можно сказать, что всё уже в прошлом и нам всем надо быстрее забыть об этом.

Давид очень хорошо понимал намёки. Хотя вопросов у него было море, но вместо ответа он мог спокойно получить пулю в затылок, или вероятней всего, быстродействующий яд в вену. Поэтому он задал всего один.

- Что теперь будет с Мишей и Мариной?

- К сожалению, мальчик погиб, грибок проник во все органы, вызвав обширный некроз, - предельно грустное лицо Начальника института перешло все границы. Давид мог поклясться, что видит, как из глаз этого психопата стекают по щекам слёзы.

- У Марины перед исчезновением взяли анализы – она не заражена. Надеюсь мы очень скоро найдём её и поможем… Ещё вопросы? Нет? Тогда, Давид Иванович, набирайтесь сил, всего доброго.

Пётр Семёнович засветился улыбкой и покинул палату.

“Да, сука, ты ей поможешь, как же.”

Давид откинул одеяло и с трудом сел на край кровати. Голова тут же пошла кругом. Майор подождал, пока шторм утихнет, встал на ноги и направился к двери. Забинтованное бедро распухло, при каждой попытке наступить на ногу в голове будто происходил маленький взрыв мегатонной бомбы. Майор пережил пять или шесть ядерных атак пока, наконец, добрался до двери. В голове всплыл план медицинского корпуса. Он находился на первом этаже, а это означало, что он переживёт ещё одну небольшую ядерную бомбёжку головы и попадёт в ординаторскую.

+++

Охранник взглянул на часы – напарник должен был сменить его пятнадцать минут назад. Походу зацепился языком с той рыжей медсестрой. После массового самоубийства в санатории прошло всего три дня. Как говорится, ещё не успели остыть трупы, а в Синегорье уже прибывали новые кадры. Ходили слухи, что это было не самоубийство, а жертвоприношение, но охранник даже не хотел об этом думать, он с детства боялся вида крови.

Парень ещё раз попытался рассмотреть через закрытые жалюзи бронированного стекла то, что лежало внутри изолятора. Потом разочарованно сел на скамью, ещё раз взглянул на часы и тут же вскочил, потому что по лестнице спускался один из докторов, а при них надо было делать грозный надёжный вид. Парень вытянулся в струнку.

Этого доктора он ещё не видел. Средних лет, в белом халате со стетоскопом, с доброй улыбкой, доктор бодро хромал к нему, опираясь на трость. В свободной руке он держал литровую бутылку воды.

- Ну что, боец, как там пациент наш? Гулять не просится?

- Да вроде нет, - боец мельком взглянул на бэйдж, - Иван Николаевич, всё тихо.

- Слушай, что-то ты жёлтый какой-то, с печенью проблемы?

Парень помялся

- Да в училище химией увлекался… в качалке.

- Поднимешься ко мне после смены, у нас тут в санатории от всего лечат.

Доктор повернулся и вставил ключ-карту в замок палаты. Щёлкнули электромагниты.

- Хм, работает.

Охранник между тем вспомнил, что уже видел доктора с именем Иван Николаевич, и выглядел тот намного старше и вообще по другому. Самозванец между тем повернулся и протянул ему бутылку с водой.

- Кстати, это тебе.

- Спасибо, но пока не хочется, - парень машинально взял бутылку, но уже тянулся за рацией, - а вы, собственно кто…

Договорить он не успел. Доктор плеснул что-то ему в лицо. Глаза резануло от боли, горло прихватило и парень, согнувшись, повалился на бок, утаскивая стул за собой. Потом сообразил, сорвал пробку с бутылки и стал поливать лицо. Доктор выкинул флакон из-под нашатырного спирта, наклонился, вытащил из кобуры поверженного бойца пистолет и, прихрамывая, вошёл в палату.

Прямо на него с потолка смотрела купольная камера.

“Ну всё, сейчас набегут”, Давид закрыл дверь и подпёр ручку стулом.

Миша лежал в герметичном боксе с прозрачной крышкой. Зелёная шапка плесени уплотнилась, потемнела и стала похожа на кору дерева, лицо полностью исчезло, оставив лишь небольшие впадины в том месте, где когда-то были глаза. Но ему показалось, что мутант попытался повернуть голову в его сторону.

Майор поднял крышку, поставил рядом с кроватью ручку от швабры, которую использовал вместо трости. Вытащил обойму Глока. Патроны были боевые.

Решиться было сложно, и Давид попытался рассуждать логически. Он завалил Буратило, но мальчика всё-таки сохранил, оказав услугу начальнику института. Теперь Миша станет носителем существа, с которым институт заключил контракт. Почему-то на ум пришли многочисленные рассказы про то, как дьявол заключал кровавые договоры с людьми, про демонов, вселявшихся в тела девственниц. Хорошо, назовём его демоном. После того, как демон поселится в Мише, начнётся некая консервация, о которой он знает только то, что наступит полная жопа, и что с этим связан некий проект Акварис, секретные документы по которому Андрей вынес из института, которые украл из его сейфа двойник, который бесследно исчез. Рассуждать логически не получилось. Было ясно одно – вызов этого демона требует человеческой крови, значит будут другие жертвы. Убить одного, чтобы спасти многих… Давид закрыл глаза ладонью. Снаружи уже яростно долбились. Кто-то кричал. Стул дребезжал при каждом ударе.

- Миша, надеюсь, голос из галлюцинации не соврал и на том свете тебе будет лучше.

Давид приложил ствол к тому, что когда-то было головой трёхлетнего ребёнка, и несколько раз нажал на спусковой крючок.

Когда он оторвал ладонь от лица, она была мокрой от слёз.

P/S

Описанные выше события произошли на следующий день после рассказа "Непослушная самка"

http://pikabu.ru/story/neposlushnaya_samka_4239359

Глава 5. Проект Флора

Они миновали выжженную часть леса и пустились рысью по дороге, отчасти для того чтобы согреться, отчасти потому, что ноги существа, завёрнутого в куртку, высохли и начали обрастать свежей бархатистой плесенью. На бежевой куртке стали появляться тёмные пятна. Давид сильнее сжал рукав куртки – ему мерещилось, что сейчас из него вылезет скользкое щупальце и намотается на запястье. А может быть, он уже подхватил заразу. Давида морозило, голова кружилась и отдавала болью в затылке. “Господи, хоть бы это была простуда, аминь”, шептал он молитву на бегу.

Парни выдержали три километра в таком темпе, затем перешли на спортивную ходьбу. Миша перестал скулить, меховая шапка мицелия разрослась и уже лезла из ворота ветровки. Отдышавшись, Валера задал, наконец, вопрос:

- Давид Иванович, вы там кричали под маской, что-то про зарницу? Это какое-то секретное оружие?

- Судя по всему, уже не секретное. Давай руки поменяем, Миша как будто тяжелее стал килограмм на десять.

Напарники поменялись местами, с минуту шли молча.

- А вы откуда о нём узнали? Я просто до сих пор не понял, что произошло, а вы так быстро среагировали. Вы, наверное, мне жизнь спасли…

- Я принцип действия не знаю, это какое-то средство массовой зачистки от органики. Я один раз видел результат действия Зарницы, в прошлом году под Астраханью. Этот серый туман увидел только сегодня, догадаться был не трудно.

- Пипец, это что, по всей России такое происходит?

- Может просто проводили испытания. По официальной версии на бахче был мощный пожар, погибло несколько человек, всё поле было словно затёрто чёрным карандашом. Огромный ровный круг выжженой земли, так раньше инопланетяне круги на полях рисовали. В это же время там произошло массовое нападение диких животных на периферийный посёлок недалеко от этого места, может, видел по новостям. Я ездил туда в составе комиссии по расследованию, и пообщался немного со специалистами. Про название знаю от них, но кроме названия они сами ничего не знают и, как мне показалось, даже не хотят влезать в это дерьмо.

- Да, я читал где-то. Мне кажется, это всё случилось из-за плесени.

Давид многозначительно смотрел парню прямо в глаза.

- Когда так кажется, надо креститься и строить бункер. И ты лучше о сегодняшнем случае забудь. С пистолетом и машиной я тебе помогу - о них никто тебя не спросит, но и ты, Валер, лишний раз рот не открывай, а то ворона залетит… и всё. Надеюсь ты понимаешь, о чём я.

- Я понял, Давид Иваныч.

Дальше шли молча. Валеру мучала совесть. Убить женщину, пусть и зомби, пусть и гниющую заживо, но живую – такое не забудешь. Вся надежда была на алкогольную перезагрузку, которую он запланировал сразу по приходу домой. Давид тоже молчал о своём. Он немного лукавил, рассказывая лейтенанту про Астраханское дело. Да, он участвовал в расследовании гибели людей, но совсем в другом направлении.

После увольнения Андрея из института проект Флора продолжал работу без него. В результате учёные знатно поглумились над природой. После попадания в почву, семена экспериментального гибрида давали побеги, внешне идентичные популярному сорту мирзачульской дыни. Шло время, плод наливался сахаром. В какой-то момент срабатывал генетический триггер, и вместо спелой мякоти внутри плода начинало развиваться чудовище – гигантская сороконожка с острыми когтями и клыками. Преимущественно самочка. Оплодотворение паразитов происходило на этапе опыления цветка обычными насекомыми. Осенью во время сбора урожая взрослые насекомые разрывали оболочку яйца, выглядящего и пахнущего как спелая дыня, и расползались по полигону. Самцы просто ползали, самочки же откладывали в землю сотни яиц-семян, из которых следующей весной прорастали новые дыни-мутанты.

Семена могли пережить засуху, длительное облучение радиацией, жару, мороз и обработку токсинами. Специальная стойкая форма жизни для изменения климата Марса или же биологическое оружие – Давид знал точно только то, что эксперимент вышел из-под контроля. Сороконожки, по своей природе хищники, оказались ещё и плотоядными. После нескольких смертей на секретном полигоне, эксперимент свернули, но несколько пчёл, опылявших гибриды улетели на волю, где продолжали выполнять свои прямые обязанности. В результате инфицированными оказались нормальные бахчевые.

Об этом стало известно только осенью, когда вылупившиеся из яиц-дынь сороконожки сожрали двух колхозников. Пока институт принимал экстренные меры, паразиты загрызли ещё несколько человек, двух коров и собаку. Бахчу выжгли полностью Зарницей, вручную нашли и уничтожили разбежавшихся по округе особей, однако биоматериал попал в руки гражданским. И Давиду, как специалисту по заметанию следов, стоило чудовищных моральных и финансовых усилий, чтобы забрать приторно воняющий дыней труп сороконожки и убедить докторов астраханской больницы и полицейский наряд, что это всё им показалось.

Давид даже нашёл парня, который выменял у колхозников две заражённых паразитами дыни-торпеды. Одну сороконожку он уничтожил с другом и даже выложил рассказ об этом в социальных сетях. Естественно никто всерьёз её не воспринял. Широкой огласки история не получила. Астраханские СМИ подали в эфир дезу про нападение раненого медведя.

Поиски оставшейся в живых второй сороконожки не увенчались успехом. Скорее всего, она ушла в канализацию, где её съели крысы. По заверениям руководителей проекта Флора, паразит вырос из натуральной немодифицированой дыни, заражённой пыльцой, поэтому потерял способность производить потомство. Институт платил за работу более чем хорошо, тут Давид жаловаться не мог, но от него можно было ожидать любой подставы. То гусеницы по полям бегают, а теперь ещё и гигантский червь шастает по окрестностям. И плесень эта. В любом случае, как только они доберутся до санатория, всё станет ясно. Давид уже не сомневался, что Андрей с больной собакой поехал именно туда.

Глава 6. Чудовище

Санаторий Синегорье встретил гостей гробовой тишиной. Ворота были открыты настежь, окна чернели провалами в наступивших сумерках. Ни охраны на КПП, ни подсветки террасы. Парни положили заросший плесенью кокон и отошли подальше. Валера отвернулся к ближайшей Сосне и расстегнул ширинку.

- Оооо, от самой базы терпел. Ааа, сука, хорошо-то как.

- Ты бы руки сперва помыл, а то писюн позеленеет завтра.

- Да я их вытер!

- Ну смотри. Подожди меня тут, я схожу проверю кое-что.

Давид направился к гаражам, голова болела всё сильней. Он вдруг вспомнил, что с утра ничего не ел.

В боксах стояла кромешная темень и вонь от хлорки. Майор с трудом нащупал выключатель. Под потолком замерцали лампы дневного света, освещая раскиданные по полу инструменты и отпечатки грязных следов на полу. Парковочные места были пусты за исключением одного, накрытого чёрной плёнкой автомобиля, припаркованного в дальнем углу. Заткнув нос, Давид откинул полиэтилен на крышу большого чёрного внедорожника Тойота Секвойя. В багажнике на ковролине темнело сырое пятно, вся обшивка изнутри была пропитана едкой жидкостью. Догадка подтвердилась - Андрей приехал сюда. Лидия Петровна говорила, что у них тут есть изолятор, значит, вот где он был всё это время. Надо проверить.

Валера не терял времени даром. Он где-то раздобыл костюм биозащиты и теперь мелькал оранжевым пятном в наступивших сумерках, укладывая тело плюшевого мальчика в чёрный мешок для трупов. Давид, как и житель столицы, недолюбливал провинциалов, но Валера, судя по всему, был нормальным парнем со стальными яйцами.

- Доктор, пациент жить будет?

Валера обернулся.

- Миша зацвёл.

Давид подошёл ближе. Ветровка, в которой они принесли ребёнка, полностью заросла. Из под нежного подшёрстка плесени по всему телу торчали длинные упругие нити с крупными жёлтыми шарами на концах. Валера щёлкнул по одному из них пальцем. Существо застонало и попыталось встать, но лейтенант уже застёгивал молнию на мешке. Грибок мутировал.

- У них тут есть лаборатория и операционная, значит, и морг должен быть. Или большой холодильник. Похоже, они экстренно покинули территорию, но свет есть. Надо замедлить процесс, пока Миша не превратился в настоящего монстра.

Парни взялись за углы мешка и понесли его в сторону медицинского корпуса.

Морг был небольшой, но уютный. Три из шести отсеков были заперты, в одном из открытых лежал прозрачный мешок с остатками большой собаки. Брюхо впало, часть кожи вместе с мясом превратилась в гной. По клочьям грязной шерсти на холке было видно, что когда-то собака была белой. Мужчины погрузили Мишу в свободный отсек и вышли. Валера взглянул на майора.

- Давид Иваныч, с вами всё в порядке, вы какой-то бледный?

- Хорошо, что не зелёный. Да я простыл просто, - Давид пытался стоять прямо, но его колбасило, голова раскалывалась. Он потрогал лоб и чуть не обжёгся.

– Вот что, лейтенант. Иди в главный корпус и поищи там рабочий телефон и срочно вызывай подкрепление, или как там в американских боевиках говорят. Позвони в санэпиднадзор вот этому человеку, - Давид продиктовал номер, - я осмотрю медблок. Встретимся через двадцать минут во дворе.

В холле главного корпуса всё было разворочено. Пятна крови на мраморном полу превращались в длинные полосы, которые тянулись к разбитым окнам. Будто кто-от хватал обезумевших от страха людей и вытаскивал на улицу по одному. В воздухе стоял сладковатый привкус смерти. С телефоном Валерий заморачиваться не стал, просто позвонил со стойки регистрации и быстрее вышел на свежий воздух.

Сначала он не понял, где подвох. Во дворе было по прежнему тихо и одиноко. Вот только сосна, на которую справлял нужду лейтенант, стояла гораздо ближе к центру. Валера обошёл дерево по кругу – обычная сосна с корявыми ветками и корнями, покрытыми пятнами мха. Ветра не было, и парень очень удивился, когда ствол наклонился и потянул к нему нижние ветки.

+++

На цокольном этаже медблока было тихо. Майор госбезопасности шёл по тёмному коридору, всматриваясь в темноту карантинных изоляторов через толстые бронированные стёкла. Они были пусты, и лишь в одной из палат рядом с мерцающей индикаторами аппаратурой жизнеобеспечения лежало тело высокого мускулистого мужчины. На бледной коже проступали большие блестящие от влаги тёмные пятна с белесыми окружностями молодой плесени. Из под одеяла к аппарату гемодиализа тянулся жгут трубок. Дверь была заперта.

Давид взял трубку интеркома и нажал на кнопку.

- Добрый вечер, Андрей. Меня зовут Давид. Ты должен меня помнить. Мы встречались шесть лет назад в Москве.

Человек в палате молчал и Давид уже собрался уходить. Как вдруг Андрей зашевелил губами. Майор прижал трубку к уху и услышал слабый как шелест опавших листьев шёпот.

- Как моя семья?

- Андрей, Елена и Миша заразились каким-то грибком. Елена… мертва. Михаил ещё жив, но с ним что-то происходит. Марину я видел в последний раз утром, она была жива и здорова, но где она сейчас, я не знаю. Санаторий пуст.

Андрей молчал.

- Если у тебя есть какая-то информация, расскажи мне. Для чего нужен проект Флора? Что это за плесень?

И снова тишина, только мерное попискивание доносилось из палаты. Наконец мужчина подал голос. Он говорил на выдохе, болезнь отнимала все его силы.

- Тяжело говорить. Я не думал что они. Зайдут так далеко. Документы из сейфа были в единственном экземпляре.

- Проект Флора будет использован для колонизации Марса?

- Колонизация уже началась. Но они не успеют. Консервация скоро начнётся.

- Консервация?

Андрей шептал всё тише. Он чувствовал, как грибок-паразит пожирает его изнутри. Но даже если бы не паразит, ответить на вопрос всё равно бы не смог.

- Не знаю. Но они спешат. Что-то случится скоро.

- Что за чудовище тут бродит? Такой длинный червь с кучей лап.

- Это не червь. Сосна-биоробот. Это носитель.

- Носитель чего?

- Они не могут жить в телах людей. Необходим новый тип. Организма.

- Гибрид животного и растения?

- Да. Администрация института заключила контракт с…

Андрей закашлялся.

- Найди Марину. Спаси Мишу… или убей его, если не выйдет. Найди информацию по проекту Акварис. Найди моего двойника. У него документация… кхе, кхе.

Мужчину скрутил очередной приступ.

- Андрей, двойник исчез вместе с документами, куда он делся? Андрей?

Андрей лежал, глаза не мигая смотрели в потолок, из полуоткрытого рта вытекала тёмная капля чёрной слизи. Давид постоял ещё пару минут, в надежде на чудо, но Андрей больше не отзывался.

“Вот это я прояснил ситуацию - вопросов стало только больше, а толком нихрена не узнал”, он шагал по дорожке к главному корпусу. Голова трещала от боли и мешала шевелить мозгами. Что ещё за носитель, при чём тут сосна? Мысли всё не могли собраться в кучу. Его перестало знобить. Температура перевалила за тридцать восемь. Сквозь шум в голове Давид услышал крик напарника переходящий в отборные матюки. Качаясь из стороны в сторону, майор по синусоиде бежал к главному корпусу.

Он пропустил самое интересное. Во дворе длинный гигантский червь склонился на корявых лапах-ногах над визжащим от ужаса Валерой. Затем чудовище подняло одну конечность и, с размаху вонзив острый коготь в предплечье, стало подниматься вместе с ним над землёй, опираясь на целый пучок щупалец. Лейтенант пытался схватиться руками за лапу, но пальцы были скользкими от крови.

- Валера! – зашептал Давид, спрятавшись за парапетом крыльца.

Монстр встал вертикально и расправил многочисленные узловатые лапы в стороны, удерживая равновесие. В голове майора сама собой заиграла песенка “В лесу родилась ёлочка”, потому что это оказался не червь, а нечто, похожее на дерево с ободранной хвоей. На сосну. Монстр качнулся вправо и, перебирая корнями-щупальцами, бесшумно потёк в сторону парка.

Давид бежал следом. Подойдя к роще, чудовищная сосна тут же затерялась среди своих натуральных собратьев. Сходство было поразительным, ветви-конечности, сухой шершавый ствол, зелень хвои, тёмно-зелёные пятна лишайника - только качающийся в воздухе оранжевый комбинезон Валеры указывал майору направление.

Монстр двигался неестественно быстро для дерева. Давид приотстал, но когда он выглянул из-за кустов, он изо всех сил стиснул зубы, чтобы не крикнуть. Каменная площадка в центре рощи была бурой от спёкшейся крови. Глубокие канавки заполнились красной жидкостью до краёв, вычерчивая на поверхности каменного круга замысловатые письмена. У границы площадки лежали вперемешку тела людей. Майор опустился на колени за кустами, и почувствовал ладонями то ли вибрацию, то ли гул. Он был слабый, но ощущался всем телом. Кровавые лужицы на каменных плитах еле заметно дрожали.

Часть сотрудников дозревала на ветках ближайших деревьев. Одно массивное тело висело вниз головой. Лица в сумерках было не разобрать, но по бритой голове и татуировке на обнажённой ноге майор узнал Дмитрия Александровича. Анестезиолог был мёртв.

Чудище встряхнуло Валеру и подвесило его вниз головой на свободной ветке, как обычно дети вешают ёлочные игрушки в предвкушении Нового года. Валера стонал и вяло сопротивлялся. Кровь из раны залила уже всю маску. Не поворачиваясь тварь сняла с другого дерева медсестру в белом халате. Девушка была без сознания. Монстр высоко поднял её за ноги и одним быстрым движением сучковатого когтя рассёк шею. Как только свежие струи крови окропили очередной иероглиф, гул усилился так, что затряслись листочки на кустах. Давид медленно развернулся и быстро скрылся в темноте.

Вбежав в гараж, он схватил с верстака отвёртку и, не задумываясь выломал лючок бензобака Секвойи. Шланг найти труда не составило, и он стал сливать бензин в канистру. Бутылок он не нашёл, да и не уверен был, что стекло разобьётся о дерево. Времени на поиски чего-то более подходящего не было. Андрей назвал его биороботом. У каждого робота была своя программа, но если эта программа заключается в убийстве людей таким способом, его надо остановить. Валера был ещё жив. Только бы успеть!

Пока наполнялась ёмкость, Давид собирал разбросанную по полу промасленную ветошь и тут его взгляд упал на стеллаж с инструментами. Вернее, на один из агрегатов. Это было то, что нужно. Майор вытер рукавом пот с лица и впервые за сутки улыбнулся.

+++

Каменный круг вибрировал так, что кровавый кисель булькал и плескался в древних письменах, окружающих большую пентаграмму, в центре которой раскачивалась в сатанинском трансе сосна-биоробот. Ствол и ветки совершали хаотичные движения, но с каждым таким па на площадь накатывали мощные волны инфразвука, от которого тело покрывалось мурашками. Казалось, это не чудовище вызывает приливы энергии. А это само дерево колеблется под порывами штормового ветра. В одном из корявых клешней монстр держал за ноги Валеру, которого мотало в такт с судорогами чудовища. Каменные плиты под деревом начали пульсировать сиреневым. Воздух загустел. Приливы вибрации превратились в оглушающий рокот.

Биоробот занёс над шеей лейтенанта острый деревянный коготь, как вдруг из-за кустов, расплёскивая бензин, по крутой дуге вылетела канистра. Ударившись о ствол монстра, она падала вниз, переворачиваясь при каждом ударе о ветку и разливая горючее. Канистра только приземлилась у корней-щупалец монстра, а к ней уже летел горящий шар из тряпок. Бензин вспыхнул, озарив кусты оранжевым всполохом. Монстр, отбросив лейтенанта в сторону, стал извиваться и всё быстрее махать ветками, словно собираясь взлететь. Пламя ползло по стволу вверх, перекидываясь на нижние сучья, а плиты алтаря пульсировали всё быстрее. Кровь вмиг испарилась, древние руны светились неземным сиреневым светом.

В кустах истошно заревел мотор и на свет пожара вышел Давид с громадной бензопилой в руках.

- Ну, что, деревянный пидорас, сейчас ты узнаешь, кто твой папа Карло! – прокричал он, и зажав ручку газа, бросился на полыхающее чудовище.

Давид размахнулся и в прыжке всадил полотно бензопилы прямо в ствол мутанта. Цепь завизжала, кромсая тело монстра, горящие опилки разлетались фейерверком во все стороны. Тварь не собиралась сдаваться. Давида сшибло с ног мощным ударом ветки, он отлетел в сторону, перекатился по раскалённым камням, уходя от удара гигантской лапы, и тут же выставил пилу вперёд, срезав летящий прямо на него острый коготь. Исчадье ада метило в сердце, но обрезок когтя воткнулся в ногу.

- Ах ты ж сука!

Майор одним взмахом срезал торчащий из бедра кол и, прихрамывая, бросился к монстру, кромсая летящие в него когтистые лапы.

Подземный рокот превратился в рёв, который вырывался сквозь трещины в камне. Давид резал горящие корневища чудища, с трудом уворачиваясь от острых уродливых клешней. Рубашка в нескольких местах была порвана, тело под ней было исполосовано рваными шрамами, но Давид всё резал и резал. Чудище резко ткнуло его обрубком по голове. Он на мгновение потерял ориентацию и начал падать на бок - правая нога совсем не держала. В последний момент он направил полотно с покрасневшей от перегрева цепью прямо под самый ствол и навалился всем телом. Пила завыла от нагрузки, вгрызаясь в плотную древесину и вдруг замолчала. Цепь заклинило, но этого оказалось достаточно. Один из толстых корневищ-щупалец подломился и горящая сосна начала медленно падать.

В воздух поднялся сноп искр. Затрещали горящие сучья. Майор стёр рукой застилающую глаза кровь из разбитой головы и глянул вниз. Штанина правой ноги вымокла от крови – тварь задела бедренную артерию, и жизнь медленно вытекала из тела. Дрожащими от слабости руками майор снял ремень и туго затянул ногу над торчащим из раны обрубком ветки. Затем с трудом встал и, подволакивая раненную ногу, пошёл к месту приземления Валеры.

Комбинезон на груди был разорван, из дыры в грудной клетке кровавыми пузырями выходил воздух, но, несмотря на все невзгоды, парень был ещё жив. Валера делал короткие вздохи, по лицу от боли текли слёзы. Давид снял с себя остатки рубашки, свернул кусок рукава в тугой валик и прижал к ране, остальное туго обмотал вокруг груди парня и завязал морским узлом.

- Ничего, браток, держись, - майор лёг рядом с ним на увядшую траву и провалился в чёрную пустоту. Вокруг трещали деревья – на этот раз горящий монстр заразил своих собратьев вирусом огня.

Давид падал спиной вниз, кружась, расправив руки, не в силах пошевелить ими. У него не было сил даже ощутить страх от внезапного приземления, после которого он навсегда перестанет быть. А падение всё продолжалось.

- Давид.

Голос заполнил всё бесконечное пространство вокруг. Он возник не внезапно, казалось, он звучал всегда, но падающий человек только сейчас обрёл способность воспринимать его.

- Давид, ты должен остановить Мишу.

“Кто ты, твою мать!” – говорить не было сил, и майор просто думал это в надежде, что телепатия работает. И судя по ответу, ему это удалось.

-Кто я, об этом ты вскоре узнаешь, но ты должен сделать то, что просил Андрей, спасти Мишу или убить его. Спасти его уже невозможно. Превращение в носителя почти завершено. Но частичка его души ещё живёт внутри этого существа. Если этого не сделать, он будет страдать очень долго. Освободи его.

“Я не буду никого убивать”

- Для него смерть – это спасание. На тебе не будет греха. Мы позаботимся о Мише. Выбор за тобой, но помни, от тебя зависит многое.

“Что это за носитель?”

- Он не может долго находиться в обычном органическом теле. Ему нужен специальный контейнер. Оболочка медленного разрушения. Если не уничтожить носителя сейчас, будут другие жертвы. Много жертв ещё до консервации.

“Что ещё за консервация???”

Голос затих на мгновение

- Упс, проболтался. Скоро ты сам всё узнаешь. Помоги Мише. Найди двойника Андрея. Тебе пора Давид. До новых встреч!

“Эй, кого пора, кто ты? Где я?”

Давид спрашивал пустоту. Полёт вдруг резко изменил направление. Теперь он падал вверх, всё набирая скорость.

Глава 3. Двойник

Свернув с асфальтированной дороги, ведущей от санатория, бело-синий ВАЗ десятка весело запрыгал по ухабам. Давид привычным движением потянулся к поручню над дверью, но схватил лишь пустоту. Машина ППС была ультра-бюджетного исполнения, и возникало чувство, что владельцы автомобиля настойчиво пытаются упростить его ещё больше. Так с пассажирской стороны отсутствовала обшивка двери, да и сама дверь опасно дребезжала. Ремень безопасности также отсутствовал. Майор упёрся ногами в днище, а рукой придерживал ручку двери, чтобы внезапно не покинуть эту капсулу смерти. Второй рукой он держал телефон.

- Привет, зайка, будь здорова как корова и богата как земля. Выяснила, что просил? Ага, ну хоть что-то. Спасибо. С меня шоколадка Девичья радость. Чмоки, давай.

Старшина остался в санатории записывать показания, пилотом корабля оказался молодой лейтенант по имени Валера.

- Валер, можешь пробить один номер? Машина должна находиться у вас в районе, марка тойота Секвойя, чёрная, госномер… - Давид диктовал по памяти данные владельца. Его догадка подтвердилась – это был тот самый Андрей, дело которого он вёл шесть лет назад.

Рация шипела в ответ на вызов, и лейтенант воспользовался телефоном.

- Это всё девочка рассказала? – спросил он.

- Нет, Марину я не стал напрягать. Просто у неё знакомые черты лица одного человека, с которым мы работали несколько лет назад.

- У вас хорошая память.

- Память обычная. Просто то дело было странным, вот и запомнилось лицо и фамилия.

В то время Андрей работал в крупной конторе, которая снимала ему квартиру в элитном доме в центре Москвы. Жил с девушкой, скажем, Настей, у которой была лучшая подруга, скажем, Зоя. Однажды Настя перестала отвечать на звонки, и Зоя решила прогуляться до их дома.

Дверь никто не открывал. Но звук телефона отчётливо слышался из-за двери. Подруга позвала охранников, а те уже вызвали МЧС. После вскрытия квартиры гостей встретил лежащий в спальне труп девушки в банном халате на голое тело. Как показала экспертиза, жертве был нанесён сильный удар твёрдым предметом в область солнечного сплетения, от которого сломалось несколько рёбер. Один осколок порвал лёгкое. Настя бы задохнулась, тихо корчась на полу от боли, но убийца заботливо свернул ей шею.

Записи с камер показали, что через полчаса после предполагаемого времени убийства из квартиры вышел Андрей с папкой документов под мышкой и направился на улицу. Его опознал консьерж и несколько жильцов. Больше в квартиру никто не входил. Все окна были заперты изнутри.

- И что тут странного, преднамеренное убийство. Сколько дали?

- А странное то, что за день убийства Андрей вылетел на конференцию в Мюнхен и был там всё время. Это подтверждали посадочные талоны, а также многочисленные свидетели. Андрей вернулся в Москву на следующий день после обнаружения трупа. Я сам встречал его в аэропорту. На допросе он признался, что перед выездом они с Настей сильно поругались, но её он не убивал.

- То есть, он одновременно был и на конференции, и дома? Значит, это был его тайный брат близнец?

- Не было у него братьев, только сестра. Консьерж – бывший полковник МВД в отставке. После службы устроился на спокойное тёплое место, но навыки остались, поэтому запомнил все детали. Он был на дежурстве и видел, как Андрей выходил с чемоданом из подъезда. Он был чем-то сильно расстроен, дверь открыл пинком ноги. Через час он вернулся обратно, уже без чемодана. И вышел из квартиры на следующий день с папкой в руках. Настя всё это время из квартиры не выходила. Все три раза, что консьерж видел подозреваемого, он был в одной и той же одежде. Походка, голос – всё совпадало. Полковник клялся, что это был Андрей. Получалось так, что у единственного потенциального убийцы было стопроцентное алиби.

Суд оправдал Андрея, приняв во внимание два факта. Во-первых, это Андрей позвонил Зое и попросил прийти к ним домой, потому что Настя не брала телефон. А во-вторых, в квартире находился вмурованный в стену бронированный сейф, дверцу которого выдавили каким-то спец. инструментом. Какой смысл было делать это подозреваемому, знавшему код, прокурор объяснить не смог, также как и куда делся этот спец. инструмент...

Зазвонил телефон. Валера взял трубку. После короткого разговора он покачал головой.

- Тойота с таким номером камеры не зафиксировали. Ни в больницу, ни в ветеринарку данный человек не обращался. Постоянный пост ответил, что позавчера Секвойя выезжала из города по направлению к базе отдыха, но обратно не возвращалась. Передали сводку в соседние районы, куда-нибудь он рано или поздно приедет.

Давид лишь хмыкнул. Некоторое время они ехали молча, потом Валера не выдержал.

- А вы пробовали найти этого двойника-убийцу?

- Конечно. В то время система распознавания лиц ещё не была внедрена, да и камеры только начали устанавливать повсеместно. Я потратил три недели пялясь в монитор, анализируя записи вручную. Думал, ослепну. Начал с камер метрополитена и постепенно напал на след. Лже-Андрей, спустился в метро, сделал две пересадки, поднялся на поверхность и вошёл в торговый центр в другом районе столицы. И из него уже никуда не вышел. Одна из уборщиц сообщила, что в тот вечер нашла в мусорном ящике одного из туалетов его одежду. Там был полный набор, включая туфли и трусы. Носитель одежды пропал. Возможно, он переоделся, но зачем было менять ещё и трусы с носками? Ещё месяц ушёл на поиск и допрос всех похожих посетителей центра с нулевым результатом. Дело не раскрыто. Убийца девушки до сих пор на свободе.

- А что в сейфе было, Андрей сказал?

- В сейфе были… Валер, тормозни здесь, дальше пешком пойдём.

ВАЗ свернул с основной дороги по направлению к коттеджу номер восемь. Через грязное стекло патрульного автомобиля виднелся берег озера с силуэтом деревянной избушки, до которого оставалось пять метров.

Девочка говорила правду. С веток деревьев, растущих вдоль тропинки, свисали пушистые клочья плесени.

Давид перегнулся через сидушку и достал пару респираторов и две пары хирургических перчаток. Один комплект протянул Валере.

- Одень сейчас и постарайся ничего не трогать. У меня нехорошее предчувствие. Табельное с собой?

- Ну да, - Валера положил руку на кобуру

- Расчехляй агрегат.

Глава 4. Миша

Напарники шли к дому. Чем ближе они подходили, тем сильнее Валерий сжимал рукоять пистолета. За время поездки редкие облака над головой набухли тёмным и теперь стелились так низко, что, казалось, плотный серый ковёр висит на верхушках сосен, как старое ватное одеяло, поглотив все звуки.

Дверь коттеджа была раскрыта настежь, плетёное кресло, кое-где покрытое тёмными пятнами, было перевёрнуто, а чуть ниже крыльца, прямо на земле, лежал толстый тёмно-зелёный спальник. По крайней мере, лейтенант пытался убедить себя в этом, потому что под спальником угадывалось человеческое тело. Однажды дед Мороз уже сделал ему такой подарок.

В новогоднюю ночь он был на дежурстве, когда уже под утро поступил вызов. ДТП в пригороде. Компания отмечала праздник на даче: баня, прыжки голышом в сугробы, пляски под Сердючку. В какой-то момент у ребят закончилось топливо веселья и самый трезвый, который ещё был способен ходить на двух ногах, вызвался ехать в ближайший супермаркет за дозаправкой. Выйдя из бани в трусах и клубах пара, он прыгнул в машину и резво дал по газам.

Курьер проехал ровно километр, а после прямо на него с обочины выбежал столб и врезался точно посередине капота. Посланец не отчаялся, вытер текущую из разбитого лба кровь и продолжил путь до города пешком, но потерял сознание. Выпавший за ночь снег заботливо укутал труп пушистой белой шубой. И вот теперь, когда лейтенант с майором подошли ближе, он ощутил приступ дежа-вю. Что-то похожее на труп (а Валера до последнего надеялся, что это не он) было укрыто толстым слоем пушистой плесени, бугры и в падины на поверхности показывали, что под ней лежит женщина. Сбоку из-под зелени проглядывал розовый пояс от халата.

Майор показал на тело.

- Елена.

- Надо проверить, - предложил Валерий, но судя по тому, как он застыл на месте, делать это он не собирался.

Давид посмотрел на него, потом поднял подходящую хворостину и легонько тукнул пушистый кокон в бок. Тот колыхнулся от удара, а том месте куда попала палка, не выдержав собственной тяжести, на землю съехал целый пласт плесени, обнажая покрытый сетью капилляров бордовый треугольник. Запахло гниющим мясом, и Валера с трудом проглотил обратно пищевой комок, настойчиво рвущийся наружу.

Застыв истуканом, он наблюдал, как майор присел на корточки рядом с трупом и приложил перчатку там, где у людей находится шея. Нежный мицелий смялся и почернел в месте прикосновения. Валера, как и любой житель России, недолюбливал москвичей, но Давид, похоже, был нормальным парнем со стальными яйцами.

Давид нащупал шею, скользнул пальцами в мышечную впадину, и через пару секунд отскочил от трупа, бормоча через маску защитное заклинание из матерных слов.

- Нихера себе, она ещё жива! Звони срочно в санаторий, пусть вызывают эпидемнадзор. И скорую сюда, или что там у них есть для таких случаев! Никуда не уходи, я загляну в дом, и валим отсюда.

Майор поднялся на крыльцо, аккуратно обогнул ведро с грибами, из которого мохнатая шапка плесени уже переваливалась через края, и исчез в темноте дверного проёма.

Валера шмыгнул носом. На улице было безветренно и душно, лицо плавилось под маской респиратора и стекало крупными каплями пота на подбородок. Жутко чесался нос, но парень ни за что бы не снял маску сейчас. На всякий случай он отошёл от разлагающейся заживо Елены подальше к берегу, туда, где стоял двухколёсный прицеп от скутера. Телефон мигал пустой антенной. Скорей бы убраться отсюда.

Берег был пуст. У дальнего конца пляжа, там, где белый песок боролся с камышом за раздел территории, возвышался песчаный город. Дети взялись за дело основательно. Широкие проспекты делили осыпающиеся высокие пирамиды на кварталы и сходились к прямоугольной утоптанной площади в центре. Он очень походил на Москву, если бы не глубокие борозды, которые пересекали город и исчезали в воде. Южная часть мегаполиса была полностью сглажена, рядом торчала из земли пригнутая к песку труба с кольцом и огрызком фала, когда-то удерживающего скутер около берега. Сам аппарат дрейфовал метрах в двадцати и медленно таял в плотном сером тумане, который растянулся по всей кромке воды. Секунда, и скутер полностью исчез. Туман приближался.

Валера хотел уже порассуждать, откуда было взяться туману днём, но тут за его спиной кто-то тихо всхлипнул, и парень впервые в жизни обоссался от страха.

+++

Давид шагал к спальне в полумраке гостиной, старательно обходя подозрительные тёмные пятна на полу с торчащими холмиками мицелия. Он даже не удивился, когда увидел разобранную кровать, густо покрытую холмами зелёного пуха. В центре плесени было больше всего. В этом месте плесень колосилась так мощно, что полностью скрыли очертания ребёнка, превратив его в маленький курган, на котором тянулись вверх толстые стебельки, увенчанные созревшими шариками спор. Рядом с курганом из зелёного ковра выглядывала половина головы плюшевого медведя. Черный блестящий глаз осуждающе смотрел на майора, словно чувствовал, что он ничем не поможет малышу.

“А вот и Миша”, грустно подумал Давид, и вдруг замер. По коже побежали мурашки. Курган шевелился, игрушечный медведь приподнялся, зажатый в детской ручке. Мальчик, или то, что из него росло, пыталось подняться. Давид оцепенел, мурашки превратились в холодные липкие щупальца, которые поднимались по его ногам. Нечто почуяло его присутствие и хотело его потрогать.

С улицы раздались выстрелы. И очнувшись от столбняка, Давид выбежал из спальни. У входной двери его рука сама вцепилась в косяк и дёрнула назад в гостиную. Долей секунды спустя в том месте, где должна была быть голова майора, пуля со звоном разнесла дерево в щепки.

- Валера, ты охренел! Опусти ствол, это я!

Валера что-то промычал в ответ и Давид, встав на четвереньки, осторожно выглянул из-за дверного проёма.

Лейтенант стоял на берегу, обеими руками сжав пистолет, и вращался во все стороны в поисках врага. Даже с такого расстояния, даже сквозь зацарапанный пластик респиратора были видны его огромные, расширенные от ужаса зрачки. Между ног на брюках темнело пятно страха. “Бывает”, подумал Давид, вспомнив, как однажды его вытолкнули из окна небоскрёба. Так он тогда вообще два раза обосрался, пока летел.

У ног Валерия дёргалась и брызгала жижей из пробитой груди заплесневелая Елена.

- Валера, опусти ствол! Всё нормально, что случилось-то?

Лейтенант с трудом опустил пистолет, соображал он ещё хуже.

- Я это, стою, а она сзади, бля, прямо на меня…

- Ну всё, всё, я с тобой, не ссы… больше, - Давид поднялся на ноги, - ты в санаторий звонил?

Шок потихоньку отпускал парня, и слова до него стали доходить быстрее.

- А? А, да. То есть, нет, телефон не ловит. Поехали отсюда?

- Погнали, там… ребёнок ещё, надо быстрее направить сюда специалистов, возможно, его ещё спасут, слушай, а туман давно появился?

Давид озирался вокруг. Узкая полоска тумана превратилась в двухметровую волну, которая медленно катила к берегу, вторая волна мелькала среди деревьев. Серый пар клубился и полз, взяв поляну перед коттеджем в кольцо.

- Да я это, не помню, минут пять назад он только поднимался над озером. Да мы по приборам доедем. Давид Иваныч, что с вами?!

Валера смотрел, как майор заметался по поляне бормоча проклятья: “Зарница, нам …зда, в нах… путёвка, лучше бы сидел дома. Потом остановился и схватился обеими руками за голову. Лейтенант уже совсем ничего не понимал, ему хотелось домой и напиться.

- Так что, едем или что?

- Куда едем, Валер?! Это не туман. Это газ специальный. Сейчас накроет, сдетонирует и превратишься в горстку углей. Даже зубов не останется… Всё, приплыли…

Туман приближался всё быстрее и лейтенант только сейчас понял что никакой это не туман. Плотный двухметровый вал полз по земле, выбрасывая вперёд серые протуберанцы, вблизи он был больше похож на пену. Майор озирался по сторонам, потом вдруг неожиданно побежал в дом. Послышались звуки бьющейся посуды и треск падающей мебели. Через минуту Давид выскочил из коттеджа, на ходу расправляя большие белые пакеты с эмблемой городского супермаркета. Подбежав к прицепу, он запихал несколько пакетов друг в друга, а потом стал приматывать ручки к каркасу. Серый дым приближался, он уже поглотил баню и часть коттеджа.

- Давид Иваныч, а что теперь делать?

- Купаться пойдём! – Давид прикрутил пакеты, и взялся за дышло, - давай, помогай!

Валера вытащил из кармана телефон и, положив его на берег рядом с пистолетом, начал снимать рубашку.

- Валера, нет времени! Через две минуты тут всё сгорит!

Валера неуверенно взялся за прицеп, но потом дело пошло – телега погружалась в озеро всё быстрее. Пакеты вздулись двумя гигантскими шарами. Прицеп слегка подняло на них, как на поплавках и Давид с горечь подумал, что идея провалилась. Но потом они начали медленно уходить в воду, видимо, воздушные мешки разгрузили амортизаторы, но с тяжестью конструкции справиться не могли. Прицеп медленно ехал по дну всё глубже. Парни уже не толкали его, это он волок их ко дну.

Майор последний раз посмотрел на берег. Серая пелена облепила дом целиком, и в тот момент, когда туман начал накрывать крыльцо, в белой мгле он увидел силуэт медленно выползающего из коттеджа существа. “Миша ищет маму”, Давид постарался отогнать эту мысль.

Вода уже доходила до подбородка, майор инструктировал лейтенанта

- Маску снимешь под водой, выдыхай обратно в пакет, нам надо продержаться пятнадцать минут. И ещё, я понимаю, что это будет трудно, но постарайся расслабиться и думать о хорошем.

Валера кивнул, и с головой ушёл под воду. Следом нырнул и Давид. Прицеп продолжал медленно ехать по склону в бездну. Светлый круг на поверхности сжимался всё сильнее, как анус приговорённого к смертной казни рецидивиста. Через несколько секунд стало совсем темно. А ещё через мгновение по поверхности воды пробежала слабая вспышка, и всё погрузилось во тьму.

+++

Давид почувствовал, как рядом заёрзал лейтенант и полез головой в импровизированный воздушный колокол. Майор снял респиратор и засунул голову в свой пакет. Выдохнул и медленно вдохнул снова. Прицеп остановился, достигнув пологого места, или уткнувшись колесом в корягу. По потому, как у него заложило уши, глубина была метра четыре. Если на поверхности вода была слегка прохладной, то здесь она стала неприятно ледяной. Вот и хорошо. В холоде тела лучше сохраняются. Он вспомнил, как три дня назад они с лаборантом полчаса сидели под столом в ледяном помещении, прячась от сумасшедшего робота. Там запросто можно было отморозить жопу, а тут всего лишь, сколько? Градусов пятнадцать? Херня!

Майор постарался расслабиться. Там наверху бушевало чёрное пламя, превращая в золу всё, что могло гореть. Насколько он помнил, время действия Зарницы было порядка двенадцати минут. Прошло уже три. У него было время сопоставить кое-какие догадки.

Андрей был как-то связан с тем, что произошло. С этой плесенью. Шесть лет назад, когда произошло убийство, он был одним из разработчиков проекта Флора по созданию альтернативных форм жизни. Немного подробностей Давид узнал только в прошлом году, но тогда Андрей под большим секретом сообщил, что проект связан с терраморфированием Марса. Вернее, он даже не говорил это вслух, нацарапал на бумажке, показал ему и тут же сжёг. Хотя с конспирацией он немного опоздал. В развороченном сейфе его квартиры хранилась секретная документация по проекту, которая не должна была покидать пределы института. В итоге, после суда его уволили с работы, и он на три года уехал из России. Но потом вернулся и вот уже несколько лет трудится в профильном институте водных ресурсов. Ничем особенным себя не проявляет, разве что наличием дорогого внедорожника и приличного счёта в банке. Ещё более подозрительным было то, что Санаторий Синегорье принадлежал тому институту, где раньше трудился Андрей - институту перспективных технологий. Перед поездкой на лечение Давид глянул карты Гугла, территория вокруг озера была размыта, сегменты фотографий были трёхлетней давности. Давид вообще не верил в совпадения, а тут их было слишком много.

Воздух в пакете заметно нагрелся, каждый новый вздох теперь давался с трудом. Мозг лишённый зрительного раздражителя сам генерировал образы. В кромешной тьме перед глазами мелькали тени, которые превращались то в гигантского монстра, бредущего по лесу, то в мальчика, вслепую ползущего по дну озера, оставляющего после себя тёмный хвост слизи.

Кто-то тронул его за ногу и Давид резко подтянул колени, ударившись чашечкой о металлический уголок. Он чуть не заорал от боли и страха. Хоть бы это была рыба!

Давид сделал вдох и вынырнул из пакета. И вовремя. Глаза адаптировались к темноте, он теперь даже мог видеть, как рядом дёргает руками Валера, пытаясь всплыть. Давид обвил ногами кронштейн прицепа и еле успел схватить парня за ногу. Тот изо всех сил заехал Давиду в глаз и ринулся наружу что есть мочи, пуская пузыри. Второй пакет, который надышал лейтенант, болтался на одной ручке. Валера лягнул и его, ручка не выдержала, и пакет устремился вверх. Достигнув поверхности, полиэтилен ярко вспыхнул и исчез.

Майор подтащил парня к себе и засунул в свой мешок. Он похлопал Валерия по плечу, как бы успокаивая. Возможно, помог дружеский жест, а может быть то, что майор крепко держал его обеими руками. Но он перестал биться в истерике. И тут следователь по особым делам увидел чудовище.

Огромная корявая лапа проплыла у него прямо перед лицом. В темноте мимо прицепа двигался огромный толстый червь, цепляясь за дно длинными отростками, торчащими хаотично по всему телу. Червь изгибался при каждом движении. Одна из лап поднялась над водой, вызвав серию ярких вспышек. Чудище тут же дёрнулось и прижалось ко дну. С торца, или что у него было вместо задницы, торчал целый пучок щупалец разной длины. Все отростки находились в постоянном движении, хватая всё, до чего могли дотянуться, и тут же отбрасывая в сторону. Червь направлялся в сторону санатория.

Давид вспомнил. Что давно не дышал и настойчиво попросил Валеру уступить ему воздушное пространство. Воздух в пакете был спёртым и горячим. Майор сделал последний глубокий вдох.

+++

Давид не дышал уже четыре минуты, но по ощущениям после погружения прошло все четыре часа. Время между ударами сердца тянулось невыносимо медленно, и каждый отдавался в ушах всё громче. Мужчина смотрел наверх, с трудом сдерживая рвотные позывы. Организм задыхался и стремился всеми силами глотнуть живительного кислорода. Возможно, он протянет ещё минуту или полторы, а вот организм Валеры уже начинал суетиться. Парень дёргался и норовил стартануть вместе с пакетом в раскалённую атмосферу. Если честно, майор не особо надеялся выжить. Так, побарахаться чуток перед смертью. Валера сокращался всё интенсивней. Он вылез из мешка и с надеждой смотрел вверх. Давида скрутил спазм, он еле сдержался, чтобы не открыть рот. Самое время для последней молитвы, подумал он, и в этот момент чернота над ними стала проясняться.

Валера выскочил из воды первым, но Давид в последний момент успел зажать ему рот рукой и на выдохе просипел в самое ухо “Медленно…”. Воздух засвистел между пальцами, Валера брыкался, но так было надо. Давиду стоило чудовищных волевых усилий после таких водных процедур медленно сделать первый вдох. Горячий воздух обжигал язык. Если хапнуть его полной грудью – ожёг гортани вызовет отёк, который перекроет горло, и вот тогда это будет конец.

Слава богу, воздух остывал быстро. Минуты через две можно было дышать нормально, и пловцы погребли к берегу. Вокруг парила нагретая вода, превращаясь в настоящий туман. Поднялся лёгкий бриз. Горячий воздух поднимался наверх, уступая место более прохладному, к тому времени, как друзья выбрались на берег, озеро покрылось барашками волн.

Валера не стал заморачиваться, и, отбежав на четвереньках от воды, принялся блевать. Давид выполз вслед за ним, перевернулся и лёг на горячий спёкшийся песок. Адреналиновый допинг проходил. На него навалилась сонливость, сознание стало медленно отъезжать в царство Морфея. Песок согревал и успокаивал. Валера сбросил балласт и ходил по берегу, что-то бормоча, наверное, сошёл с ума. Пошёл мелкий дождь. Давид против своей воли поднялся на ноги. Он снял куртку, потом рубашку и стал выжимать её, хотя особого смысла в этом не было.

Валере всё ковырял ногой расплавленный песок, когда майор заметил порез у него на груди. Потемневшая от воды рубашка была порвана поперёк живота и из под ткани проглядывал тонкий шрам. Алая кровь, смешанная с водой, стекала вниз по телу. Давид окликнул напарника.

- Как жизнь, Валер?

Тот поднял широко раскрытые глаза. Такой же взгляд был у его кота, когда Давид пылесосил в квартире.

- Я ошарашен! Ты видел эту тварь? Она напала на меня! Здоровая такая, как балда дракона из Властелина колец. Иваныч, давай сваливать отсюда, пока она не вылезла. Сейчас ствол найду и поедем. Я его где-то тут оставил.

Майор подошёл к парню и потряс его за плечи, возвращаю в реальность. Он взял его голову руками и ответил глядя в глаза.

- Валера. Ты вокруг посмотри. Какой ствол, тут больше ни одного ствола в ближайшие пять лет не будет.

Валера оглянулся.

- Ой, божечки, а где коттедж? Что это за мистика???

Коттеджа не было. Ни дома, ни бани, ни леса вокруг. Адский огонь вырезал ровный круг дикой тайги диаметром сотни метров, оставив после себя лишь покрытую пеплом пережжённую землю да поведённый остов полицейской машины. Оружие тотальной зачистки плавило металл, но температура была не достаточной, чтобы его испарить. Давид нагнулся, подобрал с берега кусок чёрного камня и протянул лейтенанту.

- Кажется, это твоё.

Валера вертел в руках всё, что осталось от пистолета. Рукоять разорвало пополам, затвор заклинило напрочь, в него вплавились алюминиевые ошмётки смартфона.

- Мой айфон… мне кредит ещё три месяца выплачивать.

- Ничего, после этого дела тебя повысят.

Лейтенант грустно взглянул вдаль, и тут схватил Давида за плечо.

- Смотри!

В десяти метрах от того места, где они стояли, на пустынный закопчённый берег вылезало маленькое существо, блестящее от зелёной слизи. Тварь посмотрела на них затянутми чёрным провалами глазниц и завыла, словно маленький ребёнок. Валера обмочился. Давид вздрогнул и сказал.

- Уходим отсюда!

- Это же… это же Миша. Нам надо что-то сделать, надо спасти его?

- Иди, спасай, прижми его к себе и к утру следующего дня будешь трухать слизью и гнить под шапкой плесени. Уходим. Нам надо дождаться специалистов по контролю заболеваний. Они знают, что делать.

Миша медленно полз к ним на четвереньках, периодически издавая скулящие звуки. Давид вздохнул. Вокруг не было ничего, во что можно было бы завернуть Мишу, кроме ветровки, которую он держал в руках. Он протянул её Валере.

- Хорошо, иди пеленай его, только руками не трогай.

Валера отшатнулся.

- Нет, вдруг я заражусь!

- Да ты, Валер, великий ссыкун. Ладно, я сделаю это, только потащим вместе.

Давид расправил ветровку и, обогнув ползущего монстра сбоку, набросил куртку на худое мокрое тело, толкнув его бв бок. Миша завалился на бок. Давид шустро схватился за полу куртки и застегнул молнию, стараясь не прикасаться к телу. Из неё торчали только страшные узловатые ноги. Майор пошебуршил ветровку, и загнал верхние конечности в рукава, чтобы Михаил не выпал наружу. Затем схватился за один рукав.

- Валера, берись за второй и потащили, давай реще, не очкуй!

Лейтенант взялся за второй рукав. Вдвоём они подняли тело над землёй, и потащили к дороге, стараясь держаться от него максимально далеко.

Глава 2. Вулкан

В номер стучали вежливо но настойчиво. Давид как раз выходил из душа, натягивая рубашку. Странно, но после вчерашней алкогольной вечеринки он чувствовал себя превосходно. То ли пиво было свежим, то ли воздух Синегорья и правда был лечебным.

На пороге стояла взволнованная горничная.

- Давид Иванович, заведующая просит вас срочно подойти к ней.

- Что случилось?

- Я не знаю, но это очень срочно.

Лидия Петровна, типичная заведующая советского образца, ждала его в коридоре. Вчера она лично встретила его в холле главного корпуса, а когда узнала, кто его сюда направил, поселила в люксе и сказала по любым вопросам сразу же звонить ей. Пожилая крепкая женщина с по-военному прямой спиной и острым взглядом, привыкшая править грозно, но справедливо, протянула ему белый халат.

- Давид Иванович, доброе утро. Извините, что отвлекаю от отдыха. Пять минут назад из леса пришла девочка. Говорит, что шла всю ночь с другого берега, ищет папу. Я уже вызвала полицию, но вы, как сотрудник МВД не могли бы заняться этим лично? Начальник института о вас очень хорошо отзывался. Говорил, что вы специалист в таких вопросах.

- В каких таких вопросах? – майор уже застёгивал халат.

Лидия Петровна задумалась.

- У неё была истерика, она всё твердила про какое-то чудовище и про больную собаку. Я её успокоила, но она говорит только о нём.

- Хорошо, давайте посмотрим.

Давид вошёл за Лидией Петровной в её кабинет. В одном из кресел сидела русая девчушка лет пяти с красными от слёз голубыми глазами. Черты лица показались Давиду смутно знакомыми. В углу кабинета стояли ещё парочка медсестёр с успокоительным наготове.

Майор сел напротив девочки. Та подняла на него глаза, и он опять почувствовал, что уже знает это лицо. Девочку он точно никогда не видел, но… откуда он её знает, вспомнить пока не мог.

- Здравствуй. Меня зовут Давид Иванович, а тебя?

Девочка ответила еле слышно.

- Марина.

Давид наклонился к Лидии Петровне, а та уже жестом дала знак одной из медсестёр принести горячего чая для Марины и чего-нибудь поесть.

- Марина, я здесь старший полицейский. Расскажи, что случилось?

+++

- Вулкан! Вулкан!

Девочка в голубых шортах и белой маечке сделала ещё один шаг к кустам, растущим на границе соснового леса там, где широкие мохнатые ветви воровали у земли солнечный свет. Даже утром, когда они с отцом бегали по окрестностям в поисках пропавшей собаки, солнце должно было заглядывать глубоко в чащу, но свет резко обрывался на границе вечного леса. Полумрак пугал. Тишина пугала ещё больше. Ветер раскачивал ветки деревьев, шелестел кустарником, но звуком леса его мог назвать только житель мегаполиса - не было слышно птиц. Вообще не было никаких признаков живых существ.

- Маина!

Девочка оглянулась. Сзади метрах в пяти стоял карапуз. Несмотря на запрет отца не отходить от дома ни на шаг, он увязался за сестрой. Мальчик испуганно оглянулся назад. Они не просто нарушили запрет, они ушли настолько далеко, что крыши коттеджа не было видно за деревьями.

- Маиина, папа сказал не отходить от дома, я всё ласскажу!

- Вот и иди домой, сопля зелёная, папа тебе всыплет по жопе!

- Сама сопля!

Мальчик топтался на месте. По опыту он знал, что достанется обоим. Ему даже больше: за то, что ушёл в сторону леса и за то, что наябедничал. А ведь всё так здорово начиналось.

Папа взял отпуск и снял коттедж на неделю. Они приехали в полдень, и, пока сестра с мамой готовили обед, они с отцом спускали на воду скутер. Миша руководил работами, стоял рядом с огромным чёрным джипом и жестами показывал, куда рулить, пока прицеп медленно спускался с песчаного берега в воду. Благодаря грамотным действиям мальчика разгрузка прошла отлично, и в награду папа взял его кататься с собой.

Как же здоров было держаться за руль и прикрывая глаза от летящих прохладных капель закладывать крутые виражи то влево, то вправо! Вулкану места не хватило, и большой белый алабай с лаем носился вдоль берега, поднимая тучи брызг. Пёс отрывался на природе по полной программе. Для приличия погавкав ещё немного, он занялся своими собачьими делами. А именно, исследовал окрестности и гонял наглых белок, посмевших вторгнуться на его территорию.

Собака потерялась незаметно. Мама вышла на крыльцо двухэтажного домика. Дети возились на берегу, возводя из песка очередной квартал песочного мегаполиса. Отец рубил дрова около пристройки. Поленница уже переросла все необходимые для комфортной жизни объёмы, но видя, как мускулистая спина мужа блестит от пота, она не стала его останавливать.

- Андрей, ты не видел Вулкана?

Мужчина выпрямился и смахнул рукой пот со лба. Собаки нигде не было.

- Вулкан! – крикнул он, повернувшись в сторону зарослей. Пёс не явился на зов ни через минуту, ни через две. Андрей пожал плечами.

- Да бегает где-то, это же зверь, ему нужно наладить контакт с природой.

- Его с обеда не слышно.

- Лена, - Андрей опёрся на топор, - не потеряется он, посмотри как он все деревья вокруг зассал, воняет аж глаза слезятся. Набегается, проголодается и прибежит. Не переживай.

Но Вулкан вечером не появился. Не было его и утром. Миска с кормом стояла нетронутой, по ней ползали муравьи, пытаясь впятером утащить кусочек размокшего сухарика. Андрей посмотрел на жену и тут же отвёл глаза. Он не любил, когда она чего-то боялась, а эмоции она скрывать не умела. Прижатые к груди руки поверх халата, широко раскрытые глаза с расширенными зрачками – нервозность стала передаваться и ему.

- Давай найдём собаку и уедем отсюда. Мне здесь не нравится.

- Вулкана я найду, но уезжать-то зачем, всё же нормально было.

Лучше бы он молчал.

- Нормально? Ты послушай, жаворонки не поют! – Лена начала заводиться. Финал истерики был предсказуем – виноватым конечно окажется Андрей. Он не уследил за псом, он привёз их сюда, он как мужчина ненадёжен. Андрей любил жену, но иногда она просто бесила своей истерией. Хорошо, что подобные приступы длились недолго. И ещё, она была права – со вчерашнего дня он не услышал ни одной птицы.

Андрей поднялся на крыльцо обнял жену.

- Разбуди Маринку, заодно грибы посмотрим.

Алабай был породистым и дорогим. На нём был ошейник, а на ошейнике - спутниковый трекер. Найти его проблем не составит. Андрей включил смарт и уставился на статусную строку. Обе сим-карты показывали ему пустые антенны.

Не беда. База отдыха Синегорье делила берег большого озера на десять четырёхкилометровых зон, в центре каждой располагался двухэтажный коттедж из сруба, баня и сарай c резервным генератором и небольшой стойкой связи. К каждой избушке была протянута оптика, чтобы сделать отдых на природе совсем полным. Кабель пока лежал свёрнутой бухтой в углу, ждал сварщика. На противоположном берегу виднелись белые корпуса какого-то лечебного санатория. В своё время один из чиновников подсуетился и отхватил в собственность кусок бесхозного леса по эту строну озера. Потихоньку вкладывал деньги в инфраструктуру, подвёл дорогу, коммуникации. А когда его попросили на пенсию, открыл турфирму по сдаче ВИП-коттеджей для тех, кто устал видеть хмурые рожи людей.

Четыре километра до соседнего дома, бескрайнее море воды с одной стороны и бескрайнее море леса с другой. Несмотря на дикие цены отбоя от клиентов не было. Клиентов, которые могли себе позволить уединиться в лесу и не слушать пьяные маты и орущую из дешёвых колонок попсу соседей по бунгало, или нюхать вонь завшивленых азиатских и турецких курортов. По всему периметру базы на расстоянии трёхсот метров от берега был протянут сплошной забор из сетки с целью обеспечить покой обитателей от незваных гостей типа медведя или лесного бомжа. Вулкан потеряться никак не мог. Скорее всего, прибился к соседям. Несмотря на грозный вид, собака была плюшевой во всех смыслах.

Несмотря на безоблачное небо в лесу было пасмурно. Сосны забирали всю энергию солнца, оставляя крохи ультрафиолета низкорослому кустарнику, стелящемуся над землёй. Грибов было немного, в основном попадались Белые. По крайней мере, они были такими с виду. Крепенькие, на толстых ножках кремового цвета, они легко продавливались пальцами, стоило взять их в руки. На срезе ножки виднелись тёмно-зелёные прожилки плесени. Чем дальше люди уходили в лес, тем больше было больных грибов, как будто какой-то вирус или паразит заразил мицелий и теперь поедал грибы изнутри. Кое-где плесень вылезала наружу из под набухших шляпок и висела грязными лохмотьями. Андрей сказал дочке к ним не прикасаться.

Они шли по лесу, ища следы собаки. Девочка шагала метрах в пяти от отца, обходя упавшие ветви сосен, и звала Вулкана. Красный капюшон её ветровки мелькал между стволами, но Андрею казалось, что её голос теряется в километре от него.

Судя по навигатору, они подходили к изгороди. Всё. Нет ни собаки, ни следов. Остаётся вариант с соседями. Андрей остановился и безо всякой надежды осмотрелся ещё раз. Ничего.

- Мариша!

Девочка ушла чуть дальше отца и уже видела сквозь плотный строй сосен металлический оцинкованный каркас с натянутой крупно-ячеистой сеткой. Но подойдя ближе, она вдруг замерла и рефлекторно прижала руки к груди. Нельзя сказать, что увиденное испугало её, но внутри появилось нехорошее щемящее чувство тоски и безысходности. Такое же чувство прокрадывалось в её сознание, когда девочка не могла сразу заснуть и вглядывалась в темноту детской. Это было предчувствие чего-то сильного и злого.

- Мариша! Пошли домой! – голос Андрея звучал тревожно, это вывело девочку из ступора.

Она развернулась и побежала к отцу. Полупустое ведро шумно билось о точащие ветки кустов. Марина подбежала к папе и обняла его за ноги.

- Папа, ты нашёл Вулкана?!

Андрей взял девочку на руки и, развернувшись, пошёл к коттеджу.

- Нет, но я знаю, где он. Сейчас на скутере поплывём к соседям. Скорее всего, он у них сейчас обедает.

- Ура!

Чувство безысходности постепенно таяло, может быть поэтому Марина не рассказала отцу о том, что случилось с оградой.

Андрей нёс дочку домой, посадив на плечи. Позади него за деревьями на земле валялся покорёженный забор. Две вертикальных трёхметровых трубы были пригнуты к самой земле, а секция забора, которая должна была крепиться между ними, лежала в двух метрах дальше, смятая в один стальной ком. Сетка и даже сами трубы каркаса были порваны в нескольких местах. Соседние секции с вырванными болтами креплений медленно покачивались на ветру. Какое-то крупное и очень сильное животное прошло в этом месте, с лёгкостью вырвав кусок забора. И, судя по тому, в какую сторону были загнуты трубы, шло это животное к берегу.

В последствии девочка вспомнила две детали. Кроме вырванного с кишками забора этот крупный зверь не оставил больше никаких следов. Ни следов когтей, ни вырванных пластов земли, ничего. Даже если это был здоровенный медведь, он был очень скромным. И очень больным: в месте прорыва стволы деревьев были покрыты пятнами зеленоватой пушистой плесени. Одно дерево у самого забора было сплошь укутано её тонкими нитями, словно шубой.

Андрей с Мариной вернулись к берегу и отец пошёл заправлять скутер, строго на строго запретив детям отходить от дома. Запрета хватило ровно на десять минут, когда Марине вдруг показалось, что она слышит голос Вулкана.

+++

- Маина, пошли дамой, - канючил Миша

- Вулкан! – в последний раз крикнула девочка. Она вдруг вспомнила погнутый забор. Одна в лес она теперь точно не пойдёт, да ещё с этим противным мелким братцем на хвосте.

Она уже собралась повернуться, как вдруг кусты на краю поляны зашевелились, и из них появилось то, что осталось от большого красивого беззаботного пса. Вулкан полз, волоча неподвижные задние лапы. Когда-то белая шерсть свалялась и липла грязными клочьями к вздымающимся при каждом вздохе раздувшимся бокам. Увидев детей, пёс попытался подняться, но лапы разъехались в стороны и он, заскулив, упал на траву. Хвост еле подрагивал. Из открытой пасти сочилась зелёная густая слизь.

- Вулкан! – Марина кричала уже не так уверенно. Миша заплакал. Они побежали к неподвижной собаке.

Вулкан бы всё ещё жив. Каждый слабый вздох сопровождался бульканьем, а при выдохе из раскрытой пасти по серому вываленному языку стекала новая порция слизи. Миша сел около собаки и, причитая, гладил её по мокрой голове. Рука скользила по шерсти, оставляя длинные тянущиеся зеленоватые нити. Второй рукой Миша размазывал уже свои сопли, тёкшие от по подбородку. Марина вдруг вспомнила хлопья пушистой плесени на деревьях, и ей стало страшно. Она подхватила младшего брата подмышки и оттащила от пса.

- Папа!!!

Андрей уже бежал через поляну. Он прижал голову к телу собаки, вслушиваясь в удары сердца, а затем взвалил обмякшую тушу на руки и понёс к берегу. Сзади семенила Марина с братом на буксире. Истерика брата передалась ей. Она спросила отца сквозь слёзы.

- Папа, Вулкан умрёт?

- Нет, доня, ты что, конечно нет. Просто слегка грибами отравился. Сейчас я его отвезу в город ,и дядя доктор его вылечит.

Положив пса на крыльцо, Андрей подбежал к машине и стал выкидывать из багажника вещи прямо на землю. Лена принесла тазик тёплой воды и стала обмывать Вулкана от слизи. Она вылила несколько горстей воды прямо в пасть собаки, но у той не было сил даже проглотить её. Дети стояли в стороне и ревели, прижавшись друг к другу. Андрей попытался улыбнуться им, но, судя по тому, как дети завыли ещё сильнее, у него это плохо получилось.

Закинув полумёртвое тело в машину, он подошёл к Лене и чмокнул в губы

- Я сгоняю до города, отдам Вулкана ветеринару и сразу вернусь. Детей в лес не отпускай!

Миша подбежал к отцу и схватился за штанину.

- Папа, можно с тобой, ну пожалуйста!

- Нет, - отец поднял малыша и поставил на крыльцо – ты остаёшься за старшего. Я скоро вернусь.

Тойота Секвойя заурчала двигателем и скрылась за деревьями на скорости, не предназначенной для езды по грунтовым дорогам, оставляя после себя гнетущую тишину.

Секундная стрелка настенных часов невыносимо медленно ползла по кругу, как будто специально растягивала момент возвращения Андрея. Миша в тысячный раз задавал вопрос, когда же приедет папа, перекрикивая телевизор, в котором ведущая зачитывала в камеру вечерние новости. Андрея до сих пор не было. Телефон был недоступен, а потом…

+++

Слова девочки захлебнулись в новой истерике и Давид, воспользовавшись суматохой, вышел в коридор сделать звонок. У него всё время было чувство, что он знает Марину, надо было проверить одну версию. И версия эта ему совсем не нравилась. Через пять минут в коридор выглянула заведующая.

- Давид Иванович, девочка успокоилась, можно продолжать.

- Хорошо, Лидия Петровна. Прошу вас убрать пока всех посторонних, пусть проведут им полную дезинфекцию.

- Думаете, что-то серьёзное?

- Нет, думаю, это отравление грибами, но лучше подстраховаться. Как только приедет наряд полиции, дайте мне знать.

Давид сделал акцент на слове “посторонних”, и Лидия Петровна, как опытный управленец, поняла его сразу. Ещё через две минуты они с девочкой остались одни в кабинете. Марина, сжав губы, смотрела на чашку с нетронутым дымящимся какао. Майор сел рядом Мариной в соседнее кресло. На его лице проявились черты опытного доброго доктора. Интонации голоса тоже изменились, стали надёжней и проникновенней. Любая пенсионерка в областной поликлинике беспрекословно приняла бы из рук такого врача даже цианистый калий.

– Мариша, расскажи, что было дальше?

Девочка вздохнула. Слова давались с трудом.

- Миша всё канючил, и мама начала кричать на него. Мама хорошая, но когда чего-то боится, начинает злиться на нас. Потом она померила Мише температуру, у него было тридцать семь с половиной. Мама дала ему жаропонижающее и стала ходить с ним по комнате. А мне сказала идти спать.

Я поднялась в нашу с братом комнату на втором этаже, но не могла уснуть. Как только я закрывала глаза, передо мной появлялась поломанная большим чудовищем ограда и клочья плесени на деревьях.

Я слышала, как мама пела Мише колыбельную в своей с папой спальне. Миша перестал плакать, только иногда тихо стонал. Мама начала кашлять. Не часто. Я помню, как заболела в садике. У меня болело в груди и я постоянно кашляла, а из горла выходила мокрота. Врач сказал, что это вирусы покидают организм естественным путём. Потом я вылечилась. Но у мамы приступы продолжались с каждым разом всё дольше. Она вышла на улицу. Я слышала, как её тошнит. Мама тоже заболела.

- А ты как себя чувствуешь?

- Я устала.

Давид погладил девочку по голове.

- Расскажи, что было дальше.

Марина Всхлипнула.

- Мне приснилось чудовище, высокое как гора, с кучей рук и ног. Оно подошло к окну и заглянуло в мою комнату, а потом просунуло руку через форточку и потянулось ко мне. Лапа была вся покрыта зелёной пушистой плесенью, как меховой рукавичкой. Чудовище прикоснулось ко мне, и я проснулась. Солнце только встало.

Стояла тишина. Мне было очень страшно, но я спустилась вниз и зашла в мамину спальню. Миша лежал на кровати, зажав плюшевого мишку в руке. Я хотела его разбудить. Он заворочался во сне и повернулся на бок. Потом я услышала, как на крыльце кашляет мама. Когда я вышла, она спала в кресле, кутаясь в халат. Я принялась её будить, но она не просыпалась. Она просто сидела, закрыв глаза и не двигалась.

Марина снова заплакала и продолжала говорить, теребя в руках бумажную салфетку. Успокоительное не помогало.

- Папа не приехал. Я хотела позвонить ему, но телефоны не работали. Я хотела поплыть на скутере до санатория и позвать на помощь, но не знала, как его заводить. Тогда я укрыла маму одеялом, и пошла по дороге. Я думала, если кого-то встречу, то попрошу отвезти маму и братика в больницу. Я шла мимо леса, как вдруг услышала шелест веток – в темноте леса кто-то меня преследовал.

- Это был медведь?

Марина отрицательно замотала головой,

- Оно было выше, чем наш дом.

- Можешь описать его подробней?

- Я только видела, как он идёт сквозь лес ко мне, видела, как качаются деревья. Ветви сосен были покрыты плесенью. Я испугалась и побежала.

Девочка опять зашлась в приступе плача. Давид подошёл и обнял её. Девочка прижалась к нему изо всех сил, пряча лицо в складках белого халата.

- Это всё из-за меня, - твердила она сквозь слёзы, - надо было рассказать папе про забор, тогда бы мы уехали оттуда…

- Ну-ну, не плачь, - майор обнял девочку и повёл к выходу из кабинета. – Я сам сейчас поеду и накажу этого монстра. И маму с Мишей привезу. Всё будет хорошо.

В коридоре он передал девочку спешащей им навстречу Лидии Петровне. Передал в прямом смысле слова - Марина еле стояла на ногах от усталости.

- Там полицейские приехали.

- Хорошо… - Давид задумчиво посмотрел на девочку, - у вас тут есть изолятор?

Глава 1. Буратило

- У вас тут даже есть свой алтарь для жертвоприношений!

- Достался от старых владельцев. Сатанисты переехали в Таиланд.

Двое мужчин стояли у круглой каменной площадки посреди парковой зоны. Базальтовые плиты были изрезаны по краю незнакомыми буквами. Глубокие борозды постепенно сходились к центру пентаграммы, где превращались в ещё один странный символ – то ли снежинку, то ли перевёрнутый символ мира.

Один из мужчин неопределённого возраста в однотонной рубашке и джинсах, по имени Давид, посмотрел на второго.

- Дим, а если серьёзно?

Дима, высокий плотный мужик в спортивных трусах и дешёвых китайских шлёпанцах, с выпирающим из под медицинского халата животом, был работником санатория по специальности анестезиолог. Он почесал бритый затылок.

- Иваныч, я тут всего три месяца. При мне пока никого не резали. Я, по крайней мере, не ассистировал.

- Интересно, откуда в советском санатории взялась эта бесовщина?

- Я наводил справки. Синегорье построили в шестидесятых годах для отдыха вождей партии, и эта площадка уже была тут. Убирать её не стали: выглядит красиво, даже звезда в центре есть, всё по фэншую. Символы – это какая-то смесь кабалы и рун, а в центре знак я впервые вижу.

- Какой-то коммунистический демонизм?

- Да и пох, пошли париться уже.

Парочка направилась по аккуратной тропинке вверх по склону в сторону оздоровительного комплекса с панорамными окнами и стеклянной крышей бассейна.

Вынужденный отпуск у майора госбезопасности Давида Ивановича начался достойно. Трансфер от дома до дверей главного корпуса, огромный номер с видом на озеро, личный официант и отличный стейк на обед, незаметный исполнительный персонал, симпатичные молодые медсёстры в коротких халатах, сквозь которые просвечивало нижнее бельё – если честно, Давид был в восторге. Глава института перспективных технологий был должен ему за одну оказанную услугу, две недели отдыха и приличная сумма на счету были достойной компенсацией морального вреда, полученного буквально вчера.

В зале ресторана было малолюдно. После обеда Давид перешёл к барной стойке выпить кофейку, где и познакомился с Дмитрием Александровичем. У майора с доктором нашлось несколько общих знакомых, завязался разговор и Дима вызвался показать Давиду окрестности восстановленного лесного курорта.

Три года назад директор Синегорья успешно обанкротил загибающийся санаторий, продал его институту вместе с прилегающим питомником и действительно свалил вместе с семьёй в Азию на ПМЖ. Корпуса-развалюхи устарели физически и морально, поэтому их просто снесли, и в далёкий таёжный уголок хлынули тугие струи финансовых потоков. За три года на территории здравницы выросли новые здания в стиле советской архитектуры снаружи и современной начинкой внутри. Дима рассказывал, что в медицинском корпусе есть даже свой томограф и операционная. И в штате даже числится пластических хирург. Так что если Давид захочет что-то нарастить, или наоборот отрезать, он может смело обращаться. Персонал начали набирать только полгода назад. Дмитрий не стал отказываться от предложения и вот уже три месяца работал в этом раю.

Как сотруднику санатория, большинство услуг предоставлялись доктору бесплатно, а Давид Иванович был мега-вип клиентом, поэтому этим же вечером они сидели в парной оздоровительного комплекса. Тут тоже всё было сделано с размахом: огромный открытый бассейн рядом со зданием, куда из бани выходила отдельная дверь для прыжков разгорячённых тел в прорубь, крытый полноценный бассейн на четыре дорожки, зимний сад, кальянная и даже своя солевая пещера.

Анестезиолог был отличным мужиком. Три брака за плечами, пять детей (последние две близняшки Саша и Даша) и груз алиментов за плечами не сломили его оптимизма и он флиртовал со всеми сотрудницами подряд. Дима плеснул из ковша на раскалённые камни и продолжил детскую тему.

- У меня дети только советские мультики теперь смотрят, и книги только русские читают. Ты помнишь, какой трэш писали братья Гримм или Андернсен? Там же труп на трупе. В их так называемых сказках смерть преподносилась как норма жизни.

Давид, в котором уже находилось пол литра пива, засмеялся шутке. Дима продолжал.

- А итальянские сказочники вообще инквизиторы через одного. Пиноккио помнишь?

- Конечно, это же был первый деревянный киборг на свете.

- Вот. Меня в детстве мать заставляла учить иностранные языки, по-итальянски я шпрехаю нормально до сих пор и читать могу. И как-то заинтересовался, откуда у этой сказки растут ноги. Ведь это реально было первое упоминание об искусственных человекоподобных существах в европейской литературе. Так вот, писатель Карло Коллоди жил во Флоренции и очень дружил с главой жандармерии. Как-то тот рассказал ему о волне массовых убийств, которые в это время случались в пригороде. А начиналось всё так…

+++

- Ремо, заткнись! Старый брехун!

Не менее старый Гаспар вышел на крыльцо сторожки и поднял закопчёный фонарь. Собака не унималась и лаяла где-то в тени, за кругом тусклого света

- Санта Розалия тебя подери, Ремо!

Сторож накинул халат плотней и зашаркал на лай.

Ремо, сторожевой пёс десять лет был гордостью лесопилки и грозой окрестных самочек, но сейчас стремительно старел и уже глядел на мир подслеповатыми глазами. В последнее время у него случались сбои программы - днём он спал, а ночью шастал по территории и метил всё подряд. Давно надо было его выгнать и взять молодого щенка, да хозяин лесопилки помнил, как Ремо спас его от медведя-шатуна пять лет назад, и рука не поднималась.

Неделю назад из России доставили груз карельской сосны и разложили под тентом. Брёвна как брёвна, длинные, толстые, с массивными сучьями, но Ремо они не понравились сразу. Пёс глухо рычал из будки, когда работники перекатывали их заострёнными баграми на стропила. Последние два дня пёс совсем обезумел. Подняв уши и поджав хвост, он всю ночь гавкал на брёвна охрипшим голосом.

Сторож ковылял к навесу тяжело дыша и бормотал:

- Завтра отведу его к мяснику и на колбасу сдам, проклятая тварь, чтоб ты сдохла!

Собака замолчала так внезапно, что Гаспар чуть не уронил фонарь, оглушённый тишиной июльской ночи.

- Ремо! - сторож поднял фонарь повыше, вырвав из полумрака торцы брёвен, - Ремо!

Собаки нигде не было.

Жалея, что не взял карабин, сторож подошёл к навесу. Пёс лаял отсюда, может забежал под бревна? Гаспар наклонился и поднёс фонарь ближе к деревьям - двести отборных стволов штабелем покоились на мощных лагах, разделённые клиньями, чтобы не раскатиться. Расстояние между ними было подобрано таким образом, чтобы не скапливалась влага, и, в тоже время, чтобы в щель случайно не упал человек. Но вот худой и облезлый кобель, пожалуй, мог протиснуться за какой-нибудь белкой или сурком.

Вдруг в глубине штабеля что-то шевельнулось. Гаспар приблизил лицо к нише между брёвнами и напряг мутные от катаракты глаза, пытаясь в неверном свете керосинового фонаря рассмотреть то, кто приближалось к нему из темноты.

- Ремо! Иди сюда, дружок!

Собака ползла к выходу, но как-то странно: она двигалась задом, то останавливаясь, то резко продвигаясь вперёд на несколько футов, но лапами не шевелила. И молчала. До конца щели оставалось фута четыре.

- Ремо! - старик протянул свободную руку и схватил собаку за круп. Что-то было не так. Пёс двигался, но был каким-то слишком... деревянным.

Сторож потянул Ремо к себе и из провала показался хвост, а дальше события пошли совершенно по другой колее.

Гаспар вытянул из ниши между соснами резко потерявшую вес собаку. Хвост и задние ноги висели безжизненно и лишь слегка подрагивали в воздухе - сторож держал в старческом кулаке только половину собаки. В шоке от происходящего он поднял кусок заднего привода овчарки, в лучах фонаря блеснул ровный, словно от удара топора, срез. И тут он совершил последнюю ошибку в своей жизни - он заглянул в щель между брёвнами.

Никакого куска мёртвой плоти он не увидел, выход перекрывал кусок обычного сучковатого полена с торчащими в стороны ветками. И с этого полена на сторожа смотрела деревянное, грубо вырезанное человеческое лицо с маленькими чёрными бусинами вместо глаз.

Гаспар от страха открыл беззубый рот и попятился. Слова молитвы застряли пробкой в горле. Полено резко дёрнулось, и глаза сторожа закрылись навсегда.

+++

- Дима, пошли выйдем, ты перегрелся! - Давид с трудом поднял на ноги капитально захмелевшего анестезиолога и вытолкал на свежий воздух.

В бассейне их немного отпустило. Доктор подплыл к бортику, где уже стояли запотевшие бокалы свеженаполненого тёмного, отхлебнул и перевернулся на спину.

- Я, конечно, слегка нафантазировал, но раны сторожа были сделаны деревянным заточенным предметом. И у него были вырваны золотые зубы. Это было только начало. Разбойник грабил дома и забирал всё золото. Те, кто выжил, рассказывали, что на них нападал маленький деревянный мальчик.

- Маньяк Буратило? Ты же понимаешь, какой ты несёшь бред?

- Мне тоже кажется, что это гонево, но показания свидетелей сходились – маленький деревянный мальчик, который ворует золото.

- И что дальше? Полиция его поймала?

- Да, устроили облаву и в лесу нашли его берлогу. Дальше не совсем понял. Вроде как этот Буратило вытоптал полянку, начертил там всяких знаков, запалил костёр и плавил золото. Ты представляешь, деревянный мальчик разводит костёр? Ну вот, он плавил золото и заливал в формы знаков в земле. В итоге его самого скрутили и кинули в этот же костёр. Золото конфисковали в пользу государства.

- Похоже, он делал золотой ключик.

- Да, только дверь он им открыть не успел.

- Дима, а ты сам никогда сказки не писал? У тебя отлично выходит.

- Было дело, только от страха даже взрослые плакали, когда читали.

Опять поднялась тема детей, которая очень скоро переместилась на местных девушек. В номер Давид вернулся за полночь. В голове приятно шумело. Он вышел на террасу и облокотился на перила. Озеро лениво перекатывало по волнам бисер лунного света. На противоположной стороне от него горела яркая точка. Дима рассказал, что там находится база отдыха с коттеджами, но, судя по всему, проживала там пока только одна компания.

Давид вдохнул ароматный лесной воздух. “Тишь да гладь”, подумал он и прислушался. Он стоял минут пять, вертя головой в разные стороны, но не услышал ничего. Ни одного лесного звука, ни криков зверей, ни треска падающих сучьев, не было даже комаров. Он не помнил, чтобы днём слышал пение птиц. Что-то было не так. Давид поморщился. Нехорошее предчувствие кольнуло сердце. Так всегда бывало перед тем, как он видел чью-то смерть.

Добрый день, меня зовут Инна. Мне 28 лет. Хочу рассказать свою историю унижения и разочарований с последующим нахождением счастья в личной жизни. Надеюсь, моя борьба за вес поможет многим комплексующим девушкам. Но, давайте по порядку.

В детстве я была очень живой и энергичной девочкой, мне всегда нравилось играть и лазить по деревьям с мальчишками. Я очень любила вставать рано утром и бегать по безлюдным дорожкам городского парка. В школе я уговорила маму отдать меня на кружок спортивных танцев.

В какой-то момент я заметила, что начинаю отличаться от подружек, пополневших к пятому классу от сидячего образа жизни и бесконтрольного употребления шоколада. Они начали подшучивать над моей стройной фигурой. Вначале я не обращала внимания. Но однажды, в восьмом классе, на школьной дискотеке я увидела ужасную вещь. Моя первая любовь - отличник Ваня Лоботрясов, целовался под лестницей с моей лучшей подругой и самой толстой девочкой в классе Женей Пивоглотовой. Именно в это мгновение мир вокруг меня изменился. Изменился к худшему.

Вечером в ванной я разделась и долго смотрела на свое уродливое стройное тело. Ужасный плоский живот, упругая грудь второго размера отталкивающе выпирала двумя отвратительно идеальными полушариями. Из-за круглых ягодиц я чувствовала себя неполноценной. Высокие мускулистые ноги никак не сочетались с китайскими джинсами и лосинами, поэтому приходилось носить только в короткие платья и мини-юбки. Я даже хотела покрасить волосы в чёрный цвет и подстричь чёлку, чтобы быть хоть немного привлекательной для мальчиков, но не хватило мужества.

К десятому классу я стала изгоем. Девочки открыто смеялись надо мной, их обвислые бока тряслись над туго облегающими подростковый целлюлит джинсами, что и привлекало одноклассников. Парни из школы часто пили ягуар и курили в моём подъезде, но ни разу не пригласили разделить с ними косяк. Я замкнулась в себе. Сама не понимаю, как выиграла спартакиаду по лёгкой атлетике и закончила школу с золотой медалью.

При поступлении в институт возникли проблемы из-за отсутствия лишнего веса. К тому времени я весила всего 50 килограмм при росте 165 см и пришла на экзамен как всегда в мини-юбке. Комиссия даже не глянула аттестат: мужчины неприязненно смотрели на неестественно прямые ноги со смесью чего-то ещё. Мне было стыдно. Когда седовласый председатель комиссии сказал, что я поступаю на факультет политологии без экзамена, до меня наконец дошло, что эти мудрые люди поступают так из жалости. Я отказалась и сдавала экзамены как все.

Я очень ждала учёбу в институте. Надеялась, что перемена места и окружения помогут мне. Как же я ошибалась! Все девчёнки в потоке были намного толще меня! Даже моя соседка по комнате в общаге, Люба Писекрылова, с трудом проходила боком в двери. Это был ад. Я занялась бодибилдингом, чтобы хоть как-то набрать массу и за три года с трудом добилась привеса в два кило.

В начале второго курса у меня наконец-то появился молодой человек. Третьекурсник из семьи олигарха, спортсмен и отличник Кирилл Жиропасов. Мы любили друг друга, гуляли вместе, катались на великах и коньках, посещали театральные премьеры. Кирилл уверял меня, что я нравлюсь ему такой, какая есть, и я начала в это верить. Я немного успокоилась и даже три годя подряд становилась победительницей областного конкурса красоты. И даже смирилась с моей некрасивой внешностью и отсутствием спасательного круга на пояснице. Но это было затишьем перед бурей.

После четвёртого курса за успехи в учёбе меня направили на стажировку в Германию в российское посольство. Там я ещё раз убедилась в своей ущербности: все влиятельные люди Берлина имели в жёнах неповоротливых толстушек, с которыми знакомили меня на официальных приемах.

При возвращении на родину жизнь нанесла ещё один хук справа. Пока я стажировалась в Берлине, мой любимый начал встречаться с соседкой Любой. Она забеременела и теперь готовится к свадьбе! Кирилл признался, что терпел меня всё это время только чтобы чаще видеть манящее пьяное тело соседки, смотрящей Дом2! Я была раздавлена и окончательно разочаровалась в жизни. По инерции победила в очередной конкурсе красоты и заняла первое место в международном конкурсе фотографии, которой увлекалась ещё с детства.

Жизнь после института была просто чередой серых дней. Стрелка весов твёрдо стояла на отметке 54 кг. Я не понимала, для чего живу и для чего изучаю столько иностранных языков. Однажды я ехала на работу в правительство, куда меня взяли сразу после получения красного диплома, на честно заработанном лексусе. Какой-то таксист на перекрёстке назвал меня тощей шлюхой. Это оказалось последней каплей в наполненном до краёв бидоне отчаяния и я решилась на самую опасную и несовместимую с жизнью диету - майонезно-булочную.

Первый месяц было тяжело вести малоподвижный образ жизни и употреблять фастфуд, обильно поливая гамбургеры толстым слоем экстра-калорийного провансаля на страусиных яйцах. Организм сопротивлялся до последнего. Меня тошнило и периодически выбивало днище. Желудок требовал фруктов и шпината. Но я упорно ела и, в конце концов, майонез победил. Стрелка весов медленно переползла на число 55, а потом и 57 кило. Когда вес добрался до отметки 65 и живот сексуально натянул блузку, поставив пуговицы вертикально, я стала ловить восхищённые взгляды прохожих на улице. Я продолжала набирать жиро-целлюлитную массу на бёдрах и однажды, на приёме в кремле, ко мне подошёл один влиятельный генеральный директор нефтегазовой компании и признался в любви. Мой вес в тот день составлял 80 килограммов. Это число стало моим любимым, но не последним.

Мне 28 лет, мой текущий вес составляет 85 килограмм. Я замужем и счастлива. Говорят, после родов можно набрать до 20 килограммов, я очень на это надеюсь. Дорогие худенькие спортсменки и топ-модели, если вы разочарованы в жизни и ненавидите свои упругие ягодицы, не отчаивайтесь, выход есть! Спасибо яично-уксусному чуду за то, что спасло мне жизнь!

Спонсор статьи - экстратяжёлый майонез с микрочастицами бекона Провансаль-Хэвифэт.

Провансаль-Хэвифэт - глотай не жуя!

35+ (когда вчера я стоял в магазине выбирая рукколу на ужин, ко мне подошёл Роскомнадзор и попросил увеличить возрастное ограничение для сказки. Так что теперь дети моложе тридцати пяти, воздержитесь от чтения)

Часть 4.

Вивисектор Геннадий и Пендальф трудились двое суток не покладая скальпелей и волшебных палок. Серый палил заклинаниями-мутагенами с обеих рук. В правой руке была зажата его любимица, волшебная палочка из палки от забора с сердцевиной из сердечной жилы оппосума. В правой же молодой волшебник сжимал эксклюзив – металлический стержень из особого сплава, покрытый густо нанесённой смесью драконьего навоза и мёда шершней. Подарок повелителей грома и молнии, легендарных электрогазосварщиков, который они ласково называли “электрод четвёрочка”.

Голуби кудахтали, наливаясь сочной магической энергией. К началу третьих суток уставший Гена открыл шлюз, и в небо устремились полчища пернатых мутантов. Размером с половозрелого ламантина, с заточенным клювом из инструментальной стали, мускулистыми крыльями и горящими от голода глазами, они сходу набросились на сдобных воинов. Это было тотальное истребление. Голуби, словно ангелы смерти, бросались на чебуреки и разрывали их на куски. В воздух взлетали обгрызанные куски ватрушек. Дольше всех держались сухари-киборги, но их теснили к городскому фонтану, дабы размочить их трухлявую плоть.

Горожане попрятались в бомбоубежищах и с содроганием ожидали конца бойни. Во дворце за забитыми ставнями приближённые короля справлялись с нервозностью как могли. Министр здравоохранения ушёл в глубокую героиновую кому, министр атеизма сделал обрезание и усиленно молился Будде, а министр культуры бегал голышом по коридорам, разбрасывал пустые пивные бутылки, потом поджог библиотеку и говном написал слово из трёх букв в женском туалете. Вобщем, во дворце был нормальный рабочий день, только немного напряжённый.

Через три дня всё было кончено. Голуби-мутанты сожрали весь хлеб в государстве, а также разграбили три супермаркета и центральный рынок. Но это были мелочи. Король радостно поздравил страну с победой и наконец-то приступил к заполнению месячного отчёта. Он сидел в своём кабинете за трофейным дубовым столом, привезённым из разрушенного дома пекаря, когда в дверь постучали.

- Войдите, - король шлёпнул печатью очередной указ. Новый стол дрогнул, но выдержал удар. Государь одобрительно кивнул.

В кабинет проник Пендальф. Несмотря на то, что ему было всего двадцать пять, выглядел он на все сто. Густая седая борода колосилась до пояса, на котором висели различные мешочки с гидропоникой. На предплечье левой руки был повязан резиновый жгут, так, на всякий случай.

- Ваша светлость, у нас небольшая проблемка…

- Что? Опять командировка на Казантип?

- Нет… - Серый замялся, - проблема с голубями. Они не умирают.

- Сука! – государь долбанул по столу изо всех сил. Стол даже не шелохнулся. Умели же раньше делать!

- Мы ожидали, что они отравятся спорыньёй и вымрут, но они только стали больше гадить. С голодухи голуби нападают на людей и женщин. Челядь ропщет…

- Ну так отправьте королевских охотников, пусть перебьют их.

- Уже пробовали, мы же с вивисектором специально покрыли их трёхслойной бронёй.

- Мля… Пендальф, ты же маг, заколдуй их, у тебя же целый стеллаж в каморке завален книгами заклинаний разрушения!

- Государь, вы будете смеяться, но… - Пендальф откашлялся, - но боевой магии против голубей не существует. Птица мира и всё такое. Магией их не взять.

- Хер ты больше куда-то поедешь. Скажи секретарю, чтобы созывал всех на совет!

Несмотря на общую накуренность, мозги приближённых генерировали идеи со скоростью пулемёта Гатлинга. Министр гринписа предложил гениальный в своей тупизне план– использовать королевского котика, и с ним все согласились.

- Что? Мой Барсик? Мой курильский бобтейл? Нет! Это подарок покойного Мерлина!

Барсик, лежащий на подоконнике, попытался приподнять голову, но лень победила и он только слегка шевельнул ушами, соглашаясь с королём.

- Государь, - вмешался Пендальф, - это стопроцентный верняк. Другого выхода нет, к сожалению. Либо котик, либо вся страна. Барсик всегда успешно охотился королевских голубей. Мы его немного проапгрейдим и он уничтожит пернатую нечисть.

- Сперва бронированные голуби, потом прокачанный кот, а потом что? Жучка из жидкоплавленного металла? Вы понимаете, что это путь в никуда? Мы будем плодить монстров, пока, в конце концов, они нас не уничтожат.

- В этот раз нет, ваша светлость, у меня есть выход из замкнутого круга, но он вам не понравится.

+++

Нужда заставила горожан вновь спуститься в катакомбы под Хьюстоном. Некоторые оттуда и не вылезали, деля лежбища с местными бомжами. Над крышей развлекательного центра “Апокалипсис” кружили голуби-мутанты, выискивая неосторожную жертву. Птицы вкусили человеческой плоти и теперь жаждали только её. Стая то и дело роняла на землю фекалии, которые мгновенно разъедали камни мостовой. С каждым днём столица всё больше превращалась в город призрак. Разрабленный караваями, сожжённый газовой атакой, обезображенный токсичным голубиным помётом, город всё больше становился похож на районный центр после дня города. В переулках пустых улиц завывал ледяной ветер, хлопая раскрытыми ставнями покинутых жилищ и карет.

Внезапно на крышу центра развлечений запрыгнул огромный полосатый кот, высотой с двухэтажный дом, с коротким хвостом и мощными задними лапами. Он посмотрел на птиц широко распахнутыми зрачками и облизнулся. Голуби заклёкотали и стали снижаться, желая полакомиться дерзким зверем. Несколько тварей кинулись в атаку, но реакция кота была отменной. Через секунду оба голубя прыгали по засранной крыше с оторванными бошками. Но численный перевес был на стороне крылатых монстров.

Они снижались всё ниже, громко каркая по голубиному. Внезапно Барсик зашипел, шерсть на загривке стала дыбом, хвост распушился. От хвоста к морде волнами шли коронные разряды, воздух уплотнился. Разряды шли всё быстрей, Шерсть кота ярко засияла, прорезая пространство синими молниями. Голуби испуганно кинулись в рассыпную, но тут кот пошёл в атаку. Бобтейл зарычал. Глаза ярко вспыхнули, из открытой пасты вырвался поток ослепительно-белой плазмы.

Кот двигал мордой из стороны в сторону и плазменный луч превращал в пепел зазвавшихся птиц. Через пять минут в живых остался лишь один. Он с ловкостью, нарушающей законы аэродинамики, уходил от энергетического потока, а потом спикировал на широкий проспект и полетел низко над землёй, словно дразня противника. Кот выключил освещение и прыгнул следом.

Голубь резко сворачивал на перекрёстках, не уходя далеко, но и не давая бобтейлу приблизиться на расстояние удара когтистой лапы. Птица держала направление на центральную площадь, где за поваленным памятником вождя притаились Пендальф и Василий.

Пендальф-Серый не глядя сунул командиру карателей древний манускрипт и процедил сквозь зубы.

- Открывай портал, я подпитаю тебя.

По бороде мага текли крупные капли пота. Все его силы уходили на поддержание фантома голубя и управление им вслепую. Кот был умелым хищником, и Пендальфу стоило огромных усилий уходить от его лап. Скаждым прыжком кота удерживать голубя в полёте становилось всё трудней.

Вася развернул свиток и стал нараспев читать древнее заклинание. На его изрезанном шрамами лице тоже выступил пот. Одно неверно произнесённое слово, и вместо портала на Землю откроется портал прямиком в Ад, который они планировали отворить лишь в ледующем году. Ветер посреди площади закрутился в смерч, заклубился. Пространство центре смерча начало расходиться в стороны, открывая ворота в параллельный мир. Василий уже мог разглядеть очертания улиц чужого города. Это тоже была площадь, но только чуть меньше. И памятник в центре был цел. На пьедестале стоял лысый мужик в разноцветной стильной одежде с красивым макияжем на бронзовом лице. Наманикюренной ладонью он показывал в строну проспекта, по которому к площади приближался странный карнавал. Полуголые мужчины и женщины, обтянутые цветным латексом, пританцовывали и размахивали радужными флагами. Некоторые мужчины держались за руки и целовались. Из портала лились звуки зажигательной поп-музыки. Командир карателей начал было притоптывать ногой, но вовремя спохватился.

- Серый, это точно Россия? У них там, походу, гей-парад.

Маг на миг оторвался от управления и заглянул в манускрипт. И чуть не поплатился потерей пернатого призрака.

- Да, всё верно, это подмосковный город Балашиха, в этом городе Мерлин купил Барсика у известных заводчиков. Я давно туда не заглядывал, но видать, у них там проблемы похуже наших. Если кто-то из голуых полезет в наш мир – открывай огонь на поражение. Вася, приготовься, вот они!

На площадь вылетел голубь с полосатым хищником на хвосте. Кот сокращал расстояние с каждым прыжком. Василий возобновил чтение свитка. На этот раз надо было успеть закрыть портал именно в тот момент, когда кот покинет этот мир, чтобы ни один гомосек не проник в королевство.

Барсик приближался, он уже царапал когтями передних лап хвост голубя и в ту самую секунду, когда он схватил его, они вместе ушли через портал. Василий пропел последнюю строчку заклинания, и портал с грохотом захлопнулся. План сработал.

Друзья уселись на ногу поваленной статуи. Пендальф достал из мешочка горсть мексиканской дури, которую берёг для особых случаев и быстро соорудил небольшой косяк. Раскурил, вдохнул кумар полной грудью и передал самокрутку командиру. План сработал. Против котиков, также как против голубей и против хлеба не существовало заклинаний смерти. Единственным выходом было отправить Барсика обратно на родину. Король смирился и издал приказ министру атеизма ежедневно молиться за его здравие.

Пендальф и Василий дымили паровозом и смотрели, как из подвалов вылезают плачущие от счастья люди. Жизнь налаживалась.

В это же самое время во дворце государь смахнул слезу и, глядя в окно на своё разграбленное королевство, негромко сказал секретарю.

- Приказ номер тридцать четыре. Смертная казнь за выращивание злаковых вводится повсеместно. Всем колхозам срочно сеять кукурузу, - тут он немного подумал, - девяносто процентов кукурузы и десять процентов конопли. Мы будем строить весёлый мир с чистого листа.

P/S

Если кто-то ещё не читал, но интересуется, что творится в Балашихе, тогда, как говорила моя воспитательница в детском саду: "Вэлком ту хэлл, литтл мазафака!"

http://pikabu.ru/story/bobteyl_chast_1_3997501