Амазонка 3
6.
Сначала Рогов выдерживал паузу. К Ирине – свет - Павловне ехать не спешил. Но вспоминал её часто. Те, несколько минут процесса «расчёта» ею за его транспортные услуги приятно волновали его теперь в воспоминаниях.
…Она, с притворным вздохом обречённости, откинулась на сидении и сомкнула веки. Рогов видел её губы, чуть тронутые ироничной усмешкой: «Правда, что ли, умеете лучше?» Но первое прикосновение она ощутила …совсем не там, где ожидала. Рогов приник губами к середине её левой скулы, сразу спустился ниже, к шее… Он не видел её лица, но ему казалось: на нём сейчас …выражение озадаченности.
Не задерживаясь на шее, пока она решает: не заявить ли ей протест, поднялся опять к скуле. Теперь, трогая губами нижнюю часть её щеки, отделяя каждое прикосновение друг от друга секундными интервалами, он добрался до её левого ушка. Он видел его прямо перед своими глазами, под прядью её светлых, рыжеватых волос: пунцовое, горящее. Там, за ушком, снизу, есть такая маленькая впадинка. Если откинуть светлую, рыжеватую прядь, взять губами мочку уха, сделать лёгкое всасывающее движение, а, затем проникнуть языком в эту впадинку на одну - две секунды, кружа при этом безымянным пальцем левой руки вокруг её правого ушка и проникая им в такую же впадинку справа, можно , если повезёт, услышать непроизвольное, порывистое – женское - на вдохе: «А-ах!» (Но может и не повезти. Степень чувствительности этой зоны у женщин очень разнится).
«А-ах!»- услышал Рогов непроизвольное - на вдохе. Это восхитительно! Теперь можно спуститься к шее, под скулой продвинуться к подбородку, подняться и поймать наконец её губы…
…Они уже – полураскрытые. Ещё - не отвечающие. Но уже… - покоряющиеся.
Подобно тому, как только что он целовал мочку её ушка, Рогов взял губами сначала левую часть её верхней губы. Затем переместился на право… И ощутил на своём затылке ласкающее движение её руки. Оно было секундным, непроизвольным. И девушка, сама поймав себя на этом, сразу же стала отстраняться: «Ну хватит! Хватит! По-моему, Вы уже перебрали свой лимит!» Но оно, это движение, было! Рогов чем угодно в том мог поклясться. Непроизвольное, ласкающее…
7.
И ещё одно соображение удерживало пока Рогова от визита к его попутчице: Он …никогда прежде не ездил верхом. Было несколько эпизодов в детстве, когда его сажали на лошадь и катали. И одна давняя конная экскурсия на Кавказе. Но это вряд ли можно было считать достаточным наездническим опытом. А обнаруживать своё полное неумение перед Ириной Павловной ему почему-то не хотелось очень. Потому, он стал брать уроки верховой езды. Благо - возможность для этого имелась: В его дачном селении жила семья, имевшая лошадей и зарабатывавшая тем, что ездила с этими лошадьми в областной центр, катать детишек в городском парке. Кони у них имели нрав, с виду, тихий, покладистый и флегматичный. Но Рогов не раз видел, как дети из этой семьи пускали своих флегматиков в лихой галоп по полям за селом.
Взявшаяся его учить девочка, лет четырнадцати, посмотрев, как Рогов подошёл к лошади, объявила ему, что он не умеет ничего. Совсем. (Это он и сам подозревал). И терпеливо повела процесс обучения от самых азов: как подходить, как держать повод, как отрегулировать стремена и подпругу, как садиться в седло, как держаться во время движения и многим прочим премудростям, наработанным человечеством за тысячелетия симбиотического общения с лошадью.
Первый же его практический конный заезд в сопровождении четырнадцатилетней наставницы едва не закончился для него трагически. Наставница оседлала для Рогова, как для начинающего, послушную и покладистую гнедую кобылу Ноту. Сама же ехала на жеребце каурой масти. По кличке Ветер. Жеребец этот был уже явно – в возрасте. Но, годам вопреки, - норовист, нетерпелив и подвижен. Он забавно напоминал мужичка, постаревшего бывшего красавца – мачо. Но никак не желающего смириться, признать очевидное: «Ты уже стар, парень». И всё ещё воображающего про себя: «Я ещё - Ого-го!»
Поначалу двигались лёгкой рысью. Переходили на шаг. Наставница Саша ехала на Ветре впереди. Но за Роговым внимательно следила. Останавливалась периодически. Делала свои замечания, давала очередные наставления. Рысили по заброшенным, заросшим луговыми травами полям, перелескам. Но в одном месте маршрут имел крутой подъём в горку. И на этом подъёме Нота Рогова, прежде следовавшая в арьергарде за Ветром Саши, ускорилась и чуть вырвалась вперёд относительно жеребца. На пол лошадиной головы всего, но… Далее произошло нечто, совершенно для Рогова неожиданное. Жеребец резко рванул вперёд, вылетел вихрем на горку и там перешёл в стремительный, нарастающий галоп. Нота последовала за ним. Рогов едва удерживался в седле. И каждое следующее мгновение готов был из него вылететь, а темп лошадиного галопа всё нарастал. «Она с ума что ли сошла?! - подумал Рогов про свою наставницу Сашу. – Для начала обучения это - слишком уж круто».
А Саша периодически оборачивалась и что-то ему кричала. Но, из-за дробота лошадиных копыт, из-за свиста ветра в ушах и хлещущих по его лицу веток, Рогов никак не мог понять, разобрать - что именно. В конце концов он расслышал слово: «Остановитесь!». Рогов натянул повод. Нота послушно сбавила скорость, перешла на рысь, затем остановилась. Рогов видел, как метрах в трехстах впереди Саша энергично наматывает себе на руку левую сторону уздечки жеребца и заворачивает ею морду Ветра круто влево. Тот храпит, крутится на месте, с него летят хлопья пены, но остановиться он никак не может. В конце концов, опыт и властность Саши взяли над жеребцом верх. Он постепенно успокоился. Саша подъехала к Рогову: «Вы целы?! Я Вас предупредить забыла! Нельзя вперёд Ветра выезжать. Он же всю жизнь на ипподроме, на бегах прослужил. У него рефлекс включается, если кто хоть чуть вперёд него выйдет. Сдохнет, а никому себя обогнать не даст!»
- Да – нормально всё! Мне даже очень понравилось – бравурно ответствовал Рогов. Но, про себя подумал: «А предупреждать – таки надо».
Месяц прошёл. И Рогов уже ездил довольно прилично. И, лишь обретя уверенность наездника, осознал вполне степень своей предусмотрительности. Теперь он рассчитывал произвести на свою попутчицу существенно более выгодное впечатление.
Он позвонил ей: «Я прибыл. И уже стучусь в ворота Вашего города». Было начало мая. Они условились, что Рогов приедет в её владения в ближайшую пятницу. День Х обрёл, наконец, конкретную дату.
Продолжение следует
Сергей Сунгирский
