Legisto

В этой кофейне было хорошее обслуживание. Именно благодаря этому, молодой человек, занявший столик в укромном уголке, мог спокойно разложить бумаги – чашки с кофе не занимали все пространство.

Ярослав освободил весь день, как и обещал. Однако, это вовсе не означало, что ему нечем было  заняться – ему просто никуда больше не нужно было ехать. Поэтому сегодня он приехал в назначенное место еще до пробок, к самому открытию, чтобы не тратить ценное время на дорогу. Он громко и с улыбкой поприветствовал баристу и официанток, решительно промаршировал к единственному в зале столу с диванчиками в том самом углу, плюхнулся в мягкое плюшевое сиденье, и принялся вынимать из сумки ноутбук и пухлые папки с документами, раскладывая их в порядке очереди: те, что поважнее - поближе, а те, что спокойно терпят – подальше.

К часу сорока пяти на столе осталось всего две папки из шести, а остальные аккуратной стопкой были сложены на диванчике, рядом.

Татата таааа-та татата! Татата таааа-та татата! – зацвонькал будильник на лежащем рядом смартфоне. Ярослав оторвался от ноутбука, сдвинул пальцем ползунок, отключая сигнал, выпрямил спину, сцепил в замок пальцы рук, а затем вытянул руки перед собой, со смачным хрустом вывернув ладони наружу.

И увидел её.

Впустив уличный шум через распахнувшуюся дверь, в кофейню вошла высокая статная женщина лет сорока, в легком лавандовом пальто и солнечных очках. Густые волосы были тщательно уложены, и ниспадали на плечи изящными волнами. Под распахнутым пальто виднелось приталенное платье молочно-белого цвета с клешёной юбкой ниже колен, и небольшой кружевной жилет. От подола до плеч платье было увито цветочной вышивкой.

Легким движением головы она ответила на дежурные приветственные возгласы персонала, и, потянувшись рукой в лавандовый же клатч, повела взглядом над головами посетителей, остановившись на Ярославе.

Ярослав улыбнулся, опустил руки, и махом захлопнул крышку ноутбука, вставая с места, вытягиваясь во весь рост и застегивая верхнюю пуговицу пиджака.

Женщина защелкнула почти открытый уже замок, и направилась к молодому человеку, снимая солнечные очки.

- Доброго вам дня, Ксения Олеговна, – слегка наклонившись вперед, поприветствовал клиентку Ярослав – Удивительно, но я вас тоже как-то сразу узнал.

- И вам доброго дня, Ярослав. Вы находите это странным? Нет, здесь как раз все просто. Вы единственный молодой человек, который сидит в кафе, обложившись бумагами, из чего следует, что вы приехали сюда поработать. Любой другой человек в это время забежал бы сюда выпить кофе в обеденный перерыв, что и делают остальные посетители.

На этих словах Ксения Олеговна махнула левой ладонью в зал, и Ярослав машинально проследил глазами за ее движением.

- В то же самое время, думаю вы склонны узнать меня в любой женщине, входящей в кофейню около двух часов дня.

- Ха! Фааакт, - протянул Ярослав. - Я восхищен, честное слово!

- Ой, бросьте, пустое. – Она перевела взгляд в сторону. - Я подъехала с запасом, но вы, судя по всему, здесь уже давно меня ждете. Много работы?

Ярослав проследил за взглядом Ксении Олеговны, упавшим на стопку папок.

- К счастью, да. - сказал он, схватил ноутбук, две папки со стола, добавил их к лежащим на диване и убрал всё в сумку, оставляя на столе только чистые листы белой бумаги и ручку. – Позвольте, я повешу ваше пальто?

- Спасибо, мне не трудно.

Она положила сумочку на край стола, занятый салфетницей и маленькой стойкой с рекламным буклетом, дернула плечами, скинув пальто на локти, затем подалась чуть влево, высвобождая руки полностью, и набросила на вешалку, стоявшую тут же.

Наконец, они сели друг напротив друга.

- Как вы думаете, с чего нам лучше начать? – спросила Ксения Олеговна.

- С того, что вы перейдете со мной на «ты»? Мне не очень комфортно, когда ко мне обращаются на «вы» – так обычно делают официальные лица при исполнении.

- Хорошо.

- А с чего вы бы хотели начать?

- Не знаю… Ты уже в курсе, по какому поводу я здесь. Мне трудно предположить, что имеет для тебя значение, а что нет. Мне не хотелось бы тратить твое время на пересказ разной ерунды про мою загубленную жизнь, разбитое сердце и прочие нюни.

- Не совсем так. Я в курсе, по какому поводу мы тут…

Ярослав прервался на середине фразы, ожидая пока официантка, появившаяся словно из воздуха, вручает гостье меню.

- Я в курсе, по какому поводу мы тут. Вы, видимо, по каким-то причинам разводитесь с мужем. Но я совершенно не представляю, зачем мы здесь. Очевидно, что кто-то из вас двоих против – в ином случае вы оба пошли бы в ЗАГС, написали там заявление, получили две сине-серых бумажечки с красивым орнаментом, и мы бы никогда не познакомились. Значит, вы собираетесь что-то делить - либо родовое гнездо, либо потомков, либо капиталы - либо между вами просто нет согласия в отношении развода как такового. Так зачем я вам?

- Хмм… Да тут, пожалуй, всё вместе… - глядя куда-то сквозь столешницу, задумчиво проронила женщина.

- Ну что ж. В таком случае, я думаю, будет правильно, если вы что-нибудь закажете, и расскажете это «всё вместе» с самого начала.

- Да, видимо, вы правы.

- Ты.

- Ты прав, да.

Она пролистала меню, забавно зажимая пальцы между теми страницами, на которых ее что-то заинтересовало, и повернулась в сторону бара. От бара отделилась тень, и перед столиком вновь появилась та же девушка-официант. На бэджике, прикрепленном к нагрудному кармашку фартучка, было довольно фамильярно написано: «Эля».

- Да-да, вы что-нибудь выбрали?

Ксения Олеговна раскрыла меню зажатым в нем указательным пальцем, и сообщила:

- Да. Будьте добры, теплый салат «Нисуаз»…

- Теплый салат, - пометила официантка в блокнотике.

- Клаб-сэндвич с говяжьей вырезкой, - женщина высвободила второй палец.

- Какую прожарку предпочитаете?

- Медиум-рэар, пожалуйста.

- Прожарка медиум-рэар, - повторила девушка, продолжая записывать.

- И пирожное «Танечка».

- Я бы не рекомендовал, Ксения Олеговна. – внезапно вмешался Ярослав.

- Да? Оно не вкусное? – непонимающе посмотрела на него клиентка.

- Очень вкусное! – хором ответили Ярослав и возмущенная официантка.

Теперь обе женщины смотрели на Ярослава вопросительно.

- Если вы хотите безе на десерт, закажите лучше торт «Москва», он здесь свеж и просто фееричен. Я съел два куска за утро.

- Да-да-да, торт «Москва» оооочень вкусный! И очень свежий! – поспешно затараторила Эля.

- Ну что ж, уговорили! Я хочу торт «Москва»! – с улыбкой на лице и блеском в глазах, констатировала Ксения Олеговна.

- Что будете пить?

- Воды без газа и двойной эспрессо сразу, и черный чай с бергамотом к десерту.

- Хо-ро-шо. - чуть нараспев подтвердила Эля.- А для вас?

- Кокосово-ванильный РАФ. Понятия не имею, что это, хочу попробовать. Еще блинчики с шоколадной пастой и орехами, и ваше фирменное какао.

- Это все?

- Да! – на этот раз хором ответили гости.

Эля отправилась передавать заказ на кухню, а гости, с озорными улыбками, устроились поудобнее. Ярослав взял ручку, придвинул к себе листы бумаги, снял исписанный верхний, подсунул его под всю пачку, и кивнул.

И Ксения Олеговна, по-школьному положив руки на стол, начала свой рассказ.

Без всхлипов и пауз, вычленяя самую суть, практически голые факты, она рассказала Ярославу о том, как опаздывала на работу, как бросила машину, как вернулась за ней вечером и случайно увидела мужа, как сообщила ему, что уходит от него. Как он погасил последнюю надежду в ней на дальнейшую совместную жизнь.

- Самое страшное – он ничего не отрицал. Он ведь мог сказать что угодно, придумать любую ложь, понимаешь? Сказать, что оказалось там живет его школьный друг, вернувшийся с Чечни инвалидом, и он заехал к нему повидаться. Что он приехал поздравить с днем рождения какую-нибудь пенсионерку, за которой втайне присматривает, а она не удержала чашку чая и пролила на него. Да, наконец, что это был вообще не он, а его водитель, в то время как сам он был в Нахабино у Селивёрстова! Я бы поверила! Я была готова поверить во что угодно, лишь бы это была не измена. Сидя там, в этой дурацкой карете, я пыталась сама найти или придумать другую версию…

Затем она рассказала, как получила сообщение от мужа, приглашавшего ее на разговор, как сдержалась и не отказала ему. Как, приехавший по ее просьбе «без руля», Юра долго молчал, вздыхая, а потом стал заказывать бокал за бокалом, напился и сначала кричал на весь зал о любви к ней, а потом случайно сорвал скатерть со всей сервировкой со стола, бросившись ей в ноги. Как, когда его выводили из ресторана, он кричал закрывшей лицо руками от стыда жене, что он убьет, но не отпустит её, и уж точно ни за что не отдаст дочь.

Глубоко в душе она понимала, что, возможно, это было от волнения и переживаний. Возможно, он страдает как и она. Но он делает все настолько не правильно, что этим сам рубит все оставшиеся канаты.

Затем принесли заказ, и Ксения Олеговна, не желая говорить с набитым ртом, как подобает леди, прервалась. Они перекусили в тишине, прежде чем она продолжила.

Она рассказала, что после того случая, вместе с дочкой, они съехали с квартиры. Что, придя домой со школы и увидев, как мать достает из шкафа вещи, Дашка не задала ни одного вопроса. Она молча прошла к себе в комнату и через полчаса появилась в коридоре с рюкзаком и чемоданом. Что уже больше месяца они живут на съемной квартире, потому что она до сих пор не нашла слов, чтобы сообщить о произошедшем своей маме. Что она двое суток сидела в интернете, читая всевозможные форумы, и в итоге составила соглашения о разводе, разделе имущества, о порядке осуществления родительских прав. Распечатала в офисе, когда все уже ушли, потому что не хочет, чтобы на работе прознали. Записалась на прием к нотариусу, уведомила мужа, а тот порвал все документы прямо в кабинете.

Она рассказала и о том, что Юра все-таки обратился к своим юристам и сообщил, что у нее нет шансов. Что ей не выиграть дело, а если она осмелится подать в суд – он лишит ее и дочери, и жилья, и автомобиля. Что она в состоянии гипертонического криза была доставлена в больницу пару недель назад, где у нее было время прийти в себя, и там, опять же полазив в интернете, она скачала образец искового заявления о расторжении брака и заполнила его, но понятия не имеет правильно ли это сделала, и стоит ли его подавать в таком виде. Что она вспомнила о разговоре с ассистенткой, муж которой должен был переслать ей контакты какого-то юриста, и после продолжительного поиска нашла это письмо среди набежавшей за это время почты.

- Ты меня вырвал из оцепенения, Ярослав. Из этой Сонной Лощины.

- Правда? Как?

- Своим сообщением с GPS-координатами. Я не знаю, что мешало тебе прислать название и адрес места, как делают все нормальные люди, но я геоэколог, и это не просто циферки для меня. Я вспомнила, кто я. Вспомнила, что я не брошенный беспомощный щенок. Что это моя жизнь, и что я всегда держала её под контролем. Спасибо. Кстати, а что тебя вдруг сподвигло? Это такая чудная привычка?

- Я работаю с людьми, Ксения Олеговна. Из переписки или двух-трех фраз по телефону трудно узнать, кто тебя будет ждать на встрече, и стоит ли связываться с человеком. Поэтому я часто прибегаю к микротестам. Такие мини-задачки помогают понять, насколько человек вменяем и адекватен, насколько он раним или наоборот, твердолоб. Чтобы иметь представление, как будет складываться сотрудничество.

- Это очень мудро. Особенно для такого молодого человека.

- Ох, спасибо, но я просто молодо выгляжу.

- Ты давно закончил институт?

- Больше десяти лет назад.

- Ого! А по тебе не скажешь.

- По вам тоже.

- По мне???

- Да, что вы геоэколог.

- Почему?

- Потому что вы выглядите, как будто основной вид вашей деятельности связан с управлением благотворительным фондом, или домом моды, или художественными галереями, или, на худой конец, сетью цветочных магазинов. Ни за что бы не подумал, что вы получили диплом геоэколога.

- Ха! – усмехнулась Ксения Олеговна. – «Быть красивой – святой долг женщины. Шпалоукладчица без маникюра – шпалоукладчик!», так говорила моя бабушка. Одно другому не мешает, Ярослав.

- И вы прямое тому доказательство. Так чем я могу вам помочь?

- Я хочу, чтобы ты помог мне развестись с мужем, сохранить дочь и лицо. Ты сможешь?

- Я терпеть не могу разводы, Ксения Олеговна. Это такая категория дел, которая требует от меня неимоверных усилий воли, чтобы сохранять работоспособность.

- И ты зарекся их вести.

- Именно.

- Справедливо. Так и быть, я тебе оплачу двойной тариф.

- О чем вы говорите! Вы не знаете даже одинарного!

- Зато я знаю, что мы оба знаем, что ты берешь мое дело.

- С чего вы взяли?

- У тебя на листке написано «Запросить выписку из домовой книги и ФЛС» а дальше крупными буквами «НОТАРИУС». И три восклицательных знака. Я поняла, что ты согласен взять мое дело сразу, как только ты это написал. И я тоже хочу нанять именно тебя.

- Не меньше восьмидесяти тысяч. При всем уважении, Ксения Олеговна, там целый взвод юристов, а я один.

- И еще столько же – при положительном результате. У нас будут какие-то договорные отношения?

- Конечно, это судебные расходы, я их включу в исковое. Не факт, что вернут в полном объеме, но все-таки. Я пришлю проект договора вам на почту. И вместе с ним - список документов, которые мне понадобятся для подготовки заявления.

- Так мы договорились?

Ярослав придвинул к себе тарелку с блинчиками, отхватил вилкой немалый кусок набитой шоколадным кремом трубочки, открыл было рот, чтобы забросить его туда, но замешкался.

- Как вам тортик, Ксения Олеговна?

- Он чудесен! – спохватилась женщина, отчего-то схватив пустую тарелку с остатками крема. - Спасибо, ты был прав!

- Это был мой последний бесплатный совет вам в ближайшее время, Ксения Олеговна. Потому что мы договорились.

Продолжение следует

Часть 1 - http://pikabu.ru/story/kseniya_olegovna_chast_1_4917908

Часть 2 - http://pikabu.ru/story/kseniya_olegovna_chast_2_4920150

Часть 3 - http://pikabu.ru/story/kseniya_olegovna_chast_3_4921294

Часть 4 - http://pikabu.ru/story/kseniya_olegovna_chast_4_4923802

«Специалистам юриспруденции необходимо придерживаться делового стиля в одежде, а внешний вид адвоката дополняют манеры его поведения», прочитал Ярослав.

«Поведение человека, желающего добиться сколько-нибудь значимых результатов в нашей профессии, столь же значимо, сколь и объем знаний».

Он сидел в фойе гостинице «Золотое Кольцо», удобно пристроившись в большом мясистом кресле, куда он принес кружку из гостиничного ресторана, и нынче безо всякого зазрения

совести сёрбал ароматным кофе на весь вестибюль. В руках он держал свежий номер «Коммерсанта», который прихватил со стойки тут же, при входе. У него не было привычки читать газеты, зато у него имелся очень цепкий глаз и невероятная любознательность. Именно благодаря им, увидев крупный заголовок «Как выбрать адвоката», Ярослав прямо на ходу ухватился за издание и теперь внимательно, но не без ухмылки, изучал его.

«Если юрист уважает вас как потенциального клиента, он явится на встречу в однобортном костюме спокойных синих, темно-серых или коричневых тонов, при галстуке, приличествующей костюму рубашке и в лакированных туфлях».

Ярослав машинально отвел газету в сторону и проверил, соответствует ли его облачение внезапно установленным требованиям. За исключением белой рубашки, которая, по его мнению, вполне приличествовала костюму из синих джинсов и коричневых лоуферов, совпадений не было.

Он хмыкнул и обратил взор в самый конец статьи – посмотреть кто автор.

«Максим Щепковский, юрист ИД «КоммерсантЪ» - гласила надпись. Это сочетание имени и фамилии было ему смутно знакомо. Особенно фамилия.

Правой рукой он достал телефон, снял блокировку и вбил данные в поисковик. Так и есть, это был один из московских адвокатов, чей папа был знаком Ярославу и по учебе, и по работе – он был весьма известным научным деятелем, автором одного учебника по гражданскому процессу, который Ярослав лично штудировал в свое время, и долгое время – судьей, успевшим решить несколько дел с участием Ярослава до того, как уйти в отставку.

«Ну и зачем врать? Написали бы – адвокат Щепковский, какой еще юрист издательского дома?», поворчал про себя молодой человек.

- Йахоусляф? – раздался знакомый голос сбоку-сзади.

- Oui, bien sûr c`est moi, Alan!* – откладывая газету и поднимаясь с места, ответил Ярослав. – Tout va bien?*

- Ça va, Ça va.* – разулыбался его долговязый и щуплый собеседник, с шевелюрой кучерявых волос и круглыми очками. – Tu es très poli*. И деляешь больщёй успек в фханцузски, для такой занятой человьек.

- Как и ты в русском, Алан. – перекладывая кружку в левую руку из правой и протягивая ее для рукопожатия, ответил Ярослав.

- Ха! Мой жена…

- Моя жена.

- Да, спасибо! Моя жена…comment dire*…имеет больщёй заслуга в этом.

- Она молодец.

- Да! Молодьец! – воодушевился Алан, отчего даже его кудри качнулись, будто от порыва ветра, после чего схватил и затряс протянутую ему руку. – А как твои дела?

- Все плохо, Алан. Я выявил должностное несоответствие. Видимо, вы захотите прибегнуть к услугам другого юриста теперь. Что ж, я вас не могу винить – это полностью моя вина. Это были прекрасные два года, Алан, передай, пожалуйста, это и Огюстену.

Рот француза открылся, затылок подался назад, а глаза округлились:

- Merde*, штоооо??? Пощьему???

- Видишь ли, у меня нет лакированных туфель. И коричневого костюма, на худой конец. А это столь же важно, как и объем моих знаний, ибо таким поведением я выражаю неуважение к тебе в частности и «Шамбо» в целом.

- Я нищьего не понимаю…

Ярослав вскинул одну бровь, качнулся в сторону, и вернулся уже протягивая собеседнику «КоммерсантЪ».

Алан вложил синюю папку, принесенную с собой, в левую подмышку, ухватился двумя руками за газету и начал читать с того места, куда заботливо ткнул пальцем его юрист, изредка поправляя пальцем съезжающие по носу очки.

Ярослав снова громко захлюпал кофе.

Алан бегал глазами по строчкам, шевеля губами, помогая себе переварить такие неудобные русские слова. Постепенно выражение удивления на его лице смягчилось, и превратилось в улыбку. Он оторвался от чтения и засмеялся.

- Mon Dieu*! Я не знайу, какой идьйот это написал, но я хад, щьто он не хаботает с нами!!!

Молодые люди запрокинули головы и от души рассмеялись. Смахнув выступившие слезы, Алан жестом пригласил Ярослава садиться. Это был сигнал, что их деловая встреча началась. Привычным жестом Ярослав потянулся за телефоном, чтобы отключить звук, но тут раздалась трель - на его ящик пришло письмо.

- Алан, пока мы не начали – ты не против, если я проверю почту? Две минуты – максимум.

- Oui, oui, bien sûr, mon ami*.

Быстрыми, точными движениями молодой человек открыл почтовый клиент, дважды коснулся экрана и принялся читать письмо. Оно было довольно коротким:

«Здравствуйте, Ярослав.

Простите, мы с вами не знакомы и я не знаю вашего отчества.

Ваш контакт мне предоставил Михаил Трезубов, которому вы помогали с ипотекой.

У меня возникли трудности, и я ищу специалиста. Скажите, вы занимаетесь разводами?

С уважением,

Ксения Олеговна.»

Покачав головой и поджав губы, Ярослав нажал на кнопку «Ответить»

«Добрый день, Ксения Олеговна!

Я вам очень рад! Обожаю, когда люди приходят по рекомендации!

Я занимаюсь всем, кроме уголовки. Если ваше дело не связано с ножевыми ранениями или иными действиями насильственного характера, то оно в моей компетенции.

Но дело в том, что я провел всего три процесса, и зарекся браться за бракоразводные дела(((

Может, я могу вам кого-то порекомендовать? Или вы обратитесь к более опытному человеку? В Москве достаточно много семейных адвокатов.

Сообщите мне письмом, в Viber или WhatsApp, если я вам могу как-то помочь.

С уважением,

Ярослав.»

Палец скользнул по кнопке «Отправить».

Ярослав поднял глаза на Алана. Тот сидел, раскрыв свою папку, и методично выкладывал листочки на круглый стеклянный стол между их креслами, готовясь к дискуссии. Раздался характерный сигнал Viber.

«Доброго дня еще раз.»

«Очень печально»

«Я очень надеялась именно на вас, даже не знаю почему»

«Хм.»

«Ксения Олеговна, я должен раскрыть карты:»

«Я зарекся браться за разводы аж два развода

назад.»

«Если бы вы пришли со стороны, я был бы

непреклонен, но вы достаточно настойчивы и вы –

своя. При таких условиях я не имею права

вам отказать, даже не познакомившись лично

и хотя бы не узнав, в чем дело. Назначьте мне

встречу на послезавтра, я освобожу весь день.»

«Огромное спасибо! Где вам удобно?»

«Там, где удобно вам. Я выезжаю даже в Воронеж.»

«:) Ну, в Воронеж не надо.»

«Хотя это мысль!»

«Вы знаете такой ресторан

на Кропоткинской?»

«Ксения Олеговна, знаю, но есть нюанс. Если вы знаете

это место, то вы любите стейки. Если вы любите стейки

также, как я, то разговора не получится –

думать и говорить с набитым ртом невозможно.

Я предлагаю вкусным ужином отметить

благополучный исход дела, а первое свидание

провести в простой кофейне.

Там, кстати, и потише обычно.»

«Согласна, будь по-вашему»

«Ну, раз уж это наше первое свидание,

то вы и приглашайте меня. Время- 14:00,

Я буду занята только до обеда.»

«Вы водите?»

«Да»

«55.808703,37.512128»

«14:00»

«Я буду вас ждать. До встречи»

«Спасибо! До встречи!»

Ярослав отложил наконец телефон и улыбнулся. Хорошая женщина. Жаль, что она собирается разводиться. Интересно, кто ее муж? Не каждая женщина знает, как выглядят GPS-координаты.

- Я закончил, спасибо, Алан. Извини за задержку.

- Rien*. Я тьебя тоже задехжу.

Продолжение следует

_____

Перевод с французского:

* Oui, bien sûr c`est moi, Alan! - Да, конечно это я, Алан!

*Tout va bien? - Все  в порядке?

*Ça va, Ça va. - Хорошо, Хорошо.

*comment dire - как сказать

*Tu es très poli - Ты очень вежлив.

*Merde - Дерьмо

*Mon Dieu - Боже мой

*Oui, oui, bien sûr, mon ami - Да, да, конечно, друг мой.

* Rien - Ничего.

Часть 1 - http://pikabu.ru/story/kseniya_olegovna_chast_1_4917908

Часть 2 - http://pikabu.ru/story/kseniya_olegovna_chast_2_4920150

Часть 3 - http://pikabu.ru/story/kseniya_olegovna_chast_3_4921294

- Какой же ты мудак, Юрчик!!!

- Послушай…

- Нет, это ты послушай, мудак!

- Но я…

- Трубку к уху прижал и только слушаешь, понятно? Знаешь, что такое «мудак»? Это человек, который никого и в хер не ставит – раз, и ему всегда всего мало – два. Чуешь? У тебя два критерия из двух!!! Я даже не думал никогда, и представить такого не мог!!! Я наверное смотрел не туда, а может любил тебя слишком сильно, но мне и в голову не приходило, что у меня растет такой мудозвон. Это же надо!!! «Ксения от меня собралась уходить», мать твою! Да как ты вообще еще зрячий и прямоходящий? Я бы на ее месте тебе глаза ножницами выколупал и в задницу засунул, чтобы ты насладился зловоньем богатого внутреннего мира своего!!! Про кочерыжку и говорить нечего!

Баба работящая, умная, интеллигентная, и на работе, и дома, и с ребенком – все успевает, уже двадцать лет тебя тащит с твоими «перспективными идеями» на своем горбу, наконец закрутилось! Сидишь как исусик, на тебя молятся, а ты ладошкой по голове только гладь! Мы с матерью на старости лет спокойны – у сына все хорошо, есть кому горшок из-под него достать, и ухожен, и уложен. Ну, и скажи мне – ради какой такой Эмфиземы ты все это решил похерить?

- Эмфиземы?

- Заткнись. Богини красоты, не суть. Что там за звезда такая? У нее что, четыре сиськи, или может быть когда она пердит, пахнет Рождеством? Ох, бляха-муха, аж сердце зашлось...

- Пап…

- Не папкай тут! Быстро берешь себя в руки, свою эту богиню высылаешь в тундру, и как у Владимира Семеновича – «Пусть кто-нибудь другой, я лучше подожду», понял? Делай что хочешь, но заслуживай прощения. Матери я ничего говорить не буду, не хватало еще.

- Да я и тебе говорить не хотел, у меня самого голова кругом от этого всего, а ты меня врасплох застал…

- Ох, выдохся я, Юрчик. Мне, чай, не 30 лет. А то я бы до тебя и доехал сейчас, и как следует оттаскал за всё торчащее. Ты пойми, сын, это НЕ ТВОЯ семья. Это Ксенькина семья. Она ее создала, она ее строила, потом мрамором обложила и фонтанов натыкала. Шикарный такой дворец, а ты там всю жизнь как турист прожил. А потом вдруг, одним чудесным утром, спустился в вестибюль и навалил посреди мозаик. И еще потом газеткой прикрыл. Всё, извини. Я больше говорить не могу. Пока, Юрчик. Завтра перезвони – и сделай так, чтобы я улыбнулся.

- Пока, пап.

Юрий опустил руку с телефоном, с выдохом перетянул красный ползунок вправо, завершая вызов, и положил локти на стол перед собой, скрестив пальцы на руках.

Разговор сложился непросто, но Юра был рад, что он состоялся. Из всех людей, которые его окружали, было всего два человека, с которыми он мог поделиться самым сокровенным – Ксения и отец. Но, поскольку с Ксенией делиться уже было нечем, он был рад, что решился и честно ответил на дежурный вопрос отца «Ну как вы там?» в конце беседы.

- Как вы там?

- Ну как сказать, пап... В общем, Ксения от меня уходить собралась, потому что узнала, что я ей изменяю.

- Красавец.

- Я серьезно сейчас.

-  То есть как это - серьезно?

- Да, пап. И я совершенно не знаю, что мне делать. Точнее представляю, но не знаю с чего начать.

И понеслась.

Хотя чего еще было ждать? Владимир Петрович не привык мешкать, если на язык попадалось лихое словцо, да и оба родителя души не чаяли в его супруге. И во внучке. Ох, мать честная…

Но дело было не в этом.

Дело было в том, что отец на этот раз был не прав - это не только «Ксенькина», это еще и его семья. И Юра - не турист. Он тоже всю жизнь рвался в клочья, чтобы обеспечить любимых женщин всем необходимым, он вложил в них всю душу и время, внимание и заботу, на которые только был способен. Конечно, с везением у него было плоховато, и после сокращения он много лет мытарствовал, берясь за любые предложения, и не все проекты «выстрелили», это факт. Но это же не значит, что он не старался и не вкалывал. И продолжал бы это делать, если бы не…

«Если бы не эта куча на мраморной мозаике, да пап?».

Он не мог, не имел права дать своей семье возможность свободно падать в небытие.

Юрий поджал губы, покивал головой и откинулся на спинку кресла.

Побарабанив пальцами по стеклу смартфона, он развернул его экраном к себе, провел особым образом по экрану, снимая блокировку, нажал значок мессенджера и набрал сообщение.

«Привет.».

- Ну привет, медвед, - ответил он сам себе. Почесал висок,  удалил это слово, и продолжил шлепать большими пальцами по экрану.

«Родная. Я виноват. Я так виноват, это не передать. Это глупо и по-детски, но мне даже позвонить тебе очень стыдно. Прошу тебя, давай сегодня вечером встретимся не дома и поговорим, чтоб вдвоем?»

Галочка. Вторая. Обе посинели. Доставлено и, что немаловажно, прочитано – а это уже что-то.

Экран потух, Юра перевел взгляд на жалюзи.

- От советского информбюро! – возвестил его телефон голосом Левитана о приходе сообщения.

«О чем?».

Действительно, а о чем говорить..? Хотя… как о чем!?

«О нас».

«Боюсь, что о нас уже нет смысла говорить. Я уже сказала всё, что могла».

Желудок съёжился и попытался скрыться за селезёнкой. Юра сглотнул.

«Я понимаю, что обидел тебя. Я повел себя недостойно. Пожалуйста, дай мне возможность не делать так далее. Я не хочу расставаться с тобой тем жутким вечером на кухне».

И, через вечность:

«Полвосьмого, в Живаго. Приезжай без машины, заберешь мою, я хочу прогуляться по центру после».

Юрий воспрял духом и, немного помявшись, отправил жене смайлик с поцелуем.

"Купить цветы? Или лучше не надо...Ладно, разберемся по пути".

Продолжение следует.

Часть 1  - http://pikabu.ru/story/kseniya_olegovna_chast_1_4917908

Часть 2 - http://pikabu.ru/story/kseniya_olegovna_chast_2_4920150

- Ксения Олеговна, вы в порядке?

Женщина вздрогнула, оторвав взгляд от монитора и подняла глаза на голос. Перед ней стояла Таня, ассистент, с кипой документов. Вид у нее был крайне озабоченный.

- Да, Таня, все в порядке. Что-то случилось?

- Я до вас дозвониться не могу, вот пришла сама – и то только с третьего раза дозвалась вас.

- Прости, я немного увлеклась. Ты что-то хотела?

- Из Министерства звонили - они просят дать пояснения к проекту, который вы вчера презентовали. Сергей Владимирович велел до вас довести, я их письмо на вашу почту перекинула. Вот это всё - документы по Мурино, которые вы просили в пятницу. И еще – Зенченков с утра оборвал все провода, у них там в Ставрополье новый губернатор, какой-то Владимиров! Еще не назначен толком, исполняет обязанности, а уже дал разрешение на вырубку леса под коттеджи, а там почвоохранная подгруппа! Зенченков говорит, что будет стрелять на поражение, но надеется, что вы ему «сверху» поможете.

- Спасибо. Пояснения?

- Да, они увидели затратную часть и думают, что там опечатка. Не ругайтесь только, я краем глаза, Ксения Олеговна, честно.

- А, ну это понятно. Ничего, Танюша. Наоборот, спасибо большое. Я что-то рассеянная сегодня, совершенно по Маршаку.

- Да, переезд дело такое, я вас прекрасно понимаю. Мы когда переезжали – забыли, что у нас собака есть, пришлось через весь город возвращаться за Мухой.

- Что, прости? Переезд? Какой переезд? – Ксения Олеговна поняла, что решительно ничего не поняла.

- Ну, вы же переезжаете?

- Куда?

- Судя по всему, в Царицыно, Ксения Олеговна.

«Есть! Вуу-хуу! Кто молодец? Танюша молодец!». Таня очень любила Камбербетча в «Шерлоке», и частенько в офисе рассматривала людей. Она представляла себе, как вокруг нее появляются слова-подсказки и выдавала коллегам сведения о них, ставя их в тупик. У них вытягивались лица и округлялись глаза, а на лицах читался вопрос «Какого черта?». Это было куда интересней, чем играть в «Теорию лжи» с Тимом Ротом. Не всегда получалось, но когда получалось – это было восхитительно.

Но сейчас что-то явно шло не так.

Таня наклонила голову вбок и поняла, что Ксения Олеговна впала в состояние кататонического ступора. Очевидно, что с ней с самого утра что-то было не так. Каждое утро она детально инструктировала Таню о планах на день в самых мелких деталях, вплоть до напоминания адресов электронной почты, на которые надо послать письма с ответами. Сегодня же она не только не зашла к ней, но и почему-то никак не могла понять даже элементарных вещей.

- У вас на экране вкладка с объявлениями о продаже квартир. – Таня решила помочь Ксении Олеговне, дать подсказку, чтобы та сама поняла, как Таня догадалась. Шерлок часто рассказывал преступникам почти весь ход своей дедукции, но последнее умозаключение они делали сами. Это было так круто!

Ксения Олеговна помедлила еще немного. Затем повернулась к монитору, и снова обратилась к Тане.

- Ах, это... нет, я... хотя может быть... Ты знаешь, в чем дело…

Ксения Олеговна тщательно пыталась подобрать слова, чтобы составить из них правильный вариант ответа. Который бы не раскрывал ее личную драму неограниченному кругу лиц, да еще через такой рупор, как Таня, и одновременно подходил бы под ситуацию.

- Я просто прицениваюсь. Дочка растет, и мы думаем нашу квартиру разменять, или заложить в банк под кредит и начать ей строить жилье.

Мозг Ксении Олеговны облегченно выдохнул, и она даже рефлекторно шевельнула плечами, в знак довольства собой.

- Божечки-ложечки, Ксения Олеговна!

Недавно переехавшая с мужем в новую ипотечную двушку в Видном и съевшая на этом двух собак, Таня почувствовала момент, оттолкнулась двумя ногами и села на любимого «коня».

- Кредит! Это такой кошмар! Неизвестно что будет через двадцать лет! Ипотека! Просто ужас! Вы себе не представляете, на что способны банки! Мы с мужем разве что мазки и соскобы не сдавали! Зато когда мы пропустили всего один платеж – нам выставили штраф в двукратном его размере! А он еще и валютный! Кризис ударил, доллар в два раза подскочил и мы думали ложиться и помирать! Хорошо еще, что нам тогда юрист помог через суд конвертировать договор и реструктуризацию провести! Ксения Олеговна, милая, даже не думайте о кредите, лучше подкопите! Вам же не завтра надо, это нам критично было!

- Хорошо-хорошо, Таня, я поняла, - прервала Танин спонтанный одиночный пикет Ксения Олеговна. – Никаких кредитов. Да и самой не хочется, честно говоря. Я так, на всякий случай.

- Никаких случаев, послушайте меня, хотя бы один раз, прошу вас, - понемногу остывая, сказала Таня.

- Послушаю, - улыбнулась Ксения Олеговна.

Таня улыбнулась, забрала с оставленной на столе кипы две папки «На подпись», и, с чувством выполненного долга, развернулась на пятках, направляясь к выходу.

- Таня! – окликнула ее Ксения Олеговна.

- Да-да? – обернулась ассистентка.

- Кто, говоришь, вам помогал с ипотекой разобраться?

- Юрист.

- Адвокат?

- Нет, просто юрист. Нам его знакомые мужа посоветовали.

- Он только ипотекой занимается?

- Нет.

- А чем еще?

- Вроде всем подряд. Но трудно сказать, он сам как-то решает браться или нет.

- Надо же. А как тебе показалось, он толковый?

- Ну как сказать, Ксения Олеговна…

- Как есть.

- Странный он. Стоит недешево, правда результата вот у нас добился. Очень умный, но абсолютно несерьезный. Хотя, может и к лучшему – мы в суд ездили больше для того, чтобы поржать, уж извините за такое слово. Иначе не знаю, как бы нам нервов хватило на все это. И еще он трубки не берет. Ну, почти.

- Почему не берет?

- Ну у него суды часто и встречи с людьми, он на них звук отключает. Мы сами видели такое много раз. Говорит, чтобы те, кто звонит, не воровали время у тех, кто за него заплатил. По электронной почте в основном они с мужем все обсуждали.

- Интересно.

- Ага. Он такой. Мы по тому делу впервые с юристами общались, но он был вторым, кто денег за консультацию не потребовал, да и через знакомых же, вот и наняли. Не пожалели вроде...

Таня внезапно поняла, что Ксения Олеговна проявляет какой-то неподдельный и уж очень детальный интерес.

- Ксения Олеговна, вам надо? Я могу попросить мужа вам его контакты переслать, он с ним взаимодействовал.

- Да, Тань, будь любезна.

- Конечно, Ксения Олеговна! Хорошего дня! – зарделась Таня. Ксения Олеговна была полностью автономной и потому независимой. Помочь начальнице по «личному делу» было почти не реально, в связи с чем такому шансу Таня была несказанно рада.

- А как его зовут?, крикнула  шлейфу Таниного парфюма Ксения Олеговна.

- Ярослав! -  наполовину выглянув из коридора, крикнула Таня в ответ.

- Ярослав... – еле слышно повторила Ксения Олеговна, поворачиваясь к монитору, - Ярослав.

Продолжение следует.

Часть 1 тут -  http://pikabu.ru/story/kseniya_olegovna_chast_1_4917908 

Она не помнила как приехала домой. Не помнила как по пути заехала в супермаркет и накупила мяса, вина и фруктов. Она пришла в себя значительно позже, когда аккуратно сложенные стопкой стейки уже отдыхали под фольгой и вкусно отдавали розмариново-перечным маринадом, а она помешивала стручки спаржи и зеленой фасоли в сковороде.

На столе стояли тарелки, фужеры мерцали в такт пламени свечей, сервированный стол можно было снимать на рекламный буклет очередного новиковского ресторана.

Ксения Олеговна этого особо не замечала. Ее движения были точными, но очень медленными и плавными. Она была предельно сосредоточена, но отнюдь не на готовке.

Все это время ее мозг работал на полную катушку. Она доставала факты из библиотеки воспоминаний, вертела их, разглядывала под другим углом, тщательно взвешивала и сортировала. Старые фотографии, семейные отпуска, знакомство, поездки, закаты, картинг, свадьба, первый день рождения Дарьи – она тщательно перебирала всё в голове как слайды, пытаясь добыть ответы на два вопроса – «когда?» и «почему?».

Она выложила гарнир на блюдо, выключила конфорку, села за стол, и стала также медленно нарезать говяжью вырезку на тонкие пластинки, продолжая умственную работу.

Лица коллег и коллег мужа на светских вечеринках и званых ужинах проносились перед ее мысленным взором, как в каком-то фильме - лица преступников перед Томом Крузом. Может, кто-то из них? Когда-нибудь тогда?

Ксения Олеговна автоматически потянулась за штопором, с громким «фпок» открыла бутылку Шабли, аккуратно налила половину фужера, и сделала три больших глотка. Затем выдохнула и ее взгляд сосредоточился на спинке стула напротив.

- Я хочу поговорить, Юра. – в полной тишине сообщила она пустоте перед собой. – Я так хочу поговорить с тобой, расспросить тебя как это случилось, когда я оступилась, понять что я делала не так, в чем я была не права…

Она снова налила и снова сделала три больших глотка.

- Но я не была неправа, Юра. Я всегда всё делала правильно, и ты об этом знаешь. И нам видимо не о чем говорить…Но я хочу.

Дарьи не было дома. Она была у подружек, они после школы прошлись по улице и наснимали наверное полторы тысячи фотографий – теперь их надо было отобрать и переслать друг дружке, чтобы потом, уже поодиночке, определиться с теми, что достойны опубликования.

Но если бы она сейчас пошла домой, то смогла бы заметить, что из трех окон ее квартиры освещено только кухонное, и там, в мерцании свечей, за столом с бокалом сидит ее мать и шевелит губами, уставившись на спинку стула напротив.

***

Сентябрьский дождь моросил мелко, но навязчиво. Дорожное полотно довольно быстро превратилось в полированное черное зеркало, отражая свет уличных фонарей и удлиняя блики фар проезжающих машин.

Юра приоткрыл окно и впустил свежий влажный воздух в салон, прибавив звук на магнитоле. Играла старенькая, забавная мелодия - «Coco Jumbo» от Мистера Президента.

- Пут ми ап, пут ми даун, пут май филингз он зе граунд, - улыбаясь, стал подпевать по памяти Юрий, особенно старательно выводя часть про «энд мейк ми хэппиииии».

Всякий раз, когда он возвращался от Олеси, он был в этом эйфоричном состоянии духа. Какой бы не был трудный день, и какие бы обстоятельства не предшествовали их встрече, от нее он уезжал как разгруженный самосвал, которому еще и колесики помыли.

Он никогда не думал о том, что связало его с ней, но если бы подумал, то наверняка бы понял, что именно это ощущение очень нравилось ему.

Олеся встретилась ему два года назад, во время банкета на каком-то плавучем ресторане из Рэдиссон Ройал, когда они всем офисом обмывали там очередной тендер. Она стояла на борту, глядя на ночную Москву, а он вышел перекурить на воздухе. Кроме них никого на палубе не было, как-то начался разговор, а уже следующим утром он проснулся у нее. На том самом третьем этаже. Юра до сих пор даже не знал, кем и где она работает, да и работает ли вообще.

Не сказать, чтобы Олеся была красавица. Она была обычная, скорее. Средний рост, средний вес, средний возраст, средняя длина волос. Очень средняя девушка. Во всем.

К слову сказать, секс с Олесей ему нравился, но он был все равно на ступеньку ниже, чем с Ксенией. Средне, одним словом.

- Моя жена – отличница по всем категориям!- гордо говорил он в мужской компании. Он был единственным, кто это говорил, открыто гордясь женой, и остальные мужчины потупляли взгляды. Делал он это, причем, абсолютно не кривя душой. Он очень гордился женой, радовался ее успехам, никогда не упускал случая поддержать ее, если того требовали обстоятельства, и искренне считал, что с женой ему повезло. А еще больше – с дочкой, которую он безумно любил. Настолько, что на прошлой неделе не смог устоять и совершил святотатство втайне от жены. Он купил доче новый EOS 5D Mark III, за какие-то жуткие, для простого по его мнению фотика, деньги.

Ксения отрезала бы ему веки и лишила возможности моргать, если бы узнала об этом. Ну, не так буквально, конечно, но чувство дискомфорта было бы схожим. И он, и жена прекрасно понимали, что у Дашки есть талант к рисованию, умение видеть прекрасное в обычном, и по-настоящему крутое чувство кадра. Она могла снять банку кофе так, что снимок годился на выставку без постобработки. Но жена была категорична – девочка должна получить нормальную профессию и не отвлекаться на ерунду. А потом, когда уже получит диплом, пусть хоть пельмени лепит на продажу. Да и день рождения у Дашуна был не скоро – через пять месяцев, в феврале. Но Юра не удержался. Он увидел рекламу пока что-то искал в интернете, и принял это как знак судьбы. Заказал, оплатил, и тихонько вручил дочери – с условием, что аппарат будет храниться не дома, использоваться вне дома, и мама раньше времени о нем ничего не узнает.

- А если увидит фотки – скажем, что это Настькин аппарат, Рыжовой, ну той, у которой папа еще школьные ворота снес по пьяной лавочке своим кукурузером! – румяная, со слезами счастья на глазах, выпалила тогда Дарья.

Темно-синий БМВ с влажным шорохом шин оттормозился на привычном месте во дворе.

Юра поднялся в квартиру, слегка удивился царящей вокруг темноте и тишине, разулся и прошел вглубь.

На кухне, среди свечей и фужеров, перед наполовину съеденным холодным стейком и пустой бутылкой вина, сидела Ксения. Ее вид не столько насторожил, сколько всерьез испугал Юру.

- Ксения. – он тихонько коснулся ладонью ее плеча.

Она медленно повернула голову в его сторону, уперлась взглядом в поясную пряжку и подняла взгляд по ряду пуговиц на рубашке к его глазам.

- Я, кхм, - откашляла она комок в горле, - тебя сегодня видела. Я от тебя ухожу, Юра.

Он дотянулся до спинки стула, подвинул к себе и плюхнулся в него.

- Как так?

- Я перебрала все варианты. Они есть. Я знаю, что должна сделать. Должна, но не смогу. Ты меня очень обидел, Юр. Я не смогу простить тебя и жить дальше, как раньше. Я ухожу. Нам наверное нужно решить как мы будем все оформлять, у тебя в фирме же наверное есть юристы, может их попросить? Я ничего в этом не понимаю, и даже не знаю с чего начать. Это все так внезапно, Юра…

Он сидел на стуле, а ее как никогда тихий голос гулким эхом отзывался у него в голове, многократно отражаясь, резонируя, отчего голова начала кружиться. Он глотнул воздуха ртом и потянул за узел на галстуке вниз, выдергивая его из-под воротника. Его не волновало, как она узнала. Его волновало другое. Неужели это все? Вот так, из-за глупости, из-за шалости, которую он даже не воспринимал всерьез, он сейчас потеряет всё? Всё, чем была сама его жизнь, ежедневная гордость и радость, его личный «пузырь счастья» - надорвалось и лопнуло?

Я от тебя ухожу, Юра.

У него носом пошла кровь.

Продолжение следует.

@olniko5, по вашей просьбе -  на общий суд, посмотрим что получится)

Ксения Олеговна – настоящая женщина.

Умение сочетать цвет аксессуаров с элементами одежды прекрасно соседствует в ней с красным дипломом и золотой медалью. Она никогда не забывает держать осанку и общается с людьми максимально учтиво и сдержанно. За 42 года жизни вряд ли кто-либо видел ее в замятой блузке или с неуложенными волосами, разве что в далеком детстве, но и это не точно. Мы сидим за столом в кофейне и я ловлю себя на мысли, что в свое время где-нибудь в доме Турбиных или Шереметевых наверняка пили чай, держа чашку ровно также, как она сейчас. Аристократизм ее манер удачно подчеркивает изящный прованский образ - молочно-белое платье с коротким рукавом и клешеной юбкой ниже колен, от подола до плеч украшенное цветочной вышивкой, и небольшой кружевной жилет.

Я знаю причину нашей встречи, и в схожей ситуации передо мной обычно была бы взволнованная женщина с припухшими от слез глазами, сбивчиво пытающаяся рассказать за отведенное время всю свою жизнь, а я пытался бы вычленять из этого потока сознания важные для дела факты и обстоятельства.

Но передо мной не обычная женщина, а Ксения Олеговна. И это рассказ о нашем с ней пути.

Ксения Олеговна из тех людей, которые были рождены, чтоб сказку делать былью. При всей своей женственности она - геоэколог и ее руками разрабатываются проекты санации земель, размещения опасных отходов и даже застройки целых городов.

Она тщательно получила образование, построила карьеру и прекрасно отладила свою жизнь: у нее есть муж Юрий и дочь Дарья 15-ти лет. Вдвоем с мужем они получают вполне достаточно для «качественной» жизни - у них замечательная трехкомнатная квартира, две машины на семью, поездки за границу дважды в год, одним словом - Благополучие.

Единственной проблемой можно было бы считать тот факт, что Дарья вдруг решила стать дизайнером, в то время как Ксения Олеговна резко против «ненастоящих» профессий и считает, что девочка должна получить серьезное образование. Но и это, собственно, вопрос времени и уговоров – девочки часто увлекаются и также часто меняют увлечения.

Именно поэтому то, что произошло, было буквально как гром среди ясного неба.

Все началось сентябрьским утром. Ксения Олеговна опаздывала на работу. И не просто на работу, а на сдачу своего проекта комиссии. Дашка, как назло, зависла в планшете на полночи и она с утра еле растолкала дочь, впихнула в нее овсянку с фруктами и сок, затем впихнула ее в ванную, затем в одежду, а затем в машину – и все это время город просыпался, водители прогревали моторы и занимали привычные места в пробках.

Терракотовый Кашкай, забросив Дашку в школу, через какое-то время намертво встал на Андропова в сторону центра.

Поразмыслив минуту, Ксения Олеговна бросила беглый взгляд в правое зеркало, включила правый поворотник и выкрутила колеса, давая понять белому Пежо, что не намерена стоять с ними далее. Пежо все понял, моргнул белым фонарем заднего хода, вставая на паркинг, и стал ждать, пока тушка Кашкая понемногу протиснется с проезжей части во дворы.

Бросив машину прямо возле мусорных баков, Ксения Олеговна быстрым шагом устремилась к метро.

Затем, уже вечером, после защиты проекта, подписания документов, банкета, уставшая и довольная женщина ехала обратно – забирать машину.

Выйдя из метро, она легко отыскала нужный двор, а в нем – свой автомобиль, села в него, повернула ключ и стала смотреть за дворовым котом, давая возможность двигателю слегка прогреться перед поездкой.

Кот, сперва размеренно лизавший лапы, плечи и грудь, внезапно увидел добычу в виде голубя, спикировавшего к мусорке, и начал красться. Неспешно, грациозно, на полусогнутых лапах. «Ну просто лев в саванне», - подумала Ксения Олеговна и улыбнулась. Происходящее было один в один как на канале Дискавери, только в миниатюре и во дворе хрущевки. Однако, дождаться развязки не вышло – и охотника, и его ничего не подозревающую жертву спугнул темно-синий БМВ, протискивающийся по двору.

Х 560 ХМ 77.

Темно-синий.

БМВ.

Ксения Олеговна отпрянула на сиденье. Юра? Она уже хотела было выйти из машины и помахать рукой, сказать ему – представляешь, какое совпадение? А ты здесь как?

И тут вспомнила, что еще днем, в рабочем ажиотаже получила от него сообщение – «Привет. Ужинайте без меня – у меня встреча.». Она не придала этому значения – Юра был бизнесменом и часто после работы то ездил на ужин по приглашению сам, то приглашал кого-нибудь для установления и закрепления деловых контактов. Пару раз она даже ездила с ним.

Но деловая встреча в хрущобе на Коломенской?

Она проследила взглядом за темно-синим плавником антенны на крыше, не спеша вышла из машины и прошла на детскую площадку посреди двора.

БМВ обогнул дом с внутренней стороны, нашел свободное место у второго подъезда, ткнулся мордой к изгороди, и погасил фары.

Она не ошиблась. Из машины вышел Юра, захлопнул дверь, достал с заднего сиденья букет цветов, запер машину с брелка, а затем набрал что-то на домофоне и скрылся в темноте подъезда.

Сидя в зеленой карете с короной наверху, Ксения Олеговна отнюдь не чувствовала себя принцессой.

Она пыталась понять. Она пыталась сообразить. И она боялась делать очевидные выводы.

До тех самых пор, как через какое-то время распахнулась занавеска на третьем этаже, и на балкон вышел Юра. В тапках, трусах и с сигаретой.

Юра стоял на балконе, курил, а Ксения Олеговна смотрела на него из своей кареты, чувствуя как потеют ее ладони, наливаются жаром щеки, и дрожат губы.

"Что же ты наделал, Юра..."

Продолжение следует.