Часики тикали к 31, а на душе кризис среднего возраста и грусть-тоска. Поиск приключений на свою задницу дал свои плоды и вот мы уже в машине и ближайшие 3-4 часа нас ожидает дорога в музей: РЕТРО МУЗЕЙ СССР г.Краснодара!
Музей частный, работает только по воскресеньям, но, если вы хорошо себя вели, то можно и в другой день, только цена в 2 раза выше.
В фойе стоит около 8 авто (всякой ретро-мелочевки не сосчитать), собственно вот:
Дальше интереснее, но уже без камер (такие вот правила🤷🏻♀️)
Плюсы:
Таких авто прошлого века в таком количестве и состоянии я не знаю где ещё найти (всех названий не упомню, (сорри): любимое авто Майкла Джексона, Форд Т, Линкольн Зефир, Моргуновка, Волга, Победа и многие другие). Около 50 машин, но это примерно.
Все машины на ходу, как утверждает гид (спорить не будем, свято верим). И блестят как будто только с конвейера.
Помимо этого нас развлекали патефоном и шарманкой (душевненько так)! Да и вообще атрибутика СССР присутствует повсюду (даже потолок и туалет можно разглядывать с интересом).
Столовая всё в том же стиле.
Минусы:
Экскурсия длится 30 минут (крайне мало ибо глаза разбегаются)
Нельзя фотографировать
И вот я уже не унылое Г...., я - эмоциональный фонтан! Вот прям советую посетить (мужчины, женщины, дети, можете даже деверя позвать или бабушку с дедом прихватить - интересно будет всем), адрес в Гугле найдете без проблем. Один раз увидеть и всё такое, ну вы знаете!)
Есть ли ещё интересные места в Краснодарском крае, которые вас удивили и чем (мне для себя)?
На полотне изображены черные контуры головы на голубом фоне. Картина, не имеющая названия, была продана на аукционе Sotheby’s за 110,5 миллионов долларов, что стало абсолютным аукционным рекордом художника.
Картину приобрел миллиардер из Японии Юсака Маэдзава, который собирался открыть частный музей современного искусства в городе Чиба.
В музее Невьянская икона открылась новая выставка "Всегда рядом" художника-иконописца Андрея Бодько. Мы взяли интервью у автора религиозных картин, чтобы познакомить вас с ним поближе, узнать, где он берет вдохновение, как появилась эта серия и в каком настроении рисуется лучше всего.
— Андрей, откуда вы родом и как пришли к рисованию?
— Я из города Речица – это республика Беларусь, Гомельская область. Здесь я родился и живу. Мама у меня медработник, отец работал сварщиком, а потом стал начальником цеха, такие люди среднего класса. К искусству с детства я не был приобщен. Но увлекся рисованием в конце 90-х, когда в России началась волна хип-хопа и пришла культура граффити.
Мы начали рисовать с моими друзьями на стенах, на заборах, гаражах, заброшенных заводах, зданиях. Мы живем в небольшом городе, поэтому не делали хулиганское граффити, не разрисовывали машины или поезда, не делали что-то нелегальное, нас бы быстро поймали. Искали места и делали такие рисунки, вырабатывали свой стиль.
Я рисовал граффити лет восемь, и когда закончил школу и университет, мечтал быть профессиональным граффити-художником, у нас была своя команда из трех человек, называлась AZ. С этой командой мы переехали жить сначала в Минск. Большие города нужны для воплощения, для заказов, для популярности. А потом уехали жить в Москву, где я воцерковился.
Я познакомился с одним парнем, который взял меня с собой в Оптину пустынь, где я увидел первый раз монастырь, монахов, начал близко общаться с батюшкой Илием Ноздриным, духовником патриарха. И потом у меня созрела мысль: если я рисую, тогда может быть свой талант, если он у меня есть, надо посвятить Богу? Я посоветовался с батюшкой: «Ну, иконы, - сказал он, - просто так нельзя рисовать, нужно учиться.» И поэтому я решил поступить в Свято-Тихоновский университет в Москве на иконописца, который закончил.
— А как часто вы рисуете?
— У меня такая дисциплина – рисую практически каждый день. Я служу диаконом в Речице в Покровском храме, прихожу со службы и пишу до следующей, если служб нет – пишу целый день. Когда выходной, я могу не рисовать один или два дня. В принципе, пять дней в неделю у меня выходит рисование.
Я пишу иконы с 2008 года, в основном занимаюсь иконописью. Граффити практически перестал рисовать, иногда для удовольствия что-нибудь могу сделать. Время от времени у меня бывают проекты: я делаю какую-то графику либо живописные сюжеты, пишу холсты. Но в основном это иконы.
К серии «Всегда рядом» пришел два-три месяца назад. У меня был, можно сказать, творческий кризис, тупик, какой-то поиск: когда пишешь иконы каждый день, то хочется еще попробовать что-то, подумать. Тем более у меня такой вид икон, мы их называем андеграунд, свободные, примитивные, которые не рассчитаны на массового потребителя, церковного заказчика, архиереев или священников. Практически это церковное искусство, но в храмы эти иконы не заказывают, только если я их сам дарю, и некоторые деревенские священники вешают их у себя в храмах.
Те иконы, которые я пишу, в основном это не заказы. Бывают и церковные заказы, бывают люди просят венчальные пары, семейные сюжеты, своих святых, а есть особые почитатели, которые любят именно мой стиль, такую авторскую икону, провинциальную. Есть какой-то круг любителей, которые такое собирают, те, кто просто покупают себе или на подарок, есть даже некоторые коллекционеры в Москве, которые покупают у меня уже готовые вещи себе в коллекцию.
— Какую используете технику и материалы?
— Я использую яичную темперу, такие же лаки, олифы, пишу на разных досках, как и в древности – на березовых, липовых, ольховых, сосновых, дубовых. Мне их делает либо столяр, либо я сам, грунтую всё по древним технологиям. Иногда, конечно, если мне хочется большой размер, я использую строительные щиты, ОСП, оргалит, фанеру. В общем когда заканчивается материал, а он дорогой, приходится писать на дверках шкафа, на каких-то кусках дерева, потому что писать хочется, а заказов нет.
Я живу в глубинке Беларуси, в такой области, которая, наверное, самая не религиозная во всей русской православной церкви. У нас нет древних храмов, их все уничтожили, взорвали всё церковное. Тут люди живут в неверии: они не видели храмов, здесь нет церковных музеев, вообще практически нет музеев, даже обычных галерей нет. У нас нет культурного запроса ни у церковного, ни у простого населения. Поэтому я делаю, что хочу, живу и пытаюсь, чтобы хотя бы мне было хорошо. И есть люди которым это тоже нравится.
У вас невьянская старообрядческая икона такая выделанная, сделанная, лист золота лежит ровно, лики написаны аккуратно. Я думаю, что если посмотреть на историю искусства, то в каждом столетии иконы писали по-разному, и всегда это было связано с богословием, духовной жизнью в обществе и культурным уровнем. Сейчас XXI век, поэтому невозможно также писать, как сибиряки в XIX или XVIII веке. Мы по-другому дышим, по-другому живем.
У нас был и Матиз, и Ван Гог, и Гоген, и Пикассо, были и импрессионисты, кубисты и модернисты. У нас есть интернет и телевидение, айфоны и смартфоны. Невозможно этот опыт не учитывать. Мы живем в это время, в этом поколении, и законсервироваться и писать, как писали старообрядцы в XVII-XVIII веке конечно можно, так делают современные церковные художники, пытаются копировать то, что было раньше. Я копировал, когда учился. Сейчас мне хочется писать, как древние, но только самому, с учетом всего живописного опыта, который был накоплен за 21 век. То есть учитывать, что у нас есть и Матиз, и смартфон, с оглядкой на всё, что есть у нас в жизни.
Я не пытаюсь обмануть кого-то, сделать икону максимально гладкой, очень духовной, правильной. Чтобы сделать такую вещь, нужно быть самому правильным и высокодуховным. Я неправильный, я такой, какой есть и просто пытаюсь быть честным сам c собой и со зрителем.
У кого-то пол таланта, у кого-то их 10. И если у меня есть пол таланта, то я рисую на свои пол таланта, а не делаю вид, что я Андрей Рублев или Великий Дионисий. Как и в музыкальных инструментах: есть скрипка, есть фортепиано, а есть, например, губная гармошка, барабаны или балалайка. Я не делаю вид, что я классный парень, играю на скрипке, родился в интеллигентной семье и слушаю с детства Рахманинова и Чайковского. Я родился в маленьком провинциальном городе, ругался матом, пил пиво и слушал рэп.
Я не могу делать вид, что я играл на скрипке. Если я играю на барабанах, гитаре или балалайке, то так оно и есть. Любая музыка понятна слушателю, и изображение тоже понятно каждому. Есть люди высокого культурного уровня, которые могут возвышенно делать какие-то интеллигентные вещи, я не возвышенный интеллигент и делаю то, что мне Бог дал, и служу тем, чем могу.
— Сколько времени уходит на создание сюжета?
— Я могу в день написать одну-две-четыре вещи, могу писать одну вещь неделю, одну писал четыре года, по-разному уходит.
В основном это маленькие вещи, и они пишутся быстро. Иногда я пишу много маленьких, а потом перехожу на большие форматы – иконы с клеймами или ещё что-то, они пишутся дольше.
Вообще я пишу быстро. И в древности было такое, если почитать древние контракты или сколько писали иконописцы в год, то они тоже очень быстро работали. Если взять Дионисия с сыновьями, то они расписали храм за месяц, даже чуть меньше, там очень деликатная работа.
А что иконы писать месяц, если люди могли храм за месяц расписать? Иконы писались быстро, есть контракты, в которых сказано, что иконописец в день писал 7-9 икон. Есть много таких документов разных, и у греков, и у русских, есть исследования, сколько и как писали. В общем, я очень темпераментный человек, я не могу писать одну вещь долго. Я пишу быстро.
— В каком настроении обычно вам рисуется лучше всего?
— Мне лучше всего рисовать, когда я приду после службы, поем, посплю полчаса, просыпаюсь, съедаю какой-нибудь фрукт или выпиваю чашку кофе. Я как бы заново рождаюсь, с новыми мыслями, с новыми чувствами, очищенный, можно сказать, пустой, вдохновленный. Для меня работа в таком состоянии – самое лучшее.
— Был ли момент, когда вдохновение уходило?
— Не каждый день есть вдохновение что-то сделать, потому что иногда мысли и идеи заканчиваются.
Диакон Андрей Бодько - клирик храма Покрова Пресвятой Богородицы в г. Речица, Гомельской области.
— Ваш самый любимый сюжет?
— Есть любимые сюжеты в иконописи – Богородица, Николай Чудотворец, Илья Пророк Успения, такие канонические сюжеты. Их можно писать, как Сезанн постоянно писал свою гору, с разного ракурса. Можно каждый день садится и писать разное. Когда у меня нет каких-то мыслей, что сделать нового, что я хочу, я могу писать какие-то сюжеты, которые у меня есть постоянно.
— Как возникла идея таких сюжетов?
— С осени. Я начал серию религиозных картин. Одну из них, «Первый день в раю», купил Александр Ильин себе в музей. Сначала написал серию больших работ на тему разных религиозных сюжетов, а потом начал пробовать их на иконных досках – о душе, грехе, о покаянии, какие-то пробовал неканонические вещи. Это не иконы, но связаны с религиозным, с Богом, с душой. Сделал три-четыре вещи, все пробные, непонятно насколько удачные или нет, и находился в таком поиске. А месяца три назад я сел, начал первую религиозную картинку, вторую взял доску, набросал, это был сюжет, где Христос у тебя дома пьёт чай. Не могу даже вспомнить, представить, почему я так сделал. Мне, наверное, захотелось, было внутреннее какое-то желание, чтобы Христа увидеть рядом.
Полгода назад была конференция в Москве, на которой искусствовед Ирина Константинова Языкова сказала, что нет современной иконописи, нам предстоит поиск нового языка. Люди изображали Бога, как веруют они, а нам нужно изображать, как его сейчас веруем мы. И я задумался: наша вера отличается от веры древних. И захотелось, чтобы Христос был как-то рядом, был участным в этой жизни. Мы же веруем, что он вездесущий, всё исполняет, что он находится рядом всегда, всё видит, что это не какой-то дедушка на небесах, а Бог, который всегда внутри нас, рядом с нами, днем и ночью, везде присутствует, только мы его не видим.
Захотелось это осознать, подумать над этим, и серия началась с этой первой картинки, что он приходит к тебе домой и пьет чай. В Апокалипсисе у Иоанна Богослова есть такие слова, что Христос постучит к тебе в двери, войдет и будет вечерить у тебя. Такой сюжет, как он стоит и стучит в двери в дом к человеку, иллюстрировался много раз. А у меня уже как бы дальше, он уже вошел в дом, уже сидит и пьёт чай, он такой. Сначала купила эту работу одна художница. Затем увидел друг, говорит, а можешь еще что-то нарисовать, с ребенком, потом я люблю и типа народный фольклор. Тема подхватилась, пошел очень большой отклик от людей по поводу серии «Всегда рядом», многие писали свои переживания и ощущения, благодарили, начали советовать, какие картинки еще можно нарисовать, и всё оно развилось такой большой песней.
— Есть ли какие-нибудь грандиозные планы, связанные с рисованием?
— Конечно, я буду писать, надеюсь, иконы, дальше пробовать, экспериментировать, что-то искать, в планах что-то необычное. Мне кажется, что большое будущее у христианской живописи не как иконы, а таких религиозных сюжетов на разные темы, которые очень близки и понятны людям. Можно делать абстракцию, сюрреализм, всего чего угодно, используя современный язык живописи. Только делать все вещи, связанные с христианской тематикой. Мне кажется, что я бы хотел еще поэкспериментировать холсты, работы разного размера, в разных техниках именно на религиозные сюжеты, кроме икон. Такая свободная живопись о Боге.
— Каким словом или фразой вы могли бы описать свои работы, своё творчество?
— Во-первых, у нас есть группа людей, моих единомышленников, нас пять художников, которые работают примерно в такой технике– это отец Алексей Трунин, Игорь Каплон, Илья Ходырев и Эля Ерудова.
Делаем нестандартные вещи. И, конечно, если брать современную классификацию, то мы больше занимаемся авторской иконой, как это сейчас называется, икону личного стиля.
Есть авторская икона, как у Ирины Зарон или у Солдатова – знаменитая, предназначенная для того, чтобы понравиться людям и служить людям в церкви, в храме. А наша икона, мы её называем андеграундная, аутсайдерская. Мы никому не стараемся понравится. Это такое искусство, которое никому не надо, и которое мы делаем сами для себя.
Кто-то её называет северной, многие её классифицируют как примитивную икону. Я не искусствовед и не могу дать точной какой-то оценки, как назвать этот стиль. Примитивный сюрреализм, наверное, так.
Видео с сотнями людей руками собирающими камни и складывающими их в ящики, - смотрится необычно для арт-проекта.... Но это же Китай.....
Камни древнего города - упакованные по ящичкам (музей Инь Тяньци, Уху)
"Древний город" в Уху (кит. упр. 芜湖, пиньинь: Wúhú) - это культурно-развлекательное пространство, место для сотни кафе и магазинчиков, выполненных в древнекитайском стиле, с живописными уголками и всевозможными украшениями.
С новым годом поздравить тоже никогда не поздно
вид из кафе
Действительно "древним" является только одно здание в центре.
Сохранившееся здание древнего города Уху
Однако новое пространство создавалось на месте разрушенных древних сооружений.
Арка в древний город
Профессор Шэньчжэньского университета и известный художник-гравер Инь Тяньци, родом из Уху, с начала века планировал преобразование города, и в 2014 году проект перетек в активную фазу. Сотни жителей Уху прибыли на развалины для сбора древних камней, процесс фиксировался на пленку. Камни складывались в специальные деревянные ящики, которые затем запечатывались печатью офиса древнего города. Сегодня видео сбора камней, а также часть камней в полупрозрачных контейнерах, "каменные картины", камни с подписями жителей, и их пожелания в будущее можно увидеть на нижнем ярусе "древнего города" в специальном музее.
Видео сбора камней древнего города и арт-объекты с их использованием - в музее
В 2018 году был ободрен проект преобразования древнего города Уху на основании трех идей: сохранение, переплетение и возрождение. В 2021 году открылась первая часть "древнего города".
Деревянные ящики, в которых собирались камни, и видео из будки, где люди с подписанными камнями что-то говорят
20 мая 1897 года Владимир Ильич Ленин прибыл в ссылку в село Шушенское, причиной ссылки было его участие в создании организации «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», в рамках которой объединились марксистские кружки. «Союз» ставил своей целью свержение самодержавия и вел активную революционную пропаганду. В декабре 1895 года, как и многие другие члены организации, Ульянов был арестован, более года содержался в тюрьме и в 1897 году выслан на 3 года в село Шушенское Минусинского уезда Енисейской губернии. Здесь Ленин напишет несколько работ и обвенчается с Надеждой Константиновной Крупской. Здесь же и будет жить новоиспеченная ячейка общества до 1900 года.
Пользуясь случаем, мы хотели бы поделиться с вами небольшой подборкой материалов, посвященных Ленину в Сибири: 1) Статья, которая рассказывает о том, как Ленин добирался до Шушенского, а также её озвучка 2) Пост про посещение экспедицией Бородатого Барда Музея-заповедника Шушенское
Помимо наших материалов мы хотели бы посоветовать раздел сайта Музея-заповедника Шушенское под названием «Вопросы и ответы», где собраны интересные сведения о пребывании Ленина в Шушенском. Так работники музея ответили на вопросы: бывал ли Ленин в Шушенском кабаке? На какие деньги жил Ленин в ссылке? Кто такой Сосипатыч? И множество других
Я достаточно долго ничего не писал, так как была высокая загруженность по работе и некоторые проблемы помимо этого всего. Сейчас я в отпуске и времени стало больше. Я вспомнил, что было несколько тем, о которых написать хотел и даже начинал, но как всегда, само собой пришла абсолютно другая тема в голову и о ней я бы хотел с вами пообщаться. Вы можете оставлять комментарии, так как тема это не однозначная и мне очень интересно что вы думаете об этом всём.
Сейчас стали набирать популярность так называемые сенсорные музеи, которые везде называются по-разному, но хрен редьки не слаще, потому что смысл один и тот же. Где-то это «Музей темноты», где-то «прогулка в темноте», «Мир на ощупь» или «Сенсориум». Смысл таких музеев в том, что вы погружаетесь в тотальную темноту, в которой вас сопровождает абсолютно незрячий гид, помогает вам ориентироваться и вы в этой темноте пытаетесь угадывать предметы, определяя их по запаху, на ощупь или на слух.
Я был на той неделе в Оренбурге и мне удалось попасть в музей темноты. Он, собственно, у них так и называется. 😊 Я максимально постараюсь обойти тему спойлеров, чтобы не испортить впечатление тем, кто захочет посетить эти места. Как вы помните я тотально слепой и испытать какие-то ощущения, связанные с тем, что я погрузился в тотальную темноту, я не могу. Так как с недавних пор у меня пропало и светоощущение тоже. Но могу точно сказать, что первое время потерялся там даже я. Про жену я молчу, так как она в такой обстановке точно впервые из-за того, что тьма там кромешная, такой тьмы не сделать дома. Нас сопровождал Антон, абсолютно слепой гид, который достаточно позитивен и максимально тактичен с людьми. Мы прошлись по нескольким локациям, попробовали отгадывать по запаху всяческие продукты и травы, что довольно интересно, кстати, я даже не всё отгадал. Мы с Антоном раньше были знакомы. Мы познакомились ещё в далёком 2011 году на соревнованиях в Москве. Потом какое-то время общались в интернете, но не общались больше четырёх лет и я не знал, что с ним и чем занимается, поэтому для меня эта встреча ещё и была приятной неожиданностью.
От Антона я узнал, что таких музеев сейчас довольно много. Они есть в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге и много где ещё. Погуглив потом, оказалось, что в Москве их вообще целых два. Вот что значит только работать, я вообще про это не знал и только в Оренбурге набрёл на такой музей, когда просто прогуливались по советской.
Выйдя оттуда, ещё часов 5 мы с женой обсуждали всё, что с нами произошло и на сколько это интересный опыт, даже для слепого меня. 😂 По итогу, жена не смогла описать, что это было для неё, но сказала, что мы сходим ещё раз, но только уже в Москве, так как живём там и в Оренбургской области бываем очень редко, к сожалению.
Я рекомендую вам обязательно посетить такое место, даже если вы боитесь темноты. Выйти оттуда можно всегда, но вдруг у вас получится побороть свой страх. Найти эти музеи можно в интернете, они легко гуглятся по словам «музей темноты город».
Я считаю, что это очень круто, что слепые стали появляться, они стали работать не только массажистами и преподавателями музыки, но они стали работать и в общественных заведениях, в которых встречаются и общаются со многими людьми. Я надеюсь, что это ещё больше даст информации населению о существовании слепых и о том, что незрячие тоже являются обычными и самостоятельными в жизни людьми. В Оренбургском музее темноты мне лично понравилось то, что администраторы и сам гид не преследуют цели вызвать жалость к слепым, наоборот отвечают максимально откровенно на вопросы и рассказывают всё, как есть. В темноте вы абсолютно в равных условиях, разве что, гид ориентирует лучше и умудряется всех контролировать, обеспечивая вам безопасность на всё время экскурсии. Я надеюсь, что в других подобных заведениях всё тоже интересно и так же позитивно.
Вот так интересно мы проводим отпуск, да и в целом, я открыл для себя что-то новое, а это мне всегда нравится.
Друзья, были ли вы в таких музеях? Есть ли что-то подобное в вашем городе? А может есть гиды, которые работают в подобных заведениях? Если да, расскажите что-нибудь интересное.
Прощаюсь с вами не на долго и желаю всего наилучшего!