Симбиоз Камаза и вертолёта, Афганистан, 1990 год
Находчиво) на вид аккуратно сделано)
Находчиво) на вид аккуратно сделано)
Нынешние события на Ближнем Востоке, дают повод вспомнить провокацию, которая привела к американо-испанской войне 1898 года и последующей за ней оккупацией США Филиппин. Эта война стала ещё одной в череде грабительских походов американских вооруженных сил и первой пробой сил за пределами американского континента.
Предыстория войны
Золотой век Испанской империи был давно в прошлом. Уже к 1820-м годам испанцы, в основном под давлением британцев, потеряли большинство колоний. Так в Латинской Америке Лондон оказывал повстанцам разностороннюю поддержку, как информационную, так и военную, транспортную, финансовую. Симону Боливару (национальный герой Венесуэлы, наиболее влиятельный и известный из руководителей войны за независимость колоний Испании в Южной Америке), британцы помогли финансами и оружием в самом начале его деятельности по освобождению Латинской Америки.
Правда, «освобождение» Латинской Америки привело не к созданию единого независимого государства, а к целой группе слабых государств. За их республиканским или монархическим фасадом скрывался диктат Великобритании (её затем вытеснили США), британских и американских монополий. Большая часть населения жила в полной нищете, группки богачей беспощадно эксплуатировали рабов, крестьян-пеонов, работников мануфактур. Экономика имела полностью колониальный характер. Единственная страна, которая попробовала выйти из этой «матрицы» - Парагвай, была безжалостно разрушена.
Но у Испании осталось несколько «жемчужин» - Куба, Филиппинские острова, Гуам и Пуэрто-Рико, эти острова обладали разнообразными ресурсами, к тому же располагались на важных морских коммуникациях.
Соединенные Штаты к концу XIX столетия уже успешно решили ряд внутренних проблем. Окончательно подавили сопротивление коренных американцев – индейских племён, в 1860-1890-е годы земли, ещё принадлежавшие индейцам на западе Северной Америки, были захвачены и перешли в собственность фермеров, различных компаний. А индейцы уничтожены, частично депортированы и загнаны в резервации. Решили вопрос и разделения страны на Юг и Север. Быстро развивалось крупное капиталистическое производство, защищенное высокими протекционистскими тарифами.
Теперь американский капитал нуждался в разнообразном дешевом природном сырье, рынках сбыта для своей продукции, морских путях прикрытых военно-морскими базами. Политическая надстройка США всегда выполняло заказ финансово-промышленной олигархии – ещё в первой половине 19 столетия была провозглашена «доктрина Монро». По ней Северная и Южная Америка провозглашались зоной, закрытой для европейской колонизации. Подразумевалось, что в ней будут господствовать Штаты. В конце XIX века американское правительство проводило политику расширения экономического влияния в странах Латинской Америки и Азии.
Администрация президента США Уильяма Маккинли (4 марта 1897 — 14 сентября 1901) считала, что США пора обзавестись своими первыми колониями, которые одновременно будут источниками сырья и рынками сбыта. К тому же Испания была слаба и не могла силой защитить свои колонии, нанести США большой урон, не имела могущественных союзников. Захват Кубы, Пуэрто-Рико и Филиппинских островов решал задачу укрепления стратегических позиций США в Карибском море, Атлантическом и Тихом океанах.
США провели успешную предварительную работу по подготовке к войне: информационная кампания в прессе об «испанских жестокостях, а в 1895 году на территории Пуэрто-Рико и Кубы, и в 1896 году на территории Филиппинских островов «началась» национально-освободительная борьба против испанского режима. К примеру, Кубинская революция началась с того, что на Кубу высадился отряд Хосе Марти (ему в 1892 году в США помогли создать Кубинскую революционную партию). Кубинские повстанцы отличались безжалостностью, уничтожали поселения, плантации, промышленные предприятия. Испанский генерал-губернатор ответил на жестокость жестокостью. На Кубе восстание почти удалось подавить, крестьян согнали в концлагеря, этим лишив партизан поддержки.
Американская пресса устроила истерику по поводу «кровавого испанского режима». Сенат Американских Штатов признал повстанцев воюющей стороной и потребовал от испанской стороны разрешить конфликт миром. Испанцы в свою очередь заявили, что кубинские волнения - это внутреннее дело империи (читая подобное, понимаешь, что нынешние волнения в Ливии, Сирии, ситуация вокруг Ирана, повторяют сценарий более, чем столетней давности).
Уильям Маккинли, 25-й президент Соединённых Штатов Америки (1897—1901) от Республиканской партии.
Повод к войне
США хотели выглядеть в глазах мирового сообщества и американских обывателей «освободителями», поэтому нужен был повод к войне. Но проблема была в том, что Испания не хотела воевать.
В конце января 1898 в кубинскую Гавану прибыл американский броненосный крейсер «Мэн». Хотя американцы утверждали о дружественном характере визита, было понятно, что это вызов и демонстрация. Испанцы были вынуждены разрешить этот визит.
15 февраля 1898 года раздался страшный взрыв и корабль погиб. Взрыв произошёл вечером, когда команда была на корабле и матросы спали, поэтому жертв было много - погиб 261 человек (стандартный экипаж корабля – 355 человек). Интересен тот факт, что почти все офицеры были на берегу, а погибшие матросы в основном были неграми. США обвинило в этом взрыве испанцев, которые подвели мину под корабль. Хотя испанцам, которые не хотели воевать с США, эта акция была не нужна, мотива не было в отличие от американцев.
Но практически сразу возник ряд вопросов, которые опровергали американскую версию. По мнению специалистов, такой взрыв, который разломил корабль пополам, не мог произойти от мины (от неё образовалась бы пробоина в подводной части крейсера). Поэтому взрыв, судя по всему, произошёл внутри крейсера «Мэн». На это указывали и другие факты: отсутствие оглушенной рыбы, которая была бы при подводном взрыве, разбитые окна окрестных зданий.
В 1910 году, когда корабль попробовали поднять на поверхность, эта версия подтвердилась, люди узнали, что:
- взрыв произошёл внутри броненосного крейсера, а не от мины или торпеды;
- паровые котлы были целыми, поэтому версия их взрыва исключалась. К тому же американцы в 1911 году неожиданно свернули все работы по подъему корабля, все документы, связанные с расследованием гибели крейсера засекретили. Изуродованную взрывом носовую часть корабля разрезали и переплавили.
Американская комиссия вопреки фактам, которые указывали на внутренний взрыв, быстро завершила свои дела и отбыла на родину. Повод был создан – «Подлые испанцы взорвали миной наш крейсер». В общество вбросили лозунг: «Помни Мэн!» 19 апреля США потребовали от Испании отказаться от Кубы, одновременно началась мобилизация добровольцев и развёртывание флота. Уже 21 апреля, без объявления войны, американские корабли стали захватывать испанские транспорты, шедшие на Кубу. 22 апреля американская эскадра контр-адмирала Сэмпсона открыла огонь по береговым укреплениям у Гаваны.
Война
Кампания была быстрой и с довольно небольшими жертвами. Вообще это была несколько странная война. Первые солдаты США погибли только через два месяца после начала войны. Они упали с борта лодки при десантировании и утонули. Испанские солдаты, напрочь лишенные мотивации к войне, боевого духа, видели в колониях тяжелое бремя и мечтали вернуть домой.
Основные боевые действия развернулись на море. Преимущество американского флота было подавляющим: испанцы располагали 1 броненосцем, 7 броненосными крейсерами, 5 тяжелыми крейсерами (водоизмещением более 3 тыс. тонн) и 8 легкими крейсерами (водоизмещением менее 3 тыс. тонн); у американцев было 4 броненосца, 3 броненосных крейсера, 11 тяжелых и 8 легких крейсеров. У США было преимущество и по общему водоизмещению флота — 116 тыс. тонн против 56 тыс. тонн. Американские корабли были современнее и превосходили испанские почти по всем показателям – артиллерия американских ВМС была в 2,5 раза мощнее и обладала большей скорострельностью, превосходили в броневой защите. Испанцы пренебрегали боевой подготовкой в довоенный период: не было ни карт, ни плана действий на случай войны с США, корабельные артиллеристы не практиковались в стрельбе, крайне низким был общий уровень подготовки экипажей. Корабли США, кроме броненосных крейсеров, обладали большей скоростью. К тому же корабли испанских ВМС нуждались в хорошем ремонте, а командование совершило все возможные ошибки, проявив чудеса недееспособности.
Не сопоставимы были и финансовые возможности Штатов и испанской короны. У Испании не хватало денег даже для закупки угля для нужд своих Военно-морских сил. Большую роль сыграл и тот факт, что основной театр войны в Вест-Индии находился в 6 раз ближе к атлантическому побережью Штатов, чем к испанским берегам. В день фактического начала войны, 21 апреля 1898 года, главная испанская эскадра под командованием адмирала Паскуале Серверы дислоцировалась на островах Зеленого Мыса. Испанский адмирал не имел даже карт Карибского бассейна и не знал об особенностях местных портов. Сервера сообщил в Мадрид, что ему приходится выйти в море, не имея какого-либо плана, о том, что Испания не должна «обманывать себя относительно силы нашего флота», «предаваться иллюзиям». Предложил приехать в Мадрид, чтобы выработать стратегию действий, но военный совет принял немедленно отправить эскадру Серверы в Вест-Индию, не дожидаясь, когда вернутся в строй находившиеся в ремонте броненосец и три тяжелых крейсера. В поход вышли 4 броненосных крейсера и 3 миноносца.
Но первое крупное морское сражение произошло не на Карибах, а в Тихом океане. Здесь Азиатская крейсерская эскадра американского коммодора Джорджа Дьюи уже в апреле была сосредоточена в Гонконге. Американцы заранее запаслись углем, продовольствием, боеприпасами и были готовы к войне. В эскадре было 4 бронепалубных крейсера (водоизмещение от 3 до 6 тыс. т), 2 морские канонерские лодки крейсерского типа и 3 вспомогательных судна (единственный имевшийся у американских ВМС на Тихом океане броненосец «Орегон» перед войной был переброшен в Атлантику, т. к. Филиппинский фронт считался вспомогательным). Американские корабли имели лучшую артиллерию и скорость. 25 апреля американская эскадра вышла к Филиппинам.
Формально испанские ВМС располагали на Филиппинах 12 военными кораблями, но значительную часть была небоеспособна или частично боеготова. В реальности испанский контр-адмирал Патрисио Монтехо-и-Пасарон располагал лишь 6 крейсерами (2 испанских безбронных корабля с водоизмещением в 3 тыс. т считались «крейсерами 1-го ранга», 4 остальных в 1 – 1,1 тыс. т – «крейсерами 2-го ранга», только два из них имели броневую палубу) и 1 канонерской лодкой. Испанская эскадра имела 31 орудие среднего калибра (не более 160-мм) против 53 орудий крупного и среднего калибра (в том числе 11 орудий калибром 203-мм). Испанцы сняли вооружения с 5 канонерок, укрепляя береговую оборону, да и с оставшихся в строю кораблей, сняли часть орудий.
Испанский адмирал перешел с эскадрой из Манилы, чтобы не подвергать город опасности обстрела, к арсеналу Кавите. К тому же там было мелко, и экипажи имели больше возможностей для спасения, испанское командование с самого начала считало свою эскадру обреченной и думало только о мероприятиях по уменьшению потерь.
1 мая 1898 года состоялось сражение (вернее избиение) между эскадрами у мыса Кавите. Оно началось в 5 часов 12 минут утра, когда испанцы открыли огонь с кораблей и берега по американской колонне. Чуть позже открыли огонь американцы. К 8 часам утра почти все испанские корабли горели и американский командующий объявил перерыв на завтрак (поступило сообщение о том, что кончились боеприпасы, потом выяснилось, что это ошибка). Затем расстрел возобновился. К полудню американская эскадра уничтожила все испанские корабли. Испанские разгильдяйство привело к тому, что были потеряны все корабли, погибло 161 человек, 210 получили ранения. У американцев было 9 раненых, испанцы сделали всего 19 попаданий (только одно довольно серьёзное), против 145 попаданий в испанские корабли. Сражение оказало огромное психологическое значение на США и испанцев.
После этого на Филиппинах не было крупных сражений. Американская эскадра не могла самостоятельно овладеть Манилой, без высадки десантного корпуса. Испанцы удерживали её почти до конца войны.
В Вест-Индии американские корабли под командованием адмирала Уильяма Семпсона блокировали Гавану и все северное побережье Кубы. Южное побережье Кубы с портами Сьенфуэгос и Сантьяго флот США полностью заблокировать не мог из-за удаленности от баз американских ВМС. 19 мая в Сантьяго пришла после долгого перехода испанская эскадра адмирала П. Серверы. Испанцы собирались отдохнуть, загрузиться углём и идти дальше – в Гавану (это был главный узел сопротивления на острове). 27 августа испанцев заблокировала «Летучая эскадра» коммодора Винфельда Шлея, а 1 августа подошла эскадра вице-адмирала Уильяма Сэмпсона.
Сервера решил обороняться в Сантьяго, укрепил прибрежную оборону новыми береговыми батареями, установил в проходе в бухту мины. Американцы совершили неудачную попытку затопить брандер, чтобы перегородить фарватер. Не рискуя атаковать испанскую эскадру в бухте, где американские корабли встретил огонь не только испанских кораблей, но и береговых батарей, решили высадить десантный корпус и взять порт с суши. Высадка была плохо организована, растянута по времени, но так как испанцы не решились на контрдействия (а они могли привести к значительным потерям среди десанта), американцы смогли высадить 27-тыс. десантный корпус. 25 июня американские силы вместе с кубинскими повстанцами пробовали взять Сантьяго, но их атаку отбили.
В это же время из Кадиса выдвинулась новая испанская эскадра в составе 2 броненосцев, 2 пароходов и 3 миноносцев под руководством адмирала Камеры. В Соединенных Штатах опасались, что она пойдёт в Вест-Индию, но испанская эскадра двинулась к Порт-Саиду, собираясь далее следовать к Филиппинским островам. Но после того как она получила известие об уничтожении испанской эскадры в Манильской бухте, эскадра Камеры поблуждав по Средиземному морю возвратилась к родным берегам, так и не приняв участия в боевых действиях.
Понимая, что морской бой приведёт к поражению эскадры, Сервера планировал использовать ресурсы своей эскадры для сухопутной обороны Сантьяго. Но в итоге был вынужден идти на прорыв. В Сантьяго остро ощущался недостаток продовольствия, и комендант города просил адмирала покинуть порт. К тому же Сервера получил приказ главнокомандующего испанскими силами на Кубе маршала Бланко. 2 июля Бланко потребовал прорываться в Гавану. Адмирал выполнил этот приказ. Хотя и считал, что его выполнение повлечёт за собой гибель эскадры и экипажей кораблей.
У испанцев было 4 броненосных крейсера: три однотипных - «Инфанта Мария Тереза», «Адмирал Окендо» и «Бискайя» (7 тыс. тонн водоизмещения, ход до 20 узлов, имеющие по два 280-мм и десять 140-мм орудий), «Кристобаль Колон» (6,7 тыс. тонн, 20 узлов, десять 152-мм и шесть 120-мм орудий). У американцев броненосный крейсер «Бруклин» (более 9 тыс. тонн, 22 узла хода, восемь 203-мм и двенадцать 127-мм орудий), 3-и броненосца 1-го класса: «Айова» (11,4 тыс. тонн, скорость 16 узлов, четыре 305-мм, восемь 203-мм и шесть 102-мм орудий), «Индиана» и «Орегон» (по 10,3 тыс. тонн, 15 узлов скорости, четыре 330-мм, восемь 203 и четыре 152-мм орудий), броненосец 2-го класса «Техас» (6,1 тыс. тонн, 17 узлов скорости, два 305-мм и шесть 152-мм орудий). Единственным шансом испанцев был прорыв, причём частью эскадры пришлось бы пожертвовать. Но в реальности дело оказалось невыполнимым: испанские крейсера не могли развить полного хода из-за поломок машин, плохого угля, а артиллеристы оказать достойного сопротивления. К тому же боеприпасы были плохого качества, многие пушки неисправны.
Итог был печален: 3 июля 1898 года в битва при Сантьяго-де Куба испанская эскадра была полностью уничтожена. Испанцы потеряли все корабли, 323 человека убитыми, 151 ранеными, 1,6 тыс. человек во главе с адмиралом Серверой пленными. И это при том, что американцы показали довольно невысокую меткость - при более 7 тыс. выстрелов лишь 163 попадания в испанские корабли.
Лишившись своего основного флота, испанцы запросили мира, война была проиграна. США за всю войну потеряли всего около 500 человек убитыми (от болезней и ран погибло намного больше – около 6 тыс. человек), испанцы более 2,1 тыс. человек (информации о числе умерших от болезней в испанских силах нет, но видимо, не меньше, чем американцев).
Итоги войны
- 13 августа 1898 года был подписан Парижский мирный договор. Испанская сторона была вынуждена отказаться от всех своих колоний в Азии и Латинской Америке — Филиппинских островов, Гуама, Пуэрто-Рико и Кубы. Первые три территории стали американскими владениями, за это Соединенные Штаты выплатили испанской короне в качестве компенсации 20 млн. долларов. А Кубу провозгласили независимой республикой, но в реальности она стала «банановой республикой» и «борделем» США. Её внешняя политика, экономика, финансы оказались под полным американским контролем. В бухте Гуантанамо была создана американская военно-морская база.
- США блестяще обкатали сценарий своих будущих войн: информационная война (противника смешивают с грязью ещё до начала «горячей войны», превращая в глазах мирового сообщества в «кровавое чудовище»), блестящее использование недовольства населения, организация «народно-освободительных» движений», провокация, «пиратская» война (контроль над коммуникациями, действия ВМС, десанты и т. д.).
- Испания окончательно потеряла статус важной колониальной и морской державы.
- Война дала США статус великой морской державы, американские ВМС после битвы при Сантьяго-де-Куба были признаны как одни из ведущих флотов планеты.
- Испано-американская война продемонстрировала всему мировому сообществу силу молодого хищника, на карте мира появилась новая великая держава. Война открыла новую эпоху истории Соединенных Штатов.
- На Филиппинах американцам пришлось повозиться. Филиппинцы решили стать свободными и начали войну против США. Филиппино-американская война продолжалась до 1902 года (активная фаза), а отдельные отряды сопротивлялись до 1913 года. США пришлось бросить против филиппинцев 125 тыс. армию. Американцы не стеснялись применять самые жестокие методы (что было характерно для европейских колонизаторов), поэтому если филиппинских воинов погибло примерно 20 тыс. человек, то мирных жителей 200 тыс. Американцы морили деревни голодом, совершали массовые убийства крестьян. К примеру, только в районе Балангига на острове Самар бравые американские вояки в 1901 году убили около 10 тыс. человек, причем убивали по древнему принципу кочевых войн - «убивать всех, кто выше тележной оси». Здесь были застрелены или заколоты штыками все люди старше 10-летнего возраста. Естественно, что пресса США и «мировая общественность» не особенно заинтересовалась этими актами террора и геноцида (своим можно).
Автор: Самсонов Александр
Скопировано верно с topwar
24 июня 1812 года французские войска под командованием Наполеона начали переправу через реку Неман, служившую в те времена границей между Пруссией и Россией. Началась Отечественная война.
Поводом стали отношения с англичанами. Франция метила в европейские (и мировые) гегемоны и ее главным интересом было уничтожение Британии. Но сделать это было не так то просто из-за выгодного островного положения Альбиона. Будь у англичан сухопутная граница, французы, вероятно, давно бы их разбили, но организовать морской десант оказалось затруднительно.
Наполеон пытался действовать экономическими мерами. В частности, по условиям Тильзитского мира ему удалось навязать России участие в Континентальной блокаде. По версии одних историков, эта блокада отрицательно сказывалась на состоянии дел в российской экономике, другие считают, что она практически не оказывала никакого влияния и замечают, что динамика недоимок по сравнению с доблокадными временами не изменилась.
Так или иначе, но в 1810 году Россия фактически прекратила блокаду, объявив о свободной торговле с нейтральными странами, что позволяло ей возобновить товарообмен с англичанами через посредников. В свою очередь Наполеон вопреки договору так и не вывел войска с территории Пруссии. В общем, обе стороны не стремились соблюдать договор и, вероятно, воспринимали его как краткую передышку. Кроме того, Россию явно не устраивали попытки Наполеона восстановить Польшу (сам Бонапарт даже называл эту войну «Второй польской»).
Незадолго до войны Наполеон заручился поддержкой Пруссии и Австрии. Много они дать не могли, да не очень и хотели, но все же пообещали французам: австрийцы — 30 тысяч солдат за Иллирийские провинции после победы над Россией, Пруссия — 20 тысяч взамен части прибалтийских земель.
Россия тоже не сидела без дела: от австрийцев удалось получить информацию о том, что они хотя и связаны обязательствами с Наполеоном, слишком сильно стараться не будут и не хотят уходить далеко от своих границ. К тому же Россия заключила союзный договор со Швецией, которую возглавлял бывший маршал Наполеона Бернадот. Кроме того, Россия буквально за месяц до начала войны с французами успела завершить войну с Турцией, высвободив часть сил и добившись гарантии того, что турки не выступят на стороне Наполеона.
После полуночи 24 июня 1812 года французы начали переправу через Неман. Вечером того же дня Александр I узнал о французском вторжении. Форсирование реки заняло целых четыре дня, но передовые французские отряды вступили в первые столкновения с русскими уже 25 числа. Наполеон, разумеется, не планировал целиком захватывать Россию — тем более что у него не было возможности ее контролировать. Он хотел лишь отторгнуть западные территории в пользу будущего польского государства, которое должно было стать буфером и противовесом России, передать Прибалтику Пруссии, а Россию принудить к антибританскому союзу. Нашу армию он планировал разбить в одном генеральном сражении, желательно не очень далеко от границ. Так началась война, оказавшая огромное влияние на русское общество и историю.
Источник: Спутник и погром. Автор: Евгений Политдруг
Создано для сообщества TopWar
Читайте ранее:
Первая чеченская война (11.12.1994 — 31.08.1996):
20 лет Первой чеченской. Пролог;
Часть первая: Пир стервятников;
Часть вторая: Идущие на смерть. Глава первая. Глава вторая;
Часть третья: Град обреченный. Глава первая. Глава вторая. Глава третья;
Часть четвертая: Эпизод первый. Черная дыра. Глава первая. Глава вторая;
Часть четвертая: Эпизод второй. Черная дыра. Глава первая. Финал.
Вторая чеченская война (07.08.1999 — 15.04.2009):
Начало Второй чеченской войны:
Часть первая: Эпизод первый. Территория команчей. Глава первая. Глава вторая;
Часть первая: Эпизод второй. Начало войны. Глава первая. Глава вторая;
Часть вторая: Эпизод первый. Травля волка. Глава первая. Глава вторая. Глава третья;
Партизанская война в Чечне:
2000-2002. Проклятые земли:
Часть третья. Эпизод первый: Глава первая. Глава вторая. Глава третья;
Часть третья. Эпизод второй: Глава первая. Глава вторая;
2002-2004. Дар аль-харб:
Часть четвертая. Эпизод первый: Глава первая. Глава вторая. Глава третья;
Часть четвертая. Эпизод второй: Глава первая. Глава вторая. Глава третья.
В 2004 году Россия оказалась у разбитого корыта. Затяжная война на Кавказе каждый день отнимала жизни, но теперь, спустя пять лет, страна столкнулась с самыми кровавыми терактами в своей истории, даже более катастрофическими, чем Буденновск и Кизляр. 2004 год стал пиковым в смысле потерь мирного населения от терактов за все время противостояния на Кавказе. Между тем, проведя грандиозную террористическую кампанию, боевики на время сбавили активность: им вылазки тоже стоили недёшево, так что теперь у сторон имелось некоторое время, чтобы прийти в себя и понять, как действовать дальше.
Для России Беслан стал не только страшной трагедией, но и поводом для скучной и прозаической организационной работы. Во-первых, и до Беслана было очевидно, что наилучший способ борьбы с крокодилами — осушение болота, то есть подрыв самой социальной базы террористов. Проблему собирались решать, восстанавливая Чечню и налаживая хозяйство не только на ее территории, но и на всем Кавказе. Этой работой в ближайшие несколько лет занимался Дмитрий Козак, чиновник, мало открытый публике, но имеющий очень широкие полномочия. Уже 13 сентября Козак был назначен президентским полпредом в Южном федеральном округе и одновременно — главой некой «особой федеральной комиссии по Северному Кавказу».
Козак не прославился как публичная персона. Однако он считается одним из самых близких к Путину российских чиновников. В высшие эшелоны власти он попал почти одновременно с самим Путиным, а до Кавказа занимал должности, не предполагающие частого появления на ТВ, но связанные с серьезным реальным влиянием. К слову, в роли теневого представителя президента на проблемных участках он оказывался много раз. Так, с конца 2000-х годов он последовательно курировал вопросы, связанные с проведением олимпиады в Сочи, интеграцией в состав России Крыма, а сейчас его иной раз упоминают в прессе и в частных разговорах как теневого правителя Донбасса. Президентским представителем на Кавказе стал человек, пользующийся значительным доверием первого лица.
Весной 2005 года в прессу просочились (вероятнее всего, с ведома и по прямому указанию автора) выдержки из «секретного доклада» Козака. В принципе, в открытой для публики части он не сообщал ничего такого, чего не знал любой торговец на махачкалинском базаре. Значимость доклада состоит скорее в признании Кремлем остроты проблемы:
«Сформировавшиеся во властных структурах корпоративные сообщества монополизировали политические и экономические ресурсы. Во всех Северо-Кавказских республиках руководящие должности в органах власти, наиболее крупных хозяйствующих субъектах занимают лица, состоящие в родственных связях между собой. В результате оказалась разрушенной система сдержек и противовесов, что приводит к распространению коррупции. Доминирующие кланово-корпоративные объединения в силу своей „закрытости“ не заинтересованы в наличии механизмов обратной связи, позволяющих вести открытый диалог с гражданами. Произвол властей порождает у большей части населения социальную апатию. Во многих субъектах Федерации власть не имеет существенной опоры. В шести из двенадцати субъектов ЮФО отрицательный рейтинг высших должностных лиц превышает величину положительных оценок».
Одновременно Козак отметил, что экономика региона уходит в тень, выделяемые из государственной казны деньги в лучшем случае бросаются на затыкание брешей в бюджете (в худшем — разворовываются), а действия силовиков неэффективны.
Дмитрий Козак, Полпред в Южном Федеральном Округе и глава «Особой Федеральной комиссии по Северному Кавказу»
Козак только констатировал очевидное: пожар Чечни перекинулся на весь Кавказ, и теперь проблемой стало не только и не столько чеченское подполье.
Разрешить проблему только социальными, административными и экономическими способами было невозможно. В качестве крайней меры в Чечне начали применять (негласно) контрзахват заложников. После Беслана эту тактику начали применять широко, и она (при всей своей этической неоднозначности) приносила хорошие результаты. Во многом грязную работу взяли на себя лоялисты. Безжалостные, хорошо знающие друг друга и своих нынешних противников, отряды новой чеченской милиции вытаскивали боевиков из леса, удерживая их родственников и принуждая бросать оружие. Именно таким образом, в частности, был приобретен для новой Чечни бывший министр обороны Ичкерии Магомед Хамбиев, один из последних командиров, подчиненных Масхадову. Рамзана Кадырова неоднократно обвиняли в создании частных тюрем, однако тот реагировал на обвинения со стоическим спокойствием.
Контрзахватами действия спецслужб не ограничивались хотя бы потому, что далеко не все боевики шли на контакт даже после пленения родственников. Де-факто все спецслужбы, действующие в Чечне, практиковали негласное уничтожение подозреваемых в терроризме. В республике действовали мобильные группы ФСБ, МВД, ГРУ. Военная разведка опиралась в основном на пестуемые ею отряды лоялистов «Восток» и «Запад», МВД и ФСБ использовали собственных ликвидаторов. Частый гребень, которым прочесывали республику, чисто статистически должен был регулярно задевать и невиновных. Тем не менее спецгруппы продолжали работу, попутные потери рассматривались как приемлемая плата за уничтожение настоящих террористов. Интересно, что известны случаи, когда БТР без опознавательных знаков забирали и увозили в неизвестном направлении кадыровцев, после чего тех, как обычно, никто и никогда больше не видел. Говоря без обиняков, российские спецслужбы использовали ту же методику, что и классические «эскадроны смерти». Похожим образом действовали не только государства Латинской Америки, откуда пришло название, но и, например, французская разведка во время войны в Алжире. Солдатам было не до сантиментов. За годы, прошедшие с начала войны, между русскими и чеченцами произошло слишком многое, чтобы кто-то из пленных мог рассчитывать на снисхождение. Зверские нравы подполья не были ни для кого секретом, и по свидетельству журналистов, которым удавалось пообщаться с ликвидаторами, боевиков просто не воспринимали как людей. Тем более что борьбу с террористами часто вели их собственные бывшие товарищи — они могли сменить сторону, но добродетели при этом не преисполнялись. Информацию из пленных выбивали силой, их дальнейшая жизнь часто оказывалась короткой и почти никогда — благополучной. Речь не шла о садистском удовольствии, однако предполагалось, что результата можно добиться только таким способом. По неполным данным «Мемориала», в Чечне исчезли и либо нашлись мертвыми, либо не отыскались вовсе в 2002 году 453 человека, в 2003-м — 340, в 2004-м — 229, в 2005-м — 153, в 2006-м — 74 человека, после чего эти цифры колебались от нескольких до нескольких десятков человек в год. В соседних республиках подобные методы практиковались куда менее интенсивно, но тоже использовались.
«Мы не убийцы, — говорил боец одной из таких команд. — Мы — офицеры, воюющие с жестокими террористами, которые не останавливаются ни перед чем — даже перед убийством детей. Это звери — их можно только уничтожать. На такой войне нет места всяким юридическим нюансам».
Произошли также некие реформы внутри силовых структур, отвечающих за войну с террористами. С января 2001 года борьба шла под общим руководством РОШ, Регионального оперативного штаба. Поначалу РОШ возглавляли генералы ФСБ, некоторое время спустя эту функцию передали МВД. Правда, де-факто Кавказ оставался под контролем ФСБ: чекисты просто становились генералами милиции. Сразу после событий в Беслане у РОШ появился новый глава, тоже чекистско-милицейского происхождения, Аркадий Еделев. До 2010 года он и возглавлял штаб. Тем временем внутри контртеррористической группировки создали единую разведывательную службу, объединившую усилия ГРУ, МВД и ФСБ. Одной из причин Беслана стало именно обилие самостоятельных служб, только от случая к случаю обменивавшихся информацией. Правая рука не знала, что делает левая. После Беслана координацию начали улучшать.
Аркадий Еделев, Глава Регионального оперативного штаба на Кавказе
Все эти меры в сочетании со старой доброй оперативной работой дали результат. Беслан, казалось, потрясающе эффективное террористическое нападение, в действительности ничего не изменил к лучшему для боевиков, и чеченское подполье постепенно шло к окончательному упадку.
«НАВСЕГДА ГОТОВ»
Боевики оказались в двойственном положении. Технически, за 2004 год они добились всего, что хотели, осуществили самые бесчеловечные с точки зрения морали и самые эффектные в смысле воздействия на умы и души теракты из возможных. Но теперь перед ними стоял ключевой вопрос: а что дальше? Ответа у лидеров террористов не было. Кампания 2004 года отгремела, но в горы по-прежнему шли спецгруппы, отлавливающие партизан, комендатуры никуда не делись, а подполье медленно, но неуклонно деградировало. От почти армейской структуры конца 1999 года боевики уверенно шли к превращению в самые обычные уголовные банды, пригодные скорее для налета на банк, чем для борьбы за власть. Затяжная война выматывала не только Россию. Слабели обе основные опоры партизан — и поддержка внутри страны, и помощь извне. Социальная база «лесных братьев» сокращалась по мере восстановления Чечни, многие, включая даже бывших полевых командиров, могли рассчитывать на амнистию и службу в рядах новой милиции и с удовольствием пользовались открывшейся возможностью. Политика расшатывания подполья приносила свои плоды. Наконец, у самых стойких борцов за глобальный джихад появились куда более перспективные альтернативы вроде Афганистана и Ирака, причем это касалось и их ближневосточных покровителей с большими деньгами, и рядовых боевиков, готовых лично ехать на край света и воевать за свои религиозные убеждения. У террористов оставались спонсоры, в частности, чеченская диаспора Ближнего Востока, но в целом Кавказ не мог претендовать на роль основного фронта в глобальном джихаде. Но международный джихад был последним способом не остаться один на один. Лидеры боевиков заранее смирялись с тем, что окажутся глубоко на задворках террористического ислама, но в этой схеме оставался лишний человек — слишком явно лишний. Речь об Аслане Масхадове.
Масхадов уже давно не располагал сильными отрядами, самые громкие победы давно принадлежали другим людям. Однако его главной задачей была не война. Именно фигура Масхадова позволяла поддерживать противоестественную на первый взгляд смычку исламских фундаменталистов и западных интеллектуалов. «Легитимный» и «прозападный» Масхадов был просто незаменим при работе с общественным мнением Европы и США. Проблема в том, что к концу 2004 года с этой стороны боевики потерпели сокрушительное фиаско. Беслан сильно ударил по их мировой репутации. Дежурная брань по адресу Москвы, неспособной обеспечить безопасность и найти бескровное решение там, где бескровного решения не было, не могла ничего сделать с очевидным фактом: люди, объявленные повстанцами и доведенными до отчаяния борцами за свободу, захватили школу, зверски пытали детей и убили их столько, сколько смогли. К тому же изменился внешнеполитический контекст. Позиция России легко поддавалась критике в 90-е годы, но сейчас США, Британия и ряд других стран вели собственную войну в Ираке, а в Афганистане увязла куда более разношерстная коалиция, в том числе и основные страны старой Европы. Связи между пресловутой Аль-Каидой и чеченским подпольем были слишком очевидны, чтобы разделить «плохих» и «хороших» исламских боевиков. Среди террористов, взорвавшихся в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года, нашлись люди, до этого собиравшиеся на джихад в Чечню.
Нельзя сказать, что любовь между западными партнерами и чеченцами прошла окончательно, но в новых условиях, когда главной темой стала международная борьба за веру и война с мировым терроризмом (последнее — по крайней мере, на уровне риторики), Масхадов автоматически превращался в живой реликт. Сам он этого еще не понимал и пытался по-прежнему вести старую игру. В роли голубя мира тогда выступил член парламента Швейцарии и докладчик по чеченской теме в ПАСЕ Андреас Гросс. Он развил кипучую деятельность, пытаясь собирать некие круглые столы по чеченской проблеме — видимо, Масхадов расслабился и стал куда менее осторожным. Существует довольно правдоподобная версия, согласно которой Масхадова целенаправленно выманили под удар туманными обещаниями мирных переговоров. Басаев потом сетовал, что Масхадов стал спустя рукава относиться к конспирации, часто говорил по мобильному телефону, причем звонил и писал СМС прямо из своего укрытия. Поимка бессменного ичкерийского президента стала вопросом времени.
8 марта 2005 года бункер Масхадова, где он скрывался с группой других боевиков, обнаружили в частном домовладении в селе Толстой-Юрт. По указанному адресу выехала группа центра спецназначения ФСБ — проще говоря, «Альфа» и «Вымпел». Масхадову и его людям предложили сдаться. Вход в укрытие подорвали, однако добивать противника не потребовалось: боевики сложили оружие. Из бункера извлекли нескольких живых и одного мертвого — Масхадова. Он имел два ранения. Одно — сравнительно легкое, в области грудной клетки. Другое — ставшее причиной гибели — пулевое в висок.
Для чеченского лидера захват в плен был хуже смерти. Он успел слишком много совершить, чтобы иметь хотя бы теоретические шансы выйти на свободу. К тому же плененного Масхадова наверняка использовали бы самыми разнообразными способами: и для добычи информации, и в качестве зримого подтверждения успеха операции на Кавказе, и для манипуляции остающимися в подполье боевиками. Масхадов все это понимал, и заранее попросил своего племянника и телохранителя Висхана Хаджимуратова застрелить его в случае окружения. Звучали самые разнообразные версии произошедшего в схроне, но самой правдоподобной выглядит та, по которой именно любящий племянник добил дядюшку. Сам Хаджимуратов впоследствии менял показания, но пуля была выпущена именно из его пистолета, так что практически нет сомнений, что точку в биографии Масхадова поставил именно он.
Путь одного из ключевых персонажей всего чеченского конфликта завершился. Масхадов играл огромную роль в этой войне с самого начала — и вот теперь он был окончательно и бесповоротно мёртв.
Характерно, что даже теперь, после Беслана, пресса запела о моральных качествах покойного и его важности для мирного процесса. Одним из первых отличилось польское министерство иностранных дел, объявившее случившееся «не просто преступлением, но и политической глупостью и большой ошибкой». «Умеренность» Масхадова активно подчеркивалась СМИ. Однако все наблюдатели, начиная от скорбящих фанатов (провозглашавших погибшего «чеченским де Голлем») и заканчивая торжествующими официальными изданиями (например, обычно застегнутый на все пуговицы «Эксперт» вышел с хулиганским заголовком «Навсегда готов»), соглашались, что больше фигур такого масштаба у боевиков нет и не будет. Головорезов и религиозных фанатиков в стане террористов имелось хоть отбавляй, но лидеров, претендующих на умеренность, известных публике и хотя бы для вида признаваемых боевиками — больше не оставалось. Интересно, что Кремль напоследок обвинили в неизбежной радикализации «сопротивления» — как будто после Беслана и всего остального оно могло радикализироваться ещё сильнее. И в России, и за рубежом нашлось достаточно много наблюдателей, уверяющих публику, что Масхадов как-то сдерживал наиболее одиозных террористов. Тезис «Масхадов сдерживал радикалов» превратился в мантру, причем повторяющие ее эксперты не давали себе труда объяснить, как именно и кого конкретно он сдерживал. В итоге разговоры о грядущем обострении обстановки в Чечне так и остались разговорами: если кампания 2004 года стоила жизни, по разным оценкам, 260–280 силовикам, то в 2005 году погибло чуть более 150 солдат армии и ВВ, то есть потери сократились почти вдвое, а в 2006 году вообще снизились до нескольких десятков человек. Это обстоятельство отлично показывает действительный уровень влияния Масхадова на активность подполья: его смерть не вызвала вообще никаких изменений общей тенденции к постепенному сокращению потерь в Чечне. «Односторонние прекращения огня», о которых он объявлял, обычно не касались людей, способных прекратить огонь. Более того, как легко заметить, самые страшные теракты случились именно в бытность Масхадова президентом Ичкерии. Пик террора с наибольшим числом жертв пришелся на 2002–2004 годы. В 2005-м, когда легитимный президент, якобы сдерживавший радикалов, погиб, количество жертв терактов ощутимо упало, и постепенно снижалось все последующие годы.
На прозападной версии чеченской независимости был поставлен жирный крест.
ВОЙНА ДЖАМААТОВ
История кавказского подполья с середины 2000-х — это история войны за веру, наконец освобожденной от демократической и правозащитной риторики. Характерна смена лозунгов Басаева. Еще в 2005 году в интервью он заявил: «Для меня это прежде всего борьба за независимость. Если я не свободный человек, я не могу жить в своей вере. Мне надо быть свободным. Свобода первична. Вот что я думаю. Шариат следует за ней». Но спустя всего полгода он объявляет, что атака на Нальчик есть «исполнение обязанности вести джихад». Сомнительно, чтобы Басаев на самом деле был религиозным фанатиком, он никогда не обнаруживал какой-то экстраординарной приверженности вере. Скорее, лидер боевиков старался объединить борцов за религиозные идеалы и уменьшающихся в числе сторонников борьбы за независимость.
Между тем в середине 2000-х годов террористическое подполье сильно изменилось. Чечню и вообще Кавказ так или иначе постепенно покинули практически все иностранные моджахеды. Кто-то погиб, кто-то просто уехал, однако парадоксальный факт состоит в том, что кавказское подполье отказалось от националистических лозунгов в пользу религиозных, но само по себе стало уже не слишком нужным мировому джихадистскому движению. Кроме того, подполье менялось изнутри. Командиры первого поколения или были убиты, или очутились в тюрьмах, или перебежали на службу к Кадырову. То же самое касается рядовых бойцов. К тому же радикально изменилась география конфликта. Первая война почти целиком велась на территории Чечни. Начальный период второй кампании шел не только в Чечне. Теперь же борьба связывалась не столько с Чечней, сколько с Ингушетией, Кабардино-Балкарией и Дагестаном. В подполье массово приходили молодые люди, никогда не знавшие не то что Дудаева, но даже Гелаева или Хаттаба. По сравнению с началом 2000-х годов средний возраст боевиков сильно упал.
Важный момент: религиозная повестка сочеталась с социальной и даже экономической. Основным источником пополнений стали люди, так или иначе находящиеся на обочине жизни. Коррупция в республиках Кавказа приняла грандиозные масштабы даже в сравнении с неблагополучной ситуацией в России в целом, а легальной хорошо оплачиваемой работы оказалось крайне мало — опять же, даже на общероссийском безрадостном фоне. Характерна реплика одного из дагестанцев:
В хороший вуз можно поступить за $7–10 тыс. Для нас это запредельная сумма. В России, где, говорят, еще можно поступить за знания, тоже шансов никаких. Какие знания, если в наших школах преподают выпускники наших же вузов? Старшая дочь учится в 9-м классе: я недавно попросил ее назвать химическую формулу воды — она не знает. (…) Уехать на заработки в Россию и унижаться там перед каждым полуграмотным сержантом? Я для этого не так воспитан. Но я-то ладно, я и в грязном контейнере постою, а что прикажете делать с детьми?
Для диковатых и чаще всего бедных парней террор казался прямой дорогой к славе, деньгам и исправлению мира. Некоторые разочаровывались, но спуститься с гор такой боевик мог далеко не всегда: внизу его ждали следствие и суд с перспективой провести лучшие годы за решеткой, а то и пуля от бывших товарищей. Такие быстро погибали, но на их место уже находились новые кандидаты, очередные идеалисты с сельской школой за плечами и без перспектив впереди. Население к этой публике относилось без особенного восторга, однако «лесные братья», с одной стороны, происходили из того же общества, и по-прежнему оставались чьими-то сыновьями и братьями, а с другой, могли и убить за слишком близкое общение с правоохранителями.
Наконец, сильно изменилась тактика террористов. При активном участии Басаева сложилась новая структура отрядов, которая дала кавказскому подполью его последний импульс. Боевики перешли к герилье группами всего из 3–5 человек, а их основной мишенью перестали быть армейские отряды. Теперь борьба велась в основном с помощью подрывов и убийств конкретных силовиков, чиновников и представителей традиционного духовенства. Такая война приводила к меньшему числу жертв со всех сторон, но сильно била по управляемости республик Кавказа. Классический террор сохранялся, но отступал на второй план. Поначалу террористы пытались активно действовать в крупных городах, но вскоре, когда подполье возглавлял уже Доку Умаров, центр приложения усилий сместился в более глухие горные районы.
Источник: Спутник и погром. Автор: Евгений Норин (@NorinEA,). Продолжение следует...
Читайте также:
Добровольцы на войне в Югославии;
Создано для сообщества TopWar
В ночь на 14 июня боевики на трех КАМАЗах выдвинулись в город Буденновск. Также сообщалось, что изначально они намеревались доехать до Минеральных Вод, чтобы захватить там самолет и лететь в Москву, но по какой-то причине передумали и направились в Буденновск.
На въезде в город их останавливают гаишники и требуют провести досмотр. Боевики заявляют, что везут из Чечни трупы, и предлагают им доехать до места назначения в городе и уже там осмотреть машины. Днем они въехали в город, после чего расстреляли сопровождавших их гаишников. Затем они принялись обстреливать попадавшихся им по пути случайных гаишников и милиционеров. Остановившись у здания ОВД, они напали на него, перестреляв почти всех милиционеров и нескольких случайных посетителей. Все остальные были захвачены в заложники. Колонна заложников, которую сопровождали вооруженные чеченцы, двигалась к центру города, боевики попутно обстреливали отдельные здания и проезжавшие машины.
В больнице боевики захватили весь персонал и больных. Всего заложников оказалось около 2000 человек. Террористы потребовали немедленно прибыть на место прессу и представителей властей. После того как это требование не было выполнено, несколько заложников были расстреляны.
Чеченцы выдвинули требование — прекратить боевые действия в Чечне, начать переговоры с Дудаевым (сам Дудаев отказался брать на себя ответственность, заявив, что не санкционировал акцию, однако отказался осуждать Басаева за эти действия) и отпустить всех участников захвата заложников. 17 июня была предпринята неудачная попытка штурма больницы, в результате которой удалось освободить лишь несколько человек, потери в результате штурма понесли и силовики, и чеченцы, и заложники.
После штурма начались переговоры, в которых довелось поучаствовать даже Кашпировскому. Весь мир облетели кадры телефонного разговора российского премьера Виктора Черномырдина: «Шамиль Басаев, говорите громче!». По результатам переговоров боевикам был предоставлен транспорт для того, чтобы покинуть Буденновск, а они взамен отпустили большинство заложников. Однако часть заложников, среди которых были и представители городского руководства Буденновска, они забрали с собой как гарантию от возможного нападения на них российских силовиков. В Чечне заложники были отпущены и вернулись назад. Трагическая эпопея продлилась 5 дней.
Всего в результате теракта в Буденновске погибло 129 человек, большинство из них — мирные жители. Более 400 человек получили ранения. Также были убиты 16 боевиков. Некоторые участники нападения позднее были уничтожены в ходе следующей Чеченской кампании. Еще несколько десятков человек были задержаны и в настоящее время отбывают наказание в российских лагерях. В розыске по данному делу до сих пор находятся 22 человека.
Теракт в Буденновске стал одним из крупнейших в истории человечества. Ни разу еще не удавалось захватить столь огромное количество заложников, даже у силовиков не было никакого понимания, как действовать в подобной ситуации. Все антитеррористические наработки — это освобождение 10–100 человек, но никак не двух тысяч в переполненной больнице. Ельцин же решил не отменять визит на саммит «Большой семерки» и попросту не участвовал во всем происходящем.
После теракта в отставку со своих постов подали глава ФСБ Сергей Степашин, губернатор Ставропольского края Евгений Кузнецов, министр внутренних дел Виктор Ерин, вице-премьер Николай Егоров, одновременно занимавший пост министра по делам национальностей.
Также читайте: Война в Чечне
Автор: Евгений Политдруг
Источник: Спутник и Погром
Создано для сообщества TopWar
События 2014–2015 годов явили миру новый облик российской армии. Образ нашего солдата из девяностых — это человек, воюющий на самом скудном содержании, обходящийся без бытовых удобств, лишенный нормальной связи, снаряжения, сражающийся на технике, видевшей еще Афганистан. В репортажах о бойцах 90-х, вроде знаменитой «Бешеной роты» под Бамутом, российские военнослужащие выглядели скорее партизанами, которые добиваются успеха благодаря личным качествам, а не бойцами регулярной армии, которые побеждают за счет системных успехов. Апофеоза эта ситуация достигла в Пятидневную войну 2008 года, когда конфликт выигрывали на антикварных боевых машинах при постоянной потере связи между частями. Тем сильнее, по контрасту, оказалось впечатление от операций на Украине и Ближнем Востоке последних двух лет. Армия действовала не только решительно, но и эффективно. При этом нельзя сказать, что выбирались заведомо слабые мальчики для битья. Бескровное присоединение Крыма сменилось короткой операцией в Донбассе, где «северный ветер», даже действуя небольшими силами и не используя авиацию, за несколько дней сдул активно сопротивляющегося противника. Сейчас российские военные достаточно успешно ведут операцию в одном из самых запутанных конфликтов современности, где неожиданные проблемы и угрозы приходят буквально отовсюду. Состояние армии — одно из тех, к сожалению, совсем немногих направлений, где за последние годы удалось добиться зримого улучшения. «Тихая военная революция» серьезно изменила мировой баланс сил в пользу России, и возможности нашей армии — серьезный фактор, влияющий на политику в бывшем СССР и даже за его пределами.
Истоки
Последней войной «старой» армии стал конфликт с Грузией в 2008 году. Скептики, уверенные в полном развале отечественных вооруженных сил, оказались посрамлены: российская армия выиграла войну, несмотря на все предвоенные усилия государства Саакашвили по реформированию своего войска. Однако даже быстрая победа оставила множество вопросов. Армия понесла относительно высокие людские потери, погибло непропорционально большое количество самолетов, техника массово выходила из строя, а управление, координация действий и связь находились на катастрофически плохом уровне. Поскольку противник быстро сломался и начал неорганизованно отступать, бросая технику, для России конфликт оказался куда менее кровопролитным, чем мог бы. Победа демонстрировала не только преимущества, но и слабые стороны войск. Между тем еще до «августовских танков» в недрах Министерства обороны и Генштаба уже созрела концепция смены ориентиров в военном строительстве. Реальный конфликт против неприятеля, обладающего артиллерией, бронетанковыми войсками и авиацией, подстегнул реализацию реформ, но задуманы они были раньше.
Назначение в 2007 году министром обороны России Анатолия Сердюкова вызвало, если выражаться вежливо, смешанную реакцию. Гражданский чиновник, до этого возглавлявший налоговую службу, он выглядел откровенно странным кандидатом на роль спасителя армии. Однако Сердюков действительно выполнял в военном ведомстве в основном административную работу. Конкретно военными вопросами занимались совершенно другие люди.
Долгое время Российская армия развивалась по советской инерции, причем сильные стороны старых вооруженных сил быстро сошли на нет. Переломить тенденцию на снижение боеспособности одним из первых попытался Юрий Балуевский, начальник Генштаба в 2004–2008 годах. Этот старый штабист успел послужить в самой боеспособной части советских сухопутных сил — группе войск в Германии, понюхать пороху в локальных конфликтах после распада СССР (Абхазская война, конфликт между Осетией и Ингушетией). Имея такой опыт, Балуевский сделал несколько предложений по реформированию командной структуры. Именно ему, в частности, принадлежала идея перевода армии на бригадную структуру, более гибкую в современных локальных конфликтах, и он же предложил сформировать параллельно военным округам систему оперативных командований, которые могли бы быстро реагировать на неожиданное начало военных действий, не тратя времени на развертывание в случае появления неожиданной угрозы.
Но предложения Балуевского оказались половинчатыми. Генерал предлагал создавать новую систему управления армией не вместо старой, а параллельно с ней. Попытка нарастить новые управляющие органы поверх старых могла, наоборот, сделать командные структуры еще более громоздкими. Планы Балуевского в целом легли под сукно. Параллельно с невероятными трудностями шли попытки перевести хотя бы часть соединений на контрактную основу. Пытаясь привлечь людей на контрактную службу, государство не учло ряда обстоятельств. С одной стороны, рост благосостояния в гражданском секторе в 2000-е годы поначалу обесценил предлагаемое контрактникам денежное довольствие. С другой стороны, выплачивая деньги, никто не озаботился приличными бытовыми условиями для солдат. В результате контрактники стремительно «проматывались», массово уходя назад на гражданку.
Рациональное зерно предложений старого начальника Генштаба реализовал сменивший его в июне 2008 года генерал армии Николай Макаров. Как и Балуевский, Макаров был тесно связан с ГСВГ, в Германии начинался его путь на вершины российской военной иерархии. В 90-е годы Макаров стал начальником штаба миротворческих сил в Таджикистане. Тогда российский контингент сыграл огромную и в целом малооцененную роль в изгнании радикальных группировок из Средней Азии. После незнаменитой войны в Таджикистане Макаров уверенно шел по карьерной лестнице, и в июне 2008 года возглавил вместо Балуевского Генеральный штаб. На этом посту ему предстояло провести действительно успешную военную реформу — первую за очень долгое время.
Действительно ли Макаров, а не Сердюков, стал настоящим архитектором военных преобразований? Скорее, речь идет о разделении труда. Сердюков занимался в этом тандеме общими организационными вопросами, регуляцией расходов, освобождением армии от несвойственных ей функций, бытовыми условиями службы и тому подобными вещами, в то время как Макарову остались собственно военные проблемы.
Вооруженные силы на 2008 год выглядели удручающе. Согласно опубликованным данным, к соединениям постоянной готовности можно было отнести только 13% от общего числа боевых единиц. Реально боеготовыми оставались ВДВ и ракетные войска, значительная часть флота; в сухопутных войсках и ВВС доля частей постоянной готовности оставалась крайне низкой, а в зенитно-ракетных войсках находилась почти на нуле. Армия была перегружена офицерами. Органы управления имели гомерические масштабы, численность старших офицеров оказалась непропорционально велика. При этом более ста тысяч офицеров не имели полагающегося жилья. Оснащенность современной техникой находилась на уровне нескольких процентов, а имеющаяся часто стояла неисправной. Наконец, крупнейшую категорию военнослужащих составляли слабо мотивированные и почти необученные солдаты срочной службы.
Последним годом, когда солдаты и офицеры полноценно занимались военной подготовкой, стал 1991-й. К 1993 году средства, выделяемые на обучение солдат, уменьшились даже не в разы, а на порядок — части, в которых действительно учили солдат, стали изумительным и радостным исключением. Почти исчезли как явление даже батальонные учения. Летчики имели по 10–15 часов годового налета — ниже уровня, обеспечивающего даже не выполнение боевой задачи, а просто безопасность полета. От четверти до трети авиаторов не летали вообще.
От СССР России досталась, кроме того, сложная система содержания частей и соединений. Советская армия располагала дивизиями разной степени готовности. Части сил полагалось вступить в бой уже через несколько часов после получения приказа, другой — после короткого доукомплектования людьми по мобилизации. Однако кроме них российская армия унаследовала множество частей сокращенного состава и «кадрированных» дивизий, то есть таких, где имелась техника на длительном хранении и сравнительно немного людей, занятых охраной и обслуживанием машин. В таких формированиях могли находиться машины, взятые едва ли не из музеев, а вместо БМП и БТР мотострелки вообще могли иметь мотоциклы и грузовики. Наконец, существовали формирования («штат «Г»), состоящие только из штаба и основной части вооружения. Конечно, каждый такой реликт отнимал не так много средств и людей на свое содержание, однако их оставалось множество, а боевая ценность «кадрированных» частей, не говоря уже о частях штата «Г», преобразованных в базы хранения техники, уверенно стремилась к нулю. К моменту распада Советской армии частей, укомплектованных хотя бы на 70%, оставалось безнадежно мало. Перегруженность штабами, базами, сокращенными частями, частями, укомплектованными не по штату — при формально огромной армии Россия с превеликим трудом могла выставить в поле даже небольшую группировку. Теоретически армия могла поставить под ружье 4,2 миллиона солдат и офицеров. Однако для этого требовалось пройти через разнообразные мероприятия в течение «угрожаемого периода» длиной до года. Разумеется, в современном мире никто и никогда не дал бы года на развертывание. Одной из ключевых задач реформы стало приведение как можно большего количества частей и соединений к постоянной готовности.
Наконец, если говорить о военных доктринах и взглядах на будущую войну, то военное строительство СССР исходило из необходимости вести классическую войну миллионными армиями — но Россия 90-е годы оказалась вовлечена во множество локальных конфликтов, контрпартизанских и миротворческих операций, главным образом на постсоветском пространстве. Реальная угроза интересам России выглядела не как эскадры американских бомбардировщиков или орды китайской пехоты, а как вооруженные силы государств третьего мира или партизанско-террористические отряды. Исходя из этого типа угроз и строилась концепция реформы. Вооруженные силы должны были противостоять противнику в локальном конфликте, в том числе внезапном и скоротечном. Оборона от крупных держав окончательно легла на стратегические силы.
Организационные меры
Одной из самых заметных мер стало сокращение численности офицеров. Вооруженные силы располагали огромным, но достаточно рыхлым офицерским корпусом. Российская армия буквально ломилась от полковников, подполковников и майоров — они составляли 60% офицерского корпуса. Старшие офицеры ощутимо превосходили по численности младших, и такая структура, очевидно, не имела смысла. Поначалу общее количество офицеров хотели сократить более чем вдвое, однако уже в ходе реформы масштаб изгнания все же урезали. Тем не менее структура ощутимо изменилась. Вакантные должности упразднили, а офицеры, достигшие предельного возраста пребывания на службе, отправлялись на пенсию, но их не заменяли. Из армии исчезли «двухгодичники» — офицеры, обязанные отслужить два года после окончания гражданских вузов.
Радикально сократили генералитет — с 1107 военачальников в 2008 году до 610 к 2012-му. Еще сильнее проредили полковников — с 25600 до 7700. Эти шаги оказались достаточно болезненными для военных. Уволилась значительная часть старых офицеров, представлявших военные династии еще советских времен, причем их дети уже не пошли по стопам родителей. Одновременно пришлось ударными темпами разрешать жилищный вопрос — офицеры, уволенные после долгой беспорочной службы, имели право получить квартиру. Тем не менее эти проблемы удалось в целом разрешить, сильно сократив очередь за жильем. Обещанные же сокращения оказались не такими значительными, как предполагалось поначалу, и не так угрожали офицерским карьерам.
Численность Вооруженных сил ощутимо сократилась по мере ликвидации «кадрированных» частей. Сейчас в строю менее миллиона человек вместо 1,2 миллиона в 2008 году.
Перетряхнули систему военного образования. Вместо 65 военных вузов, имевшихся на 2008 год, осталось только 10 учебных заведений, одновременно готовящих офицеров и занимающихся исследовательской работой — три военных учебно-научных центра, шесть военных академий и один военный университет. Правда, потом решили, что военное ведомство переборщило с сокращениями, так что уже при Шойгу некоторые преобразования откатили назад. Реформаторы в основном хотели создать крупные учебные центры с развитой базой, в которых концентрировались бы лучшие преподавательские кадры. Пока трудно сказать, насколько это удалось. Заметим, что программы подготовки сменили с упором на интенсификацию процесса и подгонку под требования современной войны. Критики утверждали, что в ходе реформы погибла система советского военного образования. Однако к 2008 году она уже очевидно устарела, и еще офицеры–«чеченцы» отмечали, что военная наука преувеличенное внимание уделяет вопросам ядерной безопасности и тонким манипуляциям танковыми армиями — в ущерб реально происходящей малой войне.
Тем временем состоялся переход на новую систему командования вооруженными силами. Вместо старых военных округов появилось четыре объединенных стратегических командования. Эти структуры сосредоточили управление всеми силами в определенном регионе. ОСК «Запад» с управлением в Петербурге получило зону ответственности вдоль западных и частично северных границ страны и два флота (Балтийский и Северный), ОСК «Юг» (Ростов-на-Дону, на базе Северо-Кавказского округа) приняло на себя традиционно самый горячий район: Кавказ, Каспий и границы с Украиной, включая Черноморский флот. ОСК «Центр» (Екатеринбург) объединило силы, расположенные на востоке европейской части России и в западной Сибири. Наконец, Восточное ОСК (Хабаровск) взяло на себя Восточную Сибирь, Дальний Восток с китайской границей и Тихий океан с соответствующим флотом. Задача этих командований — общее руководство сухопутными войсками, ВВС, флотом и ПВО на театре возможных военных действий.
Продолжается переход от призывной схемы к контрактной службе. Огромные трудности с наполнением армии контрактниками перед реформой почти заставили Минобороны отказаться от попыток увеличить долю добровольцев в армии. Но получив гарантии хорошего финансирования, военные вновь взяли курс на профессионализацию армии. В итоге с 2009 года численность солдат-контрактников выросла более чем вдвое (со 190 тысяч до 352 тысяч человек) и теперь добровольцев ощутимо больше, чем срочников. Неизвестно, правда, удастся ли и дальше наращивать численность профессионалов в армии в условиях экономического кризиса.
В ходе реформы слили и укрупнили военные городки. Подход к организации жизни на базах значительно изменился — хозяйственные функции перешли к гражданским компаниям, солдат же в основном освободили от посторонней работы. Заметим, что массовое использование бойцов для разнообразных хозработ стало бичом еще советских вооруженных сил, а в 90-е годы эта порочная практика достигла громадных масштабов, причем хозработами вместо боевой подготовки (в том числе нелегальными коммерческими) могли заниматься даже элитные части спецназначения. Это без всякого преувеличения позорная практика, и в целом она отошла в прошлое.
Время, высвобожденное от хозработ, посвящают боевой подготовке. Наблюдатели единодушно говорят, что учения проводятся очень активно.
Наконец, в верхах возобладала мысль о необходимости хорошо оплачивать службу солдат и офицеров. Жалование постепенно удалось довести до вполне приличного уровня, соответствующего достоинству человека, который рискует жизнью за страну. Больше средней зарплаты по стране сейчас получают военнослужащие даже вне зоны боевых действий, а люди в горячих точках или районах вроде Крайнего Севера обеспечены еще лучше.
Наконец, радикально изменился подход к неуставным отношениям в армии. Разумеется, в какой-то мере явление сохраняется — люди есть люди. Но классическую тотальную дедовщину купировали переходом (еще до объявления реформы) на 12-месячный призыв и улучшением работы военной прокуратуры.
Сухопутные войска
Сухопутные части кардинально изменились по всем направлениям. Войска перешли на новую штатную структуру. Основой сухопутных войск стали мотострелковые и танковые бригады. Каждая такая бригада представляла собой готовую боевую единицу, способную вести самостоятельные действия. Для этого в ее состав включались все необходимые части усиления и обеспечения: самоходная, реактивная и зенитная артиллерия, инженеры, батальон связи, батальон материального обеспечения, зенитно-ракетный дивизион и так далее. Такая бригада по численности занимает нишу между старыми полком и дивизией. При этом она должна быть готова выйти по тревоге через час после получения приказа и в кратчайший срок начать выполнять боевую задачу.
Сейчас основу ударной силы российских сухопутных войск составляют 3 танковых и 35 мотострелковых бригад. Они различаются количеством соответствующих батальонов: в мсбр — три мотострелковых и танковый, в тбр — три танковых и мотострелковый. Кроме того, для их усиления сформированы 9 артиллерийских и 4 реактивно-артиллерийских бригады. Как правило, бригады развертывались на базе старых дивизий. С новыми штатами постоянно экспериментируют по результатам маневров (а теперь и боевых действий) — их пересматривали до самой отставки Сердюкова и Макарова в 2012 году. Нужно сказать, что здесь дело обстоит далеко не так «празднично», как может показаться. Новые бригадные штаты критикуют и из-за трудностей управления, и из-за недостатка (либо, наоборот, избытка) тех или иных боевых компонентов.
К тому же у сокращенного до 12 месяцев срока службы существует обратная сторона. В бригадах находится значительное количество призывников с малым сроком службы. Это означает, что бригада в большинстве случаев отправит на театр боевых действий батальонно-тактическую группу, а не поедет туда целиком. Например, разбитые в 2014 году «северным ветром» украинские командиры настаивали именно на ударах БТГр, а не бригад ВС РФ как таковых. Украинцам хватило и этого, но трудно предсказать, как покажут себя в случае конфликта бригады нового облика. Правда, адаптация к новым условиям идет постоянно, и нельзя сказать, что в руководстве ВС не понимают слабостей новых частей. Макаров непрерывно экспериментировал с боевым составом бригад, и эти эксперименты продолжились после его ухода. Сами военные уже шутят про «бригады сверхнового облика», и о создании устойчивого долгоиграющего штата пока говорить не приходится.
Еще одно направление развития — формирование профессионального сержантского корпуса. Ситуация, при которой сержантами служили просто срочники, прошедшие минимальную подготовку, была, конечно, неприемлема. Курс подготовки профессионального сержанта включает 2 года и 10 месяцев, причем значительная часть поступающих отсеивается. Набор изучаемых дисциплин выглядит действительно внушительно: от очевидной огневой подготовки до материаловедения и метрологии. Изначально предполагалось полностью вытеснить сержантами прапорщиков, однако этот процесс по-прежнему идет, и прапорщики пока из войск не уходят. Связана эта ситуация с трудностью подготовки множества профессиональных сержантов. Как минимум можно отметить совершенно правильную мысль о том, что подготовленные унтер-офицеры чрезвычайно важны для боеспособности армии, и серьезную заявку на изменения в правильную сторону.
Десантные части сменили свое «советское» назначение. Разумеется, десантники по-прежнему проходят парашютную подготовку, однако в целом ВДВ превратили в элитную аэромобильную пехоту. Десант сохранил дивизионную структуру, и в целом менее других подвергся реформированию. Интересно, что одна из дивизий ВДВ — 7-я Новороссийская — считается горной и проходит соответствующую подготовку.
Важным, хотя и не слишком широко афишируемым шагом стало создание объединенных Сил специальных операций с самостоятельным командованием. Правда, об их структуре известно немногое.
Одно из важных направлений реформы — переоснащение сухопутных войск новым вооружением и экипировкой. Широко анонсированный переход на платформу «Армата» — дело не самого ближайшего времени, но модернизированная техника, по крайней мере, начала поступать в войска. Армия начала активно переоснащаться на БТР-82, новые бронеавтомобили и модернизированные версии Т-72, а индивидуальная экипировка солдата, как выяснилось в 2014 году, претерпела просто космические изменения. На фоне кампаний в Чечне, где солдаты часто воевали в том, что могли купить сами, единообразное качественное оснащение «вежливых людей» произвело очень сильное впечатление. Причем военные смотрят в будущее с оптимизмом и несмотря на экономические неурядицы анонсируют масштабное перевооружение в ближайшие годы. Такие анонсы часто оставались пустыми обещаниями, но пока результаты переоснащения выглядят многообещающе. По крайней мере, частям, выполняющим боевые задачи, новой техники до сих пор хватало.
ВВС и ПВО
ВВС также испытали серьезные перемены. Этот вид вооруженных сил подошел к реформе 2008 года в самом печальном положении. Новая техника фактически не закупалась, а состояние имеющейся было, говоря без обиняков, жалким. За 15 лет ВВС потеряли более двухсот летательных аппаратов. В 2008 году два МиГ-29 попросту развалились в воздухе из-за коррозии. В боях против Грузии за несколько дней потеряли 6 самолетов, включая стратегический бомбардировщик — неприемлемо высокий уровень для такого короткого конфликта.
Первые шаги в деле реформирования ВВС, опять же, стали организационными. Как и в случае с сухопутными войсками, структуру сил переменили и создали четыре отдельных командования Военно-воздушных сил и ПВО, а также командования дальней и военно-транспортной авиации. На месте прежних 98 различных воздушных частей сформировали 52 авиабазы. Как и в случае с сухопутными войсками, все они стали частями постоянной готовности. В дальнейшем авиабазы укрупнялись в ущерб их числу. Все это упрощает руководство ВВС, уменьшает количество штабных и командных структур и устанавливает единое командование ими. Параллельно массово списывали небоеспособную технику.
Полки и бригады ПВО сократились, зато участились учения. Боевая подготовка велась и ведется с высокой интенсивностью, причем на Дальнем Востоке дошли до уровня 40–50 боевых стрельб в год. Вероятно, в прошлом году силы наземной ПВО в той или иной форме приняли участие в конфликте на территории соседнего государства, и в значительной степени именно они обнулили активность ВВС противника, сбив несколько военных самолетов, в том числе на высоте, недоступной для ПЗРК.
Некоторое время просуществовала такая структура, как войска Воздушно-космической обороны, включающая базы истребительной авиации, зенитные ракетные и радиотехнические полки. В 2015 году силы ВВС и Воздушно-космической обороны объединились в единую структуру — ВКС.
Авиаторы начали активно летать на своей технике. Пилоты считают, что налет, позволяющий поддерживать приемлемый уровень навыков, — около 50 часов в воздухе в год. Известно, что капитан Мурахтин, сбитый в Сирии, имел в 2013 году налет в 60 часов, а в 2011 году вышел приказ, который обязывает летчиков Су-24 летать по 110 часов в год, однако многие не могли его выполнить, и нормы снизили. 60 часов в год — это не очень высокий уровень, но он обеспечивает приличную квалификацию авиатора. Правда, главнокомандующий ВВС Виктор Бондарев в 2014 году заявил, что средний налет на летчика составляет 97–112 часов — больше советского уровня и в целом близко к приличному мировому. По сообщениям прессы, в США многие летчики имеют налет на уровне 120 часов, средний налет по НАТО составляет 120–180 часов. В действительности уровень «налетанности» российских ВКС сейчас недостаточен (самые подготовленные пилоты, например, израильские и британские, делают до 200 часов в год), но по сравнению с дореформенной ситуацией это грандиозный прорыв.
Наконец, закупки авиатехники вышли на рекордный уровень. В 2014 году российская авиация пополнилась 108 самолетами всех типов, от бомбардировщиков и транспортников до палубных истребителей. Обобщающих данных за 2015 год пока нет, но судя по имеющимся публикациям, темпы приобретения авиатехники в этом году схожие. Вообще доля новой техники в ВКС дошла до 46% — не самый высокий уровень, но совершенное чудо, если вспомнить разваливающиеся в воздухе истребители 2008 года.
Флот
ВМС РФ не остались в стороне от общего процесса. Правда, в целом морские силы подверглись меньшим изменениям в смысле организационных структур. Как и в случае с сухопутными войсками и ВВС/ВКС, на флоте сократили управленческие органы, а части морской пехоты «обригадили». Однако в смысле закупки новой материальной части флот оказался на острие прогресса. Программа перевооружения идет полным ходом прямо сейчас. Буквально в момент, когда пишутся эти строки, в Севастополе на боевое дежурство заступают оснащенные «Калибрами» новейшие ракетные корабли «Зеленый Дол» и «Серпухов». На Черноморский флот постепенно прибывают подводные лодки серии «Варшавянка» (к 2017 году ЧФ должен получить их шесть, на днях к берегам Сирии пришла одна из них, «Ростов-на-Дону», «Новороссийск» уже на дежурстве). Вообще в планах на перевооружение видна склонность к реальным решениям: основную массу новых кораблей составляют легкие силы. Предполагается, что до 2020 года флот получит более 50 надводных кораблей (заметная часть программы уже исполнена) и более трех десятков разнообразных субмарин. Досаден срыв контракта на поставку флоту России французских вертолетоносцев типа «Мистраль», однако несмотря на это ВМС активно переоснащаются. В целом российский флот с его одним авианосцем и несколькими крейсерами в строю, конечно, уступает монструозным американским ВМС, однако совокупные силы превосходят ВМФ большинства реальных противников.
Противодействие
Реформаторские усилия вызвали шквал критики, причем с нескольких сторон. Во-первых, современная армия — действительно дорогое удовольствие. Резкое увеличение численности контрактников в структуре вооруженных сил, интенсификация учений, массовое перевооружение — все это привело к серьезному росту военных расходов. Критики, с одной стороны, утверждали, что средства, выделенные на реформирование армии, неизбежно украдут, с другой — что страна вообще не имеет финансовой возможности содержать современную армию. Нельзя сказать, чтобы подобные филиппики не имели вовсе никаких разумных оснований. Коррупция сопровождает любое государственное строительство в современной России, а армия действительно не должна становиться самодовлеющей структурой, объедающей тех, кого защищает. Сейчас российский военный бюджет — один из крупнейших в мире, причем доля военных трат в структуре государственных расходов высока. Но следует понимать, что отказ от вложений в вооруженные силы отзывается кровью, и недостаточно хорошо оснащенная и подготовленная армия — это человеческие жизни, потерянные из-за экономии на национальной безопасности. Коррупция же касается любой отрасли, в которую вкладываются средства, и на всякий случай ничего не тратить — странный способ с ней бороться.
Реформы Макарова и Сердюкова подверглись критике и с другой стороны. Если «экономисты» исходили из того, что преобразования требуют денег, которые можно потратить на более полезные вещи, то внутри военной корпорации людей заботили другие вопросы. Во-первых, сокращение численности офицерского состава вызвало даже не противодействие, а испуг и ярость. Леонид Ивашов, известный военный эксперт и отставной генерал-полковник, описывал ход реформ крайне резко:
То, что творят сегодня с офицерским корпусом и органами военного управления, преступление. Двадцать первого июля этого года президент принял решение о сокращении офицерского корпуса более чем наполовину — на 200 тысяч офицерских должностей. В записке, которую министр обороны представил президенту, ни слова нет о том, что это позволит упростить систему управления Вооруженными силами, сократить время реакции, повысить эффективность армии и флота, — есть только вопрос, что это позволит сократить расходы.
Правда, в качестве вероятного противника критики обычно рассматривали Китай и страны НАТО, и это бросалось в глаза. Приходится признать, что реформаторы более адекватно оценили реальные угрозы и действительно необходимые направления развития.
Источник: Спутник и погром. Автор: Евгений Норин (@NorinEA,). Небольшое продолжение в комментариях.
Создано для сообщества TopWar
Тогда этот вызов для вас! Мы зашифровали звездных капитанов команд нового юмористического шоу, ваша задача — угадать, кто возглавил каждую из них.
Переходите по ссылке и проверьте свою юмористическую интуицию!