Недавно в ФБ мне попался на глаза пост, содержавший фотографию ходатайства о присвоении звания героя Советского Союза женщине:
Когда я прочитала о женщине, которая в схватке убивает четырёх солдат прикладом (и это кроме всего вышеописанного!), в голове у меня обрисовалась картинка эдакой бой- и гром-бабы, которая коня на скаку остановит. Но вот что говорит о Марии Карповне история:
В Красной Армии с 1941 года. С первых дней Великой Отечественной войны Мария добровольно вступила в истребительный батальон. Окончила курсы медицинских сестёр. Когда советские войска отошли к Севастополю, истребительный батальон влился в регулярные армейские части.
С сентября 1941 года М. К. Байда — санитарка, затем санинструктор 514-го стрелкового полка 172-й стрелковой дивизии Приморской армии Северо-Кавказского фронта, участница обороны Севастополя. За время боёв вынесла из-под огня и спасла жизнь десяткам бойцов и командиров Красной Армии.
После попытки штурма Севастополя немецкими войсками в декабре 1941 года старший сержант М. К. Байда попросила перевести её в разведку. По воспоминаниям М. К. Байды, пойти в разведку её побудила не романтика, а ненависть к врагу: «Я видела столько крови и страданий, что просто у меня окаменело сердце. Не могла забыть разрушенные хаты, убитых детей, стариков и женщин. На поле боя на моих глазах гибли люди. Умирали молодые, в расцвете сил — им бы ещё жить да жить, трудиться для счастья! Вот и пришло решение уйти с медицинской работы в строй. Сила и ловкость у меня были. Стрелять я умела, правда, не так, как Людмила Павличенко. Могла двигаться незаметно и бесшумно, свободно ориентироваться по местности — ведь нередко, разыскивая раненых, приходилось ползать по „ничейной“ полосе, в нескольких десятках метров от немецких окопов…»
Старший сержант М. К. Байда ходила в тыл врага, добывала «языков», доставляла командованию сведения о противнике. По воспоминаниям М. К. Байды, в одном из эпизодов она захватила в плен немецкого обер-ефрейтора, и ей пришлось тащить его на себе. Кроме своего большого телосложения, он всячески сопротивлялся по дороге, даже несмотря на то, что руки у него были связаны. В результате возникшей заминки, разведгруппа задержалась и попала под обстрел: один разведчик погиб, а другой был ранен. За нарушение дисциплины М. К. Байда была наказана тремя сутками гауптвахты, однако полностью отбыть наказание ей не довелось. Уже через два часа она была вызвана в штаб для допроса пленного, который отказывался отвечать на вопросы. После того как он узнал Марию, которая взяла его в плен, он сильно разволновался и в итоге стал более разговорчивым. За «языка», который дал ценные сведения о системе обороны противника, командир объявил всей разведгруппе благодарность.
© Вики
(из воспоминаний М.К. Байда)
— Часа через два меня освободили, приказали одеться «по-женски» (обычно мы ходили в галифе и сапогах) и явиться в штаб. Там шел допрос пленного. Смотрю — «язык», которого я притащила. Докладываю о прибытии. И тут пленного спрашивают: «Узнаете?»…
Потом мне рассказали, что на допросе немец отказался отвечать и все твердил: «Рус, капут!».
Внимательно посмотрев на меня, гитлеровец вдруг заволновался, лицо его исказила гримаса, и он стал быстро и зло говорить. Переводчик еле успевал переводить: «Как, меня взяла в плен эта женщина? — удивился верзила. — Не может быть! Я пол-Европы победоносно прошел. А тут попался в руки русской бабе?».
Не знаю, как подействовала на пленного наша встреча, только стал он разговорчивым, и наш командир разведки потом благодарил всю группу, ну и меня в том числе, за «языка», который дал ценные сведения о системе обороны.
М.К. Байда в центре (А.Г. Шафранский слева и А.А. Нешин справа)
7 июня 1942 года фашисты предприняли очередной штурм Севастополя. В ночь перед этим, уже третьим, штурмом Севастополя Мария Байда находилась в составе разведгруппы старшины 2-й статьи Мосенко в боевом охранении. Рота держала оборону в районе Мекензиевых гор. Несмотря на многочисленное превосходство, гитлеровцы не могли сломить отчаянное сопротивление советских бойцов.
Мария находилась в самом эпицентре «боевого ада», но проявила себя, как смелый, порой даже сверх-отчаянный боец — когда в автомате заканчивались патроны, девушка перемахивала через бруствер, возвращаясь с трофейными автоматами и магазинами к ним. Во время одной из таких вылазок недалеко от нее разорвалась немецкая граната — контуженная и раненная в голову девушка потеряла сознание.
Байда пришла в себя ближе к вечеру — уже темнело. Из всей роты в живых остался один офицер и полтора десятка бойцов — раненые, они были взяты фашистами в плен.
Быстро оценив обстановку (в окопах разведчиков было не более 20 гитлеровцев и все они находились в одном месте — недалеко от пленных), Мария приняла решение атаковать. Придя в себя, наскоро перевязала рану и продолжала вести бой. Когда вечером фашистам удалось прорвать оборону на участке соседней роты и с фланга обойти разведчиков, Байда перенесла всех раненых в укрытие и организовала круговую оборону. В сумерках и зарослях высоченной травы гитлеровцы несколько раз натыкались прямо на них, но Маша всегда успевала вскинуть автомат первой... Под покровом ночи, хорошо зная расположение минных полей, вывела раненых к своим.
(из воспоминаний М.К. Байда)
Во время боя прямо на меня полезла группа фашистов, причем без всякой осторожности. Видимо, услышав стук моего трофейного автомата, гитлеровцы решили, что это бьет свой. Настолько обнаглели, что офицер, стараясь перебраться через канаву, встал во весь рост. Я тут же сняла его одиночным выстрелом. К нему кинулся солдат — уложила и его. А автоматчики все ползут и ползут. Больше десятка их уложила. В общем, отбили мы атаку. А потом немцы снова полезли.
Смотрю, невдалеке зашевелилась трава, она высокая там была, до метра. Свой или чужой? Ближе, ближе… А у меня ни патронов, ни гранат не осталось. Вот рядом, в нескольких сантиметрах, показалась немецкая каска и погоны — фашист! Времени на раздумья нет. Размахнулась и автоматом со всей силы гитлеровца по голове. Подхватила его автомат, вытащила у него из-за голенища две полные обоймы и снова открыла огонь.
Во время боя почувствовала вдруг ожог и резкую боль в виске и в руке: это впились осколки гранаты. Очнулась, когда Миша бинтовал голову…
Бились весь день, нередко дело доходило до рукопашных схваток. Патроны собирали у тяжелораненых и убитых.
К концу дня мы оказались в окружении. Когда стемнело, собрались все уцелевшие из нашего разведвзвода, человек десять набралось. Все раненые, за исключением Миши. Слышу, молодой красноармеец (он пришел к нам незадолго до этого) говорит испуганно: «Как же мы теперь выйдем отсюда: кругом немцы?».
Немецкий разговор действительно доносился к нам — гитлеровцы были рядом.
«Выведу, не беспокойся! — как можно спокойнее говорю я, хотя сама тоже волнуюсь. — Я тут каждый кустик знаю».
Местность мне действительно была знакома: раньше несколько раз за зеленым луком на нейтральную полосу пробиралась. Но на нашем пути — минные поля. Найду ли между ними тропинку?
Пробирались ползком по глубокой канаве. Ползли долго. Но вот уже должна быть тропинка, а ее все нет. И раздумывать некогда. Остановила я бойцов, встала и пошла. Теперь главная опасность — мины. Иду, а в голове одно: взорвусь или нет? Наконец, вот она, тропинка. В общем, все обошлось благополучно, вышли к своим.
Тяжелораненых отправили в госпиталь. Мне после перевязки удалось вернуться к своим разведчикам. И снова бои. В одном из них сильно задело раненую голову, другие раны дали о себе знать: стали кровоточить, поднялась температура.
Вскоре меня увезли в госпиталь, в Инкерманские штольни. Здесь, на госпитальной койке, я и узнала, что мне присвоено звание Героя Советского Союза.
Она оставалась в строю до последних дней обороны Севастополя. 12 июля 1942 года, будучи тяжело раненой, Мария попала в плен.
Три года она провела в фашистских концлагерях «Славута» в Хмельницкой области, № 360 в Ровно и Равенсбрюке в северо-восточной Германии. Там Мария, как и все, страдала от голода, но не сдалась. Даже находясь в плену, она наладила сотрудничество с подпольем. Когда провокаторы предали ее, допрашивать советскую девушку пришел офицер СС. Маруся не выдала своих, и за это фашист выбил ей зубы.
(из воспоминаний М.К. Байда)
- Казалось, что весь мир серый, красок в нем больше нет. Промозглые дожди, холод, зверства конвоиров и дым из труб крематориев, - таким запомнился Марии Карповне лагерь в Ровно.
В Австрии ей удалось перебраться в лагерь для гражданских лиц. Работала на лесоповале в Австрийских Альпах. По доносу была арестована гестапо. Из плена освобождена американскими войсками 8 мая 1945 года.
В 1946 г. Мария Байда вернулась в Джанкой. Плен не прошел бесследно, четыре года она восстанавливала здоровье в больницах. Спустя некоторое время переехала на постоянное жительство в Севастополь. Первое время М.К. Байда работала в системе общественного питания. Затем городской комитет партии направил ее руководить «Дворцом бракосочетания». Полвека Герой Советского Союза Мария Байда прожила вместе со своим мужем Степаном Федоровичем Елисеевым. Тот работал водителем на медицинской машине, возил врачей в служебные поездки. Познакомились они в Гурзуфе вскоре после войны, свадьбу сыграли в 1947 году. Друзья семьи говорят, что Байда и Елисеев жили душа в душу. Может быть, и поэтому в послевоенную историю Севастополя Мария Байда вошла как человек, соединивший тысячи сердец. С 1961 по 1987 год заведовала Севастопольским городским ЗАГСом. За 28 лет она дала напутствия и вручила свидетельства о регистрации браков примерно 60 000 молодых пар, зарегистрировала более 70 000 новорожденных. В ее честь на здании РАГС Ленинского района Севастополя установлена Мемориальная доска.
При Марии Карповне местный загс не раз признавали лучшим в стране.
Мария Карповна ведёт церемонию бракосочетания
Именно Мария Байда предложила создать в Севастополе именные школы в честь Героев Советского Союза. Идею поддержали - сейчас в городе-герое 17 таких школ.
Мария Карповна неоднократно избиралась депутатом городского совета. В 1976 году решением Севастопольского городского Совета ей присвоили звание «Почетный гражданин города-героя Севастополя». 20 сентября 2005 года было принято решение присвоить детскому парку название «Комсомольский парк имени Героя Советского Союза Марии Байды». Ее имя высечено на плите Мемориала героическим защитникам Севастополя в 1941-1942 годах.
Награждена орденами Ленина, Отечественной войны I степени, медалями «Золотая Звезда», «За отвагу» и другими наградами.
Скончалась Мария Карповна 30 августа 2002 года. Покоится на кладбище Коммунаров в Севастополе.