Уральские эльфы
Уральские Эльфы настолько суровы,
Что носят не шпаги а толстые ломы.
В шипастых косухах, цепями гремя
Они о добре и любви говорят.
Их феи откроют вам глазом бутылку,
А чуть что не так - кулаком по затылку.
Они утонченны, нежны и прелестны,
Чё ржете? -
Вы просто не видели гоблинов местных.
Еще один стих на суд общественности. Возможно последний.
Ближе к середине ночи объявился Крейзи, и у него была для всех нас добрая весть. Каким-то образом он узнал, где и как растут настоящие псилоцибиновые поганки. Крейзи сделал запас этих грибов, около тысячи штук, и теперь был готов “раздать вводные” для своей игры. Это был его “сюрприз игрокам”, а так как он был единственным “мастером”, спорить никто не стал.
- Подходите по очереди! - предложил Крейзи. - По одному!
Когда пришла моя очередь, Крейзи запустил руку в газетный сверток, а затем быстро вынул её и положил что-то мне на ладонь. То, что он мне дал, было холодным и влажным и в то же самое время каким-то образом будоражащим. Через мою руку словно пропустили электрический ток. Я поднес её поближе к лицу и увидел - у меня на ладони лежит целый ком свежих грибов.
- Съешь это, - предложил мне Крейзи. - И твоя жизнь изменится.
Без лишних уговоров я сунул грибной ком в рот и принялся жевать.
Мне особенно запомнилась эта ночь. Лес превратился в бесконечный покров темноты, разорванной посередине застывшей вспышкой нашего костра. Желтый свет, падая на открытые участки кожи, превращался в жар, который плавил руки и лицо, а когда я поворачивался к озеру, то видел на отмели голую фигуру Гоблина. Он блевал, стоя на четвереньках в воде, у самого берега.
Нечто, обитающее в грибах, вошло в нас, и в ту ночь вокруг меня не было обычных людей. Реальность текла, словно краски на стекле - а из-под шерстяных шапок, из-под скрывающих лица прядей на меня смотрели нечеловеческие глаза. Их взгляды лучились, будто юное солнце, и были так же текучи, как нагретая ртуть. Поначалу я удивлялся, покуда не понял - нынче ночью у меня точно такой же взгляд.
За пару часов до рассвета мы подобрали своё снаряжение и спустились в глубокую яму, которую обнаружили в прибрежной лесополосе. Со всех сторон яму окружали кусты, а все дно у неё было завалено старыми железками и битым стеклом. Практически ни черта не было видно - но этого и не нужно, потому что грибы дарят волшебную четкость ночного восприятия. Ту, что за пределами привычных органов чувств.
В этой яме мы устроили массовую потасовку, в кровь измолотив друг друга дубинками и обрезками труб. Боли никто не чувствовал - вместо этого пришла пьянящая радость и душевный подъем, подобный наполняющему тело холодному ветру. Это стало как будто отправной точкой, и если вы спросите: “Откуда вы вышли?”, то я отвечу без колебания: “Из этой ямы!”.(с)