Сапковский : <<Умные люди в это не играют>>⁠⁠

Игра «Ведьмак» покорила сердца сотен тысяч людей, но не угодила одному: «отцу» этого самого Ведьмака. Пан Сапковский дал интервью польской газете Polityka, из которого геймеры рискуют узнать о себе кое-что нелестное.

Мартин Зверчовский: Каково сейчас ваше отношение к игре «Ведьмак»? В последнее время вы подчеркиваете, как много вреда книгам принесла работа CD Projekt.

Анджей Сапковский: О самой игре как таковой я не могу так уж распространяться, потому что я её не знаю, я не играю в игры. Популярность и итоги продаж говорят сами за себя: была бы игра плохой, она бы не имела таких достижений. Но работая на собственный успех, игра, к несчастью, навредила моим книгам.Некоторые издательства разместили образы из игры на обложках моих книг. Многие читатели стали классифицировать мои книги как связанные с игрой либо написанные под нее. Таких книг на рынке научной фантастики и фентези очень много. Увидев на обложке моей книги картинку из игры, многие предположили, что игра вышла раньше. Серьезные читатели научной фантастики и фентези презирают такую литературу и не покупают её, потому что, во-первых, она вторична и не оригинальна, а во-вторых, она совершенно не имеет никакой ценности для тех, кто ни в какие игры не играет. А именно таких читателей подавляющее большинство.Не помогает и тот факт, что книжки «под игру» иногда пишут известные писатели, как например Майк Резник («Tomb Raider»), Алан Дин Фостер («Shadow Keep»), Грег Бир («Halo») и Брендон Сандерсон («Infinity Blade»). Реакция фанатов будет однозначной: «Он пишет под игру, словно маммона, ради презренной копейки». Обычно еще и пишут такое абы как, вполсилы, хотя эти книги можно простить. Пусть их читают геймеры. Но я был недоволен тем, что на книжных выставках, а так же конвентах, люди брали в руки мои книги, смотрели на их обложки и презрительно откладывали их в сторону: «Связаны с игрой. Нам не интересны игры, мы хотим чего-то оригинального, нового, Аберкромби, Аароновича или Тригиллиса».Уже давно я усердно борюсь с использованием графики из игр на обложках моих книг и не позволяю делать это издателям. Везде, где можно — но в США, например, я не могу этого делать. На обложке американского издания «Часа Презрения» мы видим Ведьмака, взятого из игры, который сражается с Песчаным червем. И я должен объяснять фанатам, что книга написана за двенадцать лет до того, как появилась игра, и что Песчаный червь — из игры, а не из книги. В книге какого-то червя не хватит даже на зелье.

Мартин Зверчовский: В Полконе вы сказали: «Я знаю очень немногих, кто в это играл, особенно среди людей умных». Эти слова вызвали большое возмущение.

Анджей Сапковский: Я лучше промолчу, что эта фраза достаточно нейтральна для слов, которыми один остряк кидается в другого, это просто слова на польском языке. И во время выступления на это даже внимания не обратили. Скажу лишь только, что это был конвент, а выступления на конвентах проходят по принципу «шоу должно продолжаться». Там много чего звучит, в том числе остроты, которым далеко до утонченности. Их всегда хватает, чтобы публика была в восторге. Шутки разносят смех подобно капле, создавшей рябь на воде. А вот те, кому этот юмор не по вкусу, зачем они туда приходят? Чтобы словить сенсацию и возмущенно публиковать ее в интернете? Устроить бурю в стакане воды?Не знаю, зачем я это говорю, никого не убедишь, что это какая-то неизлечимая болезнь, известная медицине как хроническое отсутствие чувства юмора, и она собирает с нас все более страшную жатву. Совсем как тот грипп, который бушевал в Ремонте. Добавлю так же, что абсолютно верен тот факт, что я не знаком лично практически ни с кем, кто играл бы в игры. Такова правда. А правду не заткнешь.

Мартин Зверчовский: Я вижу здесь не столько конфликт книги и игры, сколько ваше недовольство тем фактом, что все перевернулось и работа, созданная на основе романа, вышла на первый план, заслонив оригинал. Можно так же сказать, что игра использовала вашу популярность, а не вы использовали популярность игры. Или все иначе? Ведь CD Project делали игру, основываясь на книгах, и разве книги, в свою очередь, не извлекли выгоду из того факта, что внезапно Геральт через игру попал к миллионам людей по всему миру?

Анджей Сапковский: Логика подсказывает мне, что книга помогла игре, как и игра помогла книге. Делать точное взвешивание и расчет содержания сахара в сиропе здесь довольно бессмысленно. Хотя в душе я вижу больше читателей, идущих к игре, чем игроков, тянущихся за книгой. Позволю себе так же отметить, что мои книги были опубликованы в 23 странах. Вы же не думаете, что руководители издательских домов при отборе издаваемых авторов руководствуются компьютерными играми и их заслугами на рынке игр? Лично мне так не кажется.Не хотелось бы, однако, создать впечатление, будто между мной и игрой существовал какой-то антагонизм. Неприятности, которые благодаря игре у меня появились, и которые весьма обширны, как мне кажется, я описал в ответе на первый вопрос. Я ни в коем случае не виню саму игру. Ибо, как ни парадоксально, не что иное, как высокое качество графики и заставило некоторых моих издателей использовать её на обложке книг.И наконец — я не завидую несомненному успеху игры, я далек от этого. Я не боюсь, что игра выйдет, как вы это сказали, на первый план, что она заслонит меня и затмит. Потому что это просто невозможно. Мой книжный ведьмак является настоящим и оригинальным. Все адаптации только в большей или меньшей степени успешны и имеют все соответствующие недостатки адаптаций. Есть только один оригинальный «Ведьмак». Он мой и никто его у меня не отнимет.

Мартин Зверчовский: Я припоминаю, что когда вы отвечали недавно на вопрос о новых текстах, вы говорили что-то вроде: «Очень возможно, потому что счета не оплатят себя сами». Это только ваши планы, или может быть, ведется работа над новой книгой, новым рассказом?

Анджей Сапковский: Разумеется, планы есть, и, конечно же ведется работа — но я ни за что не скажу, ни над чем я работаю, ни в какой стадии находится эта работа. Придется подождать.

Впрочем, маэстро давно уже не скрывал легкой неприязни к игре.Жду ваше мнение по поводу отношения Сапковского к его детищу.