Мой первый поход в горы или как не надо ходить в горы)⁠⁠

Немного о себе. Надо сказать, что я всегда был немного «двинутым», мечтателем и заядлым романтиком. Во мне сочетаются неудавшийся ботаник, обожавший точные науки и стремившийся к карьере ученого, глубоко рациональный в своей сути, и страстный философ с трансцендентными и иррациональными замашками, ещё и верующий. Предприниматель и человек, давший себе обет честности. Человек, не умеющий обижаться и, соответственно, не умеющий и не могущий драться, но всегда и на всё имеющий собственное мнение и любящий его отстаивать в спорах. Одиночка по жизни, но вместе с тем очень коммуникабельный, открытый и обожающий общение. Имея исключительно благие намерения, мне не присуще чувство стыда за собственные поступки, но в тоже время всё моё существо задавлено гиперответственностью в вечные муки за несдержанные обязательства и допущенные косяки.

Человек, всю жизнь работающий за идею, а не во благо, равнодушный к собственному благосостоянию, и, может от того, не имеющий надежных тылов и запасного аэродрома. Также очень аккуратный, даже педантичный к порядку и укладу, но в тоже время находящийся в пожизненном «творческом» хаосе. Обожающий жизнь и не имеющий инстинкта самосохранения, от того постоянно попадающий во всякие ситуации.

Очень расчётливый, но вместе с тем и достаточно наивный, веривший до недавнего времени, что плохих людей не бывает (нелюди не в счёт).

Не смотря на то, что постоянно получаю от судьбы плюхи (удары), до мозга и костей – конченный оптимист, никогда не жалеющий о том, что случилось. У меня почти всегда хорошее настроение и вера в лучшее, что всё получится, а не получится – всё равно что-нибудь придумаю..

Личные страхи меня не посещают, а вот из внешних самый главный – это не подвести, не задеть, не ухудшить кому-нибудь жизнь.

Для большинства моего окружения, очень часто я «творю» смешные или неадекватные вещи, но также я понимаю, что «творю» искренне, и я понимаю, что я такой – какой есть. Может поэтому мне не очень стыдно быть открытым и естественным.

В общем «чудила с Нижнего Тагила»)… Поэтому, читая далее, не судите с позиции разума, а просто развлекитесь, а лучше посмейтесь. По крайней мере, после этой истории я над собой ржал)

Предыстория. Итак, попался мне как-то в инете ролик о горном походе «Искушение в пределах дозволенного» А. Овсянникова. И сильно зацепил. Зацепил красотой, мощью, внутренней силой, философией и недоступностью. Это был совершенно другой мир, мир абсолютно неизвестный мне, но вместе с тем очень близкий по духу. Пересматривая и пересматривая, на раз двухсотый, я осознаю, что хочу попробовать, хочу так же. И не просто хочу, а надо! Мечта о походе становится воздухом, без которого уже не могу дышать, работать и спокойно существовать... И я решился. Не зная куда податься, где искать и у кого спросить, залез в интернет и начал рыть (конец ноября 2010).

Через пару дней мне попадается объявление о поиске участника в лыжную единичку (спортивный поход 1 категории сложности) по хребту Басеги (Свердловская область). После пары часов ломок, сомнений и переживаний, до конца не веря, что возьмут (незнакомцев обычно не берут сразу в поход), я, все-таки, решаюсь предложить свою кандидатуру. Честно пишу, что не спортсмен, абсолютно без опыта, и единственные качества, которыми обладаю – это упёртость и ответственность.

На следующий день получаю положительный ответ - пожалуй, один из самых запоминающихся и страшных моментов в моей жизни. Чуть из машины не выпал, когда позвонили и сказали, что берут.

Друзья смотрели на меня как на полностью отмороженного, крутили пальцем у виска, другие очень сильно «поддерживали», уверяя, что я не справлюсь и завалю всё и вся, а потом ещё и сдохну.

Мне же было действительно страшно, а с другой стороны - дикое предвкушение самого серьезного приключения в жизни.

До похода всего месяц! Но мой конёк – сборы в экстремально короткие сроки. Я начал подготовку.

Подготовка. Для начала я занырнул в инет и приступил к изучению инфы. Проштудировал кучу отчетов о зимних походах, естественно выбрав самые интересные, то есть самые сложные – 5-6 категории (6 категория сложности – наивысшая). Перечитал гору разборов НС (несчастных случаев). Окунулся даже в пару полярных экспедиций.

Теперь я был готов морально к 40-градусным морозам, систематическим проваливания по лёд, возможным поломкам снаряжения на маршруте, к чудовищным весам рюкзаков (где-то вычитал, что в советские времена норма женского рюкзака – 50 кг, мужского – 70 кг!). Изучая и готовясь к этому ужасу, у меня даже ни разу не ёкнуло, что предстояла то «всего» единичка) Я и думать забыл, что новичок, а по сему ни во что серьёзное меня бы не втянули по определению, а я же меж тем готовился, как на войну.

Ответственно полагая, что одной начитанностью и решительностью горы не штурмуются, решил подтянуть и физическую форму.

Не имея опыта походов под рюкзаком, тем более на лыжах, я не нашёл ничего лучше, как накидать в рюкзак блинов от штанги и поехать тренить на лыжную базу.

Для первой тренировки поставил цель – проехать все круги (один круг – 5 км) без остановок в максимально возможном темпе. Первый круг – без веса, второй - с 15 кг, третий – с 30 кг, а четвертый, с максимальной выкладкой 43 кг, сократил до 3 км.

Мой страх предстоящего был настолько сильным, что на старте дрожали ноги. Сограждане смотрели как на придурка, постоянно интересуясь, зачем мне рюкзак. А я со всей серьёзностью пытался сдохнуть заранее, чтобы выжить в походе.

Уже на первой тренировке, проехав хотя и очень тяжело, но надёжно и без остановок, всего с одним падением, я впервые почувствовал, что поход должен вытянуть.

Как-то переодевался на лыжной базе, ко мне подошла девушка и спросила, не тяжело ли с рюкзаком на лыжах? Ответил, что гораздо тяжелее закидывать рюкзак. И в этот момент рывком закидываю свой рюкзак на плечи, теряю равновесие, сношу лыжную стойку со всеми лыжами и чуть не падаю. Думаю, не только она посчитала меня психом.

Подобные тренировки я продолжил каждые выходные, постепенно увеличивая вес и дистанцию, тщательно ведя учет длины дистанций, веса рюкзака, скорости и проведённого времени «под рюкзаком» (родные и друзья потихоньку подтверждают теорию о моей невменяемости; а мне было пофиг – я хотел не подвести и выжить).

Но и этого мне показалось мало – я решил адаптироваться к холоду).. Декабрь месяц на дворе, я открываю все форточки и балкон дома и живу так 3 дня в одних трусах (тут друзья уже полностью на меня забивают и перестают что бы то ни было комментировать)!

Будучи ответственным молодым человеком, отчитываюсь перед руководителем похода о результатах лыжных тренировок и адаптации к холоду).. Получаю ответ: «Ты что – дурак»)) Понял, срочно закрываю к нескрываемому счастью все форточки (за это время я уже совершенно околел).

В начале декабря мне скидывают список обязательного снаряжения, изучаю рынок, беру кредит и еду закупаться. Лыжи купил в Перми, всё остальное в Екатеринбурге, мелочёвку добивал в Нижнем Тагиле и родном городе. Надо сказать, что очень повезло с консультантами, и вся купленная снаряга и одежда оказались рабочими и действительно стоящими.

Как обычно, начинаю собираться в последний день перед выездом. Выезд в 22:00 1 января 2011г.

Зарядил, по скинутому завхозом рецепту, выпариваться в сале мясо. Благополучно пережёг его (об этом узнали уже в походе, выкинув его на третий день – мне же оно показалось вполне съедобным)).

Одновременно в духовке сушу сухари. Может из-за мяса, может по другой причине, но в походе их отложили на последнюю очередь, которая так и не дошла, - так что все 4 литра сухарей я притащил домой назад, хрустя ими весь остаток января)

Пока на кухне все досушивается и допаривается, доделываю бухгалтерский отчет по работе, и за 4 часа до выезда начинаю скидывать, педантично вычеркивая из списка, всю снарягу в центр комнаты, поднимая по квартире настоящий ураган.

За час до выезда, начинаю собирать лыжи - кручу крепления, регулирую тросики; и в страшной спешке пакую рюкзак, старательно запоминая, где что лежит.

Выезд. С трудом закидываю рюкзак, по ощущениям – далеко за 40 кг. Немного озадачен, ну да ладно, разберёмся)

Началось. Вот и место встречи с группой, пересаживаюсь в автобус, в полутьме знакомимся, и через пару часов нас высаживают в морозную ночь. Тоскливо наблюдаю за удаляющимися огнями - всё, началось!

Креплюсь, делаю вид, что мне абсолютно комфортно и начинаю помогать обустраивать лагерь - больше наблюдая, повторяя и запоминая. Вытаптываем в сугробах места под палатки, ставим их, раскладываем пенки, спальники и заготавливаем дрова на утро. Настроение у всех новогоднее, праздничное. Выкладываю замороженные салатики. Ребята котлетки из лосятины. И все дружно хрустим заморозкой)

В 9 утра будят дежурные на уже горячий молочный супчик. Под умиротворяющий и обнадеживающий треск костра нехотя выпутываюсь из теплого спальника, одеваюсь и выпадаю в замороженный лес. Брр.. Холодно… Но предвкушение предстоящего не дает думать о неприятном.

Увы, от завтрака пришлось отказаться – с детства не понимаю, как люди могут добровольно есть молочный суп, еще и сладкий, еще и с изюмом, мне кажется - это инопланетяне.

Быстро позавтракав под веселые шуточки и затушив костер, начинаем сбор - собираем лагерь и перекидываем рюкзаки (сортировка и раскладка личного и общественного снаряжения по рюкзакам). К моему ужасу мне добавляют еще 5 кг сахара, пятиместную палатку и двуручную пилу «Дружба-2». Рюкзак набирает угрожающий вес. Постепенно осознаю всю глубину предстоящего… Ладно, умру, но дойду до конца!

Надеваю лыжи, опять с трудом закидываю рюкзак (уже позднее, в следующих походах я научился разным техникам заброски рюкзака, а пока приходится каждый раз сжимать зубы, собирая всю волю) и потихоньку раскатываюсь по уже протоптанной лидерами лыжне, больше концентрируясь на равновесии – рюкзак так и норовит опрокинуть.

Едем ходками по 50 минут, между которыми минуты 3-5 отдыха (впоследствии, особенно наверху в горах, я понял, что дольше то и невозможно отдыхать – отсыревший от пота при остановке мгновенно начинаешь остывать и заледеневать).

Эта первая бесконечно долгая ходка, вытягивающая силу за силой, убивающая мышцу за мышцей...

Пока еще ровно, без сильных подъёмов, мне удается удерживаться в группе, но с первыми взлётами безнадёжно отстаю. Дико потею, отсыреваю насквозь, очки приходится снять – протирать бесполезно, мгновенно запотевают. Какие красоты, какие пейзажи - что бы то ни было вокруг я начал замечать только на третий день. Иду, бросая всю волю и внимание на каждый последующий шаг; каждый шаг, как последний; в отчаянии пытаюсь догонять на спусках, на подъёмах – сильно не отстать. Своих сил явно не хватает, пытаюсь закачиваться извне, применяя доступные техники НЛП (нейролингвистическое программирование) – на войне все средства хороши). Попутно учусь перекидывать и перераспределять нагрузку от рюкзака на разные группы мышц, изолируя и обособляя уже закислившиеся, давая им время для отдыха. С большим удивлением обнаружил, что рюкзак можно нести не только на мышцах спины, плеч, трапециях, но и на ягодичных и даже на мышцах пресса. О привале я уже начал мечтать через 5 минут от старта, а время, как назло, совершенно остановилось. Я перестал ощущать минуты и окружающую действительность, забыл кто я и что я, остались только валящая усталость, лыжня, спины впереди идущих и несгибаемое желание, не смотря ни на что, идти вперёд. А ещё отчаянная надежда отдохнуть и восстановиться на привале.

И вот оно счастье – долгожданный привал! Вымучиваю подобие улыбки под щелчки фотоаппаратов, героически делая вид, что ещё жив и бодр, и падаю без сил на рюкзак в предвкушении целительного отдыха, закуриваю, но меня сразу недовольно отгоняют на почтительное расстояние. Еле-еле успеваю докурить до половины, не успев даже осознать мгновения отдыха, звучит команда «подъём»… Как!? Уже всё!? Так быстро!? (Думаю я, не решаясь озвучить вслух).

В безнадёжном стоическом молчании убираю бычок в полиэтиленовый пакетик (низззя мусорить, культурно надо «отдыхать»), встаю, закидываю рюкзак, не забывая улыбаться и обреченно двигаю за всеми, вгрызаясь в каждый последующий метр лыжни, испытывая жгучее чувство вины, что там впереди парни и девушки делают всю работу – тропят, а я тут, молодой и здоровый, «отсиживаюсь» в хвосте.

Всего до обеда сделали 3 ходки и после обеда 4. В «обед» реально почувствовал себя псом. В сугроб, рядом с моим рюкзаком, от дежурного прилетает замороженный кусок колбасы, с трудом разгрызаю этот заиндевевший кусочек под пару глотков горячего ароматного чая. И, как бы, всё - пообедали).

Но кульминацией по ощущениям для меня стала стоянка. Как я ошибался, считая, что вот он - заслуженный отдых, и все испытания первого дня позади!.. Я чуть не подох, в процессе заготовки толстенных сушин (высохшие стволы мёртвых деревьев), в потёмках подтаскивая их к костру и утопая по пояс в сугробах. Тем более хотелось реабилитироваться перед группой за своё отставание на маршруте и выложиться хотя бы здесь, принеся максимальную пользу. До самого ужина, без остановок, с остервенелостью сумасшедшего, пилил, рубил, тащил, доказывал. Доказывал и себе и группе, окружающему лесу, снегу, небу и звёздам, что чего-то ещё стою; доказывал, что не случайно я здесь оказался; доказывал, что я здесь не лишний.

Наблюдая этот островок света в глухой непроницаемой чаще, нависшей над нами тёмными шапками, средь которые просвечивали, загадочно подмигивая, далёкие звезды, под пронизывающими порывами ветра, закидывающими глаза хлопьями едкого дыма, я полностью растворился в небытие, окончательно перестав существовать в прежнем своём я, изменившись уже, похоже, навсегда.

Навсегда запомнился момент. Когда уже все уложились по палаткам и спальникам (а моё место было с краю у входа, тем более дежурил с утра), и я последним неуклюже и неумело начал располагаться, вспомнив – какие счастливые и довольные лица у всех были, не удержался и спросил: «Неужели вы не устали?».. Несколько секунд гробового молчания. И женский голос из дальнего тёмного угла: «Дак, вроде, ещё и не работали…».

И действительно, пока мы шли по дорогам, в лес ещё не заходили, все горы впереди… Так что, засыпал я глубоко озадаченным.

Завтра опять война, а я уже полностью выложил все свои резервы, причём в самый простой день похода. Мне было очень страшно. Но я всё равно должен был вытянуть, не смотря ни на что!

Проснулся в 7:30 на дежурство. Пока разминал заледеневшие ботинки (одежду худо-бедно успел просушить у костра с вечера), пытаясь втиснуть в них ноги, и вылез из палатки, обнаружил, что моя напарница уже успела разжечь костёр и поставить растапливаться снег в котелке. Мне показалось, что прошло максимум минут 5. Когда позже поделился с товарищами, что не очень справился с дежурством, и всю работу сделала напарница, ребята, смеясь, ответили – а чего ты хотел, она мастер спорта по спортивному туризму!

Ещё один момент, впечатливший меня и запомнившийся. Когда спросил, во сколько выход, мне ответили: «Общий подъём в 8, выход на маршрут в 9, никто никого не ждёт, опоздавший догоняет по лыжне!». Жесть! Не надо говорить, как я старался успевать всё вовремя, опоздание с моей физподготовкой было недопустимо; тем более я нёс палатку, а, значит, собирал рюкзак последним. Я отрабатывал каждое движение, как в танцах: достать кружку, налить чай, выпить, убрать кружку на место, запомнить это место. Все вещи отныне должны были быть на своих местах, в пределах досягаемости и быстрого доступа. С вечера должно всё было быть собрано заранее и подготовлено к утру.

Отдельное внимание уделял гигиеническим процедурам. Как исправный школяр, по вычитанным инструкциям, каждый вечер мазался детским кремом; пил рекомендуемую норму витаминок; а если знобило, в качестве профилактики, пил парацетамол; место незначительных ушибов, возможных мозолей сразу натирал мазью «Спасатель» - ничто не должно было помешать исполнению миссии.

Единственное, что меня убивало – отсутствие возможности почистить зубы (поэтому взял с собой в поход запас Орбита) и нормально умыться. Уже позже, в последние дни похода, мне подсказали, что можно оставить немного чаю - и почистить таки зубы (как же я сам до этого недопёр)).

На третий день впервые зашли в лес и сразу в крутой взлёт. Я здорово отстал, падая через каждые два шага, утопая по пояс в сугробах.

Когда на меня оборачивались, я кривил улыбку и всячески пытался показать, что всё под контролем и я совсем не устал, просто ещё не владею техникой подъёма на лыжах. Когда отворачивались, я снова падал, зарывался мордой в снег и орал, чтобы меня не услышали. Я возненавидел свой экспедиционный 120-литровый рюкзак, прозвав его «Зелёным чудовищем». Жутко психовал, когда очередной раз, после очередного падения, вылазил из очередного сугроба, вставал на лыжи, с огромным трудом и взрывным усилием в очередной раз закидывая рюкзак на плечи, и в диком желании догнать группу, делая очередной раз второпях неправильное движение, - снова в очередной раз падал.

Ребята были уже наверху, а я мужественно сражался со снегом, лыжами и рюкзаком. Снег, по-моему, был уже даже в трусах. Вскоре, ко мне спустился один из них и предложил забрать рюкзак. Для меня это было бы катастрофой, это значило бы, что я не справился уже в самом начале похода. Естественно я вежливо отказался, заставил себя успокоиться и сконцентрироваться на технике движения. Собрал все остатки воли и ринулся на штурм, благополучно и в уже хорошем темпе поднявшись к остальным. Отказался от отдыха и разгрузки рюкзака (когда часть содержимого твоего рюкзака перекочевывает в рюкзаки товарищей) и продолжил движение, уже почти не отставая.

Это была первая моя победа и перелом в восприятии похода.

Мы поднялись на первую вершину, обогнули её и спустились в гостеприимную долину, где разбили лагерь.

Я до сих пор не знаю, что откуда взялось. Но я впервые почувствовал мощь в ногах, уверенность на лыжах, впервые начал не замечать вес рюкзака. Я начал даже искренне улыбаться, и даже стал замечать окружающие красоты. И да! Я, наконец-то, начал наравне со всеми тропить (пробивать лыжню в снежной целине). В особо крутые взлёты даже получалось стремительно и мощно забегать, удивляясь от самого себя каждому шагу.

Реабилитируясь за прежние свои отставания и пропущенную работу, я остервенело бросался в тропёжку, делая спуртовые забеги на 100-200 шагов, разгоняя группу (по крайней мере, мне так казалось). Старался как можно больше идти впереди, срываясь с перекуров первым и уходя вперёд иногда метров на 500, подготавливая лыжню для остальных (этим я, как бы, просил прощения).

Вечером, в лагере, мне устроили досмотр рюкзака.

Отступлю. Когда мне сбросили список снаряжения в поход, он был оказывается общим. Там были общественные аптечка и ремкомплект. Я не сообразил, что они общественные и упаковался качественно и с запасом)… Поэтому у нас в походе оказались две общественные аптечки (личная аптечка у меня тоже была)), два ремкомплекта (причём мой ремкомплект оказался более укомлектованным и весил более 3 кг).

Помимо этого, готовясь к систематическим проваливаниям под лёд, я продублировал всю свою одежду. У меня было две пары ходовых флисовых перчаток, две пары утеплённых ходовых рукавиц на случай буйства стихии (одни из которых – тяжёлые шубенки), помимо этого две пары рабочих перчаток; две шапки, две флисовые кофты (поларки); запасные пуховые арктические штаны-самосбросы (вот они то мне пока ещё ни разу не пригодились за всю мою горную историю); две пары утеплённых носков (одни – шерстяные, бабушка связала), две пары теплых ходовых носков, 4 пары х/б носков; пуховые тёплые бахилы для бивуака; и много чего ещё!

Также, не будучи знакомым с группой и не доверяя их продуктовой раскладке, боясь не умереть от голодной смерти (был у меня печальный опыт - расскажу ниже), я, естественно, подстраховался, взяв с собой в неучтёнку (личные продукты, не входящие в общую продуктовую раскладку), в качетве НЗ (неприкосновенный запас) 2 кг конфет-карамелек (подбирал специально для леса, питательными, но не очень вкусными, чтобы их не «смели» в первые дни) и шмат сала.

Ха! Они еще не знали, что у меня с собой три комплекта сюрпризов (один из любимейших моментов в походах – каждый участник берёт с собой тайный сюрприз, обычно лакомство, который празднично выкладывается по очереди каждый день), причём на рождество отложены бутылка 0,7 текилы, причем в стекле (я же не знал, что надо переливать в пластик для уменьшения веса), лимоны, любимые рафаэлки, и… Да-ба-да-ба-бууум! – килограммовый фейерверк с бенгальскими огнями и хлопушками!

Досмотр рюкзака устроили по причине моего тяжёлого хода, а также для всех стало очень подозрительным следующее.

Так как я фанат порядка, да еще и сконцентрирован на оптимизации потраченного времени, то очень хорошо помнил, где и что у меня лежит, а также всё было очень доступно уложено. Поэтому, если кому что-либо было нужно, у меня очень быстро находилось. Обратятся к медику (спортивные походы очень хорошо организованы - у каждого участника своя роль; руководителем назначаются завхоз, штурман, хронометрист, писчий, медик и ремонтник) – дай анальгина – а у меня уже в руках; обратятся к ремонтнику – дай пассатижи – я снова уже достал; ножницы – легко; иголка с ниткой – секунду. По утрам и вечерам я раздавал всем витаминки, а к чаю – конфетки.

Надо сказать, что я нисколько не подозревал, что у меня что-то не то с весом рюкзака, искренне полагая, что все несут такую же тяжесть и это норма, поэтому ни разу не обмолвился.

Итак, конфеты мне беспощадно предложили выкинуть (всё равно их никто не ел, так как были невкусными), но я отказался, в итоге проносив весь поход и вернув домой (хоть и дешёвые, но всё равно было жалко). В итоге забрали колышки от пятиместной палатки, которую нёс, и двуручную пилу.

Про «печальный опыт» голодного похода, что обещал рассказать выше.

Годом ранее, я впервые сплавлялся по Чусовой на байдарках. Сплав был рассчитан на 3 дня. Ребята закупили шашлыков и много всего вкусного. Вот это многое всего вкусного мы сожрали сразу на первой стоянке под пиво и водочку (да, это был «алкосплав»). Далее, в первый же день, две из трёх наших байдарок переворачиваются по нескольку раз, и все запасы остальных продуктов жестоко тонут в пучине апрельской холодной реки (когда первый раз перевернулась наша байдарка, последнее, что я помню – это крик сзади: «Я щас лодку переверну!»). Уцелели только в не перевернувшейся байдарке 4 булки хлеба и майонез. Нас было 8. Вся одежда и спальники – сырыми. До цивилизации 2,5 суток. И очень холодная погода. Ребята пили водку, а я, непьющий, «завидовал мёртвым»).

Вспоминая этот сплав, вспомнилось о холоде. В этот свой первый зимний поход я купил наикрутейшую теплющую пуховку (пуховик) Мармот. И вот первый лагерь, я насквозь сырой от пота, основательно замёрзший, с нескрываемым удовольствием, наконец-то, достаю своё пуховое чудо, одеваю и довольный иду к костру. Первое, что вижу – это у одного заплата на пуховике, у другого, у третьего вообще вся куртка перелатана и в дырках; костёр трещит, а от него во все стороны разлетаются кучи искр. Блин, 20 тысяч за пуховку! И так стало её жалко, что пошёл и убрал в рюкзак, предпочтя мёрзнуть весь поход в своей лёгкой ходовой курточке, которая, кстати, даже без подклада. Вот так, я ещё и пуховик зазря стаскал в поход, воспользовавшись им всего пару раз в пятиминутных привалах на сильном ветре).

Далее было всё прозаично и обычно для горного похода).

Обалденные горные пейзажи, впечатляющие вершины, сказочные рассветы и закаты. Дикие в восторге скоростные спуски. Ежевечерние живые концерты и, конечно же, байки от заядлых туристов.

Было откапывание из под снега егерской избушки и встреча Рождества под жаханье салютов, жаркая ночёвка и раннее бегство из избушки в горы, чтобы не спалиться егерям.

Был экватор похода, и весёлое и бодрое возвращение домой. Вкусные мороженки в трясущихся от холода руках в маленьком глухом посёлке. Грустное прощание на станции.

А через 2 недели - «самовар» (традиционная встреча участников похода с целью разбора полётов, поделиться впечатлениями, да и просто ещё раз повидаться друг с другом).

Прошли мы в итоге 120 км за 8 ходовых дней, посетив 3 вершины – Северный, Средний и Южный Басеги.

Раньше я недолюбливал зиму. Но теперь знаю точно, именно после этого, своего первого, похода, я навсегда и бесповоротно полюбил зиму! Теперь именно с первым снегом для меня открывается туристический сезон. А с приходом весны, я стараюсь забраться повыше, чтобы незабываемо «перезимовать» лето.

Может быть благодаря тому, что уже в своём первом походе я натворил все возможные ошибки, и он оказался самым тяжёлым для меня, где я действительно, похоже, вложил все имеющиеся ресурсы и резервы, перешагнув немыслимые для меня планки, - все последующие походы и восхождения уже давались значительно легче.

Я был очень удивлен, что новые друзья во мне не разочаровались, а позднее неоднократно приглашали в походы.

До похода у меня была мысль, что вот схожу, попробую и успокоюсь. Не тут-то было. Поход перевернул всё. Последующие три месяца я не мог спокойно ни работать, ни делать что-либо ещё. Я чувствовал, что оставил частицу себя и за ней надо возвращаться. Непреодолимая сила тянула меня назад в горы. Объяснить это я не мог. Меня тянуло к этим людям, тянуло к их искренности и настоящности, тянуло в эту суровую романтическую среду, а мысли о горах затмили все былые материальные и меркантильные интересы. Я подхватил некий необъяснимый вирус, захвативший все клетки моего организма. Впервые в своей жизни я был по-настоящему счастлив!

Дорогие подписчики! Хотел написать лайтовую версию про свой первый поход, что-то вроде серии анекдотов, чтобы просто поржать над наивным чувачком, но опять увлёкся воспоминаниями и настрочил много букв)... Уж что-то затянуло меня в бумагомарательную деятельность, а может зря? Не отпускают сомнения, что всё это не интересно и даже не полезно, что всё это мелковато и местячково, и уж точно не дотягивает пару парсеков до ЖЗЛ. Пишу - пока пишется, не знаю зачем, не знаю почему.

До новых встреч, надеюсь!)