Жду новый пост

Серия «Теория»

СОБСТВЕННОСТЬ - в общем смысле есть присвоение индивидом предметов природы внутри и посредством определённой общественной формы (см. Маркс, Введение к «К критике полити-ческой экономии», в кн.: Маркс и Энгельс, Соч., т. XII, ч. 1, стр. 177). Присвоение предметов природы осуществляется людьми не изолированно друг от друга, а во взаимной связи и взаимном общении. Отношения, складывающиеся на почве освоения природных благ, и составляют содержание понятия С. Следовательно, С. есть общественное отношение.
С. является необходимым условием существования человеческого общества на всех этапах его развития. Маркс указывал, что «ни о каком производстве, а стало быть, ни о каком обществе, не может быть речи там, где не существует никакой формы собственности» (М а р к с, там же). Однако С. не остаётся одинаковой на всём протяжении истории человеческого общества. Каждой общественной формации присущ свой особый тип собственности на средства производства, который является основой производственных отношений этой формации. Состояние производственных отношений отвечает на вопрос: «в чьём распоряжении находятся средства производства, в распоряжении всего общества, или в распоряжении отдельных лиц, групп, классов, использующих их для эксплоатации других лиц, групп, классов» (С т а л и н, Вопросы ленинизма, 11 изд., стр. 554), и определяет характер присвоения продуктов производства. Характер каждого типа С. определяется уровнем раз-вития производительных сил и различием в степени разделения труда.
Всего в истории человечества насчитывается 5 основных типов С. в соответствии с пятью основными типами производственных отношений, а именно: 1) первобытно-общинная, 2) ра-бовладельческая, 3) феодальная, 4) капиталистическая и 5) социалистическая. Первобытно-общинная С. - древнейшая по времени - имела общественный характер. Первобытная община в силу низкого уровня развития производительных сил не знала общественного разделения труда и не создавала ещё условий для классового расслоения общества. Трудовые процессы осуществлялись сообща всеми членами общества. Орудия и средства производства находились в их общем обладании. Эксплоатация человека человеком отсутствовала.
В результате развития производительных сил появилось общественное разделение труда (в первоначальных его формах), что, в свою очередь, обусловило возникновение частной С. и расслоение человеческого общества на классы. Рабовладельческая (античная) С. является первым по времени типом частной С. «Богатые и бедные, эксплоататоры и эксплоатируемые, полноправные и бесправные, жестокая классовая борьба между ними - такова картина рабовладельческого строя» (С т а л и н, вопросы ленинизма, 11 изд., стр. 555). Рабовладельческая С. характеризовалась тем, что орудия и средства производства были сконцентрированы в руках представителей господствующего класса-рабовладельцев. Представители основного класса трудящихся - рабы - не только были лишены орудий и средств производства, но и сами составляли собственность рабовладельцев, которые могли их продать, купить, убить и т. п. Эксплоатация рабов осуществлялась рабовладельцами путём прямого насильственного присвоения всех продуктов рабского труда. Феодальная С. характеризовалась тем, что представители господствующего класса - феодалы - являлись собственниками средств производства (прежде всего земли) и неполными собственниками работников производства - крепостных; феодал мог продать и купить крепостного, но уже не мог убить его. Эксплоатация крепостных осуществлялась феодалами либо путём принуждения крепостных к работе на полях феодалов, либо путём насильственного изъятия в пользу феодалов части продукта труда крепостных (барщина, оброк и т. п.). Наряду с феодальной С. в феодальном обществе существовали единоличная С. крестьянина, ремесленника на орудия производства и на своё частное хозяйство, основанное на личном труде. Дальнейшее развитие производительных сил (улучшение плавки и обработки железа, распространение железного плуга и ткацкого станка, дальнейшее развитие земледелия и т. д.) привело к возникновению первых зачатков капиталистич. предприятий-мануфактур. В капиталистич. обществе основой производственных отношений является капиталистич. С. на средства производства при отсутствии С. на работников производства - наёмных рабочих. Наёмные рабочие-пролетарии формально не находятся в личной зависимости от капиталистов, но они «лишены средств производства и, чтобы не умереть с голоду, вынуждены продавать свою рабочую силу капиталисту и нести на шее ярмо эксплоатации» (Сталин, там же, стр. 556). Средства производства, сосредоточенные в руках капиталистов, служат капиталом, т. е. средством эксплоатации. Наряду с капиталистич. С. на средства производства, в бурж. обществе существует и имеет в первое время широкое распространение частная С. освобождённых от крепостной зависимости крестьян и ремесленников. Эксплоатация трудящихся, осуществляемая при рабовладельческом и феодальном строе путём внеэкономического принуждения, при капитализме принимает форму экономич. принуждения.
Смена типов С. происходит на основе повышения уровня развития производительных сил и проистекающего отсюда изменения в степени разделения труда. Каждый следующий (высший) тип частной С. вырастает и созревает в недрах предшествующей общественной формации. Когда рамки прежнего политич. уклада начинают стеснять и тормозить рост нового типа частной С., происходит революционная смена политич. надстройки. Новый класс собственников отбирает власть у прежнего господствующего класса и создаёт новую, соответствующую его интересам, политич. надстройку. В классовом обществе С. закрепляется в правовых нормах и приобретает гос. защиту; С. получает своё юридич. выражение в качестве права С. Право частной С., так же как и вся государственная и правовая система эксплоататорского общества, имеет ярко выраженный классовый характер и направлена на охрану господства имущих классов и на подавление трудящихся масс. Обладание орудиями и средствами производства ставит имущие классы в привилегированное положение в отношении классов неимущих и является базой классовой эксплоатации и присвоения имущими классами львиной доли продуктов общественного труда. Вместе с тем обладание орудиями и средствами производства обеспечивает имущим классам и политич. господство над классами неимущими. Поэтому эксплоататорские классы заинтересованы в сохранении и укреплении выгодной для них системы частной С. Наоборот, трудящиеся и эксплоатируемые классы стремятся к разрушению системы частной С., являющейся источником их угнетения и эксплоатации. Существование права частной С. целиком обусловлено задачей: "силою охранять условия существования и господства эксплоатирующих классов от классов эксплоатируемых" (Э н г е л ь с, Анти-Дюринг, в кн.: Маркс и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 151). Поскольку право частной С. непосредственно закрепляет и охраняет господство имущих классов над орудиями и средствами производства, постольку институт частной С. является основным институтом всякой правовой системы эксплоататорского общества. Право частной С. объявлено в эксплоататорском обществе священным и неприкосновенным. Оно даёт возможность собственнику пользоваться и распоряжаться вещами самым неограниченным образом. В случае его нарушения право частной С. пользуется уголовной, административной и гражданско-правовой защитой. В эпоху империализма частная С. становится непреодолимым тормозом для дальнейшего развития производительных сил. Наличие громадных фабрик и заводов, на к-рых собраны миллионы рабочих, придаёт процессу капиталистич. производства общественный характер. Общественный характер процесса производства, в свою очередь, требует общественной С. на средства производства. Между тем, С. на средства производства продолжает оставаться частно-капиталистической, несовместимой с общественным характером производства. Возникают непреодолимые противоречия между характером производительных сил и производском обществе священным и неприкосновенным. Оно даёт возможность собственнику пользо-ваться и распоряжаться вещами самым неограниченным образом. В случае его нарушения право частной С. пользуется уголовной, адми-нистративной и гражданско-правовой защитой. В эпоху империализма частная С. становится непреодолимым тормозом для дальнейшего развития производительных сил. Наличие громадных фабрик и заводов, на к-рых собраны миллионы рабочих, придаёт процессу капиталистич. производства общественный Общественный характер процесса ства, в свою очередь, требует общественной С. на средства производства. Между тем, С. на средства производства продолжает оставаться частно-капиталистической, несовместимой с общественным характером производства. Возникают непреодолимые противоречия между характером производительных сил и производственными отношениями.
Социалистическая революция в СССР разрешила это противоречие, ликвидировав производственные отношения капитализма и их основу - частную С. на средства производства. На смену ей пришла общественная социалистич. С.
В противоположность частной С., социалистич. С. не возникла в недрах предыдущей общественной формации. Возникновение и рост социалистич. С. имеют место лишь после победы пролетарской революции и завоевания власти трудящимися массами. «Буржуазная революция начинается обычно при наличии более или менее готовых форм капиталистического уклада, выросших и созревших ещё до открытой революции в недрах феодального общества, тогда как пролетарская революция начинается при отсутствии, или почти при отсутствии, готовых форм социалистического уклада» (Сталин, Вопросы ленинизма, 11 изд., стр. 111).
Процесс возникновения и роста социалистич. С. идёт параллельно и на основе процесса ликвидации капиталистич. частной С. на ору-дия и средства производства. Ликвидация капиталистической частной С. (экспроприация эксплоататорских классов) начала проводиться в СССР на следующий день после победы Великой Октябрьской социалистич. револю-ции. 26/Х (8/X1) 1917 Советское правитель-ство издало историч. «Декрет о земле», в силу к-рого все земли на территории Республики, а также все помещичьи имения с их постройками, живым и мёртвым инвентарём были объявлены государственным достоянием. Право частной С. на землю было отменено навсегда. Далее, в течение последних месяцев 1917 была проведена национализация банков, торгового флота, ряда крупнейших заводов и т. д. В 1918 были национализированы железные дороги, внешняя торговля, предприятия промышлен-ности, коммунальные предприятия, крупные домовладения капиталистич. типа и торговые заведения. Наконец, в период борьбы за коллективизацию сельского х-ва была проведена экспроприация последнего отряда капитали-стич. элементов на селе - кулаков. В результате всех этих мероприятий в СССР была уничтожена капиталистич. частная С. Социалистич. С. на орудия и средства производства безраздельно господствует в стране социализма.
Социалистическая С. характеризуется тем, что орудия и средства производства изъяты из индивидуального владения и составляют
общественное достояние.
«Здесь уже нет ни эксплоататоров, ни эксплоатируемых. Произведённые продукты распределяются по труду согласно принципа: ,,кто не работает, тот не ест". Взаимные отношения людей в процессе производства характеризуются здесь, как отношения товарищеского сотрудничества и социалистической взаимопомощи свободных от эксплоатации работников. Здесь производственные отношения находятся в полном соответствии с состоянием производительных сил, ибо общественный характер процесса производства подкрепляется общественной собственностью на средства производства» (С т а л и н, там же, стр. 558). Социалистич. С. на средства производства является основой экономики социали-стич. общества. Она является базой социалистич. переделки всего нар. х-ва. Только опираясь на обобществлённые средства производ-ства (землю, фабрики, заводы, шахты, рудники, железные дороги и т. д.), трудящиеся страны Советов смогли перестроить отсталую, многоукладную экономику России в передовую социалистич. экономику СССР. Только на базе укрепления и роста общественной С. можно осуществить дальнейшую реконструкцию социалистич. хозяйства. Концентрация орудий и средств производства в едином фонде социалистической С. обеспечивает возможность социалистич. планирования и является единственной гарантией реальности и эффективности этого планирования. Господство социалистич. С. означает ликвидацию эксплоататорских классов и уничтожение эксплоатации человека человеком. Наконец, социалистич. С. обеспечивает могущество и независимость Со-ветского Союза. В условиях Великой Отечественной войны социалистич. С. на промышленные предприятия, основные средства промышленного и с.-х. производства, средства транспорта и т. п. позволила быстро перестроить экономику СССР на военный лад, перебазировать крупнейшие предприятия на восток, развернуть производство военного снаряжения и бесперебойно снабжать фронт и тыл всем необходимым для борьбы и победы.
Социалистич. С. существует в двух формах: в форме государственной и в форме кооперативно-колхозной С. Обе эти формы однотипны, т. к. они представляют собой разновидности социалистич. С., исключающей эксплоатацию человека человеком. В то же время между ними существуют различия, обусловленные особенностями путей движения к социализму рабочего класса, с одной стороны, и крестьянства, с другой, а также и специфич. задачами социалистич. перевоспитания крестьянских масс и изжи-вания в них мелкобуржуазных и частнособственнических тенденций. Государственная социалистич. С. - всенародное достояние - является ведущей формой С. в СССР. Только на основе победы государственной С. могла воз-никнуть кооперативно-колхозная С. Государственная С., т. е. всенародное достояние, охва-тывает все наиболее важные орудия и средства производства («командные высоты»). Основными объектами гос. С. являются: земля, еë недра, воды, леса, заводы, фабрики, шахты, рудники, железнодорожный, водный и воздушный транспорт, банки, средства связи, организованные государством крупные с.-х. предприятия (совхозы, машинно-тракторные станции и т. п.), а также коммунальные предприятия и основной жилищный фонд в городах и пром. пунктах (ст. 6 Конституции CCCP 1936). Государственная социалистич. С. составляет единый фонд. Субъектом права гос. социалистич. С. является Советское государство, осуществляющее управление гос. имуществом через отдельные гос. органы и гос. предприятия, переведённые на хозяйственный расчёт. Принадлежащие государству земля, её недра, леса, воды, промышленные, транспортные, сельскохозяйственные и иные предприятия и их основные средства, а также гос. строения и сооружения изъяты из гражданского оборота, не могут быть проданы или заложены и не могут быть объектом принудительного взыскания за долги отдельных гос. органов.
Колхозно-кооперативная С. возникает в результате добровольного обобществления имущества трудящихся крестьян, кустарей и реме-сленников, объединившихся в кооперативы и колхозы для совместного ведения хозяйства на социалистич. началах. Процесс кооперирования мелкотоварного частного хозяйства начался с первых же дней победы Великой Октябрьской социалистич. революции. Особой интенсивности он достиг в период борьбы за коллективизацию сел. хозяйства в 1929-1934. К началу третьей пятилетки (1938) в 242,4 тыс. колхозов было уже объединено 18,8 млн. крестьянских дворов, или 93,5% от общего числа их; основная масса ремесленников и кустарей объединена в промысловые артели. Принадлежавшие им ранее орудия и средства производства обобществлены, т. е. стали объектами социалистич. С. Кооперативно-колхозная С. отличается от гос. С. тем, что она не является всенародным достоянием. Объекты кооперативно-колхозной С. принадлежат отдельным колхозам и кооперативным объединениям. Однако кооперативно-колхозная С. является по своей природе социалистической. "При нашем существующем строе предприятия кооперативные отличаются от предприятий частно-капиталистических, как предприятия коллективные, но не отличаются от предпритий социалистических, если они основаны на земле, при средствах производства, принадлежащих государству, т. е. рабочему классу», - указывал Ленин (Сочинения, т. XXVII, стр. 396). Социалистическая природа кооперативно-колхозной С. предопределяется нижеследующим:
во-первых, кооперативно-колхозная С. возникает как результат обобще-ствления средств производства, составлявших ранее объекты мелкотоварной частной С.;
во-вторых, использование кооперативно-колхозной собственности осуществляется на основе и в соответствии с задачами социалистического народнохозяйственного плана;
в-третьих, кооперативно-колхозная С. на орудия и средства производства исключает возможность использования этих орудий и средств производства для эксплоатации человека человеком. Основными объектами кооперативно-колхозной С. являются общественные предприятия в колхозах и кооперативных организациях с их живым и мёртвым инвентарëм, производимая колхозами и кооперативными организациями продукция, а также их общественные постройки (ст. 7 Конституции СССР 1936). Объекты кооперативно-колхозной С. принадлежат кооперативам и колхозам и, следовательно, не составляют единого фонда кооперативно-колхозной С. В силу этого каждый колхоз или кооператив вправе распоряжаться по своему усмотрению принадлежащим ему имуществом (конечно, в пределах установленного для него плана). Никакие органы и лица не вправе вмешиваться в осуществление колхозами и кооперативами их права С., произвольно распоряжаться кооперативным или колхозным имуществом и, тем более, прину-дительно изымать его.
Социалистич. С., будучи незыблемой осносоветского общества,
является вместе с тем источником богатства и Советского государства и основой зажиточной и культурной жизни всех трудящихся. Именно поэтому социалистич. С. объявлена в СССР священной и неприкосновенной. «Лица, покушающиеся на общественную, социалистическую собственность, являются врагами народа» (ст. 131 Конституции СССР 1936). Право социалистической С. является основным институтом всего советского права. «Основная забота революционной законности в наше время состоит следовательно в охране обществен-ной собственности, а не чём-либо другом» (Сталин, Вопросы ленинизма, 11 изд., стр. 394). Преступные нарушения права социалистич. С. караются в уголовном порядке. В частности, крупные кражи, хищения, растраты социалистич. С. могут повлечь за собой применение к виновным высшей меры наказания (расстрела) на основании закона от 7/VIII 1932. Разбазаривание социалистич. С. карается лишением свободы на срок от 2 до 5 лет в соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР от 10/II 1941. Право социалистич. С. защищается и в гражданско-правовом порядке. Эта защита заключается прежде всего в том, что гос. органы и гос. предприятия могут истребовать через суд имущество, принадлежа-щее государству, от любого незаконного владельца, независимо от того, каким способом это имущество попало к последнему (ст. 60 Гражданского кодекса). Иски гос. органов об истребовании гос. имущества не ограничены никакими сроками давности. Право истребования своего имущества из чужого незаконного владения принадлежит также кооперативным и общественным организациям. Кроме того, государственные, кооперативные и обществен-ные организации и предприятия могут требовать в судебном порядке устранения всяких иных нарушений права социалистич. С.
Производной от общественной социалистич. С. является личная собственность (см.) граждан СССР на предметы потребления и домашнего обихода.
В СССР существует незначительное число мелких частных х-в единоличных крестьян и кустарей. Это, однако, не подрывает господ-ства и единства социалистич. системы хозяй-ства и социалистич. общественной С. на сред-ства производства, ибо эти хозяйства основаны на личном труде и в них исключена возможность эксплоатации чужого труда. Удельный
вес мелких частных хозяйств в СССР чрезвычайно невелик: во всей продукции пром-сти
в 1938 они составляли 0,03%, во всей продукции сельского х-ва—1,2%.

М.Липецкер

Источник БСЭ 1-е издание, том 51, 1944 г.

Глава IX. Наука И Социализм

Хотя буржуазная наука и добилась больших достижений, сами капиталистические отношения создали ограничения для развития науки. При социализме, когда наука развивается на службе народу, эти ограничения устраняются. В частности, лишь вместе с ростом борьбы рабочего класса за социализм создаётся наука об обществе. В социалистическом обществе старые идеологические иллюзии лишаются своей основы и зарождается всеобъемлющая научная идеология.

Достижения Буржуазной Науки

В эпоху, предшествовавшую современному капитализму, развитие наук происходило в основном на самом элементарном уровне, ограничиваясь описаниями и классификацией фактов. Научные открытия, как бы значительны они ни были в определённых областях, носили отрывочный характер, касались главным образом свойств отдельных вещей, частных законов и взаимосвязей, не затрагивали более общих и фундаментальных законов и не создавали сколько-нибудь прочной общей картины взаимосвязей в природе. Поскольку научная работа ограничивалась главным образом описанием и классификацией, абстрагирование и обобщение в области наук, представляющие собой два других важнейших аспекта научной работы, неизбежно носили в подавляющем большинстве характер умозрительных предположений и догадок. Общая теория о природе развивалась как часть философии и теологии и воплощала все философские и теологические иллюзии того времени.
На этом этапе для науки были характерны крайне первобытные представления о природе. Алхимики, например, накопили довольно много знаний о химических веществах и их соединениях, но их химическая теория была крайне первобытной в том буквальном смысле слова, что она пользовалась идеями, перенятыми из первобытных времён. Такова, например, была их идея, что химические вещества представляют собой живые существа, состоящие из материи и духа, а также обладающие атрибутами пола. Астрономические наблюдения в рабовладельческом и феодальном обществах также достигли значительного развития, но космологические теории строения вселенной оставались под влиянием первобытных воззрений.
Энгельс в одном из своих писем указывал, что существовала предисторическая сумма представлений, которую мы теперь назвали бы бессмыслицей. Эта сумма представлений использовалась (кстати, иногда ещё и теперь продолжает использоваться) для создания общих взглядов человека на природу.
«Эти различные ложные представления о природе, — писал Энгельс, — …имеют по большей части лишь отрицательно-экономическую основу; низкое экономическое развитие предисторического периода имело в качестве своего дополнения, а порой даже в качестве условия и даже в качестве причины, ложные представления о природе. И хотя экономическая потребность была и с течением времени всё более становилась главной пружиной двигающегося вперёд познания природы, — всё же было бы педантством искать для всех этих первобытных бессмыслиц экономических причин. История наук это есть история постепенного устранения этой бессмыслицы или замены её новой, но всё же менее нелепой бессмыслицей».
Поэтому положение было таково, что идеология правящих классов накладывала определённый философский и богословский отпечаток на общую теорию наук. В то же время сравнительно низкий уровень экономического развития приводил к тому, что в отдельных частных теориях укрепились различные примитивные и абсурдные представления. Эти факторы не могли не помешать развитию науки. Они действовали как мощные отрицательные факторы, которые должны были быть устранены, прежде чем стало возможно современное развитие науки и производства.
Современное естествознание зародилось в период слома могущества феодальной аристократии и формирования современных европейских буржуазных наций. «…исследование природы совершалось тогда в обстановке всеобщей революции, будучи само насквозь революционно», — писал Энгельс. Те же классовые силы, которые были носителями революции, были также и носителями научного прогресса. Наука выступала как величайшая сила просвещения, пробивающаяся через невежество и суеверие прошлого. Она бросила вызов старым авторитетам, выступив со знаниями, основанными на наблюдении и опыте. Люди, заложившие фундамент современного естествознания, резко отличались от клириков и церковных схоластов феодального общества. Они были в высшей степени заинтересованы в развитии промышленности и торговли, в новой технике, в путешествиях и открытиях. В их руках открытия науки стали орудиями улучшения условий жизни человека.
Этот подъём научной мысли явился следствием развития и роста промышленности.
«…со времени крестовых походов промышленность колоссально развилась и вызвала к жизни массу новых механических (ткачество, часовое дело, мельницы), химических (красильное дело, металлургия, алкоголь) и физических фактов (очки), которые доставили не только огромный материал для наблюдений, но также и совершенно иные, чем раньше, средства для экспериментирования и позволили сконструировать новые инструменты. Можно сказать, что собственно систематическая экспериментальная наука стала возможной лишь с этого времени».
В ходе развития естествознания в новое время, которое началось таким образом, абстракции и гипотезы, выдвигавшиеся науками, перестали носить умозрительный характер, быть просто догадками; они начали утверждаться как проверенные научные истины. Научная теория начала заменять прежнюю мешанину первобытных сказок с философскими и теологическими домыслами. Люди, занимавшиеся теперь научной работой, получили эту возможность благодаря новым приборам для точных наблюдений и проверки опытов, которыми они располагали, а также благодаря тому, что научные теории подвергались проверке не только путём научных наблюдений и опытов, но и в ходе всей практики общественного производства. Новые достижения естествознания поэтому зависели от развития технологии общественного производства и использования обществом науки как производительной силы (force of production).
Начав движение от этой точки, современное буржуазное естествознание добилось огромных успехов.
1. Было достигнуто то, что Энгельс определил как «последовательное развитие отдельных отраслей естествознания» — развитие отдельных наук, выделявшихся из других, их дифференциация. В этом процессе успехи, достигнутые в одной области, создавали возможность научных исследований в новых областях. Весь процесс развёртывался на основе развития производительных сил капиталистического общества, которое одновременно поставило новые задачи перед наукой и обеспечило её техническими средствами для их решения.
2. Во всех последовательно появлявшихся отраслях науки были сделаны значительные достижения в области анализа — разложения явлений природы на части или элементы, выявления свойств, взаимосвязей и законов движения отдельных частей и, таким образом, законов движения целого. Наряду с этим анализом природы проходил процесс обобщения, показывающего, что самые различные свойства и движения материи являются следствиями действия весьма общих, универсально применимых законов.
3. Третьим важным достижением современного естествознания было открытие законов изменения и развития в природе.
В начальный период современного естествознания преобладал взгляд, что, несмотря на непрекращающиеся изменения и взаимодействия, природа в своих общих чертах всегда остаётся неизменной. «Планеты и спутники их, однажды приведённые в движение таинственным „первым толчком“, продолжали кружиться по предначертанным им эллипсам во веки веков… Звёзды покоились навеки неподвижно на своих местах… Земля оставалась… неизменно одинаковой. Теперешние „пять частей света“ существовали всегда… Виды растений и животных были установлены раз навсегда при своём возникновении… В природе отрицали всякое изменение, всякое развитие». Но следовавшие друг за другом открытия в различных областях науки — в астрономии и космогонии, в физике, химии, геологии и в биологических науках — поколебали всё это представление о неизменности природы. Было доказано, что природа во всех её частях изменяется и развивается. И этот вывод не был соображением общего порядка, какой, например, был сделан античной греческой философией, а результатом детальных исследований, анализа различных процессов природы и открытия их законов и взаимосвязей.
4. Наконец, открытия естественных наук постепенно привели к познанию природы, одновременно к общему и детальному — общему в том смысле, что оно охватывает основные процессы, происходящие в природе, и их взаимосвязи; детальному в том смысле, что оно охватывает частные законы и взаимосвязи вещей. Это познание во всё увеличивающейся степени давало наукам возможность создавать картину естественных процессов, целиком и полностью основанную на исследовании самих этих процессов и проверенную этими исследованиями.
«…мы можем теперь обнаружить, — писал Энгельс, — не только ту связь, которая существует между процессами природы в отдельных её областях, но также, в общем и целом, и ту, которая объединяет эти отдельные области. Таким образом, с помощью данных, доставленных самим эмпирическим естествознанием, можно в довольно систематической форме дать общую картину природы как связного целого».
В результате научное познание природы постепенно вытесняет философские измышления о ней. Изложение отдельных процессов и их общей взаимосвязи основано на детальных исследованиях и проверено ими, а не получено в результате философских дедукций или догадок воображения. Раньше, как замечал Энгельс, «общую картину» природы натурфилософия могла дать, только заменяя «неизвестные ещё ей действительные связи явлений идеальными, фантастическими связями» и замещая «недостающие факты вымыслами, пополняя действительные пробелы лишь в воображении». Но как только научные исследования дали нам недостающие факты, такая процедура становится «не только… излишней», но «шагом назад».
Разумеется, попрежнему существует много пробелов и, хотя их постепенно заполняют, они останутся всегда. В самом деле, восполнение одного пробела часто открывает новые, до того неподозреваемые. Но даже в конце прошлого века наука сделала достаточно много открытий, чтобы дискредитировать прежний философско-теологический взгляд на природу. Стало ясно, что недостающие знания всегда должны быть восполнены при помощи дальнейших научных исследований, а не какими-либо иными средствами.

Ограничения Буржуазной Науки

Наука, содействуя развитию промышленности и торговли, была необходимым фактором, обусловившим возможность возникновения и развития капиталистического способа производства. Но, раз возникнув, капиталистический способ производства поставил рамки дальнейшему развитию науки.
Крупнейшим достижением капитализма является превращение мелкого индивидуального производства в крупное общественное производство, которое способно заставить служить человеку силы природы и использовать современные механические орудия производства. Рост общественного производства — в первую очередь в промышленности, поскольку сельское хозяйство оставалось сравнительно отсталым‚ — привёл к беспрецедентному развитию науки и в свою очередь опирался на это развитие науки. Открытия следовали одно за другим в разных областях, возникали и бурно развивались новые науки, природа раскрывала свои тайны человеку, были установлены принципы правильного понимания законов и взаимосвязей естественных процессов.
Но общественное производство было направлено на служение определённым капиталистическим целям. Именно капитал выполнял контрольную и руководящую функцию в общественном производстве. Кооперация труда, являющаяся существеннейшей чертой общественного производства, была создана не самими рабочими, а капиталом, который нанимал и эксплуатировал их.
«…наёмные рабочие могут кооперироваться лишь в том случае, если один и тот же капитал… применяет их одновременно».
«…движущим мотивом и определяющей целью капиталистического процесса производства является… возможно большее производство прибавочной стоимости и, следовательно, возможно бо́льшая эксплуатация рабочей силы капиталистом».
Маркс рассматривал науку как особую, но необходимую составную часть процесса производства в современном обществе. Общественный труд, писал он, включает в себя труд двух родов. Прежде всего существует научная сторона, включающая научное освоение материалов и процессов, приводящая к изобретениям и открытиям, которые улучшают существующие орудия производства и создают новые орудия производства. Это он назвал «всеобщим трудом». И, во-вторых, существует сам кооперированный труд, кооперация рабочих в использовании орудий производства.
В капиталистическом производстве эти два рода труда разделены и оба поставлены на службу капиталу. Кооперированный труд является источником прибавочной стоимости, а рабочий — просто «рабочими руками», работающими под началом капиталиста или его управляющих ради прибыли капиталиста. Усовершенствования вводятся в производственную технику не потому, что они облегчают труд или помогают удовлетворить человеческие потребности, а потому и поскольку они дают и увеличивают прибыль. И поэтому наука, теория производства, развивается не как помощник и орудие общественного труда, а как помощник и орудие капитала, эксплуатирующего рабочую силу и направляющего производство в интересах получения капиталистической прибыли.
«Мануфактурное разделение труда приводит к тому, что духовные потенции материального процесса производства противостоят рабочим как чужая собственность и порабощающая их сила», — писал Маркс. Крупная промышленность «отделяет науку, как самостоятельную потенцию производства (в английском переводе — productive force. — Ред.), от труда и заставляет её служить капиталу».
Вначале наука могла развиваться гигантскими шагами в пределах капиталистических отношений, ибо капиталу нужно было проникнуть в тайны естественных процессов, которые он использовал в своей погоне за прибылью. Капитал, сознавая жизненно важное значение науки, был готов стимулировать научные исследования даже в направлениях, которые не сулили непосредственного практического эффекта. Учёные чувствовали себя свободными и ничем не связанными; им казалось, что они занимаются своими исследованиями во имя человечества или ради науки как таковой и что общество готово чтить н награждать их за совершённые ими открытия и, если позволяют обстоятельства, использовать эти открытия на практике. Тем не менее подлинный смысл этой буржуазной свободы науки заключался в том, что наука всегда работала для капитала, который опирался на её открытия, изобретения и теории, чтобы производить те улучшения в производстве, которые увеличили бы капиталистическую прибыль.
Однако развитие капитализма в его современную монополистическую стадию постепенно приводило к прямому и открытому подчинению науки монополистическому капиталу. Этому содействовало само развитие науки, которое требовало всё больших средств и таким образом ставило науку в почти полную зависимость от финансирования монополиями — непосредственно или через государство. Не только исследования, изобретения и открытия учёных были поставлены на службу капиталу, но также и сами учёные. Они потеряли своё прежнее независимое положение и были превращены в служащих и агентов монополий или государства, которое само подчинено монополиям. Их работа соответственно регламентируется. Результатом этого явились: дезорганизация научной работы, которая может теперь вестись только в том направлении, которое будет оплачиваться монополиями; извращённое её использование, всё в большей степени ставящее её на службу войны, что связано с таким злом, как секретность и «безопасность», полицейское и военное наблюдение, проверка «лояльности» и проверка идеологической ортодоксии; и, наконец, превращение науки из источника силы и надежд человечества в угрозу ему.
Подчинение науки капиталу, а впоследствии монополистическому капиталу находит соответственно отражение и в теории науки. С точки зрения класса капиталистов, наука, как бы необходима она ни была, всегда таит в себе опасную идеологическую тенденцию. Это объясняется материалистической направленностью её выводов, в соответствии с которыми все моменты человеческого опыта начинают объясняться только материальными причинами. Буржуазия рано стала понимать, что научный материализм может стать социальной разрушительной силой, если он начнёт подвергать научной критике основы общества и привилегии правящего класса, если он начнёт показывать, как народ, вооружённый наукой, может добиться своего освобождения. Вот почему науку в течение долгого времени опутывали философскими теориями, пытаясь опровергнуть её радикальную материалистическую направленность и прежде всего ограничить возможность её дальнейшего развития и использования.
Так, науке было предписано, что она может оперировать только с определёнными аспектами сил природы, но не с так называемыми управляющими миром духовными силами; что она не способна проникнуть в работу действительных сил природы, а может лишь иметь дело с некоторыми их проявлениями; что она, наконец, может лишь регистрировать и устанавливать соотношения между нашими ощущениями, в то время как реальный, находящийся вне нас мир остаётся непознаваемым и таинственным. Такие взгляды на науку и в науке, которые получили особенно широкое распространение в капиталистическом мире нашего времени, разрабатывались ещё давным-давно — в XVII в.
Чем больше жизнь общества, включая науку, подчиняется господству современных монополий, тем сильнее душит науку мёртвая рука реакционной теории. Видные учёные провозглашают, что наука совместима чуть ли не с любой «верой», за исключением веры в человечество; что реальный мир непознаваем; что стремление добиться прогресса на основе научного познания — иллюзорно. Антинаучные идеи привносятся в науку, где они становятся догмами. Такими идеями являются идеи о неподвижном двигателе, таинственном сотворении, событиях без причины. Однако поступательное движение научного открытия не может быть полностью остановлено, и сами учёные начинают сознавать ограничения, навязываемые им в практической области интересами монополий, а в теоретической — антинаучными идеями. Многие начинают искать выход и находят его, присоединяясь к борьбе рабочего класса за новый, социальный строй, при котором наука может неограниченно развиваться, служа интересам всех членов общества.

Наука Для Народа

При капитализме управление общественным производством является функцией капитала, чья цель — извлечение максимальной капиталистической прибыли. При социализме управление общественным производством, напротив, становится функцией самого общественного труда, целью которого является максимальное удовлетворение материальных и культурных потребностей общества. Именно этой цели подчиняется развитие науки в социалистическом обществе. Задача развития теории производства всегда должна осуществляться теми, кто на деле руководит практикой производства. При капитализме наука отделена от труда и поставлена на службу капиталу, эксплуатирующему труд. При социализме же наука соединяется с трудом. Социалистическая наука является научной областью общественного труда, другими словами — областью, занимающейся исследованиями, изобретениями и теоретической работой, необходимыми для расширения и усовершенствования социалистического производства и для удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей социалистического общества.
Свободное от контроля монополий и ставшее делом всего общества, всестороннее развитие науки при социализме становится объектом планирования. Это, разумеется, не означает, что открытия, которые делаются в определённый период, должны заранее планироваться, ибо никто не может знать, какие предстоят открытия, до тех пор, пока эти открытия не будут сделаны. Это означает просто, что планируется распределение ресурсов и направление исследований во всех областях. Такое планирование делается с расчётом ближайших, а также более далёких задач. В одно и то же время научная мысль сосредоточивается на разрешении неотложных практических проблем и занимается фундаментальными исследованиями, диктуемыми потребностями теоретического развития и ставящими цель, далеко выходящую за рамки практики текущего момента.
Научные работники тесно сотрудничают с работниками производства. Возникает новый тип учёного, выходца из рядов трудящихся. Сама наука в конечном счёте превращается из привилегии отдельной социальной группы, находящейся в союзе с эксплуататорами, в общее достояние, в предмет заботы всех. А это может привести только к одному — к высвобождению огромных новых сил для научной работы и для использования её результатов с целью бурного развития науки.
В то же время ограничивающие догмы буржуазной теории выброшены за борт. Теоретическая мысль развивается в полном соответствии с научными открытиями, на базе социалистической практики, как направляющая сила дальнейших открытий и их практического использования в условиях свободы дискуссий и критики.
На ранней стадии, ещё до развития отдельных областей науки, наука едва отделялась от философии. Важной вехой в истории философии и наук является выделение науки из философии. По мере того, как наука выделялась из философии, возникали общие идеи о природе на основе научного исследования природы. Но, как мы видели, философские идеи попрежнему проникают в науку, оказывая особое влияние на её более абстрактные разделы. Освобождение науки от предвзятых представлений философии завершается только с развитием науки при социализме, ибо тогда философия перестаёт существовать в своей старой форме как универсальная теория, не зависимая от науки и навязывающая ей свои взгляды, и начинает развиваться как учение о наиболее общих законах развитая природы, общества и мышления, и, следовательно, как теоретическое орудие, направляющее научную работу.
Энгельс, говоря о взаимоотношениях между наукой и философией, писал:
«Естествоиспытатели воображают, что они освобождаются от философии, когда игнорируют или бранят её. Но так как они без мышления не могут двинуться ни на шаг, для мышления же необходимы логические категории, а эти категории они некритически заимствуют… из обыденного общего сознания так называемых образованных людей… — то в итоге они всё-таки оказываются в подчинении у философии, но, к сожалению, по большей части самой скверной, и те, кто больше всех ругают философию, являются рабами как раз наихудших вульгаризированных остатков наихудших философских учений… Довольствуясь отбросами старой метафизики, естествоиспытатели всё ещё продолжают оставлять философии некоторую видимость жизни. Лишь когда естествознание и историческая наука впитают в себя диалектику, лишь тогда весь философский скарб… станет излишним, исчезнет в положительной науке».
Более того, только при социализме возможна подлинная объективность, жизненно необходимая для полнокровного развития науки.
Процесс научного исследования требует, чтобы выводы делались только на основе исчерпывающего исследования, причём не должно приниматься во внимание, что может быть угодно или неугодно тем или иным заинтересованным кругам или что думает об этом та или иная школа. Этот процесс требует также, чтобы всякое заключение подвергалось критике на основе дальнейших исследований.
Эта необходимая характерная черта научной работы неоднократно подчёркивалась Марксом. Так, например, сопоставляя научный подход Рикардо в политической экономии с подходом Мальтуса, Маркс писал о «прямолинейности Рикардо», его «научной добросовестности», о «научной беспристрастности Рикардо», который «столь же прямолинейно выступает против буржуазии, как в других случаях против пролетариата и аристократии».
С другой стороны, Мальтус совершает грех против науки, приспосабливая свои заключения к защите интересов правящего класса. «Но Мальтус, этот жалкий человек, делает… только такие выводы, которые приятны и полезны аристократии против буржуазии и им обеим — против пролетариата». Он пытается «приспособить науку к такой точке зрения, которая не почерпнута из неё самой… а взята извне, из чуждых ей внешних интересов».
В обществе, основанном на эксплуатации, не могут не возникать препятствия для беспристрастного исследования. Исследования начинаются, но наступает момент, когда на многих учёных оказывается всё более и более сильное социальное давление с тем, чтобы заставить их привести свои выводы в соответствие с различными идеологическими и политическими требованиями правящего класса или даже преждевременно прекратить исследование. Только когда устранена эксплуатация человека человеком и научная работа сознательно подчиняется цели улучшения жизни всех членов общества, препятствия для беспристрастного исследования устраняются, ибо тогда заинтересованность, которая двигает вперёд науку, то есть общая заинтересованность в приобретении надёжных сведений, как средства улучшения жизни, требует, чтобы никто не мешал учёным доводить исследования до конца.
Разумеется, старая привычка требовать, чтобы исследования доказывали то, что выгодно определённой группе, и противодействовать высказыванию сомнений по отношению к определённым выводам, преодолевается не без труда. Но развитие социализма, с другой стороны, требует, чтобы наука была действительно объективна и проводила свои исследования без учёта того, во что привыкло верить то или иное лицо или та или иная группа лиц или во что они хотят верить. «Общепризнано, что никакая наука не может развиваться и преуспевать без борьбы мнений, без свободы критики» — писал Сталин.
В общем социализм освобождает науку от всяких ограничений, которые прежде навязывались ей. Точно так же, как социалистическая собственность на средства производства устраняет ограничения, навязанные развитию производствам частной собственностью и присвоением, и делает возможным неограниченное развитие производства в целях удовлетворения потребностей народа, — точно так же она ликвидирует ограничения, навязанные развитию науки. Методы научного исследования при социализме ничем не отличаются от методов, применяемых при капитализме, ибо эти методы, постепенно совершенствовавшиеся на различных этапах экономического развития, не являются продуктом какой-то определённой системы. Суть дела в том, что экономические, политические и идеологические факторы, препятствовавшие их применению, устранены. Следовательно, методы науки стали ещё более усовершенствованными и обогащёнными, их размах и применение увеличились.
С наступлением социализма, писал Энгельс. «начёт своё летосчисление новая историческая эпоха, в которой сами люди, а вместе с ними все отрасли их деятельности, и в частности естествознание, сделают такие успехи, что это совершенно затмит всё сделанное до сих пор».