Inshader

Где-то под Дивноморским, Краснодарского края.

(«клубничку» надо?)

Это самое величественное, что может существовать в этом мире! Под бесконечным лазурным куполом проплывают грандиозные необъятные сооружения из самого элементарного и повсеместного вещества на планете! Все эти пышные и невесомые кроны, слепящие своей белизной крутые склоны, вздымающиеся подобия башен мироздания, дворцы с безумной экспрессионистской архитектурой — всего лишь парящие бисеринки воды.

Морозные высоты и зазубренные ветра придают неосязаемым клубам причудливые формы, а вздымаемая пыль и изумительные закаты окрашивают всё это великолепие в не повторяющиеся оттенки. Даже осознавая реальные условия существования этой красоты, хочется верить в мягкость, плотность и уют скоплений кучевых облаков. Мечта детства — пройтись по белоснежному облачному ковру, меж невероятных небесных композиций и уснуть тут же, утонув в тёплых ватных стогах.

Пока что я гуляю по широкой светлой террасе на краю склона. За длинными крашенными перилами открывается синий вид на холмы и необъятное солнечное небо с колоссальными чистыми монументами. Тепло, ветрено и почти безлюдно. Наедине с собой восхищаюсь вечно меняющимся образам пухлых глыб.

Да, я видел это всё вблизи. Сквозь иллюминатор самолёта невероятные пейзажи превращались в скучный серый туман. Но всё ж ничто никогда не отнимет у меня этот яркий восторг!

— Нравится? — внезапно раздалось за моей спиной. Молодой человек с располагающей внешностью и проницательными мудрыми глазами приветливо улыбался. Он тут же добавил с нескрываемой гордостью, — Лучшее моё творение!

Меньше всего хотелось, чтобы это откровение оказалось фантазией сумасшедшего.

Дружелюбный незнакомец развернулся и беззаботной прогулочной походкой направился прочь, вдоль террасы. Странное дело, неведомая сила не позволяла мне не проронить ни слова, сдерживая весь мой поток закономерных вопросов.

«Может первый грех не такой уж и смертный?» — внезапно мелькнула крамольная мысль, глядя на самодовольного демиурга.

Создатель, не оборачиваясь и не сбавляя лёгкого шага, поднял вверх правую руку и потряс издалека указательным пальцем.

Скрипичные ноты весело оглушают светский раут, споря с флейтами. Белые свечи роняют на позолоту горячие слёзы. Благородные кавалеры в поклонах стряхивают пудру с париков. Не менее благородные дамы шуршат кринолином и непристойными сплетнями. Пожилые вельможи цокают языками и поглаживают тяжёлые трости. Во дворцовых залах душно от страсти и аромата жасмина.

Он — статный коммандер в алом парадном кителе. Она — нежная незнакомка в розовом, неумело скрывающая порочный взгляд.

Сдержанный танец в буре кружев и смеха слил их дыханья. Затем они покинули этот праздник высокомерия и реверансов, чтобы уединиться в собственном танце случайной страсти. Стыдливое утро застало моряка в неглиже и удовлетворённом одиночестве.

-

Громы и молнии сотрясают артиллеристскую бронзу. Солёные палубные щепки косят горячие тела. Уже давно гневная команда «На абордаж!» утонула в танце битвы.

Он несётся сквозь звон стали к чужой капитанской каюте, даже не пытаясь смахнуть кровавое запёкшееся знамя с щеки. Кремень резво выбивает острую искру пистоля, разя отважного боцмана у дубовых дверей. В полумраке каюты он не видит ничего, кроме испуганных глаз, некогда наполненных розовой порочностью. Три безумных года изменили всё, оставив нетронутой ту жасминовую ночь. Вот она — достойная награда за риск для отчаянного моряка!

Она узнала его, и на мгновение её взгляд озарился горячей страстью, но внезапно тут же похолодел, как ствол заряженного пистоля в женских руках. Искра, выстрел! Коммандер Королевского флота рухнул, поверженный коварной пиратской капитаншей.

На данную тему.