GubastiKudryash

- Если ты думаешь, что все в этом мире можно купить, то у тебя большое будущее. – Так однажды сказал мой дядя и я запомнил эти слова на всю жизнь.
Это, можно сказать, стало моим кредо. Я хотел добиться богатства и в отличие от многих людей современности, которые говорят что деньги зло, но при этом втайне желают обладать как можно большими деньгами, я не придерживался этого мнения. Я считал, что деньги не зло. Деньги это инструмент. Этот как пистолет. В одном случае можно защитить слабых и сделать добро, а в другом можно и пристрелить кого-угодно.
Деньги это не однополярность. Не белое и не черное. То как ты поступишь имея на руках деньги и есть белое или черное. Только твой поступок окрашивается, но уж точно не деньги.
И да… лгут все те, кто говорит, что деньги не меняют человека. Типа, если человек нормальный то и с деньгами и без них, он всегда останется нормальным. Так-то оно так. Да вот только нормальность эта уже будет другая.
Сразу после школы я пошел учиться. Во время обучения пошел на работу и открыл свой первый бизнес. А по-другому денег не заработать. Можно впахивать за пятьдесят тысяч и быть довольным. Но если хочется много денег, придется рисковать. Либо придумай вечный двигатель, либо открой свой бизнес.
Так модные сейчас интернет магазины, тогда еще не были такими модными и я, можно сказать, попал в струю. Нашел золотую жилу. То ли время подвернулось хорошее, то ли я был чуточку проворнее остальных.
После моего первого миллиона я не остановился. Я хотел больше денег.
После окончания университета, когда мой диплом мне был уже ни к чему, я забросил его в дальний угол и продолжал работать.
Мне хотелось больше денег. И я их получал. После интернет магазина у меня появилась первая текстильная фабрика, купленная по дешевке из-за кризиса и бездарного руководства, которое привело фабрику к банкротству. После того как фабрика заработала в полную силу, я начал скупать разные предприятия. Моя сфера деятельности не ограничивалась чем-то одним. Хотя нет, вру. Единственная основная сфера моей деятельности была проста. Если там можно заработать, значит это моя сфера.
Вернувшись к словам моего дяди, могу сказать, что я покупал всё и всех. Машины, квартиры, люди, девочки, которые увидев пачку банкнот мгновенно меняли мнение и хвостиком уплетались за тобой. Я давал взятки. Покупал расположение людей и самих людей тоже покупал. Если в заведении запрещено было курить, то я все равно курил. Либо персоналу на лапу дашь, либо штраф оплатишь. А все равно куришь, потому что все в этом мире продается.
Может вы слышали байку про Марка Твена, который, находясь у английской королеве на приеме, говорил, что все женщины продаются, лишь цена разнится.
Королева естественно отвергла его слова, но Твен сходу спросил у нее:
- Сколько вы стоите?
Королева немного растерялась, но ответила:
- У вас денег не хватит.
- У меня не хватит, так хватит у кого-то другого, - тут же ответил писатель.
Я не знаю насколько эта история правдивая, но она хорошо показывает насколько все продажно. Купить можно буквально все. И я это все покупал, пока однажды не стал перед выбором.
Была одна столярка, которая как никак, но конкурировала со мной. На столярке этой работала вся деревня и стоило ее закрыть, как вся деревня пришла бы в запустение. Я же думал выкупить ее и закрыть, чтобы не мешалась в осуществлении моих планов.
И выбор этот показал мне, что не все продается.
Не смог я себя купить. Не смог купить свою совесть. Не смог.
А хотя, может у меня просто денег не хватило…
©GubastiKudryash

- Где они? – сказал Людмиле муж, обдавая ее противным перегаром.

- Я не знаю о чем ты. – Ответила супруга и отвернулась.

- Деньги где, тварь!? – не разжимая зубов, сказал он и по растрескавшимся губам его потекли слюни.

- Нет денег.

- Не ври мне!.. – наседал муж.

- Нет денег. Нет их. Хоть убей, а денег нет!

- А если так спросить? – Он подошел и схватил жену за горло, прижав спиной к стене.

- Саша беги, - успела сказать она сыну, прежде чем поцарапала мужу щеку и была за это наказана, ударом в лицо.

Не ослабляя хватку, муж перетащил жену к другой стене и сильно приложил спиной о сервант, откуда посыпалась посуда. Мальчик вскрикнул и выбежал из комнаты. Квартира наполнилась звоном битой посуды, криками, матами и воплями.

- А теперь ты как заговоришь? – продолжал муж трепать Людмилу. – Я ведь знаю что есть. Знаю… дай денег тварь. Дай денег! – во все горло прокричал он.

- Это деньги нашего сына, - прохрипела жена, корчась от боли, - И дочерей твоих деньги. Им в школу нечего одеть. А ты тварь все пьешь… - не успела она закончить фразу, как была заткнута кулаком.

- У, тварь! Значит, все-таки есть деньги. Я тебя научу чего стоит твоя ложь. – Он попытался ударить ногой, но Людмила вцепилась в него как кошка и вместе они рухнули на пол.

Жена оказалась проворней и встала первой. Она устремилась к выходы, но была поймана за ногу и снова оказалась на полу.

Муж встал и вновь схватил ее за горло, подняв на ноги как какую-нибудь куклу.

- Не дам! – крикнула она, почувствовав прилив сил от злости. – Хоть убей, не дам! Иди к своим друзьям алкоголикам и с ними пей. На их шиши пей, а я денег не дам!

- Ах ты тварь!

Снова она оказалась прижата к стене, только в этот раз муж не отпустил горло. Он крепко держал ее двумя руками, чуть приподняв от пола.

Воздуха не хватало.

Людмила брыкалась и пыталась вырваться, но крепкие руки мужа намертво вцепились с хрупкое горло женщина.

- Дай денег! Дай денег! Иначе сдохнешь! Деньги где? Деньги! Деньги… - как заведенный продолжал он говорить, отхватывая хлесткие удары по лицу. – Я ж тебя задушу дура ты. Задушу. Задушу…

…и он бы задушил, если бы Сашка не влетел в комнату и не закричал.

- Мама!… папа!… - он обливался слезами. Его трясло от страха, но он все же вклинился между свирепствующим отцом и полуживой матерью.

Муж отпустил хватку и Людмила мешком рухнула на пол, жадно глотая воздух.

- Тварь, - кинул муж напоследок и вышел из комнаты.

Деньги оказались нетронутыми.

Людмила выстояла и не раскрыла место заначки, а муж их просто не нашел. Но, как говорится, было бы желание, и уж чего-чего, а желания было хоть отбавляй. Поэтому вместо желанных денег из дома пропал монитор от компьютера сына.

Эта сцена была не первая и скорее всего не последней в жизни Людмилы. Но в оправдание можно было сказать лишь то, что двух дочерей и одного сына она бы не воспитала одна. Да и квартира в ипотеке, которую надо выплатить.

А он, муж, на самом деле не такой уж и плохой.

Да, бывают и такие моменты, но ведь не каждый день. Без бутылки муж ее не человек, а золото. Зарабатывает хорошо, заботиться о семье, ремонтирует все сам, но стоит только прикоснуться к выпивке, как ему тут же сносит крышу и дальше все происходит как по плану: первые две недели он не появляется дома, а все время проводит с такими же друзьями алкоголиками, где беспросветно пьет и швыряется деньгами направо и налево. Деньгами, которые сам же копил и сам же прятал, будучи еще в трезвом состоянии. Пьет не останавливаясь, потому как есть на что пить.

А вот спустя недельки две или же тогда, когда заканчиваются средства, он возвращается домой. И тут есть два развития сюжета. Первый, если возвращается пьяный, то требует денег, устраивает скандал и тащит вещи из дома. И второй, если не пил хотя бы день, тогда его начинает хандрить, знобить и он как брошенный пес садиться возле подъезда всем на обозрение, делает печальные глаза и ждет.

Уставший весь. С жесткой щетиной. Глаза как у пса, которого не кормили неделю. Руки трясутся. В глаза никому не смотрит, а лишь сидит и ждет.

Сама же Людмила тоже не выделяется особой оригинальностью и, помучив мужа несколько суток, впускает его в квартиру. После этого наступает «золотая эра». Жена может требовать что угодно и виноватый муж выполнит все быстро, качественно и беспрекословно. Он все еще чувствует вину. Редко смотрит в глаза и не говорит ничего наперекор.

Все сделаю. Все исправлю. Все починю.

В это время семья живет общими интересами – воспитать детей, одеть их в школу, купить что-то домой, скопить немного денег для покупки мебели или техники, закрыть ипотеку.

«Золотая Эра» длится около двух недель или месяца. Но и ей приходит конец.

Сразу после «золотой эры» начинается «эра быта».

Муж уже не настолько податлив. Чувство вины потихоньку стирается из памяти. Его слово вновь имеет вес. Может уже и не сделать то что сказала жена. Он медленно, но верно становится главой семьи, до тех пор, пока в заначке не скопится нужная сумма или внутренняя тяга к алкоголю не пересилит здравый смысл.

Спустя полгода муж вновь срывается в запой не недели две. Пока что максимум был месяц.

И снова все вертится по кругу.

И пусть отсохнут языки у тех, кто кричит, что это не стабильность.

Так и живем.

Ссылки на предыдущие части

первая
вторая
третья
четвертая
пятая
.
Рай
.
Я тогда словно душу потерял, с этого все и началось.
Было лето. Вечером, в мою новую квартиру влетел Малой.
- Мсье разбился.
- Как?
- Насмерть, - сказал он.
После этих слов, все для меня стало как в тумане. Все что я помню из того промежутка лишь то, что я начал беспросветно пить, курить, нюхать, глотать, хавать… в общем пошел по нехорошим следам.
Я помню, что сливал десятки тысяч в Москве.
Клубы стали для меня как родные места.
Я мог зайти в клуб и налить каждому кто там был. Естественно, вокруг меня сразу начали появляться так называемые друзья. Они менялись почти каждый вечер, но мне было плевать. Я пил.
Всем нашим делом заправлял Малой, а я только и делал, что сливал деньги.
Однажды я сильно напился, после чего нюхнул кокса и поехал в такси к новому клубу.
Кто-то оказался со мной в машине.
И этот кто-то сказал:
- Курить будешь?
Я был не в том состоянии, чтобы анализировать и понять, что с меня хватит. Я даже говорить не мог. Я лишь кивнул.
- Останови, - сказала «кто-то» таксисту.
Помню, что мы остановились в районе Таганской и неизвестный пассажир сделал мне плюху. Я втянул горький дым и тут же выдохнул обратно.
- С тобой все в порядке? – спросил он.
Нет. Я был не в порядке.
Я упал на землю и лишь видел, как фонари раскачиваются в глазах. Точно так же, как когда-то я лежал на кухне обкурившись спайса.
Затем я почувствовал, как встаю.
Да, я встал и побежал за собой.
Я бежал по ночному городу и пытался догнать убегающего меня. Знаю, звучит странно, но это был точно я. И как бы я ни старался, он, то есть я, оказался быстрее.
Я снова оказался на земле. Я едва мог дышать. Легким не хватало воздуха, а сердце вырывалось из груди.
- С тобой все хорошо? – раздался голос надо мной.
- Давай такси, едем дальше, - ответил я с земли.
Мне стало лучше, но этот случай до сих пор будоражит воображение. Мне и сейчас кажется, что тогда я догонял свою душу.
Я поехал дальше и не появлялся на районе еще пять суток.
- Ты представляешь? – обратился ко мне Илья. – Пять суток меня носило, а из всего этого, я помню лишь один момент.
Сознание вернулось в одном из отелей Москвы. В номере люкс, ходили какие-то девки и мужики. Все мне жали руку и каждый предлагал накуриться или занюхать чего-то.
Тогда я выбрал понюхать. И белый порошок вновь вернул мне бодрость. Как оказалось ненадолго. Но и этого мне хватило, чтобы выбраться оттуда живым.
Пока все где-то бродили, трахались и занимались не пойми чем, я оказался в гостиной со всеми вещами.
Оглянувшись по сторонам я проверил несколько пиджаков и в каждом из них я находил удостоверения. Точно помню, что одно было удостоверением ФСБ. Эта новость немного привела меня в чувство. Но что вообще вернуло меня к реальности, так это мертвая проститутка с перерезанным горлом в ванной.
Ошалевший я вернулся в гостиную, куда уже стягивался народ и все вели себя спокойно, кроме одной девушки, которая косилась на меня и каждый раз норовила запрыгнуть ко мне на колени
Я отталкивал ее до поры до времени, пока она не шепнула мне на ухо:
- Помоги мне отсюда выбраться. Я не хочу, чтобы они поступили со мной так как с моей подругой.
Я сделал вид, что удаляюсь с ней в комнату для утех, а сам закрылся там и начал спешно ходить по маленькой комнатке.
- Они ее убили, убили… - плакала девушка.
- Не паникуй. Без паники! – я снял очки, я тогда уже в очках ходил. Вытер потное лицо и начал диктовать ей. – Сейчас идешь в аптеку и покупаешь снотворного. Сильного снотворного. Ты меня поняла? Если спросят, скажешь идешь за презервативами. Спроси у этого долбанного фармацевта, чтоб снотворное убивало даже через алкоголь. Поняла? Поняла!? – кричал я на испуганную девушку.
Она кивнула и я выпустил ее из комнаты.
Эти пятнадцать минут длились для меня вечно. И вот наконец-то стук в дверь.
- Кто там? – прислонился я к двери.
- Аня, - прозвучал голос девушки.
- Как прошло?
- Они спрашивали, я сказала, как вы велели.
- Взяла?
Она протянула таблетки.
Дальше все случилось на удивление хорошо для меня. Обпоив трех мужиков, я выждал некоторое время, а потом скрылся вместе с девушкой.
Больше я не видел ни этих людей, ни этого отеля, ни кого бы то ни было.
Я даже вспоминать не хочу эту историю. До сих пор чувствую сухость в горле, запах крови вперемешку с каким-то парфюмом и страх, который сковывает движения и не дает продумать ситуацию.
Вместо того чтобы думать как оттуда выбраться, мысли мои носились по замкнутому кругу, кто они? Что они со мной сделают? Они меня убьют? Или будут допрашивать? Где я? Как меня сюда занесло? И все в таком роде.
Я не знаю как мне пришла идея со снотворным, но я безумно рад, что все прошло отлично.
После этого случая жизнь не стала для меня прежней.
А не стала она потому, что я попробовал наркотики. Не эти ваши травки и фены. Я попробовал настоящие наркотики.
Вот мы и подобрались к моменту, где как никогда лучше просвечивается пагубность фразы: А почему бы и нет?
С этой фразой, я перемотал себе руку жгутом, а наркоман со стажем вколол мне в вену жидкость. Я даже не знал, что было в шприце.
Я помню, что зажмурился и когда отпустил жгут, то попал в рай. В прямом смысле этого слова. Я никогда не испытывал подобных ощущений.
Прежде чем отправиться в «рай», так сказать еще на пути туда, я заметил мысль, которая проскочила у меня в голове: Я готов за это умереть.
Не верь тем людям, кто говорит, что тяжелые наркотики не приносят счастья. Это неправда. Они приносят счастье. Но лишь в очень маленький промежуток времени. Тогда я точно мог сказать.
Я счастлив. Счастлив как никогда!
Лежа посреди квартиры я был в раю. Это было настолько круто, что мне никогда не передать это словами.
Я не советую тебе пробовать. Не советую лишь потому, что очень маленький процент людей способен променять то счастье на реальный мир.
Спустя неделю я решил повторить этот полет в рай.
.
Наручники
.
Моя квартира. Тот же наркоман готовит снадобье. Я так же лежу на огромном кресле и жду полета в рай. Второй раз было уже не так страшно, но зато так же круто как и первый. И все последующие разы были такими же крутыми.
Я каждый раз летал в рай и каждый раз не хотел возвращаться.
Спустя два месяца я полностью отошел от дел и занимался только одним. Я стал самым настоящим наркоманом.
Спустя еще два месяца, я слил все деньги. Удивительно, но мне казалось, что моих сбережений, хватит на десятки лет. Но я умудрился слить намного раньше.
Помню как Малой пытался меня вразумить и вернуть к жизни. Он даже бил меня, а я лежал и что-то бубнил под нос.
Типа, какой-то Малой будет меня учить, как мне жить.
Стоит отдать ему должное, так как он долго пытался победить мою зависимость и вернуть меня в дело.
Он приезжал ко мне, вытаскивал меня из притонов, о которых я уже много чего знал. Он не дал превратить мою квартиру в притон.
Однажды он приехал ко мне и дверь ему открыл Леха, который ставил мне уколы.
Не разбираясь кто и что, Малой сразу впечатал Лехе прямой и выкинул его в подъезд.
Меня ждала та же участь. Малой и мне хорошенько впечатал. Ну, хорошо хоть не выкинул в подъезд или того хуже, на улицу.
Так как Малой ворочал всеми делами, то он запретил всем барыгам продавать мне хмурого. Но это лишь на некоторое время вызвало затруднения, так как у меня были деньги, а торчков на халявную дозу, всегда хоть отбавляй.
Вот и получался, такой бартер. Я им деньги на двоих, они мне дозу.
Но деньги не вечные. Поэтому совсем скоро я начал продавать технику и мебель из квартиры.
Спустя еще пару месяцев, у меня осталась одна кровать, старое кресло, пустые тумбочки и кухня. Все остальное я слил ради рая, как я часто называл дозы.
А спустя еще месяц, я уже околачивался на улице в поисках денег.
Я воровал магнитолы в тачках. Грабил людей на улицах. Тащил продукты из магазинов, потому что помимо дозы, есть тоже хочется. Я делал все, лишь бы достать деньги, а затем обменять их на дозу.
Малой уже давно не посещал меня и мне было плевать.
Я занял денег у всех кого знал и не знал.
Я стрелял мелочь у прохожих. Один раз мы с другим торчком, взломали магазин. Касса была почти пуста, так что мы даже разочаровались после этого дела.
Я научился угонять машины.
Воровство вплелось в меня и стало чем-то неотъемлемым.
Проходя мимо парковки и не замышляя ничего плохого, я на уровне подсознания, проверял закрыты ли двери у машин. Несколько раз мне везло и я ломал магнитолу, навигатор, шарил по бардачку. А вечером, если машина еще стояла, я пытался угнать и ее.
Короче говоря, я уже не жил.
Единственная цель для меня была найти дозу.
Честно, я уже жалел что ввязался в эту кабалу, но поделать ничего не мог.
Однажды я решился настолько сильно, что сам пришел к Малому с просьбой дать денег только на то, чтобы вылечиться.
Естественно он ничего не дал.
И да… естественно если бы он дал, я бы все спустил на наркоту.
Вместо этого он сам определил меня в клинику и давал деньги, чтобы меня вылечили.
Я не стал каким-то особенным. Я просто сбежал оттуда через неделю.
Пошатавшись еще месяц, когда у меня уже давно ничего не было, я решил что смогу с этим справиться сам.
Точно и не помню, где я достал наручники, но я приковал себя к батарее. Конечно, это было глупо. Глупо потому, что я-то надеялся, что это меня излечит, совсем не подумав о бедных соседях, которым пришлось целые сутки слушать мои крики и звон в батареях.
Был бы я чуть посильнее, то и саму батарею бы вырвал. Но сил совсем не осталось.
На следующий день приехали МЧС, вскрыли замок и отвезли меня в больницу, где я пробыл не больше двух дней.
Да, я снова сбежал.
Я долго бегал и долго скитался в поисках все того же «рая».
Пока меня просто не выключило.

Ссылки на предыдущие части
Первая
Вторая
Третья
Четвертая
.
Хозяин.
Предпоследняя часть
.
Когда Малой вернулся из «командировки», то поведал нам о том, что местные торчки говорят, будто сжег нашу палатку никто иной как Хозяин, так называли местного дилера.
Честно говоря, нам было страшно связываться с неким Хозяином, не зная ни его покровителей, ни его самого. Может он там крепко сидит, а может он такой же Штырь, только в Москве.
Короче говоря, мы решили выяснить все сами.
Собрав небольшую ораву подельников и наших подопечных, мы выехали на район Москвы, где третий раз наша палатка, как феникс, поднималась из пепла.
Хозяина не пришлось долго искать. Он сам нашел нас.
Это оказался мужик лет сорока, на вид приезжий, как потом выяснилось, приехал он из Молдавии и развернул тут небольшую сеть. Начинал он так же как и мы.
- Ты сжег нашу точку? – спросил я больше ради приличия.
- Да, - дерзко ответил он.
С ним тоже было немало народа – около десяти человек. Все молодые парни лет по двадцать.
- Еще раз тронешь, узнаешь что будет!
- Вы вообще кто такие? – выступил Хозяин вперед. – Тебе чего тут кореец надо, - обратился он к Мсье.
Зря он это сделал, так как разговор на этом и закончился.
Мсье недолго думая над последствиями нанес ему прямой в челюсть, свалив хозяина на пол.
Тут же началась заварушка и наша шайка схлестнулась с местной шпаной.
Я толком и не помню что происходило, но бой был жестоким. Хорошо хоть никого не убили, потому как я лично видел как блеснула тонкая полоска лезвия.
- Мсье, сзади, - крикнул я своему другу и он едва успел увернуться от ножа, тут же вырубив нападавшего с ноги.
Не буду рассказывать в подробностях, скажу лишь что вышли мы примерно поровну. Хотя мы их и погнали дальше во дворы, но сами туда соваться не решились. Мало ли… район-то не наш.
Взяв под руки тех, кто не мог идти, мы вернулись домой зализывать раны.
В тот же вечер, мы закатили неплохую пирушку в честь бойни. У всех глаза светились счастьем и даже избитые радовались и хотели снова рвануться в бой.
Мы понимали, что теперь наша палатка находится в тройной опасности. Хозяин точит на нас зуб и скорее всего будет мстить, поэтому в палатке нашей всегда было два человека и все время поблизости находилось еще двое.
Да… нам это влетало в копеечку, но ведь как-то надо было раскручиваться и отвоевывать новые земли.
Вообще-то мы не хотели конфликта и ехали просто поговорить и обсудить дела, а людей взяли, чтоб не случилось как со Штырем. Но Хозяин назвал коренного француза корейцем, после чего все пошло не по плану.
Спустя неделю наша точка продолжала работать и никто на нее не покушался. Нас это радовало и спустя неделю нам удалось открыть еще одну точку.
Хозяин на связь не выходил, да и мы не искали контактов.
Мы успели расслабиться и думали уже о том, что Хозяин оказался Штырем, а нам можно не париться по этому поводу.
Но, как известно беда не приходит одна.
Вначале ко мне в квартиру нагрянули власти с проверкой. И как я внутренне радовался, что недавно избавился от всего товара и даже при себе не имел ни грамма.
Меня забрали до выяснений обстоятельств. Следователь, хотя вряд ли это был следователь, пытался расколоть меня и выбить адрес и имя моего поставщика. Но я включил полного дурачка, зная что у них на меня ничего нет.
Да, я боялся. Скажу больше, я ссал, потому что зная о произволе наших властей, я думал что со мной церемониться не будут. Просто посадят в кутузку, заведут туда пару амбалов и будут крошить.
Но все оказалось более цивилизованно.
Спустя сутки я вновь обрел свободу.
Когда я встречался со знакомыми, то все отводили глаза и я не сразу понял, что произошло что-то нехорошее.
Я как в том фильме: «В бой идут одни старики» встретил Мсье и спросил:
- Кто?
- Глобус, - ответил он мне.
- Как это произошло?
- Была его очередь дежурить рядом с точкой. Он отошел куда-то во двор, там его и хлопнули.
- Родители уже знают?
- Да, все уже знают. Думаю и за нас скоро примутся.
- Не примутся, - с уверенностью ответил я, хотя в душе знал, что он прав. Прав как никогда.
- Что делать будем? – спросил Мсье
- Мстить, - ответил я, как когда-то он.
Беда не приходит одна. Она вообще штука подлая и ходит стаей.
Так и у нас.
Мы знали, что Глобуса хлопнули люди Хозяина, поэтому решили ответить тем же.
Так как у нас уже было несколько точек на его районе, то и сведения от торчков мы получали из первых уст.
Да, то что Глобуса хлопнул Хозяин это было известно точно.
Спустя день мы узнали где живет Хозяин, где хранит товар и у кого запасается.
Ведь так всегда, пока петух не клюнет в задницу, никто и с места не сдвинется. Нас петух уже клюнул, поэтому и сведения пришли так быстро.
Установив наблюдение за домом, мы продолжали торговать. Только торговля теперь шла намного аккуратнее. Нигде не было большой партии товара. Все подвозилось по мере надобности. На точках в чужом районе дежурило уже по пять-шесть человек и всем строго настрого запрещалось отходить одному вод дворы или куда бы то ни было.
Хозяина мы палили постоянно.
Видать он чувствовал это, или же принял меры, потому как тоже не ходил один. Точнее он ездил не один. Его черный Месердес, всегда был забит под завязку, но нам это была не помеха.
Изучив его постоянный маршрут, мы установили засаду.
Все казалось как обычное действие – машина во дворе проколола шину.
Молодые парни сразу покинули машину и стали по периметру. Мы видели, как округлились их глаза и видели панику. Да, страх чувствовался на расстоянии.
Но мы ждали не этого.
Когда Мерседес снова отправился в путь, причем совсем не изменив маршрут, то на их пути снова оказалась ловушка.
Снова машина проколола колеса и Мерседес остановился.
Мы, на старенькой девятке без номеров подскочили сзади и подперли Мерседес. Вылетев из машины, как лучшая бригада ОМОНа, мы монтировками разбили все окна и вытащили за шкирки Хозяина, которого и увезли все в той же девятке.
Стоит отметить, что держался он крепко и часто дерзил нам.
- Щенки, вы за это ответите. Вы не знаете с кем связались.
- Ты Глобуса хлопнул? – спросил с переднего сиденья Мсье.
Мы все были в масках.
- Будет знать как барыжить на чужом районе.
- А ты будешь знать как убивать наших людей, - сказал Мсье и со всего размаху, врезал ему кулаком в лицо.
Кровь сразу окрасило смуглое лицо Хозяина. Он застонал.
- Твари… дайте хоть кровь вытереть, - сказал он. – Развяжите руки.
- Не переживай, развяжем, - спокойно сказал я, хотя внутри я весь трясся.
Мы приехали к брошенному зданию на окраине Москвы.
- Вылезай гнида, - скомандовал Мсье и вытащил Хозяина на землю.
Оставив Малого на фишке я с Мсье повели Хозяина в разбитку.
- Чего вы хотите?
- Чтоб ты сдох. – сказал Мсье и направил на него ствол.
Мой испуг был точно таким же как и у Хозяина, который не рассчитывал на столь серьезные последствия.
Я не стал показывать страха и не стал при свидетелях спрашивать откуда у Мсье завелся ствол.
- Шевели костями, - Мсье пнул его стволом в спину.
- Вы ведь меня не убьете? – как-то уже испугано спросил Хозяин.
- А как ты думаешь, зачем тебя сюда ведут? – подогрел я его страх.
- Ребята, вы ведь еще такие молодые, оно вам надо? Грех на душу брать…
- Зубы стяни, - Мсье снова огрел его по голове, только на этот раз прикладом, после чего Хозяин рухнул на колени.
- Ребята, не надо… ребята, - он умолял.
- Итак, - начал я. – Первое что ты сделаешь, это переведешь сорок косарей зеленки на номер который мы тебе скажем. Можно сказать, это компенсация за Глобуса. Второе – если еще хоть один из наших ребят будет избит и не дай бог убит, ты умрешь первым из твоей банды…
- …и третье, - вклинился Мсье, - мы торгуем на твоем районе без косяков. Мы не хотим войны. Мы хотим работать честно. Если хочешь чтобы твой район остался под тобой, сделай хорошую цену и не греби капусту лопатой. Ты понял? Понял!?
- Да-да, я все понял... вы меня не убьете? Нет? – голос его совсем перешел на писк с плачем.
- Сегодня нет, но если понадобится, то грохнем.
Мы оставили его со связанными руками в разбитке, а сами сели в машину и поехали на свой район.
- Откуда у тебя пушка? – спросил я у Мсье.
- Прикупил на всякий случай.
- Чего меня не предупредил?
- Ты был бы против.
- Да, я был бы против тогда. Но теперь, достань еще одну, для меня.
Мсье ничего не ответил, он только улыбнулся.
*
- Но это лишь полбеды, - сказал мне Илья, - Настоящая беда пришла позже. Естественно Хозяин не успокоился и не выполнил ни одного из наших требований. Мы надеялись, что хоть деньги отдадим родителям Глобуса, но не тут-то было.
Вместо того чтобы выполнять наши требования. В один день, в его районе сгорели все наши точки и были очень сильно избиты все наши люди.
- Может ну его, этот район? – предложил Малой.
- Тебе не жалко тех пацанов кто там был? – спросил Мсье.
- Жалко.
- Тогда не неси херни.
И он был прав. Злость кипела во мне как лава в вулкане.
Мне казалось, что если бы сейчас, передо мной оказался Хозяин, я бы его убил. Убил в прямом смысле этого слова. Из пистолета, или же просто кулаками. Забил бы до смерти ни капли не сожалея.
Мы знали, что теперь его достать будет не так-то просто. Он укрепится у себя на районе как в крепости. Он теперь будет более осторожен, не то что раньше.
Скорее всего он знает где мы и кто мы. Поэтому нам бы тоже не плохо подумать о собственной безопасности.
И снова в воздухе повис этот жуткий вопрос, Что делать?
На него никто не знал ответа. Мы понимали, что просто так оставлять это нельзя, но что делать?
Что делать?
План был придуман быстро.
Мы снова начали отстраивать нашу палатку, только теперь на другом месте. Естественно мы знали, что слух о новой точке быстро дойдет до Хозяина. И чем быстрее он дойдет, тем лучше.
Точка начала работать и буквально через два дня ее снова попытались сжечь.
продолжение в комментариях

ссылки на предыдущие части
первая часть
вторая и третья части
четвертая часть
.
Оплатишь по счету. ч.5
.
Вернувшись домой мы спрятали добытый непосильным трудом товар и стали жить дальше как ни в чем не бывало.
Я сразу вызвал к себе Малого, у которого брат Штыря одноклассник:
- Малой, как зовут?
- Леха.
- Ты бываешь в квартире у Штыря.
- Неа, меня как-то звал Денис, но я не пошел. А что?
Я видел, что глаза его загорелись. Он чувствовал наживу. Он знал, что за любое выполненное задания цена будет грамм.
- Мне надо чтоб ты там побывал.
- Я постараюсь.
- У меня к тебе дело есть.
Глаза Малого вспыхнули еще большей жаждой. Я знал, что сейчас он чувствует гордость и го-тов на все, чтобы помочь нам. Даже скорее не из-за гашиша, а из-за того чтобы продолжать с нами общаться.
Ведь когда тебе шестнадцать лет, а к тебе обращаются взрослые и серьезные пацаны за помо-щью, это льстит. Это и к авторитету твоему прибавляет, среди твоих сверстников. Пока они общаются с малолетками, он – Малой, уже ворочает делами.
Но я все равно знал, что отплачу ему не только своим расположением, но и стандартной ценой – один грамм.
- Малой, - обратился я к нему и приобнял за плечо, - мне надо чтобы ты кое-что сделал для ме-ня. Ты готов?
- Да, - смело ответил он, даже не зная моей просьбы.
- Мне надо чтобы ты побывал в гостях у своего друга Дениса и установил в квартире кое-что?
- Прослушка что ли? – удивленно спросил он.
- Да.
- А зачем она, если мне итак все Денис рассказывает.
- В смысле все?
- Да в прямом. Он ненавидит своего брата и за это треплет мне все, что знает и слышит. Мы ваш гашиш с ним и курим периодически, а Штырь ему ничего ни разу не дал.
- Хм… - задумался я на секунду. – Тогда мне надо чтобы ты чаще общался с Денисом и докла-дывал все что там происходит. Ты будешь моими ушами, - сказал я ему киношную фразу.
- Да, хорошо, без проблем.
Неделю не было никаких изменений. Штырь не выходил на связь, Малой не докладывал ничего необычного, а мы с Мсье продолжали торговать, зная что у наших конкурентов нет ни копейки денег и совсем нет товара. Дабы и дальше не уходить в минуса, мы вернули цены.
А чтобы не палиться и не наводить подозрения, товар отобранный у Штыря так и не распако-вывался. Даже рюкзак был на месте.
После обсуждения ситуации с Мсье, я лично позвонил Штырю:
- Здарова, это Илюха, есть разговор. Приходи сегодня в пиццерию на углу. И давай не как в прошлый раз. – я сказал это все и бросил трубку, зная что он придет.
Я даже не дал ему слово вставить. Сказал, что хотел сказать и все.
Встретились мы с ним один на один.
Мсье в это время дежурил на улице, как и Малой, который ошивался недалеко и должен был сразу позвонить мне чуть что увидит подозрительное.
- Штырь, ты поступил нехорошо в прошлый раз.
- Я поступил правильно, - сказа он и хотел было сплюнуть, но удержался, осознав что находит-ся не на улице.
- Тогда мы тоже поступили правильно, - сказала я. – Как глаза, жечь перестало?
И тут же глаза его глаза моментом округлились и запылали яростью. Я думал он на меня прям там набросится и начнет рвать как дикое животное. Но он сдержался.
Честно говоря я думал он давно догадывается что это мы, но он оказался более глуп чем я ду-мал.
- Ах ты сука… - выдавил он сквозь зубы.
- Не кипятись. Мы отплатили вам тем же. Так что не надо тут разводить треп о пацанских и не пацанских разборках. Не люблю я этого.
- Что тебе надо?
- Я пришел к тебе с предложением. Ты можешь злиться, можешь паниковать, но я знаю, что по-ложение твое серьезно. Совсем скоро с тебя потребуют деньги за товар. Денег у тебя нет. Кстати гово-ря и товара у тебя тоже нет. Вы задали нам трепку. Мы вернули вам тем же. Но мы не хотим вражды и согласны на перемирие. Наши условия. Никто ни на кого больше не наезжает. Работаем как работали. Кто вытянет, кто останется на этом рынке, тому и все клиенты. Мы возвращаем ваш товар нетронутым и дальше работаем как работали. Согласен?
Штырь поморщился как будто прикусил дольку лимона. Ему явно не хотелось идти на эти ус-ловия, но выхода как такового у него тоже не было.
- Я подумаю, - больше ради приличия, сказал он.
Я уже знал что он согласится. Да и он знал, что пойдет на эти условия.
Я видел, как он в буквальном смысле перешагивает через свою гордость. Он морщился и каж-дый раз хотел сплюнуть в сторону. Его большие желваки бегали по лицу как подкожные мыши. Его острая челюсть выдвигалась вперед, больше чем обычно.
- Сколько тебе надо времени?
- Сутки.
- Через сутки, я жду от тебя звонка. И помни, если кто-то из моих парней будет тронут, мы от-ветим тем же и больше на перемирие не пойдем. Если есть кто-то выше тебя, можешь им так и пере-дать.
- Нет никого выше. – сказал он, явно гордясь, что здесь всем заправляет он.
- Тем лучше. До связи. – сказал я и вылез из-за столика. – Оплатишь по счету, - бросил я напос-ледок.
Уж что-что, а последняя моя фраза размазала его гордость по стенкам заведения. Он снова дер-нулся чтобы что-то сказать мне, но снова сдержал себя. Все-таки здравый смыл был в нем так же как и заносчивость с гордостью.
- Ну как прошло? – спросил Мсье, когда мы вернулись на квартиру.
- Надо весь товар убрать из квартиры в другое место. Боюсь, что он это дело так не оставит.
Как говорится, осторожность лишней не бывает.
.
Союз-Печать *часть шестая
.
Весь вечер мы с Мсье думали, куда бы деть товар, чтобы и себя обезопасить и клиентуру не по-терять. После долгих раздумий мне в голову пришла замечательная мысль.
- А что если нам дело открыть? – решил я посоветоваться с Мсье.
- Какое дело?
- Ну, ИП какое-нибудь, а под покровом этого дела, продолжать барыжить.
- А за это еще больший срок не отвесят?
- А я знаю что ли.
- Я тебя не совсем понимаю. Надо бы это дело обкурить, - сказал Мсье и достал бутылку.
- Нет-нет, только не сейчас. Сейчас нам нужны трезвые рассуждения. Сейчас ситуация решает-ся довольно серьезная.
- Но ты ведь сам говорил, что по накурке думаешь по другому и иногда приходят гениальные идеи.
- И я не врал. Я когда накурился, ведь и придумал эту идею. А теперь нам надо продумать на трезвую. А то может она такой же бред как и девяносто процентов той гениальности.
- Ладно, выкладывай, что у тебя. Хватит нотаций, - сказал Мсье и с огорчением убрал бутылку в сторону.
- Короче, если в двух словах, то мы с тобой открываем ларек с большим принтером и одним компом откроем его в центре. Если ты не заметил, то у нас в городе можно сделать копии только в од-ном месте, на окраине. Далеко не у всех есть принтеры, и люди прутся туда, чтобы сделать парочку долбанных копий своего паспорта.
- И? – с интересом поддержал Мсье.
- Мы открываем такую палатку, ставим туда принтер, сканер, ну и всю эту муть. Так как люди туда будут заходить часто, то мы можем прямо там толкать товар. Как мне, то все вроде чисто и без-палевно. Человек просто зашел сделать копию, а вышел с одним листочком и полкой гашиша. Как те-бе?
- Слишком заморочено, - отрезал Мсье.
- Слишком заморочено, это держать весь товар у меня дома и отсюда же толкать его. Тебе-то конечно нормально, ты каждый вечер идешь домой и не паришься, что к тебе могут вломиться мусора.
- А чего ты очкуешь?
- Того, - стал повышать я голос, - что я подставляюсь. И подставляюсь хорошо. Меня могут упечь на пару десятков лет. А мне совсем не хочется париться где-то в Мордовии. Или куда там от-правят.
- Не кипятись. – попытался успокоить Мсье, - просто мне это кажется слишком сложным.
- А у нас выхода нет.
После долгих уговоров и обсуждений, мы решили, что идея стоящая.
На следующее утро я отнес весь товар в лес, где хорошенько его припрятал, оставив у себя лишь самую малость.
В этот же день мне позвонил Штырь и, естественно согласился на все условия. Наверное долго он себя уговаривал сделать мне звонок.
- Я согласен, - только и сказал он.
- Через два часа я тебе наберу и скажу где забрать товар.
Разговор у нас получился коротким. Вообще-то товар я уже припрятал и мог бы сказать ему сразу место, но решил помучить его еще немного. Пусть ждет и нервничает.
Так, товар я ему вернул, весь свой товар перенес и в тот же день пошел договариваться о сня-тии помещения.
В итоге, через неделю у нас уже бойко шла торговля через наш Союз-Печать, как мы в шутку называли нашу палатку.
Молодые ребята приходили сделать копию и говорили, мне за пятьсот или мне за тысячу. И Малой, который сидел за прилавком раздавал им гашиш вместе с отсканированными листками.
Естественно к нам приходили и обычные люди, которым действительно нужно было что-то ко-пировать. Ну что ж, мы брали деньги и с них.
Спустя три месяца работы нашего Союза-Печати, у нас уже скопилась немаленькая сумма де-нег, которую мы, по своей неопытности и неумелости, просто не знали куда девать.
Была мысль об открытии еще парочке палаток, где-то в Москве, но пока что мы боялись.
Боялись даже не властей, а конкурентов, которые могу оказаться намного проворнее, умнее и сильнее чем Штырь, который теперь сам носится по городу и пытается впарить свой гашиш.
Этих трех месяцев хватило вполне, чтобы понять, что он нам не конкурент. Кстати говоря, он сдержал слово и никто из наших ребят не подвергался нападению или унижению.
Да, он не разговаривал ни со мной, ни с Мсье, но мы и встречались лишь пару раз на улице, так что особого дискомфорта это не доставило.
- Как ты думаешь, куда мы начали сливать все деньги? – обратился Илья ко мне. А я, заслу-шавшись его рассказом, даже не сразу сообразил, что обращается он именно ко мне.
- Что? – переспросил я.
- Плесни еще. Я говорю, как ты думаешь, куда мы стали сливать деньги?
- Бабы, - выдал я вполне ожидаемый ответ.
- И ты прав, черт тебя подери! Мы сливали деньги везде где только могли. Я себе машину ку-пил и лишь спустя два месяца купил права. Откупился от армии и это, пожалуй, самое полезное что я сделал из этих сбережений.
продолжение в комментариях

Баллончик ч. 4
.
Месть!
Я все-таки узнал насколько она бывает сладка.
Неделю мы зализывали раны и не вылезали из квартиры. На тот момент даже курить перестали. Мсье поправлялся дольше чем я, ну это и неудивительно, если считать сколько ему досталось.
Мы решили не мстить кулаком, а ударить по финансам, снизив цену до восьмисот рублей. Конечно, мы сами почти ничего не имели, но вместо этого, все клиенты теперь были наши.
Весть про дешевый гашиш довольно быстро распространилась по городу и у моей квартиры почти очереди выстраивались. У нас не было времени даже поесть или поспать. Каждый день мы гоняли за новой партией.
Еще неделю спустя у нас появился новый товар – бошки.
Мы и на него снизили цену. До нас доходили слухи, что Штырь негодовал и призывал не покупать у нас паленый гашиш, как он его называл. Он как мог распространял о нас лживые сведения и старался подорвать наших покупателей. Но цена делала свое дело и даже самые отъявленные приверженцы Штыря начали ходить к нам.
Мы догадывались, что долго это продолжаться не может и к нам в скором времени придут либо власти, либо сам Штырь со своей бандой.
Было решено назначить встречу.
- Малой, - окликнул я одного из покупателей. – Штыря знаешь?
Тот кивнул.
- Сходи к нему и скажи что Мсье с Илюхой хотят с ним встретится. За это получишь отменные бошки. – я покрутил пакетиком перед ним.
- Да, хорошо.
- Но получишь, только после того как скажешь ему и принесешь ответ, - сказал я и спрятал пакет в карман.
Малой вроде обиделся, что бошки остались у меня, но ничего не сказал.
Спустя день пришел все тот же Малой и передал ответ:
- Он сказал, что не будет с вами встречаться и говорил, чтоб вы написали завещания. Ну, и потом еще много чего про вас говорил.
- Сильно матерился? – спросил я.
- Ага.
- Злой был?
- Ага.
Я отдал малому честно заработанные бошки и мы с Мсье закрылись в квартире, обдумывая план.
В итоге долгих обкуров и обсуждений мы пришли к тому, что нам надо знать человека у кого затаривается Штырь. Была организована слежка за Глобусом, одним из тех, кто приложился по мне монтировкой.
Глобус парень тихий и спокойный, лишь до тех пор, пока чувствует что за ним никого нет. Но как только появляется защита, он расправляет перья и начинает диктовать свои условия, совсем не обращая внимания на последствия. Сам-то он низкого роста с непропорционально большой головой, поэтому его и прозвали Глобусом. Но если за его спиной кто-то стоял, чувствовал он себя великаном.
Малые, которым мы с Мсье платили только товаром, следили за каждым из банды Штыря. На некоторое время, мы даже в минуса ушли из-за того что налево и направо раскидывались товаром. Но резервы позволяли нам еще месяц-другой продержаться на плаву.
Однажды прибежал запыхавшийся Малой и сообщил:
- Штырь с Глобусом поехали за товаром.
- Откуда ты знаешь? – последовал резонный вопрос от меня.
- Брат Штыря мой одноклассник, он говорил, что слышал как они говорили о том, что товара осталось немного и если не купить, то они вообще потонут.
- Они уже уехали?
- Нет еще. Денис сказал сегодня вечером поедут. Еще он сказал, что они едут за большой партией. Хотят снизить цену, наверное. – Предположил он.
- Спасибо Малой, - сказала я, и наградил его еще одним граммом. - Но знай, если ты врешь, мы тебя достанем. Ты понял? – навис я над ним.
- Все нормально. Я не вру. – Испуганно произнес он.
- Ладно, давай чеши отсюда.
- Что делать будем? - сказал Мсье, когда мы остались одни.
- Можно выехать за ними.
- А толк?
Я пока не знал, будет ли толк. Если они поехали все вместе, то мы им явно ничего не сделаем и вместо этого сами можем отхватить еще раз.
- Поехали, - сказала я Мсье, - возьми что-нибудь с собой, я тоже прихвачу. На всякий случай.
Я заметил, как узкие глаза Мсье загорелись жаждой мести. Честно сказать я хотел не меньше его отлупить этих ребят.
Я пока еще сам не знал, зачем мы едем, но мне казалось, что мы сможем среагировать по ситуации.
Мы первые доехали до ближайшего метро, где должен был появиться Штырь.
- Вон он, - сказал Мсье, ткнув пальца в высокого худощавого паренька.
- Кто это с ним? – прищурился я. Я тогда еще не носил очки, а зрение уже немного хромало.
- Вроде Глобус. Да Глобус.
- Давай за ними. Главное чтоб они нас не спалили.
Мы спустились в метро, и укатили на другой конец города.
- Блин, как далеко они затариваются, - недовольно бурчал Мсье.
Уже стемнело, а мы все ждали, когда же они выйдут из квартиры где исчезли еще час назад.
Ноги мерзли на снегу, холод гнал нас обратно к метро, но мы с Мсье, прикрываясь под голыми деревьями наблюдали за входом в здание.
Спустя пятнадцать минут Штырь с Глобусом покинули здание. В руках у Штыря появился рюкзак, которого не было, когда он заходил.
- С товаром, - радостно и в тоже время злорадно сказал Мсье.
Мы выдвинулись за ними.
В кармане я сжимал и ощупывал холодные кольца самодельного кастета, который выменял на пару грамм сразу после того как мы выхватили от Штыря.
- У тебя чего? – спросил я Мсье.
- В смысле?
- У меня кастет, - сказала я, и достал похвалиться перед ним.
- У меня намного круче, хотя ты сейчас будешь ржать.
- Давай.
Мсье достал и показал мне перцовый баллончик. Смешок действительно вырвался, но я сдержался.
- Ты, конечно, можешь говорить что угодно, но перцовый баллончик круче твоего кастета в сто раз. Я разок только пшикну и минуты две они ничего не смогут делать.
Мсье рассуждал здраво и мне это понравилось.
- Может тогда и не будем применять мой кастет?
- Не, его тоже надо применить, - снова ехидно улыбнулся Мсье, - или у тебя уже зажила голова.
Я вспомнил удар и злость снова вскипела во мне.
- Да, ты прав.
Мы шли в метрах тридцати от Штыря и Глобуса.
Фонари на окраине Москвы, тоже не особо ремонтировали, поэтому и светили они один через один.
- Когда? – сказал Мсье.
- Чем раньше, тем лучше, - ответил я, снова сжав кастет в кармане, - лучше пусть будет здесь чем у нас на районе. Там сразу все понятно будет, кто их накрыл.
Мсье кивнул и мы ускорили шаг.
- В той прогалине, - указал я на низину, куда они спускались и где совсем не горели фонари. - Действуем быстро и без слов. Надо чтобы они не узнали, что это были мы. Ты херачишь им баллоном в глаза, я вырубаю одного в затылок. Забираем товар и сваливаем.
- Окей, - сказал Мсье и достал баллончик.
Я краем глаза глянул на него и увидел лишь решительность. Его глаза были целеустремленными, голос не дрожал, движения четкие и отлаженные.
А я… а что я? Я боялся.
Не буду этого скрывать. Я ссал…
Мне казалось, что у нас ничего не выйдет, что каким-то непонятным образом мы опять отхватим и с поломанными лицами поедем домой, если вообще сможем сами двигаться. Во мне еще говорил страх от прошлой бойни.
Я чувствовал, как сердце колотилось, а руки и ноги не слушались. Чувствовал, как тряслись коленки и то, как я не мог попасть дрожащими пальцами в отверстия кастета.
Между нами оставалось метров пятнадцать.
Снег хрустел под ногами и заглушал слова впереди идущих. Но было слышно, что они что-то бурно обсуждают и совсем не парятся о безопасности. Может они думали, что здесь-то, на чужом районе, в другом городе им ничего не страшно. Но они ошибались и это было нам на руку.
Расстояние между нами уменьшалось с каждым шагом.
Вот они вошли в тень и Мсье сделал шаги еще шире.
- Оу… - окликнул он впереди идущих.
Первым повернулся Штырь которой и получил перцовую пыль в глаза.
Глобус не успел повернуться, так как был уложен на снег ударом кастета по голове.
Штырь вопил и держался за глаза. Мсье добавил еще парочку пшиков Штырю и Глобусу, после чего пару раз приложился ногами. Я тоже несколько раз ударил Штыря ногой, а потом перевернул его на живот и попытался снять рюкзак.
Он упирался, кричал, хватал меня за одежду, но рюкзак не отдавал.
Время было для нас дорого.
Я пнул его ногой в челюсть и пока в его голове витали звезды, а в ушах стоял звон, я стянул с него рюкзак и мы бегом понеслись в сторону темных дворов, оставив лежать на снегу два тела истекающих слезами. Крови я не заметил. Из-за шапок и капюшонов, кастет не рассек кожу, но гематомы, синяки и ушибы им явно обеспечены.
Дабы не палить контору, мы скрылись во дворах, затем вышли до другого метро и срочно поехали домой.
Настроение у нас было приподнято, так как еще во дворе мы проверили содержимое рюкзака, где спокойно лежали пара плиток чего-то твердого. Естественно это был гашиш.
(продолжение следует)

Три года за один час (часть вторая)
.
Довелось мне целый час слушать человека, который рассказывал о своих проблемах. В общем-то, чем ты сейчас и занимаешься, - указал он на меня. – Я помню, когда отдавал ей заказ, смотрел на ксерокопию ее паспорта и она там так молодо выглядела. Сорок два года ей было, как сейчас помню. Квадратное немного лицо, широко посаженные глаза и ровные до плеч волосы. И тогда она за час, рассказала все, что с ней случилось за три года.
Разговор завязался как-то случайно, как это часто и бывает. Я тогда курьером уже работал и привез ей заказ. Когда она давала мне деньги, то тряслась вся. Всё боялась, чтоб ее не обманули. Есте-ственно я начал уверять, что все в порядке, что я не хочу ее дурить, и все такое. А она все говорила-говорила и нет, да спросит, точно все честно, точно все хорошо? так слово за слово, она начла расска-зывать, как ее выгнали из собственной комнаты.
Жила она в коммуналке. Однажды пришли два человека и купили комнату у соседей, затем начали создавать условия, чтобы остальные соседи оттуда съехали. Отрезали трубы отопления, слома-ли газовую плиту, сломали общий холодильник, канализацию, туалет, ванную. В общем, ломали все до чего дотягивались их руки. Полиция молчала, так как не было преступления. Вы там живете, вам там и договариваться, - говорили они, - а пока лично вашего не сломали, то и дело завести не можем.
В итоге все соседи съехали, одна она осталась с дочкой. Затем умер ее отец и, как бы абсурдно это не звучало, смерть отца была ей на руку. В общем, переезжает она в квартиру отца так как с сосе-дями этими, дело доходило уже до рукоприкладство. Они ей выходить запрещали и насильно заталки-вали в комнату.
Только вот историю мне эту рассказывала старуха. Старуха, которая три года назад выглядела как тридцатилетняя. Тогда я лично убедился, во что может превратить человека тяжелая жизнь и по-стоянные нервы. Лицо ее все покрылось морщинами, особенно возле глаз. Миллионы маленьких мор-щинок. Абсолютно не было нижних зубов и волосы как солома – сухие и редкие. Да и сама она выглядела не ахти… сутулая, плечи постоянно к груди прижимает, взгляд испуганный и подозрительный. Очень испуганный. И мне так не хотелось, чтобы она расплакалась. Я, можно сказать, боялся этого.
Короче перебралась она в квартиру отца, так они ее и там нашли. Порезали ей дверь ножом, а потом звонили и ломились в квартиру и это в четыре часа-то ночи. Я тогда представил воочию, как ей было страшно. У нее никого нет. Родственников нет, друзья разъехались, она одна с дочкой. В че-тыре часа ночи раздается стук в дверь и крики. Дочь просыпается и в слезы, ей около шести тогда было. Женщина подходит к двери, а оттуда мужской голос басом: «Ты чего это комнату бросила тварь? А продавать ее нам кто будет? Мы тебе дверь порезали, можем и по горлышку пройтись. Поэтому подумай. Мы вернемся».
Она тут же отбежала от двери и начала успокаивать дочку, хотя саму трясло как в лихорадке.
После этого случая, она естественно пошла в прокуратуру, точнее она уже не раз туда ходила, где ей и объяснили, как происходит отжим комнат.
Подыскивается коммуналка. У всех жильцов проверяются родственники и, если нет серьезных людей, то они абсолютно чисто, с юридической стороны, приобретают одну из комнат. После чего начинается своего рода геноцид местного населения. Местного, в смысле соседей. Таким образом, все бегут как с тонущего корабля крысы. Продают им же по дешевке и бегут оттуда. А по дешевке, пото-му, что никто дороже и не купят, с такими-то соседями.
Но сделать власти ничего не могут.
Женщина эта, еще про свою подругу говорила, которая посоветовала обратиться ей на телеви-дение.
- Но куда я с таким профилем? – сказала она мне, показывая на лицо. – Ходила уже по Петров-кам 38 и на НТВ звонила и в Чрезвычайные Происшествия, но там тоже ничего толкового не сказали.
Я лишь слушал и редко отвечал. Мне было искренне жаль ее.
Одна, с ребенком.
Я никуда не спешил, но целый час проговорить, а точнее выслушать человека, которого видишь впервые в жизни, довольно странно. И я не хотел уходить, потому как знал, что ей больше не кому это высказать. Дочке своей? Кому?
Она боялась, что они вернутся, и в тот момент, я понял, почему она так долго не открывала дверь.
Я почувствовал, что она вцепилась в меня как в последний островок надежды. Вряд ли она ду-мала, что я ей чем-то смогу помочь. Ей просто хотелось выговориться.
И она это сделала.
В ее глазах я видел настоящее лицо паники. Это, пожалуй, самое сильное чувство, которое я видел в ее поведении.
Честно признаться, мне был неприятен рассказ. Какой-то осадок даже сейчас, спустя столько лет, поднимается внутри. Но все-таки, было приятно от того, что я ей хоть чем-то помог. Может и не-значительно, но все же…
Черт, до сих пор так отчетливо помню ее испуганное лицо. До встречи с этой женщиной, мне казалось, что все эти истории начинаются и заканчиваются в телевизоре. А тут, передо мной стоит реальный человек.
Она была много раз близка к настоящим слезам, но все сдерживала себя. Я видел, как увлажня-лись ее глаза и видел, как они начинали блестеть, после чего она, прерывала речь, отворачивалась и что-то бубнила, типа: Ну ладно, было и было! Хватит об этом. Особенно тебе выслушивать это неза-чем, - говорила она, - ты вон, молодой, у тебя все будет хорошо. И после таких фраз, снова возвраща-лась к рассказу.
Вот этим пожалуй и запомнился мне тот день, когда я снова хотел изменить свою жизнь.
И вот я стоял уже ночью, надутый, с сигаретой, возле открытого окна и думал, что день полно-стью провален. Провален, в смысле моих обещаний. Но я не терял надежды и привычным мне мето-дом, снова передвинул все назавтра.
Тогда мне и самому было интересно, что же будет завтра. Что оно мне принесет? Еще одну го-ловную боль, (кстати, весь день тогда в висках ныло) или может удачу?
Надеялся я на лучшее. Еще пару часиков постоя, покурил и спать пошел, ведь на следующий день у меня все должно было измениться. И что бы ты думал? – резко замолчал он, обратившись ко мне.
- Что? – нехотя спросил я и сел на барный стул, нарушив правила заведения. Все равно никого не было.
- Да ничего. Плесни мне еще. Хотя, давай сразу несколько.
Я послушно налил еще три рюмки водки и выставил перед гостем.
- Ну, хоть что-то изменилось? – поинтересовался я.
Гость опрокинул рюмку и глубоко вдохнул. Затем достал сигарету и закурил. Его глаза смотре-ли цепко из-под очков.
Вообще, когда он зашел в бар я подумал что он либо бизнесмен, либо юрист, либо какой-то бухгалтер. Уж слишком его внешность говорящая была. Очки в тонкой оправе оседлали аккуратный маленький носик, одежда говорила на счет офисной работы – голубая рубашка, пиджак, а поверх этого накинут плащ, который спускается почти до пола.
Но то, как он пил, указывало, что делает он это точно не первый раз.
- Есть чего поесть?
- Только по минимуму. Сухари, чипсы… могу лимон нарезать.
- Давай лимон, - сказал он.
В баре уже совсем не осталось народу, да и было всего пару человек.
Цветные лучики от стеклянного шара на потолке, одиноко ощупывали стены. Играла легкая фоновая музыка, и даже охранники куда-то скрылись. В итоге во всем заведении, оказались только я и он.
Мне ничего не оставалось, как стоять и слушать. Но, стоит заметить, слушал его я не потому что мне некуда было уйти. Просто его ситуация была в какой-то степени схожа с моей. Когда-то я то-же хотел измениться и даже прилагал к этому кое-какие усилия. Но надолго меня не хватало и жизнь вновь возвращалась в привычное мне русло. Работа, дом, какие-то встречи, короткие отношения, по-ездки ради развлечения и снова дом, работа.
После долгого молчания, я сдался первый:
- В итоге изменилось хоть что-то?
- Ты имеешь ввиду выполнил ли я свои обещания?
- Да.
- И да и нет. Дело в том, что за эти три года, жизнь меня неплохо помотала и в какие-то момен-ты я был бы очень рад вернуть себе все те проблемы, о которых я тебе сейчас рассказывал, так как оказывался я в таких ямах, откуда многие не выбирались. Знаешь ли ты, сколько друзей я уже потерял. И это в мои-то года. Если я начну перечислять их имена, то мы просидим с тобой тут до утра. Меня кстати Илья зовут.
- Саня, - сказала я.
- Да я вижу, - ткнул он на мой бедж.
Я пожал его нежную как у женщины ладонь.
- Тебе конечно нельзя пить да?
- К сожалению, - сказал я и показал на камеру в углу. – Мне и сидеть тут нельзя, но я решил нарушить это правило.
- Если что, скажешь я попросил. А вообще мне некуда спешить, так что ты если хочешь, мо-жешь выслушать куда я опускался, где был и как вернулся за эти три года. Если конечно хочешь? – добавил он.
Смена моя длится до утра, в баре никого нет, так что я только пожал плечами и сказал:
- А почему бы и нет.
- Да, ты прав, а почему бы и нет.
продолжение в комментариях