Экскурсия по Московскому метро⁠⁠

Сегодня я был в метро, в Москве. Ну, в принципе, как был... Так-то я почти каждый день там бываю, но иногда случаются перерывы. А вот сегодня был. И уже в который раз лицезрел прекраснейшую экспозицию человеческих желаний и пороков.

Вот я уже подхожу к своей станции, ко входу. Прямо около входа сидит "бабка". Где сидит? - Да прям на земле, на коленях. Но с подстилочкой. Одета в длинную советскую юбку, ближе даже к цыганской, чёрный тулуп да шерстяной платок. Вся такая скрючившаяся, сгорбленная, рука протянута вперёд, но рядом предусмотрительно стоит пакетик для денег. Обязательно клюка, опёртая на левое плечо, чтобы подчеркнуть свою немощность. Глазами же смотрит в пол, будто уже совсем устала от жизни и держится из последних сил, а толстый пуховый платок окончательно скрывает все черты её лица. А всё потому, что в 99% случаев под этим платком окажется лицо какой-нибудь не такой уж и старой цыганки, давящей на людскую жалость. У таких "бабок" пару лет назад был вообще пик популярности: встретить их можно было чуть ли не у каждой станции метро. Всё одинаковые, как войско Черномора: тёмная одежда, платок, клюка на плече, сгорбленная поза на коленях... Сейчас их, конечно, уже поубавилось (видать, люди уже устали от одинаковых образов и просят новых зрелищ), но временами всё ещё нет-нет да и встретишь одну такую "бабку" в людном месте.

Ну ничего, перебарываю своё отвращение и спускаюсь на станцию. Захожу в поезд и только собираюсь воткнуть наушники в уши, как мой слух сотрясает пронзительный вопль на весь вагон: "Памагите пажалустаааа! Ради христа, лююююдиии. Кушать нечиваааа..." - это очередная попрошайка вломилась в первую дверь вагона. Лицо поплывшее, спина сгорбленная, а ноги вывернуты так, чтобы ходить, как, наверное, даже люди с диагнозом ДЦП не ходят. Особенно эффектно будет, если какие-то отдельные части тела будут перемотаны новенькими белыми бинтами. Голос должен быть обязательно как можно громче и как можно выше, чтобы даже в соседнем вагоне было слышно. И кто-то действительно будет подавать из жалости, а кто-то - лишь бы оно замолчало. Но я-то знаю, что прервать эти вопли практически невозможно, поэтому просто надеваю наушники и наблюдаю за тем, как это непонятное существо выйдет из вагона и уже относительно нормальным шагом отправиться сидеть на скамейке в ожидании следующего денежного поезда.

А вот уже и моя станция. Пора переходить с зелёной ветки на родную красную. Но переход там длинный, так что в нём умудряется разместиться целая коллекция... Стоит только подняться по лестнице, как тут же меня встречает относительно молодая пара, стоящая посреди прохода с жалобными лицами и табличкой "Обокрали! Помогите на билет домой!". Для меня это не стало сюрпризом, ибо стоят они там уже далеко не впервые. Рядом, кстати в обязательном порядке должна стоять небольшая дорожная сумка. Откуда она у них взялась, если их обокрали, - для меня загадка, но, видимо, обычные прохожие не должны задаваться такими вопросами.

Это, кстати, тенденция последнего времени: молодение сотрудников сего бизнеса. Всё чаще вижу молодых парней примерно моего возраста, которым бы вот как раз в универе учиться, но они стоят в метро с жалобными лицами или, чего хуже, бегают по улице и выклянчивают мелочь "на билет". Знаете, однажды встретил такого у Киевского вокзала перед "Европейским". Сравнительно приличный молодой человек в чистой одежде подошёл ко мне и начал задвигать историю о том, как его обокрали, и как ему надо вернуться домой. Я бы, может, даже дал бы ему что-то, если б не привычка всюду расплачиваться безналом и практически полное отсутствие налички в кошельке (ну только на экстренный случай). Правда, хорошо, что не дал, ибо в будущем я видел его там ещё раза 3 с перерывом в неделю, а то и больше. За это время, кстати, он не превратился в грязного заросшего бича, а оставался всё тем же молодым человеком, который вот-вот приехал в негостеприимную столицу. Что заставляет этих людей в таком возрасте плевать на своё будущее и идти заниматься подобными отвратными цыганскими делами? - Для меня полная загадка. Единственная версия, которая вертится в голове, - детдомовцы. Возможно, вербуют их там с малых лет, а после выпуска пускают в оборот.

Ну да ладно, я ведь иду всё дальше по переходу. И вот ближе к концу меня встречает "певичка". Я даже на всякий случай вынимаю наушник из уха, чтобы послушать, что же такое она исполняет, но через пару секунд понимаю, что зря. Если иногда в этом месте сидят действительно годные музыканты, которые, например, неплохо играют на гитаре, то эта женщина была там совсем не к месту. Пела она совсем без музыки, и как человек, хотя бы слегка обладающий слухом, могу сказать, что пела весьма паршиво. Рядом, кстати, традиционно находится стопка дисков с криво зафотошопленной обложкой. Не очень представляю, кто будет покупать такую "музыку", но мало ли... Я, кстати, иногда действительно подаю деньги уличным музыкантам (разве что не тем, вокруг которых бегает девушка с шляпой, приставая к каждому прохожему). Сам играю на некоторых инструментах, а потому могу оценить. Но в данном случае у меня только возникло желание ускорить шаг и побыстрее пройти этот ужас.

Тем не менее, за углом меня всё равно ждало очередное испытание: "беременная". Этих видел, наверное, каждый: молодая девушка с убранными назад волосами и огромным пузом. Иногда сидит на полу, иногда просто стоит, опёршись на стенку и склонив голову. Эхх, подал бы я им на аборт, да только вот не очень представляю, как абортируются подушки... Кстати, на обоих станциях (Театральной и Охотном ряду) всегда дежурит полиция, которая просто не может не знать о том, что творится в переходе, если уж даже я знаю места расположения попрошаек чуть ли не наизусть. Почему же они никак не пытаются выселить этот контингент из подземки? Ну, подумайте сами...

Ладно, наконец-таки каталог попрошайнических услуг одного перехода закрыт, ещё 20 минут в метро по своей ветке - и я почти дома. Но через пару станций в вагон въезжает коляска с сидящим на ней "инвалидом войны": такой средних лет немного худощавый мужичок, обязательно в камуфляжной одежде. На ней, в принципе, может даже не быть никаких медалей, нашивок, погонов, но подобное облачение сразу заставляет незадумывающегося пассажира предположить, что человека покалечили на войне. Иногда у них действительно нет ног, иногда они просто сидят и изображают парализованного, но вот едва ли кто-то сможет рассказать подробности о своём военном прошлом. Да и сложно мне представить, что человек, на самом деле прошедший через такое, сможет опуститься до того, чтобы клянчить мелочь в вагоне метро. Я уже не говорю о том, что при желании и инвалидам не так уж и сложно устроиться на нормальную работу: благо, сейчас куча таких, которые не требуют никакой физической активности, кроме шевеления мышкой за компьютером.

Какая-то бабушка трясущейся рукой подаёт копейку в пакет этому оборванцу, на лице которого не проскальзывает ни малейшего признака стыда. Эхх, хотел бы я переубедить этих людей, что деньги им куда нужнее, чем попрошайкам, да в таком приклонном возрасте уже сложно на что-то повлиять: только наживёшь лишний негатив со стороны окружающих за навязывание своей точки зрения.

Но вот наконец-таки моя экскурсия подходит к концу. Завтра, правда, мне опять предстоит напоминание, но я держусь. А пока что я направляюсь к выходу из этого замечательного музея, и за огромной дверью, которую лучше придержать, чтобы не заехать кому-нибудь по носу, меня встречает сэндвич-негр, раздающий листовки солярия. Ладно, возьму одну. Этот хотя бы только отдаёт, а ничего не просит...