Врата Асгарда. Глава 3. Громовой раскат.
Ссылка на предыдущую главу: http://pikabu.ru/story/_2_dolgikh_let_korolyu_2887597
В эту ночь мало кто спал в Виндгарде: матери оплакивали сыновей, павших во время похода, безумный лекарь залечивал тяжёлые раны незнакомца, а ярл праздновал возвращение разведотряда из успешного похода. Ульфрик Бурерождённый шагал по ночному городу к замку Арнвульва, опираясь на своё копьё. Нога ужасно ныла после ранения, но если верить Орму, рана не успела загноиться и успешно затягивается, однако от целебных настоек Ульфрика чуть ли не выворачивало. Настоящая битва развязалась в его желудке, проигравший в ней должен был отправиться наружу, но пока что в этой битве побеждал старый викинг.
Лишь несколько домов осталось замковых ворот. Изнутри доносилась игра оркестра и пьяные возгласы. Если бы у ярла остались враги, то город бы уже полыхал, а улицы были бы залиты кровью и наполнены воплями женщин и детей. Его народ потерял верных сынов, будущих отцов, воинов, а он празднует возвращение лишь двоих солдат. Чёртов пьяница!
Ульфрик зашёл в тронный зал. Хотя, вряд ли южане назвали его тронным. Огромные столы, ломящиеся от яств и вина, в тёмном углу играл оркестр, как и у любого война в доме, в тронном зале висели трофеи, добытые ярлом в бою. Но это всё пережитки прошлого, ярл больше не тот человек, с которым когда-то Ульфрик воевал плечом к плечу, которого он посадил на трон. За столами сидели практически все воины клана, пьяные песни, смешанные с музыкой, звуками драки и громким смехом наполняли огромное помещение.
Ульфрик сделал ещё пару шагов по залу и увидел самого ярла. Он, как и полагалось, сидел на своём троне, в одной руке кружка с элем, а другая лежала на пышных бёдрах дочери кузница.
-- Ульфрик, друг мой! – Ярл согнал со своего колена девушку и направился к старому викингу. – Проходи, выпей! Этот пир в твою честь! Ведь ты принёс нам такую прекрасную новость!
От этих слов Ульфрика перекосило. Он едва сдержал себя, чтобы не ударить Арнвульва, но резкая боль, вступившая в ногу, охладила его пыл.
-- Прекрасную? Да как ты смеешь говорить так? Все эти бойцы… нет! Все эти дети погибли! Погибли ни за что! Мы не нашли ничего! – Ульфрик никогда в жизни так не кричал, слова лились из него нескончаемым потоком, но тут он осознал, что воздух в его легких закончился, а он лишь впустую открывает рот.
-- Успокойся, друг мой. Они все уже пируют с богами в Валгалле! Так что и ты выпей в свою и в их честь!
-- Старый пьяница! -- Взорвался Ульфрик. – Они были ещё лишь сопливыми юнцами, они не успели заслужить право войти в Валгаллу! Открой свои глаза, ярл! Город стоит без защиты из-за твоих вечных празднеств! Мы с трудом пережили эту зиму! Хвала богам, что соседи давно перестали видеть в твоей заплывшей алкоголем роже достойного противника!
-- Ты перегибаешь палку, Ульфрик! – В этот момент ярла вывернуло на пол, он вытер рот меховым рукавом и снова обратился к бывшему товарищу. – Ты стонешь, словно девка! Где тот Ульфрик Бурерождённый, плюющий смерти в лицо, грезящий о чертогах Валгаллы? Сегодня я прощу тебя! Я никогда ничего не забываю. Как заслуг, так и проступков. А сейчас веселись.
Ярл развернулся и покачиваясь зашагал к своему трону, по пути опять схватив дочь кузнеца и вырвав у какого-то викинга кружку с элем. Гнев снова переполнял Ульфрика, но тут нечего поделать. Те солдаты погибли по его вине и ярл тут совершенно не при чём. Старому пьянице нет никакого дела до смертей, ему лишь нужен очередной повод устроить пирушку. Сегодня он пьёт за успех операции, а завтра будет поминать павших воинов. И так будет продолжаться снова и снова.
Солнце начало подниматься из-за западной гряды, и первые лучи стали заполнять пустынные улицы. Весь город спал после ночного пиршества и лишь Ульфрик никак не мог сомкнуть глаз. Уставшего, раненного, измученного после долгого перехода воина сон словно обходил стороной. Тяжёлые мысли глубоко засели в его голове, он был бывалым воином, повидавшем немало смертей и столько же даровавший, но, тем не менее, события минувших дней не давали ему покоя. Что же с ним стало? Невозможно так размякнуть за одну вшивую битву. Видел бы сейчас его отец, сразу бы отвесил подзатыльник и заставил тренироваться, до тех пор, пока эти сопли не выйдут из его головы. Он с трудом поднялся с постели и дошёл до окна и опёрся руками на подоконник. В этот момент он ощутил, как чья-то рука опустилась ему на плечо. Рефлексы ещё никогда не подводили старого воина, не подвели и в этот раз, он сам не заметил, как опершись на здоровую ногу, он поднял копьё и приготовился к удару. Обернувшись, Ульфрик увидел перед собой Орма. На лице обезумевшего лекаря красовалась улыбка, глаза свелись в хитром прищуре.
-- Всё воюешь, даже у себя дома, -- Орм протянул Ульфрику чашу с лечебной настойкой. – Время идёт, мир вокруг меняется, но только не ты, мой старый друг.
-- И всё же, моя реакция не такая, как прежде, -- Ульфрик тяжело вздохнул и залпом выпил отвар, ни капли не поморщившись.
Орм сменил повязку на ноге Ульфрика, рана уже начала затягиваться. На старом викинге всё заживало как на собаке, бывалой, видевшей всё в этом мире собаке.
-- Твой друг начал приходить в себя, но пока несёт какой-то бред, даже по моим меркам. Досталось ему, конечно, небось как и ты, торопился в Валгаллу, -- Орм разразился хохотом, не заметив, как Ульфрик вышел из комнаты.
За свою жизнь Ульфрик повидал множество ранений, люди погибали и от меньших ран, а если и выживали, то не приходили в себя долгие недели, а то и месяцы. Всё равно, что быть мёртвым, но Орм всегда бился за жизнь каждого до последнего, не известно, что руководствовало им в такие моменты, возможно безумие, а может быть что-то ещё. Но благодаря этому безумию сейчас жив сам Ульфрик.
Старый воин зашёл в спальную Орма, опираясь на свой импровизированный костыль. Именно сюда лекарь уложил раненного спутника Ульфрика. Теперь незнакомец выглядел ещё хуже, нежели при первой встрече: кожа приобрела бледный оттенок, набухшие от напряжения боя мышцы сдулись, отчего он стал казаться ещё меньше, из груди вырывалось легкое постанывание. Однако, несмотря на весьма болезненный вид он, несомненно, шёл на поправку. Рана на груди почти затянулась, даже сам факто того, что он всё ещё может стонать? говорит о том, что незнакомец выживет. И всё же, это не нормально.
Солнце не успело даже взойти в зенит, когда незнакомец открыл глаза. Орм тут же подскочил к нему, изучая каждый сантиметр тела, после чего налил свой чудодейственный отвар в чашу и через силу влил в горло пациента. Выпив это, незнакомец закашлялся и что-то сказал на не известном языке.
“Я был прав, он не из местных”.
Лишь спустя несколько минут незнакомец осознал, где находится, а точнее, он понятия не имел, где оказался. Его глаза начали перепрыгивать с одного трофея Орма на другой, затем на самого Орма, а потом и на Ульфрика. Но в его взгляде не было ни капли страха, скорее любопытство. В этот момент Ульфрик нарушил царящую тишину:
-- Я тебе безмерно благодарен за спасение моей шкуры, но это не означает, что я сразу стану тебе доверять. Кто ты? Откуда ты? Как твоё имя?
Незнакомец ничего не ответил, он лишь молча продолжил изучать взглядом окружающую обстановку: сначала он осмотрел каждый сантиметр Ульфрика, задержав взгляд лишь на раненной ноге воина, затем он осмотрел Орма, после чего взгляд плавно поплыл по комнате и зацепился за мечи, лежащие на столе позади викингов.
-- Даже не думай! – Взревел Ульфрик. – О чём ты только думал, оставляя мечи с ним в одной комнате? – Прохрипел он, обращаясь к Орму.
-- У него в груди огромная дырень, -- пробурчал Орм, -- неужели ты думаешь, что он в состоянии сражаться или хотя бы держать меч?
Не успел Орм договорить, как незнакомец вскочил с кровати и скользнул меж викингов в направлении мечей, попутно выбив копьё из-под Ульфрика. Сноровка и опыт не подвели старого викинга, и он сумел удержаться на ногах, тем временем незнакомец успел схватить оружие и встал в боевую стойку. Его ноги тряслись, лицо побледнело, а пот бежал ручьём.
-- Я не знаю, кто вы, но живым я не дамся! – Прохрипев эти слова, незнакомец попытался броситься в атаку, но тут же споткнулся, упал и потерял сознание.
-- Я же говорил! – Прокричал Орм и громко засмеялся. – Пусть у него здоровье быка, пусть на его стороне сам Тор, но он не сможет держать меч ещё несколько суток минимум. его встал как болван? Помоги мне уложить его на кровать!
Ульфрик подхватил незнакомца и дотащил до кровати.
-- А это я, пожалуй, заберу с собой, -- сказал он и забрал мечи.
Как только Ульфирик покинул дом, Орм принялся готовить очередной отвар, после чего влил его в рот спящего незнакомца. Затем он снял повязку с раны и обработал её настойкой из вороньего когтя, после чего наложил уже свежую повязку. Незнакомец пролежал без сознания весь день и пришёл в себя лишь, когда солнце начало опускаться за горизонт. Он попытался подняться с кровати, но острая боль пронзила его грудную клетку, Орм вмиг подскочил к нему и уложил обратно в постель.
-- Не дергайся, идиот, никто и ничто тебе здесь не угрожает! Стал бы я тебя лечить, зная, что Ульфрик от тебя избавится?
В этот момент дверь распахнулась, и в комнату зашёл Ульфрик, всё также опираясь на свой импровизированный костыль. На его поясе висели те самые мечи, которые были при незнакомце.
-- Он очнулся? – спросил Ульфрик Орма своим низким, но звонким, словно раскат грома в ночной тишине, голосом.
-- Как видишь, -- ответил Орм и кинул свой взгляд на костыль старого викинга, -- знаешь, если ты не будешь убегать от меня, я смогу сделать для тебя нормальный костыль, впору твоему росту.
-- В пекло костыль! Я скоро уже смогу ходить, не опираясь на чёртовы деревяшки! А ну пусти меня к нему!
Продолжение в комментариях.
В эту ночь мало кто спал в Виндгарде: матери оплакивали сыновей, павших во время похода, безумный лекарь залечивал тяжёлые раны незнакомца, а ярл праздновал возвращение разведотряда из успешного похода. Ульфрик Бурерождённый шагал по ночному городу к замку Арнвульва, опираясь на своё копьё. Нога ужасно ныла после ранения, но если верить Орму, рана не успела загноиться и успешно затягивается, однако от целебных настоек Ульфрика чуть ли не выворачивало. Настоящая битва развязалась в его желудке, проигравший в ней должен был отправиться наружу, но пока что в этой битве побеждал старый викинг.
Лишь несколько домов осталось замковых ворот. Изнутри доносилась игра оркестра и пьяные возгласы. Если бы у ярла остались враги, то город бы уже полыхал, а улицы были бы залиты кровью и наполнены воплями женщин и детей. Его народ потерял верных сынов, будущих отцов, воинов, а он празднует возвращение лишь двоих солдат. Чёртов пьяница!
Ульфрик зашёл в тронный зал. Хотя, вряд ли южане назвали его тронным. Огромные столы, ломящиеся от яств и вина, в тёмном углу играл оркестр, как и у любого война в доме, в тронном зале висели трофеи, добытые ярлом в бою. Но это всё пережитки прошлого, ярл больше не тот человек, с которым когда-то Ульфрик воевал плечом к плечу, которого он посадил на трон. За столами сидели практически все воины клана, пьяные песни, смешанные с музыкой, звуками драки и громким смехом наполняли огромное помещение.
Ульфрик сделал ещё пару шагов по залу и увидел самого ярла. Он, как и полагалось, сидел на своём троне, в одной руке кружка с элем, а другая лежала на пышных бёдрах дочери кузница.
-- Ульфрик, друг мой! – Ярл согнал со своего колена девушку и направился к старому викингу. – Проходи, выпей! Этот пир в твою честь! Ведь ты принёс нам такую прекрасную новость!
От этих слов Ульфрика перекосило. Он едва сдержал себя, чтобы не ударить Арнвульва, но резкая боль, вступившая в ногу, охладила его пыл.
-- Прекрасную? Да как ты смеешь говорить так? Все эти бойцы… нет! Все эти дети погибли! Погибли ни за что! Мы не нашли ничего! – Ульфрик никогда в жизни так не кричал, слова лились из него нескончаемым потоком, но тут он осознал, что воздух в его легких закончился, а он лишь впустую открывает рот.
-- Успокойся, друг мой. Они все уже пируют с богами в Валгалле! Так что и ты выпей в свою и в их честь!
-- Старый пьяница! -- Взорвался Ульфрик. – Они были ещё лишь сопливыми юнцами, они не успели заслужить право войти в Валгаллу! Открой свои глаза, ярл! Город стоит без защиты из-за твоих вечных празднеств! Мы с трудом пережили эту зиму! Хвала богам, что соседи давно перестали видеть в твоей заплывшей алкоголем роже достойного противника!
-- Ты перегибаешь палку, Ульфрик! – В этот момент ярла вывернуло на пол, он вытер рот меховым рукавом и снова обратился к бывшему товарищу. – Ты стонешь, словно девка! Где тот Ульфрик Бурерождённый, плюющий смерти в лицо, грезящий о чертогах Валгаллы? Сегодня я прощу тебя! Я никогда ничего не забываю. Как заслуг, так и проступков. А сейчас веселись.
Ярл развернулся и покачиваясь зашагал к своему трону, по пути опять схватив дочь кузнеца и вырвав у какого-то викинга кружку с элем. Гнев снова переполнял Ульфрика, но тут нечего поделать. Те солдаты погибли по его вине и ярл тут совершенно не при чём. Старому пьянице нет никакого дела до смертей, ему лишь нужен очередной повод устроить пирушку. Сегодня он пьёт за успех операции, а завтра будет поминать павших воинов. И так будет продолжаться снова и снова.
Солнце начало подниматься из-за западной гряды, и первые лучи стали заполнять пустынные улицы. Весь город спал после ночного пиршества и лишь Ульфрик никак не мог сомкнуть глаз. Уставшего, раненного, измученного после долгого перехода воина сон словно обходил стороной. Тяжёлые мысли глубоко засели в его голове, он был бывалым воином, повидавшем немало смертей и столько же даровавший, но, тем не менее, события минувших дней не давали ему покоя. Что же с ним стало? Невозможно так размякнуть за одну вшивую битву. Видел бы сейчас его отец, сразу бы отвесил подзатыльник и заставил тренироваться, до тех пор, пока эти сопли не выйдут из его головы. Он с трудом поднялся с постели и дошёл до окна и опёрся руками на подоконник. В этот момент он ощутил, как чья-то рука опустилась ему на плечо. Рефлексы ещё никогда не подводили старого воина, не подвели и в этот раз, он сам не заметил, как опершись на здоровую ногу, он поднял копьё и приготовился к удару. Обернувшись, Ульфрик увидел перед собой Орма. На лице обезумевшего лекаря красовалась улыбка, глаза свелись в хитром прищуре.
-- Всё воюешь, даже у себя дома, -- Орм протянул Ульфрику чашу с лечебной настойкой. – Время идёт, мир вокруг меняется, но только не ты, мой старый друг.
-- И всё же, моя реакция не такая, как прежде, -- Ульфрик тяжело вздохнул и залпом выпил отвар, ни капли не поморщившись.
Орм сменил повязку на ноге Ульфрика, рана уже начала затягиваться. На старом викинге всё заживало как на собаке, бывалой, видевшей всё в этом мире собаке.
-- Твой друг начал приходить в себя, но пока несёт какой-то бред, даже по моим меркам. Досталось ему, конечно, небось как и ты, торопился в Валгаллу, -- Орм разразился хохотом, не заметив, как Ульфрик вышел из комнаты.
За свою жизнь Ульфрик повидал множество ранений, люди погибали и от меньших ран, а если и выживали, то не приходили в себя долгие недели, а то и месяцы. Всё равно, что быть мёртвым, но Орм всегда бился за жизнь каждого до последнего, не известно, что руководствовало им в такие моменты, возможно безумие, а может быть что-то ещё. Но благодаря этому безумию сейчас жив сам Ульфрик.
Старый воин зашёл в спальную Орма, опираясь на свой импровизированный костыль. Именно сюда лекарь уложил раненного спутника Ульфрика. Теперь незнакомец выглядел ещё хуже, нежели при первой встрече: кожа приобрела бледный оттенок, набухшие от напряжения боя мышцы сдулись, отчего он стал казаться ещё меньше, из груди вырывалось легкое постанывание. Однако, несмотря на весьма болезненный вид он, несомненно, шёл на поправку. Рана на груди почти затянулась, даже сам факто того, что он всё ещё может стонать? говорит о том, что незнакомец выживет. И всё же, это не нормально.
Солнце не успело даже взойти в зенит, когда незнакомец открыл глаза. Орм тут же подскочил к нему, изучая каждый сантиметр тела, после чего налил свой чудодейственный отвар в чашу и через силу влил в горло пациента. Выпив это, незнакомец закашлялся и что-то сказал на не известном языке.
“Я был прав, он не из местных”.
Лишь спустя несколько минут незнакомец осознал, где находится, а точнее, он понятия не имел, где оказался. Его глаза начали перепрыгивать с одного трофея Орма на другой, затем на самого Орма, а потом и на Ульфрика. Но в его взгляде не было ни капли страха, скорее любопытство. В этот момент Ульфрик нарушил царящую тишину:
-- Я тебе безмерно благодарен за спасение моей шкуры, но это не означает, что я сразу стану тебе доверять. Кто ты? Откуда ты? Как твоё имя?
Незнакомец ничего не ответил, он лишь молча продолжил изучать взглядом окружающую обстановку: сначала он осмотрел каждый сантиметр Ульфрика, задержав взгляд лишь на раненной ноге воина, затем он осмотрел Орма, после чего взгляд плавно поплыл по комнате и зацепился за мечи, лежащие на столе позади викингов.
-- Даже не думай! – Взревел Ульфрик. – О чём ты только думал, оставляя мечи с ним в одной комнате? – Прохрипел он, обращаясь к Орму.
-- У него в груди огромная дырень, -- пробурчал Орм, -- неужели ты думаешь, что он в состоянии сражаться или хотя бы держать меч?
Не успел Орм договорить, как незнакомец вскочил с кровати и скользнул меж викингов в направлении мечей, попутно выбив копьё из-под Ульфрика. Сноровка и опыт не подвели старого викинга, и он сумел удержаться на ногах, тем временем незнакомец успел схватить оружие и встал в боевую стойку. Его ноги тряслись, лицо побледнело, а пот бежал ручьём.
-- Я не знаю, кто вы, но живым я не дамся! – Прохрипев эти слова, незнакомец попытался броситься в атаку, но тут же споткнулся, упал и потерял сознание.
-- Я же говорил! – Прокричал Орм и громко засмеялся. – Пусть у него здоровье быка, пусть на его стороне сам Тор, но он не сможет держать меч ещё несколько суток минимум. его встал как болван? Помоги мне уложить его на кровать!
Ульфрик подхватил незнакомца и дотащил до кровати.
-- А это я, пожалуй, заберу с собой, -- сказал он и забрал мечи.
Как только Ульфирик покинул дом, Орм принялся готовить очередной отвар, после чего влил его в рот спящего незнакомца. Затем он снял повязку с раны и обработал её настойкой из вороньего когтя, после чего наложил уже свежую повязку. Незнакомец пролежал без сознания весь день и пришёл в себя лишь, когда солнце начало опускаться за горизонт. Он попытался подняться с кровати, но острая боль пронзила его грудную клетку, Орм вмиг подскочил к нему и уложил обратно в постель.
-- Не дергайся, идиот, никто и ничто тебе здесь не угрожает! Стал бы я тебя лечить, зная, что Ульфрик от тебя избавится?
В этот момент дверь распахнулась, и в комнату зашёл Ульфрик, всё также опираясь на свой импровизированный костыль. На его поясе висели те самые мечи, которые были при незнакомце.
-- Он очнулся? – спросил Ульфрик Орма своим низким, но звонким, словно раскат грома в ночной тишине, голосом.
-- Как видишь, -- ответил Орм и кинул свой взгляд на костыль старого викинга, -- знаешь, если ты не будешь убегать от меня, я смогу сделать для тебя нормальный костыль, впору твоему росту.
-- В пекло костыль! Я скоро уже смогу ходить, не опираясь на чёртовы деревяшки! А ну пусти меня к нему!
Продолжение в комментариях.
-- Спокойней, Ульфрик, он слишком слаб и не выкинет никаких глупостей. Ведь так?
Вопрос был адресован лежащему на кровати незнакомцу, на что тот кивнул головой и закашлял.
-- Я спокоен, как ледяной великан! – Ульфрик перевёл свой взгляд на кровать. – А теперь изволь ответить мне: кто ты такой и что ты делал за Белым Хребтом?
Незнакомец всё также молчал, глядя прямиком в глаза Ульфрика. Лицо старого викинга начало медленно краснеть от злости, казалось, он готов выбить весь дух из хилого мужичонки, но тут незнакомец заговорил?
-- Я… я не помню.
-- Что значит, не помню? А ну пусти меня к нему!
Ульфрик попытался оттолкнуть Орма, но силы ещё не целиком вернулись, поэтому старик с легкостью увернулся от руки великана и усадил его на стул.
-- Ты что, дурень, забыл? Именно он, по твоим словам, спас тебе жизнь! А теперь ты хочешь избить его? Ты сказал, что тащил его на себе пять дней, если это правда, даже если его хранит Тор или даже сам Один. Чёрт возьми, да даже если все боги присматривают за ним, рана от меча Ледяного Великана без должной обработки не пройдет без вреда для организма. Зараза могла коснуться его разума и стереть его память. Мне приходилось и раньше видеть мужчин, которые не могли вспомнить ни лица возлюбленной, ни даже своего имени. Это всё проделки Локи! Сохраняет жизнь, но отбирает её смысл. Неужели ты забыл Асбьёрна, Ульфрик? Вы, два самовлюблённых идиота, угодили в западню южных псов. Когда вас нашли, вы истекали кровью, вот только ты смог целиком вылечиться, а Асбьёрн целиком лишился рассудка и, не узнав никого, бросился на своих товарищей и был убит твоей же рукой!
-- Хватит! Я помню! Я всё это помню. Он был моим лучшим другом и как никто другой он был достоин отправиться в Валгаллу.
Ульфрик склонился, опершись на колени, и обратился к незнакомцу:
-- Так говоришь, что ничего не помнишь? Знаешь, ещё раз хочу сказать тебе спасибо за моё спасение, как жаль, что ты не пришёл немного раньше. Быть может, те ребята бы и уцелели. Но, как ни крути, я у тебя в долгу.
-- Я спас вас? -- Незнакомец с непониманием смотрел на широкоплечего викинга. – Я бы с радостью принял вашу благодарность, если бы был уверен, что всё так и было. Так что у вас нет никакого долга передо мной.
Ульфрик громко расхохотался:
-- А ты забавный малый! Половина города рада была бы иметь меня в своих должниках, а ты вот так вот от этого отказываешься. – Но смех довольно быстро прекратился и Ульфрик продолжил. – Там на поле битвы ты сказал, что обмундирование и мечи достались тебе от отца. Судя по всему, он был откуда-то из наших мест, раз у него была наша экипировка. Об этом ты тоже ничего не помнишь?
-- От отца? Я не знаю… -- незнакомец выглянул в окно, -- я не узнаю здешних мест. Это нисколько не похоже на мой дом, хоть я почти ничего и не помню о нём. Сохранились какие-то образы, но они точно не об этих местах.
-- Южанин! – Взревел Ульфрик. – Я так и знал!
-- Южанин? – Удивился незнакомец. – Не думаю, у меня дома было довольно холодно, а на юге всегда тепло. Быть может архитектура других городов отличается от здешней? Возможно, мы жили именно там.
-- Архи… что? – Удивился Ульфрик. – Ты явно разбрасываешься словечками южан!
-- Архитектура, старый идиот, – вмешался Орм, – стоило бы хоть чутка заняться своим образованием, а не только людей кромсать. Он имеет в виду то, что другие города могут выглядеть отлично от нашего. Однако, такое же как у нас обмундирование носят разведчики Солхейма, Арнхельма и Тронхейма. При этом Солхейм и Арнхельм – мелкие городишки, скорее деревни, поэтому особо над архитектурой они не задумывались. А вот в Тронхейме есть на что посмотреть.
-- Тронхейм? – С небольшим удивлением произнёс незнакомец. – Быть может и Тронхейм. Возможно, если я его увижу, то что-нибудь вспомню.
Незнакомец снова предпринял попытку встать с кровать, но Орм пресёк её на корню.
-- А ну не шевелись! – Гаркнул он. – Ещё повязка сползёт или рана раскроется. Как же нам называть тебя?
-- Меня зовут, кажется, О… не помню.
-- Олаф! Да он вылитый Олаф, – вмешался Ульфрик и рассмеялся. – Олаф Громовой Раскат!
-- А что, звучит, – сказал незнакомец и тоже засмеялся, но боль в груди быстро прекратила веселье.
Орм тут же схватил одну из своих склянок с обезболивающим и дал выпить её содержимое Олафу. Ульфрик снял мечи с пояса и подошёл к кровати:
-- Значит так, с этого дня ты будешь моим подмастерьем. День проводишь со мной и выполняешь мои приказы, ночью спишь здесь. Это принадлежит тебе. – Ульфрик протянул мечи Олафу. – Пока я не знаю, можно доверять тебе или нет, но почему-то уверен, что меч тебе можно доверить. А пока поправляйся.
Ульфрик с Ормом вышли из комнаты, а Олаф остался в одиночестве. Некоторое время он просто смотрел в окно: солнце уже зашло за горизонт, а на небе появились первые звёзды. Улицы города освещала луна, по которым шёл зажигатель и поджигал факелы. Народ медленно стягивался в таверну. Олаф перевёл взгляд на свои мечи: они имели довольно широкое лезвие, около метра в длину, тяжелее стандартного одноручника, ближе к полуторному, баланс позволял с легкостью использовать такой меч одной рукой, но использовать два таких меча одновременно было весьма странным решением, но Олаф понимал, что он с легкостью орудует обоими экземплярами вместе. Он взглянул на гарду: на ней была гравировка на странном языке. Он не знал этих слов, но они казались ему очень знакомыми.
Минуло две недель, прежде чем Ульфрик смог ходить, не опираясь на костыль, но, тем не менее, рана периодически давала о себе знать. Тем временем рана Олафа затянулась целиком, даже шрам был почти незаметен.
Солнце уже давно село, а на небе царствовала луна. Из таверны доносились развеселые крики, казалось, словно город вымер, а именно здесь царила жизнь.
-- Так ты есть тот самый Олаф, который спас жизнь нашему Ульфрику? – Огромный рыжебородый викинг выпивал уже не первую пинту пива, разбавляя все это вином. – Что-то не похоже, чтобы ты мог хотя бы себя защитить. – Великан расхохотался.
-- А ты хочешь поспорить? – В глазах Олафа вспыхнуло пламя. Завёлся он не на шутку. – Ставлю сотню крон, что уделаю здесь любого!
-- Да за сотню крон я даже не повалю твою мамашу! – Рыжеволосый вмиг осушил стоящую перед ним кружку. – Меньше чем за тысячу я даже чесаться не стану.
-- Тогда ставлю десятку и ещё проигравший неделю будет ставить бухло победителю!
-- Мог бы обойтись одним бухлом, ибо твоя десятка ничто, в сравнении с тем, сколько я буду пить! – Рыжеволосый залился гомерическим хохотом. – Я принимаю твой выбор. Выбирай оружие, щенок!
-- Ты уверен? – Ульфрик одёрнул за плечо Олафа. – Никто в городе не может сравниться в силе с Бьёрном. Он одним ударом крошит Ледяных великанов надвое.
-- Большой шкаф громко падает, – усмехнулся Олаф, – Я выбираю мечи!
-- Мечи? Выбирая это бабское оружие, ты хочешь, чтобы я дрался голыми руками? Да я тебя уделаю и с закрытыми глазами! Но всё же, я возьму свою секиру. Смотри не сдохни, тебе ещё поить меня неделю!
Вмиг центр таверны опустел, превратившись в импровизированную арену. Все, кто был в таверне, выстроились вокруг двух воинов, оставшихся в центре зала. Бьёрн показательно прохрустел шеей, а затем и пальцами. Олаф же спокойной стоял на своём месте, слегка переходя на степ.
-- Что ты скачешь, как девка на члене? – Прорычал Бьёрн – Готов молить о пощаде?
-- Много болтаешь. – Прокричал в ответ Олаф и ринулся на своего противника.
Бьёрн уклонился от выпада своего соперника и ударил его древком своей секиры прямиком в грудную клетку, выбив весь воздух из легких. Олаф отлетел назад и закашлялся. Удар оказался весьма сильным и болезненным.
-- Это всё, на что ты способен? Может сдашься прямо сейчас, пока не поранился? – Усмехнулся Бьёрн.
Не дав противнику ответить, рыжебородый викинг бросился в атаку. Олаф с легкостью успел подставить свои мечи под рубящий удар Бьёрна. Лязг металла заполнил таверну, смешиваясь с восторженными криками толпы. Рыжая гора наносил один за другим сокрушительные удары по своему, уступающему в размерах, противнику, а тот только и успевал, что отбиваться. Но вот Олаф нырнул под очередной удар Бьёрна и оказался за спиной противника.