Не, в реальных ЕГЭ гораздо сложней, кажется, просто задание, а ты сидишь и выбираешь между двумя практически одинаковыми вариантами, союз легко подобрать, а отрывки иногда сложные попадаются
Служил он в конце шестидесятых в некой ракетной части. Среди сослуживцев был один киргиз, которого варварский советский режим научил говорить по-русски и делать вещи немножко посложнее, чем пасти скот. В общем, бойкий был такой киргиз, отличник боевой и политической и вообще, хороший чувак.
Как-то раз знакомый предложил ему газету. Вот, говорит, интересная заметка, прочитай. А тот и отвечает:
— Не, не могу, не умею. — Как это не можешь? Ты же отлично говоришь по-русски, все надписи на пультах и кнопках разбираешь. — Не, я надпись на кнопке могу понять, а статью — нет.
Это называется функциональной неграмотностью. То есть, человек знает, как пишутся буквы и слова, но прочитать несколько абзацев и вычленить основную мысль не может. В случае моего знакомого это было вполне понятно и естественно — для того киргиза русский язык был неродным и учил он его совсем недолго.
В общем, среди подрастающего поколения очень много функционально неграмотных. Они могут прочитать отдельные слова и фразы, понимают шутки с МДК (если они не очень длинные), но понять смысл того, что написано на приведённом в ОП-посте листочке, уже не могут.
В целом, увеличение количества функционально неграмотных вполне в духе политики нашего государства — откровенно сырьевой стране не нужно большое количество людей, умеющих понимать смысл длинных текстов, достаточно научить понимать лозунги вида: «Твоё лицо, когда ты днище ёбаное, лал» или «Крым — наш!».
Служил он в конце шестидесятых в некой ракетной части. Среди сослуживцев был один киргиз, которого варварский советский режим научил говорить по-русски и делать вещи немножко посложнее, чем пасти скот. В общем, бойкий был такой киргиз, отличник боевой и политической и вообще, хороший чувак.
Как-то раз знакомый предложил ему газету. Вот, говорит, интересная заметка, прочитай. А тот и отвечает:
— Не, не могу, не умею.
— Как это не можешь? Ты же отлично говоришь по-русски, все надписи на пультах и кнопках разбираешь.
— Не, я надпись на кнопке могу понять, а статью — нет.
Это называется функциональной неграмотностью. То есть, человек знает, как пишутся буквы и слова, но прочитать несколько абзацев и вычленить основную мысль не может. В случае моего знакомого это было вполне понятно и естественно — для того киргиза русский язык был неродным и учил он его совсем недолго.
В общем, среди подрастающего поколения очень много функционально неграмотных. Они могут прочитать отдельные слова и фразы, понимают шутки с МДК (если они не очень длинные), но понять смысл того, что написано на приведённом в ОП-посте листочке, уже не могут.
В целом, увеличение количества функционально неграмотных вполне в духе политики нашего государства — откровенно сырьевой стране не нужно большое количество людей, умеющих понимать смысл длинных текстов, достаточно научить понимать лозунги вида: «Твоё лицо, когда ты днище ёбаное, лал» или «Крым — наш!».