Об опухолях⁠⁠

Самое страшное в онкологическом заболевании - не быть врачом.

Эта участь, к счастью, меня минула. Я врач, и очень хорошо знаю, что если у меня случится рак и обнаружится он благодаря метастазу в пятку, я расстроюсь. Я наверняка буду злиться, бояться, рыдать и биться головой о стену. Вероятно, даже забухаю. Вероятно, забухаю настолько, что этим все и кончится.

Но зато мои близкие (если, конечно, таковые у меня найдутся) в жизни не продадут квартиру, чтобы оплатить мое экспериментальное безумно дорогое и чертовски бесполезное лечение. Я просто им этого не позволю. Я врач, и я знаю, что никакая израильская клиника и никакой доктор сыроедческих наук из Германии не уберет метастазы из мозга, перикарда и костей, коль уж им посчастливилось там поселиться. Я врач, и я не стану тешить себя отчаянными надеждами, погибающими хоть и последними, но неизбежно, что существует метод, благодаря которому четвертая стадия рака трансформируется в 40 лет счастливой и полноценной жизни. Я не стану изнурять себя химиями, лучами и прочей дрянью. Однажды, если я не умру после очередной пьянки, я проснусь в постели с незнакомым стриптизером и осознаю, что мне п..здец. И что в этом, на самом деле, нет ничего страшного.

Так уж сложилось, что с момента нашего первого вдоха мы начинаем умирать. Мы говорим про рост, развитие, изменения, happy birthday, но на самом деле, мы просто потихоньку умираем. И неизлечимые больные отличаются лишь тем, что делают это немножко быстрее и хорошо это осознают. Человек, при всех его достоинствах, довольно-таки смертен. И однажды каждому из живущих предоставится возможность это доказать. Чего по-настоящему хочется, так это чтобы было не больно. Но тут я тоже вспоминаю, что я врач и что среднему врачу несколько проще обеспечить себе качественное обезболивание, чем бухгалтеру.

...я не думаю, что это очень хорошая речь для агитации абитуриентов, но другой у меня нет.

Л. Васильева (с)