Жду новый пост

Серия ««Курская битва»»

10 августа командующему Воронежским фронтом генералу Н. Ф. Ватутину было предписано изолировать Харьков, перерезав основные магистрали и линии снабжения сил противника, ведущие в город.

Эта задача возлагалась на 1-ю и 5-ю гвардейскую танковые армии. Обе армии ранее понесли ощутимые потери: 1-ая армия генерала П. А. Ротмистрова — в бóльшей степени (с начала операции потеряно 254 танка, причём 111 — безвозвратно); войска под командованием генерала М. Е. Катукова — в меньшей степени (к 12 августа из 268 танков в строю осталось 106).

Однако нехватка (или, согласно официальному отчёту, отсутствие) полевой артиллерии в 1-й танковой армии не позволяло ей пресечь движение войск противника от Полтавы к Харькову.

Ещё глубокой ночью 11 августа танкисты Катукова заняли несколько станций на этой железной дороге и начали бои за них. После обеда части танковых дивизий СС «Тотенкопф» и «Дас Райх» контратаковали советские войска и вышли им в тыл на станциях Высокополье и Ковяги. К утру 12 августа станция Ковяги была оставлена, а Высокополье обороняли мотострелки при пушках, но без единого танка. Попытки советских войск 6-го танкового корпуса прорваться к ним на выручку закончились подбитием восьми из дюжины тридцатьчетверок.

Утром немецкие войска пошли в наступление на освобожденный ранее Красной армией Богодухов и столкнулись с передовыми частями 5-й гвардейской танковой армии. Удар, нанесённый при помощи «Тигров» 503-го тяжёлого танкового батальона, был силен. Тем не менее, благодаря самоотверженной борьбе батарей истребительно-противотанковых артиллерийских полков и численному перевесу советских войск на направлении, немцы не достигли Богодухова.

В те же дни на других фронтах: 10 августа 11-я гвардейская армия при взаимодействии с частями 4-й танковой армии Брянского фронта на вторые сутки боёв освободила райцентр и железнодорожную станцию Хотынец. Части 48-й армии на Центральном фронте продолжали наступление, силы правого крыла и центра Западного фронта — разведку и артиллерийскую перестрелку. Сутки спустя советские войска на левом фланге Брянского фронта проломили оборону противника, продвинувшись ещё на 15 километров. Определённых успехов достигли силы Западного фронта, где части правого фланга 10-й армии начали наступление на спас-деменском направлении, и Степного фронта — в его полосе 11 августа было освобождено 29 населенных пунктов, в том числе город Чугуев.

Безусловно, продвижение в каждом отдельном случае давалось непросто, поскольку немцы ожесточенно контратаковали при поддержке авиации, а 13 августа командующий Степным фронтом генерал И. С. Конев и вовсе приказал перейти к обороне с учётом сложной обстановки на Воронежском фронте.

Богодуховское направление стало важнейшим для обоих фронтов, именно на нём сосредотачивались все имеющиеся средства противотанковой борьбы — от артиллерии до подразделений, вооруженных противотанковыми ружьями. Однако противник, а именно 3-й танковый корпус СС, вместо штурма укреплённой обороны на подступах к Богодухову ударил в тыл войскам Красной армии у Высокополья. Советское командование пропустило этот удар, в результате которого части 6-го танкового корпуса оказались окружены и вынуждены прорываться. Немцы на время вернули себе контроль над железной дорогой Полтава–Харьков. Ожесточённые бои в районе Богодухова длились ещё около двух суток.

В полосе Брянского фронта продолжались шедшие ещё с конца июля 1943 года бои на карачевском направлении. Развитие советских наступательных действий вынудило немецкое командование перебрасывать немалые силы южнее, к Харькову, в том числе и оттуда; например, из-под Карачева была выведена дивизия «Великая Германия». Уже 12 августа боевые действия шли на территории Карачевского района. На следующий день 63-я армия в ходе наступления преодолела вражеские минные поля и к концу 13 августа освободила ряд населенных пунктов, включая райцентр Шаблыкино; тогда же на Западном фронте был освобождён город и железнодорожная станция Спас-Деменск.

Непосредственно за Карачев боролись войска 11-й гвардейской армии генерала И. Х. Баграмяна и 11-й армии генерала И. И. Федюнинского, переламывавшие сопротивление противника на подступах к городу. Тот закрепился на высотах, без взятия которых освободить город было невозможно. Для занятия высоты 246,1 бойцам 84-й гвардейской стрелковой дивизии предписывалось под покровом ночи «бесшумно сосредоточиться в непосредственной близости от траншей противника с фронта — ворваться на высоту и просачиваясь мелкими группами в боевые порядки противника — очистить высоту». Наряду с атакой по фронту красноармейские подразделения действовали и на флангах, сковывая противника и не позволяя ему маневрировать.

В результате, сбросив с высот немецкие войска, как сказано в документах — «преследуя его на плечах», в 4:20 15 августа 1943 года передовые советские части ворвались на восточные окраины Карачева. Согласно данным разведки, немцы заминировали в городе ряд объектов, что осложняло боевую работу для войск Красной армии. Тем не менее, к 6:00 Карачев был полностью освобождён от противника. В архивах сохранился любопытный документ: «Мы нижеподписавшиеся, гв. капитан Багута, гв. л-т Георгиевский, гв. ст. сержант Бабин, гв. красноармеец Субботин и жители Советской улицы города Карачева Клисцов Алексей Иванович и Чернышева Анна Захаровна, составили настоящий акт в том, что 15 августа 1943 г в 4 часа 20 минут в город вошёл передовой отряд советских воинов. С сего числа считаем город Карачев советским».

На Центральном фронте противник упорно сопротивлялся и продолжал отход перед фронтом 13 и 70-й армий; в бою за железную дорогу Полтава–Харьков эпицентр сражений сместился с Богодухова к Ахтырке.

Борьба продолжалась, и срок её окончания ни в локальном противостоянии, ни в ходе Курской битвы в целом не был точно предопределён.

В это же время южнее войска Центрального фронта пытались прорвать оборону противника в районе Кром. К 4 августа ценой больших потерь удалось перерезать шоссе Кромы–Дмитриев–Орловский, а также захватить небольшой плацдарм на западном берегу реки Крома. В бой был введён резерв — 3-я Гвардейская танковая армия, которую недавно сняли с фронта для восполнения потерь. И, хотя к 4 августа её состав составлял менее 40% штатной численности, армия всё равно представляла собой серьёзную силу – 205 Т-34, 73 Т-70, 12 СУ-152 и 30 СУ-122.

Используя ранее захваченный плацдарм, танки переправились через реку Крома и пошли в наступление. 5 августа немецкое командование бросило в бой свои резервы для ликвидации плацдарма, контратаку активно поддерживала авиация. Хотя за 3 дня боёв 3-я Гвардейская танковая армия потеряла почти треть своего состава (75 Т-34, 29 Т-70 и 4 СУ-122), плацдарм удалось удержать и расширить. 6 августа силами пехоты 13-й армии был освобождён и сам поселок Кромы. Советские войска готовились с новых рубежей преследовать отходящие немецкие части.

Тем временем на Южном фасе Курской Дуги всё было готово для начала контрудара — операции «Полководец Румянцев». К вечеру 2 августа войска Воронежского и Степного фронтов закончили подготовительные мероприятия и сосредоточились на исходных рубежах для атаки. Противник к этому времени занял оборону на своих исходных позициях. Немецкие командование рассчитывало, что Красная Армия какое-то время будет не способна нанести контрудар, и фронт получит передышку в боях.

3 августа в 5 часов утра советские войска начали мощную артиллерийскую подготовку, в 8 утра под прикрытием артогня пехота стала приближаться к окопам противника, готовясь к атаке. В 8:15 советская пехота ворвалась в передовые немецкие траншеи. К 13:00 частям Красной Армии удалось вклиниться в немецкую оборону на 2 километра, что позволило ввести в прорыв 1-ю и 5-ю гвардейскую танковые армии, которым была поставлена задача завершить прорыв и далее развивать успех в оперативной глубине.

К вечеру стало ясно, что задачи первого дня контрнаступления выполнены. Войска Воронежского фронта смогли продвинуться вперед на 8–12км, а 5-я Гвардейская танковая армия — на 20–25км.

Войскам Степного фронта поначалу не удавалось прорвать немецкую оборону, пришлось усилить удары артиллерии и авиации. В 15:00 в бой был введен 1-й механизированный корпус, который и смог сломить оборону противника. За первый день войска Степного фронта смогли продвинуться на 7–8 км.

4 августа 1-я танковая армия поначалу потеряла темп наступления, ввязавшись в бой с немецким гарнизоном в Томаровке. К середине дня у Томаровки была оставлена мотострелковая бригада в качестве заслона, а остальные части армии обошли её и устремились дальше в прорыв. Несмотря на задержку, а также активное противодействие немецкой авиации, 1-я танковая армия смогла за день продвинуться ещё на 20 км.

Наступление 5-й Гвардейской танковой армии замедлилось за счёт того, что наиболее боеспособный 5-й Гвардейский механизированный корпус был перенаправлен на Белгород, а другим частям армии требовалось время для пополнения топлива и боеприпасов. Кроме того, именно на этом направлении оборону держала немецкая 6-я танковая дивизия, усиленная 503-м батальоном тяжелых танков «Тигр» (впрочем, боеспособных «Тигров» в нем, на тот момент, осталось всего 6). За день тяжелых боев советским войскам удалось продвинуться лишь на 10 км.

Степной фронт силами 53-й и 69-й армии 4 августа приступил к окружению Белгорода. К вечеру город оказался в полукольце, а утром 5 августа начался штурм Белгорода сразу с трёх направлений. Противник отчаянно сопротивлялся, но остановить советские атаки не смог. К вечеру 5 августа весь город был полностью очищен от противника. Кроме того, и на других участках контрнаступления советские войска смогли продвинуться на 8–20 км.

В честь освобождения Орла и Белгорода вечером 5 августа в Москве, впервые с начала Великой Отечественной войны, был произведён торжественный салют из 124 орудий, которые дали 12 залпов с интервалом в 30 секунд. Орёл и Белгород получили почетное звание «город первого салюта».

Тем временем, контрнаступление Красной Армии продолжалось, а с немецкой стороны в район Харькова спешили резервы, с которыми советским войскам предстояло встретиться в самое ближайшее время.

Однако немцы успели значительно усилить свою оборону на этом направлении. В районе Хотынца позиции удерживала дивизия «Великая Германия», у Болхова стояли 9-я, 20-я и 18-я танковые, 10-я и 25-я моторизованные дивизии. Когда 26 июля армия Баданова начала наступление, сил её первого эшелона оказалось недостаточно для прорыва немецкой обороны. Передовые части 4-й танковой армии понесли серьёзные потери.

27 июля в районе Болхова был введён в бой свежий 30-й Уральский добровольческий танковый корпус — знаменитые «Чёрные ножи». Танкистам действительно выдали изготовленные в Златоусте армейские ножи образца 1941 года, рукояти и ножны которых были окрашены в чёрный цвет. Как гласят архивные документы, Особому Уральскому танковому корпусу и в следующем, 1944 году заводом № 391 было отпущено две тысячи ножей – в порядке инициативы, без согласования с Главным артиллерийским управлением. Кроме того, корпус отличался от прочих подобных соединений Красной Армии, будучи почти полностью укомплектованным танками Т-34 (202 «тридцатьчетверки» и всего семь Т-70). Экипажи формировались исключительно из добровольцев, в основном – рабочих уральских заводов. Личный состав корпуса был отлично мотивирован, но сказывалось отсутствие боевого опыта и ускоренная подготовка танкистов. В цитируемом историком А. В. Исаевым отчёте штаба 30-го корпуса есть запись: «Личный состав, не имея боевого опыта, шел в атаку смело и решительно, но недостаточно используя местность, слабо маневрировал на поле боя. Вследствие этого подразделения корпуса часто несли излишние потери». Уральским танкистам сходу не удалось переломить ситуацию на поле боя.

4-я танковая армия 26–27 июля удалось только потеснить противника на 2–5 км. Кроме того, для противодействия советским танковым частям противник активно применял авиацию.

Войска Центрального фронта продолжали вести тяжёлые бои в районе посёлка Кромы. И хотя в эти дни советское наступление не имело серьёзных успехов, силы противника тоже истощались — например, в 505-м тяжёлом танковом батальоне к 31 июля осталось всего 3 «Тигра».

В это же время в районе Карачева в труднопроходимой лесисто-болотистой местности действовала «группа Крюкова» в составе 2-го гвардейского кавалерийского корпуса, 1-го танкового и 16-го гвардейского стрелкового корпусов. Дивизия «Великая Германия» связала боем танковый и стрелковый корпус, однако кавалеристы смогли прорваться в немецкие тылы. 30 июля отряды кавкорпуса взорвали железную дорогу Карачев–Брянск, а 3 августа смогли вернуться к остальным войскам сводной группы.

На фоне успехов советских войск на Оке и сохранения угрозы прорыва в районе Болхова–Хотынца уже 26 июля немецкое командование приняло решение об эвакуации войск с Орловского выступа и отступлении на линию «Хаген» в основании Орловской дуги, где спешно готовились оборонительные сооружения.

1 августа передовые части 3-й армии Горбатова обнаружили отход противника на запад. Советские войска сразу же начали преследование врага и за сутки продвинулись на 12–14 км до реки Неполодь, на которой не сохранилось целых мостов. 4-я танковая армия Баданова совместно с пехотными частями также стала преследовать отступающего противника.

Немецкая армия отступала, но отходить без боя немцы не собирались. К тому же им было важно выиграть время, чтобы эвакуировать из Орла склады, госпитали и другие тыловые службы. Был составлен план и по уничтожению наиболее важных городских объектов.

Войскам Красной Армии ни в коем случае нельзя было упускать инициативу в борьбе. Наступление на Орёл продолжалось.

В 8 часов утра 19 июля в атаку пошли солдаты 25-го стрелкового корпуса. Результатом трёхчасового боя стал прорыв обороны противника на 3–4 км, что позволило ввести в сражение танки, переправив их через реку. Быстро прорваться во вражеский тыл не удалось — немецкую оборону пришлось ломать, что привело к большим потерям в танковых корпусах армии Рыбалко. Так в 15-м танковом корпусе к концу дня на ходу осталось лишь 32 танка Т-34 и 42 танка Т-70 (утром их было 129 и 68 соответственно).

Тем не менее, главная задача была достигнута: немецкое командование, опасаясь окружения 35-го армейского корпуса под Мценском слева, приняло решение отвести войска ближе к Орлу, остановившись на Оке. К вечеру 20 июля и сам Мценск был полностью освобождён. Отход противника поставил перед советскими войсками важную задачу — захват переправ через Оку до того, как немцы успеют закрепиться. В бой был введён резерв — 2-й механизированный корпус из состава 3-й гвардейской танковой армии. Успешно разгромив несколько отступающих колонн противника, корпус сумел первым выйти к Оке, переправиться через неё и захватить плацдарм на западном берегу.

21 июля армия Рыбалко передала стрелковым частям оборону плацдармов на Оке и снова была направлена наступать на Становой Колодезь. Увы, стрелковые части не смогли удержать плацдармы — они были вынуждены переправиться на восточный берег Оки и занять оборону там.

22 июля армия Рыбалко всё ещё обладала внушительной силой: в её составе числилось 324 Т-34, 173 Т-70 и 27 СУ-122. Казалось, этого достаточно для прорыва фронта в районе Орла, но немцы ввели в бой резервы — 12-ю танковую и 78-ю штурмовую дивизии. И, хотя немецкие части понесли большие потери, им удалось стабилизировать фронт. После нескольких неудачных попыток прорыва фронта 3-я гвардейская танковая армия и 1-й гвардейский танковый корпус были выведены из боя и отведены в тыл. Войска снова получили небольшую передышку.

В это же время войска Центрального фронта продолжали контрнаступление. В период с 15 по 18 июля советские войска смогли оттеснить противника на его исходные позиции к началу операции «Цитадель». С 19 июля началось наступление на Кромы. Первой наступала 70-я армия Центрального фронта при поддержке 19-го танкового корпуса (74 танка), затем предполагалось ввести в сражение 2-ю танковую армию генерал-лейтенанта Родина. В её состав на тот момент входило 290 танков (192 Т-34, 85 Т-70 и 13 Т-60).

Наступление на Кромы шло не так успешно, как планировалось. Ввод в бой 2-й танковой армии был призван переломить ситуацию, однако из-за промедления 70-й армии танкисты генерала Родина пошли в бой лишь 22 июля. К этому моменту противник уже успел заметить их прибытие и подготовил оборону, перебросив 4-ю танковую дивизию, имевшую на 20 июля 73 боеготовых танка. Кроме того, в бой был введен 505-й тяжёлый танковый батальон, имевший на тот момент в составе 19 боеспособных «Тигров». В итоге, 22 июля 2-я танковая армия столкнулась с сильным сопротивлением и продвинулась всего на 2–4 км. Из-за тяжёлых потерь наступление на Кромы было приостановлено до 25 июля.

На Южном фасе Курской дуги в это время шла подготовка к будущему контрнаступлению. Важно было не упустить благоприятный момент и не дать противнику восстановить боеспособность войск после неудачного наступления. Советская разведка сообщала, что обстановка на Белгородско-Харьковском направлении складывалась благополучно — немецкие резервы были переброшены на другие участки противостояния. Кроме того, большое количество немецкой бронетехники находилось в ремонте; нужно было спешить, пока техника не успела вернуться в строй.

Однако свежие силы требовались и для наступления — Воронежский и Степной фронты понесли серьёзные потери в ходе оборонительных боёв. Благо, на Южном фасе имелись резервы. Благодаря опыту боёв 1941–1942 годов, советское командование сформировало Степной военный округ, войска которого должны были восстановить фронт в случае успешного прорыва немцев. В ходе оборонительных боёв из резерва были взяты 5-я гвардейская и 5-я гвардейская танковая армии, а штаб Степного округа стал штабом Степного фронта.

Именно резервным войскам предстояло стать «кулаком» готовящегося контрудара. Степной фронт получил 53-ю армию, Воронежский — 27-ю и 47-ю армии, а в резерве всё ещё оставалась 4-я армия — для подкрепления или выправления кризисной ситуации. Благодаря свежим частям, перед началом контрудара удалось ощутимо увеличить численность фронтов в кратчайшие сроки: Воронежского — до 524 000 человек и 2171 танка, а Степного – до 198 000 человек и 501 танка.

Колоссальная масса войск готовилась нанести мощный контрудар. Оставались считанные дни до начала.

Утром 12 июля, после артиллерийской подготовки и переданного по радио сигнала «Сталь, сталь, сталь», в наступление перешли 29-й и 18-й танковые корпуса. Первый атаковал вдоль железной дороги, второй шёл правее, между рекой Псел и совхозом «Октябрьский».

Многое в тот момент кратно осложняло действия 5-й гвардейской танковой армии генерала Ротмистрова. Сильно пересечённая местность и занятые противником исходные позиции для удара вынуждали дробить наши войска на эшелоны, ослабляя силу контрудара: каждый последующий эшелон должен был восполнять потери на его стачивающемся острие. Артиллерийская подготовка по предполагаемым районам сосредоточения техники не нанесла серьёзного ущерба передовым позициям «Лейбштандарта». Наконец, подготовка контрудара не осталась незамеченным противником: его оборона, помимо танков, была насыщена самоходной и буксируемой противотанковой артиллерией. «На Прохоровское поле (от Псела до железной дороги) в 8 часов 30 минут вышли только две бригады: 32-я и 181-я, – отмечает историк А. В. Исаев. – Лишь одному батальону 32-й бригады под командованием майора С. П. Иванова удалось проскочить под прикрытием лесополосы вдоль железной дороги в глубь обороны противника».

Комвзвода 170-й танковой бригады В. П. Брюхов так описывал обстановку на поле сражения: «Горели танки. От взрывов срывались и отлетали в сторону на 15–20 м пятитонные башни. Иногда срывались верхние броневые листы башни, высоко взмывая ввысь. Хлопая люками, они кувыркались в воздухе и падали, наводя страх и ужас на уцелевших танкистов». Под Прохоровкой самоотверженно сражались танкисты и самоходчики, от экипажей лёгких танков Т-70 и СУ-76 до тяжеловесных «Черчиллей»: по встречающимся в литературе сведениям, один из британских танков протаранил в лоб «Тигра».

Контрудар под Прохоровкой был отражён противником, не понёсшим критических потерь. Однако наступательный порыв войск Хауссера был сдержан: он не достиг Прохоровки и, в свою очередь, не сумел разгромить армию Ротмистрова день спустя. В этот же день, 12 июля, на северном фасе Курской дуги началась масштабное наступление войск Красной Армии – Орловская операция под кодовым наименованием «Кутузов».

Начиная с 6 июля основными целями для наступавших войск армии Моделя на севере являлись станция Поныри и участок Тёплое – Ольховатка: в случае успеха немцы получили бы возможность наступать на Курск вдоль железной дороги. Борьба на этом отрезке Курской дуги была невероятно напряжённой, продолжаясь днем и ночью. «Тигры», «Фердинанды» и «Штуги» проверяли на прочность основательно выстроенную советскую противотанковую оборону. Поныри неоднократно переходили из рук в руки, будучи в итоге удержаны усилиями стрелков и гвардейцев-десантников.

В атаку на Тёплое утром 8 июля пошло до двух сотен самоходок и танков противника, в том числе экранированных PzKpfw IV 4-й танковой дивизии вермахта. В страшном единоборстве за высоту 238,1 на пути врага артиллеристы вели огонь до последнего, так и не оставив позицию. На подступах к Тёплому натиск немцев, при всей его мощности, забуксовал. «С танками идёт немецкая пехота? Артиллерия и стрелковое оружие разделят «броню» и живую силу, с плачевным исходом для последней. Танки подойдут в упор к окопам? Советская пехота встретит их гранатами и бутылками с горючей смесью» — описывает действия Красной Армии в обороне историк А. В. Томзов. В конечном итоге противник продвинулся вперёд, но его пехота была отсечена от танков, попавших под плотный огонь танковых и противотанковых пушек. Борьба за Тёплое продлилась ещё несколько дней, но не увенчалась для немцев успехом.

Моделю требовались новые дивизии для продолжения наступления, поставленного на паузу в течение 9 июля. Однако требуемые войска задерживались; для советского командования момент начала перехода в наступление был весьма критичен – чем раньше он наступил бы, тем меньше сил противник мог бы переключить с атаки на оборону.

План операции «Кутузов» был перелицован из составленного ранее, с нанесением ударом в основание орловского выступа, охвата и разгрома изрядной части группы армий «Центр». Теперь целью удара являлась группировка противника в районе Орла.

11 июля в полосе предстоящего наступления войсками Красной Армии была проведена разведка боем. Основные задачи: развеять туман войны над оборонительной системой противника и его огневыми позициями, а также спровоцировать его командование на ввод в бой основных сил. На рубеже ночи и утра 12 июля артиллерия 3-й армии генерала А. В. Горбатова и 63-й армии генералов В. Я. Колпакчи Брянского фронта обрушила на немцев огневой молот, поддержанный массированным налётом авиации. Три с половиной часа спустя советская пехота и танковые части пошли в наступление.

На Западном фронте 11-я гвардейская армия генерала И. Х. Баграмяна начала наступление на участке протяжённостью всего лишь 14 километров. 8-й артиллерийский корпус прорыва вместе с 5-м танковым корпусом в её составе обеспечивал практически десятикратное превосходство Красной Армии над противником, и её удар в ночь на 12 июля оказался невиданным по мощи. Начавшееся следом наступление сносило вражескую оборону, невзирая на попытки контратаковать; кое-как выправить положение немцы сумели только на флангах.

Орловская операция шла столь успешно не везде, но её начало лишило смысла расчёты немецкого командования на захват Курска, соединение северной и южной группировок противника при условии успеха последней.

12 июля 1943 года на операции «Цитадель» был поставлен крест.