Жду новый пост

Серия «История Китая»

Не секрет, что Китай страна традиционная. Многое у них основано на своём особом мировосприятии. Классически нельзя было взять и построить дом или разбить сад где попало, не согласуясь с канонами фэн-шуй. Неудивительно, что к такому важному делу как градостроительство китайцы тоже не относились абы как.

Если взглянуть на карту или спутниковые снимки китайских городов, мы увидим, что самые старые или просто традиционные города выстроены примерно одинаково - они выглядят как квадрат.

В самой квадратной планировке городов ничего удивительного нет. Ещё жители индской цивилизации в седой древности поняли, что набросать здания сеткой очень удобно с практической точки зрения. Да и в целом эта система была распространена:

Эта система была сформулирована древнегреческим архитектором Гипподамом Милетским в 5 веке до н.э. Гипподамов город представлял собой квадрат с перпендикулярными и прямыми улицами. Именно этот архитектор выстроил город Пирей - порт Афин, под влиянием его учения творили и другие греческие и римские градостроители.

Однако в Китае эта независимо возникшая система стала догматом. Причём китайский город должен был быть строго расположен сообразно сторонам света. К факторам, повлиявшим на развитие древнекитайского урбанизма, относились: фэншуй, геомантия и астрономия; система колодезного поля; концепция ци (气; 氣); взгляды на разделение политической власти и так далее.

В общем, в Китае к квадратному городу издревле относились серьёзно. Градостроительный канон был не блажью отдельно взятого архитектора или объективной ландшафтной необходимостью, а практически религиозным моментом. В Каогунцзи ("Записках о ремёслах"), тексте эпохи Воюющих царств (5-3 вв. до н.э.) так и написано:

Плотники строят столицу, которая представляет собой квадрат в девять ли

с каждой стороны. С каждой стороны по трое ворот. В черте города есть девять дорог с севера на юг и девять с востока на запад; дороги с севера на юг имеют ширину девяти телег, расположенных бок о бок. Родовой храм правящего дома находится слева от дворца, храм бога земли – справа. Дворец обращен ко двору спереди, а рынок - позади него. Двор и рынок находятся в одном фу по площади.

Основой для такого строительства, помимо перечисленных фэн-шуй, астрономии и прочего, стало и китайское представление о том, что земля квадратная, каждый квадрат меньше другого и лежит посередине другого квадрата. Таким образом, в середине квадратной страны лежит квадратный город, где в центре стоит квадратный дворец, посередине которого квадратный трон с квадратным императором. Красота! Рай для перфекциониста.

По краям этого квадратного мира плещутся "четыре варварских моря".

Поэтому издревле повелось, что в отличие от круглой Москвы в Китае города квадратные. Это видно в центре традиционных китайских городов:

На этом фоне выделяются новые китайские города. Которые строились либо европейцами, либо в эпоху, когда решают деньги и практическая целесообразность.

В общем, практическая необходимость и материальная прагматичность в настоящее время сломила традицию. В этом видна тенденция последних десятилетий. Раньше в Китае могли дать по рогам тому, кто идёт против тысячелетнего уклада. Нынешний Китай готов усваивать чужие идеи и компоновать их со своими, а не цепляться любыми способами за древние традиции.

Ну и раз вы дочитали до этого момент, думаю, вам было интересно. Больше интересного на канале, где по тегу #NTopic вы сможете найти больше постов, кратких и не очень.

Не хотите на ТГ? Тогда для дальнейшего чтения вот это: Откуда взялся Китай, и почему он такой древний?

“...поднялся из самого низкого положения, покарал жестоких и непокорных, усмирил и умиротворил землю...” Сыма Цянь "Исторические записки"

Первый из обещанных постов про династию Хань. Речь о первом правителе династии, который совершил огромную работу, но часто воспринимается людьми не как культурный герой или великий правитель, а с некоторой долей иронии. Разберёмся почему так.

Дано: разрозненные царства, недавно объединенные в империю после пятисотлетних войн, стонущие под пятой величайшего в истории тирана. В стране установлены суровые законы, войска гибнут десятками тысяч в необязательных войнах на задворках новорожденной империи, простой люд гонят на грандиозные стройки ненужных дворцов и стен. Вы - мелкий чиновник родом из крестьянства и возрастом плотно за 40, который страдает от алкоголизма и уже готов смириться со своей бесславной судьбой.

Задача: свалить тирана, победить сильных и опасных конкурентов, построить новое общество так, чтобы ваши потомки правили 400 лет, создав сильнейшую государственную традицию, а затем в честь вашего удела был назван самый многочисленный народ в мире.

Звучит сложно? Так и было.

Беззаботная жизнь

Лю Бан (иногда вместо личного имени Бан используют второе имя - Цзи), которого поздние историки называли сыном дракона, который якобы родился в 256 году до н.э. в тот самый момент, когда циньские войска уничтожили законную почти тысячелетнюю династию Чжоу, на самом деле был обычным человеком. Ему посчастливилось пройти проверку на грамотность и стать волостным начальником (что-то типа главы сельского поселения) в уезде Пэй на востоке Китая.

Из необычного у него было только то, что его не осудили за нерадивую службу, и ему постоянно прощали долги в кабаке, где он пьянствовал. Уже тогда чувствовалась в нём некая харизма. То, что он пьянствовал да и вообще был хулиганистым - это не фигуральное выражение. Даже в фундаментальном труде Ши цзи летописец Сыма Цянь так и писал: “Всегда занятый большими планами, он не обращал внимания на повседневные дела по хозяйству”, “Ко всем чиновникам в управлении он относился с пренебрежением, любил вино и женщин”, “напившись, валился спать”, “с презрением относящийся к собравшимся гостям, забрался на самое почетное место, не испытывая ни малейшего стыда”, “Пройдя несколько ли, совсем опьянел и завалился спать”. И этот труд, на минуточку, был написан при царствовании прямого потомка героя этого рассказа, то есть, возможно, автор ещё и сгладил где-то углы.

Мелкий чиновник берёт судьбу в свои руки

Так бы этот гибрид Есенина и Васисуалия Лоханкина и сгинул, не оставив следов в истории, но случились два обстоятельства. Однажды большой чиновник князь Люй-гун, ярый поклонник физиогномистики, нумерологии и натальных карт, увидел лицо Лю Бана и твёрдо уверился, что тот в будущем станет великим человеком, Люй-гун сказал ему:

“С малых лет я хорошо умел определять людей по их внешности, я видел много лиц, но не встречал подобного вашему, Цзи”,

поэтому выдал за по факту первого встречного простолюдина свою единственную дочь. Дочь эта впоследствии тоже отметится в хрониках, причём со знаком "минус", но это уже другая история.

Эта женитьба заметно укрепила социальное положение мелкого служаки, ему стали поручать важные дела. Он обзавелся детьми, получил уважение земляков и малость остепенился. 

Второе событие и вовсе хорошо отражает характер нашего героя.

В Империи Цинь с их драконовскими мерами часто бывало, что население за мелкие провинности осуждалось на каторгу, либо же просто поочередно отправлялось на принудительные работы по строительству всяческих дворцов, каналов или других нужных и не очень сооружений. Принцип был такой: чем больше население пашет, тем меньше у него в голове всяких дурных идей. Сам Лю Бан тоже в молодости бывал на таких принудительных отработках в столице, где мельком видел кортеж самого императора Цинь Шихуана. Тогда он подумал, дескать, вот какой великий и статный человек, как подобает правителю.

Так вот, однажды уже женатому чиновнику Лю Бану поручили важное дело - отвести людей из его волости как раз на принудительные работы по строительству гробницы первого императора - Цинь Шихуана в западной части империи. Принудительные они на то и принудительные, что никто на них не стремился, и под чутким руководством нашего героя большинство трудовых мобилизованных разбежалось еще в родном уезде, прямо там, на востоке страны. За нарушение распоряжений и законов да ещё при живом Цинь Шихуане по головке бы не погладили, скорее её бы просто сняли безо всяких раздумий. Поэтому после такой оказии, рассудительно всё взвесив, герой нашего рассказа нашёл решение.

“Сгорел сарай, гори и хата” - сказал Лю Бан, дал остальным желающим вернуться домой, а сам принялся пьянствовать, но уже на природе. Решив не возвращаться к месту службы, он стал скрываться в каких-то болотах. Несмотря на очевидные недостатки, видимо, он был приятным руководителем, поэтому к нему начали прибиваться молодцы без определенного места жительства и прочие недовольные существующим положением дел.

Всё же нельзя не отметить, везучести нашего волостного начальника в бегах, так как за неисполнение своих обязанностей ему и его немногочисленным приверженцам грозила, скажем так, неминуемая физическая фрагментация в соответствии с легистскими законами. Но очень вовремя изволил почить император Цинь Шихуан, и пока суть да дело, на всяких мелких мятежников не обращали внимание. И в этих условиях Лю Бан начал раскрывать дремавший в нём потенциал.

Лю Бан и восстание

В конце 209 года до н.э. поднялся ряд восстаний против невыносимой тирании Цинь. Весь восток, еще пару десятков лет назад включавший собственные независимые государства, поднялся против циньских легистов с запада. С удивительной быстротой были возрождены царства Чу, Чжао, Ци, Вэй и Янь. Все стали вооружать огромные массы людей, размениваться по мелочам было неуместно: мятежники хорошо знали, что их ждёт, если они проиграют, поэтому играли ва-банк.

В этих условиях Лю Бан со своей болотной ватагой вышел из подполья и простыми разговорами занял территории своей малой родины. Земляка принимали хорошо, зная, что он просто так не обидит. В отличие от некоторых других открыто восставших, он прикидывался шлангом и делал вид, что не стремится к лидерству, предлагая руководство важным людям уезда. Однако, страх перед карателями Цинь был велик, к тому же все помнили, что земляку Лю Бану издавна пророчат великую судьбу. Поэтому добрые люди уезда Пэй вверили себя бывшему пьянчужке и поставили его над собой. В создавшейся неразберихе Лю Бан принял первый титул Пэй-гун (князь области Пэй).

Новоиспеченный князь в паре мелких стычек разбил местных циньских лоялистов, после чего признал верховенство вана (царя) возрожденного государства Чу. Этот ван много не решал, он был внуком старого чуского царя Хуай-вана, нашли его лидеры восставших юго-востока Поднебесной и поставили как компромиссную фигуру, при этом, не особо заморачиваясь, тоже назвали Хуай-ваном.

Среди других многочисленных военачальников области выделялся другой номинально подчиненный Хуай-вана по имени Сян Юй, прошу запомнить это имя. Лю Бана и Сян Юя часто противопоставляют в китайской традиции. Они вообще до сих пор являются героями всяких поговорок и театральных постановок в качестве популярной дихотомии хитрого и сильного героев (типа лисы и волка в русских сказках). Хитрым был пройдоха Лю Бан, который при этом был гуманным и предпочитавшим уговоры силе. Сян Юй же часто описывается как человек, который сначала бьёт, а потом думает.

Причём бил он так, что целые области, которые он считал непокорными, после него лежали пустые в руинах. Есть мнение, что большинством своих успехов он обязан своему наставнику Фань Цзэну, которого он называл “Второй отец”. Интересен эпизод, когда молодой Сян Юй, как и Лю Бан, в молодости видел живого императора Цинь Шихуанди и воскликнул: "Этого можно свергнуть и занять его место!" Тогда близким удалось его урезонить, иначе он мог быть укорочен на голову, но разница эмоций двух полководцев при виде тирана довольно красноречива.

Успехи и откат назад

Цинь не собиралась сдаваться. Грозный генерал-лоялист Чжан Хань пришел с запада насадить всех восставших на мао и зарубить с помощью гэ. В ряде сражений он поочередно разбил мятежников, но это было похоже на то, как тигр сражается со стаей волков - в одном месте он побеждает, а в другом кусают за хвост. Тигр оборачивается назад, а в другом месте волки уже зализали раны. Так и тут, после разгрома чуских полевых командиров, Чжан Хань повернул на север, где восставший чжаоский ван своими успехами привлёк внимание к своей персоне.

Получив передышку, чуский Хуай-ван в целях победы над ненавистными циньцами придумал челлендж: тот, кто первым займёт циньскую столицу, будет править всем столичным округом. Желающих овладеть лакомым кусочком было немного - проходы занимали сильные армии, сидящие в укрепленных городах. Вызвались только Лю Бан и Сян Юй. Мудрые советники сказали, дескать, циньцы сами не в восторге от своих правителей, их можно склонить к добровольной сдаче, а Сян Юй расшибёт себе лоб, а врагам - все остальные части тела, поэтому надо отправить Лю Бана. На том и порешили - Сян Юя отправили на помощь Чжао бить циньского генерала, а Лю Бан пошёл завоёвывать столицу.

Обоим сопутствовала удача. Обложенные Лю Баном гарнизоны, приученные к циньским законам, были очень удивлены, что можно просто сдаться, а не быть истреблёнными поголовно. Поэтому самозванный пэйский гун занял добром множество городов.

Чуть ранее Сян Юй, отправленный на север, начал противостояние с Чжан Ханем, который никак не мог добить мятежников в Чжао. После пары стычек он отправил посланца в Цинь, где просил подкреплений. В столице тем временем был сущий цирк, где канцлер-евнух крутил и вертел наследником Цинь Шихуана как хотел. В подкреплении Чжан Ханю не только отказали, но и намекнули, что он плохо воюет и, что ещё страшнее, нарушает закон (Закон произносить с большой буквы и с придыханием). У лоялиста Чжан Ханя от таких новостей вся лояльность моментально иссякла, и он сразу сдался Сян Юю с 200-тысячным войском. Сян Юй жест оценил, полководца принял, но на всякий случай всех пленных солдат ночью окружил и перебил. Всё население Китая - от простолюдинов до ванов государств - после таких мер укрепилось во мнении, что Сян Юй - это последний человек, которого ты бы хотел иметь во врагах.

***

Лю Бан же тем временем стал своим человеком среди коренных циньцев:

“всюду, где они (войска Лю Бана) проходили, было запрещено грабить и брать в плен. Циньцы радовались [их приходу]”.

“Убийство человека, который уже покорился и сдался, сулит несчастье” - сказал бывший алкоголик, а ныне пэйский гун, одаривая бывших циньских военачальников и губернаторов. Поэтому прямо в сердце угасающей Империи Цинь выстроилась очередь из тех, кто хочет сдаться Лю Бану. 

Там он принял (по-другому и не скажешь) в плен последнего циньского правителя и, уже считая себя хозяином этих областей по уговору со своим сюзереном чуским ваном, начал устраивать быт. В первую очередь он созвал старейшин со всех циньских уездов, велел им не бояться и объявил об отмене легистских законов, и вообще скромно хвалился тем, что он тут не для грабежей, а в качестве освободителя. Это принесло плоды:

“Жители Цинь ликовали и наперебой угощали воинов [армии Пэй-гуна] мясом быков и баранов, вином и другой пищей. Но Пэй-гун и тут отказался от всего этого, [приказав] не принимать даров. Он сказал: “В амбарах зерна много, нехватки [в продовольствии] нет. Не хочу утруждать народ”. Люди еще больше возрадовались и опасались лишь одного, что Пэй-гун не станет правителем земель Цинь.”

Изначально, видимо, Лю Бан не планировал бороться за верховную власть. Наверняка он считал овладение богатейшими циньскими землями хорошей наградой, а доход с них - достойной пенсией.

Сян Юй, тем временем, устрашив всех на севере, собрав все силы восставших под своё командование, узнал, что какой-то выскочка Лю Бан занял столичные округа и укрепляется там. Разгневавшись, он выступил на запад с 400-тысячной армией удельных князей. Лю Бан имел в четыре раза меньше людей, но советники ему говорили, что, если напрячь местное население и опираться на горные заставы, то в принципе это тащится.

Лю Бан после размышлений не согласился на открытую конфронтацию, он предпочёл сдать все земли и циньского правителя Сян Юю. Фань Цзэн, тот самый второй отец Сян Юя, рекомендовал во что бы то ни стало убить Лю Бана, пусть даже и вероломно. Однако, Лю Бан ускользнул от угрозы и под благовидным предлогом свалил в закат, оставив столицу на растерзание своему заклятому другу.

Дальше, как говорит летопись: “Двинувшись на запад, Сян Юй вырезал население Сяньяна и сжег циньские дворцы и палаты, и, где бы он ни проходил, не оставалось ничего не разрушенного. Население Цинь полностью обманулось в своих ожиданиях, и только из страха не смело сопротивляться.” Последний циньский ван был казнён, Циньская империя официально рухнула.

Хитрый против сильного

В начале 206 до н.э. Сян Юй провозгласил себя ба-ваном (князем-гегемоном) Западного Чу, а Хуай-ван (про него ещё кто-то помнит?) был провозглашён императором И-ди. Но при таком ба-ване никакой реальной властью императора и не пахло. Кстати, это был важный момент, потому что, казалось, после падения ненавистной империи Цинь, всё вернётся на круги своя, везде будут восстановлены старые престолы и вообще заживём как встарь. Но Сян Юй решил официально держать Поднебесную в одних руках - в составе империи. Противников такого решения, естественно, не нашлось.

Но до централизации было ещё далеко. Самым лучшим военачальникам и именитым владетелям Сян Юй передал 18 уделов, провозгласив их ванами (царями). То есть, уделов было даже больше, чем в период Чжаньго - Сражающихся царств. Такое их количество, а также то, что уделы выдавались не по заслугам, а по личному мнению гегемона и его “второго отца”, говорили о том, что взаимная грызня была вопросом времени. Лю Бан тоже получил удел, но отнюдь не столичный, а довольно захолустный юго-западный угол - регион Хань, где в старину находились полуварварские царства Шу и Ба (столичный регион получил сдавшийся циньский генерал Чжан Хань с титулом Юн-ван). Это, конечно, было обидно, это всё равно, что работнику за проект пообещали премию, но по его успешному завершении дали талон на обед и сказали радоваться, что он не уволен.

В своей области Лю Бан принял титул Хань-ван, впоследствии этот иероглиф хань станет названием для всей династии и нации. Изначально регион назвали Хань в честь реки, которая там протекает. С получения Лю Баном титула Хань-ван в 206 до н.э., кстати, и начинается четырёхвековая эпоха Хань, что слегка спойлерит окончание зарождающегося противостояния с Сян Юем.

Тем временем, Сян Юй, в воинских способностях которого не приходится сомневаться, в очередной раз показал себя недальновидным политиком. Он решил избавиться от поставленного им самим чуского императора, чтобы не приходилось сидеть в его тени. Сделал он это чужими руками, но таким образом, что гадать кто же заказчик мокрухи не приходилось. Само по себе устранение марионетки - это не ошибка, так делали и будут делать неоднократно, но делать это надо когда власть твоя прочна, и нет ситуации, когда вся страна разбита между 18 военачальниками, у каждого из которых есть претензии если не к самому Сян Юю, то к другим военачальникам - своим коллегам.

Проблемы не заставили себя ждать, взаимная неприязнь и старые обиды были сильнее страха перед беспощадным гегемоном, в Шаньдуне восстал обойдённый при разделе претендент на земли бывшего царства Ци. Он быстро сверг трёх назначенных Сян Юем в этих землях ванов. Подождав, пока полыхнёт костёр на востоке, Лю Бан поверил в свои силы и начал войну на западе. С его владениями на севере граничила исконная циньская земля, которую у него не так давно отняли. Она была разделена на три “царства”, где гегемон посадил трех бывших циньских генералов. Тому самому сдавшемуся Чжан Ханю Сян Юй отдал в управление бывшую имперскую столицу, которую он сам и сжёг ранее, и основной циньский хартленд. 

https://www.youtube.com/watch?v=W6hij0mmc20

В ходе довольно долгой годичной войны ханьский ван Лю Бан разбил всех трёх циньских генералов, а также попавшего под руку хэнаньского вана. Их земли были включены во владения Хань. Везде новый правитель стремился показать себя с лучшей стороны - казнил проштрафившихся, поощрял крестьян, объявлял амнистии осуждённым легистами государственным преступникам, всюду всё восстанавливал. В общем, наносил добро и причинял справедливость. Войска “просянъюйской коалиции” начали массово переходить на сторону ханьского вана. Видя это, Лю Бан начал поощрять такое положение дел:

“военачальникам, которые добились капитуляции более десяти тысяч человек или же целой области, давалось во владение десять тысяч дворов.”

Далее он привлек на свою сторону несколько ванов и побил иньского вана, заняв его земли. Там он объявил траур по почившему императору И-ди, разыгрывая перед людьми страшные страдания и призывая восстать против изменника Сян Юя, который тем временем был связан широкомасштабным восстанием в Ци.

Это позволило Лю Бану быстрым маршем пройти вплоть до востока страны и ударить в сердце владений Сян Юя, взяв Пэнчэн. Но и последний был парень не промах, он собрал отборные войска, оставив командование в Ци своим полководцам, и молниеносно напал на предавшихся пирушке врагов и разгромил их настолько, что по сведениям летописцев тела убитых ханьцев запрудили реку Суй. Из-за этого поражения ваны, ранее примкнувшие к Лю Бану вновь от него отомкнули.

В такой ситуации ханьский ван не растерялся и исхитрился возмутить цзюцзянского вана. Так как владение Цзюцзян было прямо в подбрюшье у Чу, Сян Юю пришлось оставить погоню и вступить в борьбу с южным ваном. Эта ситуация напоминала ту, когда сам Сян Юй сражался с уже упомянутым Чжан Ханем, но всё изменилось: теперь самого гегемона кусали волки со всех сторон, а он, победив в одном месте, терял в другом.

Тем не менее гегемона не получалось свалить даже общими усилиями. Одним из переломных моментов стало то, что Лю Бан хитрым образом, потратив кучу денег, оклеветал Фань Цзэна. Сян Юй перестал доверять своему наставнику, “второму отцу”, и решил отлучить его от дел. Фань Цзэн обиделся, поехал на пенсию и умер от огорчения. Китайские классики напрямую связывают этот факт с тем, что дальше у Сян Юя всё пошло наперекосяк.

В какой-то момент, когда войска Лю Бана и Сян Юя долго стояли друг против друга, не решаясь атаковать, правители встретились на разных берегах одной речушки. Сян Юй сразу предложил сойтись по-пацански “раз-в-раз”. Но Лю Бан, понимая, что его тут же уронят, сказал, что, дескать, драка с теми, кто убивает законного правителя и нарушает уговоры, не соответствует масштабам его личности. Сян Юй вспылил и чуть не пристрелил Лю Бана из припрятанного арбалета.

Но Лю Бан выжил, а его полководцы начали тревожить войска Чу с самых неожиданных направлений. В итоге владетельные князья поняли, куда дует ветер и стали вновь массово переходить на сторону Лю Бана. В итоговом сражении под Гайся в 203 до н.э. ханьские войска превосходили войска Сян Юя более чем в три раза. Гегемон в отличие от ханьского вана в аналогичной ситуации с многократным превосходством врага не стал отступать и искать мира - он был разгромлен, пустился в бегство и был убит.

Ханьский ван Лю Бан стал единоличным правителем Китая. В начале 202 года до н.э. владетельные князья, военачальники и прочие сильные мира сего заявили: “Вы, Великий ван, поднялись из самого низкого положения, покарали жестоких и непокорных, усмирили и умиротворили земли среди четырех морей”, поэтому нужно стать императором. Несколько раз символически отказавшись, Лю Бан с одобрения партии и ввиду горячего желания народа принял титул хуанди. С этого момента начинается одна из величайших эпох Китая.

Это была история о том, что обычный человек в сложной ситуации может раскрыться как великий лидер.*

*Если вы алкоголик средних лет, не стоит воспринимать этот текст как повод поднимать восстание. В целях раскрытия потенциала можно ограничиться свершениями поскромнее.

Пост взят с моего канала https://t.me/nhistory

В основном там сложные тесты на историческую тему, заходите проверить знания

Или немного о карте Каннидо

После неожиданного, но от того не менее приятного успеха последнего поста провел в телеграме голосование о теме следующих постов, в котором победила тема "Откуда взялась Япония?" Помимо этого будет и текст, посвященный продолжению истории Китая, а именно могучей Империи Хань.

Сегодня же, чтобы скрасить ожидание, хочу рассказать вам об одной интересной карте. Этот текст - копия поста из моего канала - https://t.me/nhistory . Подписывайтесь, я там выкладываю интересные тексты (иногда) и сложные исторические тесты (регулярно).

_____________________________________________

Известно множество западных карт, отражавших представления о мире еще со времен Клавдия Птолемея. Восток тоже в этом плане отметился, об этом сегодня и поговорим.

Каннидо - это шелковая карта Старого Света, сделанная в Корее в 1402 году по более раннему утраченному китайскому оригиналу времен Монгольской империи. Почему именно это время? Китайцам бОльшую часть истории настолько дальние варварские края были неинтересны, а вот монголы были известны своей разведкой и осведомленностью о делах дальних и ближних, поэтому недостатка в знаниях о мире у них не было. Был разве что недостаток в том, чтобы своими знаниями поделиться с другими, даже подвластными, более цивилизованными народами.

Название "Каннидо" - это сокращение от полного корейского названия Хониль Канни Ёкдэ Гукдо Чидо, что в переводе «Карта объединенных земель и регионов исторических стран и столиц (Китая)».

На карте сразу бросается в глаза отсутствие масштаба даже примерно. Все-таки европейцы с их мореходством и устоявшимися торговыми связями расстояния представляли гораздо лучше. В Каннидо же Корея размером со всю Африку. Африка, кстати, тоже известна, как и наличие в ней некого циклопического озера (Виктория?).

Средиземное и Черное моря почему-то забыли закрасить, но искривленная береговая линия видна.

Эта карта по крайней мере в западной части, судя по всему, основывается на знаниях иранских монголов из Улуса Хулагуидов о мусульманских и европейских владениях, с которыми они были на короткой ноге. А вот Золотая Орда прискорбно плохо описана. Возможно, дело в усобицах, когда Золотая Орда противостояла Хулагуидам Ирана и Улусу великого хана, куда входил и Китай. Пока машешь саблей не до культурного обмена географическими познаниями.

Даже при этом о карте Каннидо можно говорить долго, по ней, думаю, будет написано еще много работ.

_____________________________________________
Карту можно посмотреть в хорошем разрешении здесь
Под оглавлением карта с аналогами на современной карте, ниже несколько интересных мест из нее.

Взгляд с востока на привычные нам места:

1. Западная Европа, 2. Северное Причерноморье / Восточная Европа, 3. Земли к востоку от Каспийского моря, 4. Малая Азия, 5. Восток Африки. Пустая область в синем окаймлении - это неокрашенные Средиземное и Черное моря (Черноморские проливы как раз в районе цифры 4).

1. Западная Европа Алунихэ - видимо, Германия (Алеманния - латинское название Германии). К юго-западу от нее Фалиси - Франция (ее и сегодня в Китае называют - Фа).

2. В Северном Причерноморье интересны названия Шаннигу и Шудали. Первое ассоциируют с Черниговом, второе либо с крымским Судаком, либо с Суздалем. Удивляться такому разбросу не надо, такие отдаленные от Ирана и Китая земли сгребли в кучу. Там есть даже Латаба - возможно, Литва. И от этой Латабы до Франции расстояние меньше, чем от Сеула до Пусана.

3. В Восточном Прикаспии глаз зацепился за Хэйшань, переводится как "Черная гора". Тот же самый перевод имеет и слово Каратау, другое название гор Мангыстау в казахстанском Мангышлаке в том же самом месте.

4. Среди массы названий в Малой Азии имеется Дабаличжу - судя по всему, Трапезунд.

5. На восточном побережье Африки напротив Аравии есть топоним Махадушу. Тут к гадалке не ходи - это Могадишо, древний город, ныне столица Сомали.

_____________________________________________

Вопросы и ответы из телеграма:

Q А транскрипции всех названий на этой карте где-то можно найти?

A Думаю, нет. Карту поразительно мало изучали. Есть пара каких-то статей, но чтобы прям полностью - карту не переводили. Если в каком-то месте что-то интересно, я могу постараться транскрибировать. Сам бы этим занялся, тут попахивает неплохой статьей, но времени нет, да и лень, если начистоту.

Q Какая-то странная у них тут Индия. Прилипшая к Китаю. А казалось бы, не так далеко и более важно, чем Дарданеллы, могли бы и нарисовать. Это всё до великих плаваний великого китайского адмирала, чье имя я не помню, или уже после?

A Да Индию китайцы любили и ценили только во времена расцвета буддизма в околотанское время (раннее средневековье). После этого на нее забили всерьез и надолго. Монголы дальше Дели в то время не ходили, китайцы - тем более. И направление походов чагатаев было строго северо-западное, по стопам Чингисхана. Восточные территории в Бенгалии были вообще далеки от Pax Mongolica. Там в ЮВА вообще особо не разгуляешься в силу природных условий. А вот на Дарданеллах и Босфоре сидел Византийский царь - плюс-минус постоянный союзник иранских ильханов, так что тут даже непонятно, кто важнее. И да, Чжэн Хэ тогда еще не плавал, но вскоре поплывет, и представления о мире у китайцев подрихтуются

Q Спасибо. Но басилевс) сидел уже не слишком хорошо ко времени создания карты, да и проблем у него должно было быть полно своих, басилевсовских, поблизости?) А я думал, что с Индией торговали активно чем-нибудь индийским, спасибо за пояснения.

A Как я понял, есть свидетельства, что информацию для китайской карты-оригинала, с которой срисовали Каннидо, собирали на рубеже 13-14 вв. Тогда никейский император только восстановил престол в Константинополе, многих это впечатлило. Понятно, что это не времена Юстиниана, но чтобы контролировать торговлю в регионе сил хватало. Поэтому и ордынские начальники из Серой Орды часто вмешивались в дела империи с севера, Ногай в этом плане отметился. А с Делийским султанатом вообще есть ощущение, что, когда не воевали, шла торговля безо всяких других взаимоотношений. Даже с Египтом монголы контактировали намного, намного больше.

Q Интересно, там Байкал над «Индией»? А Каспий совсем обделили размером

A Точно не Байкал, либо Балхаш, либо Цинхай, возможно, потом сяду разобраться. Балхаш был естественной границей между Золотой Ордой (вернее ее восточной ветвью Синей Ордой) и Чагатайским улусом. А Цинхай - самое большое озеро Поднебесной. Так что оба озера важны и могли быть так гипертрофированы на карте

Nevrus для Пикабу

Недавно делал тест по этому поводу, захотелось еще раз пройтись по этой животрепещущей уже несколько тысяч лет теме. Прошу любителей исторических тестов проследовать по ссылке https://t.me/nhistory

Для начала давайте ответим на второй вопрос.

О главной причине устойчивости китайской цивилизации

Китайская цивилизация стоит в ряду самых древних в мире. Да, она не настолько древняя как Шумер или Египет, но она с относительно малыми изменениями существует и по сей день. О Шумере забыли еще во времена эллинизма, Египет нынешний - это по сути арабо-мусульмане на древнем многослойном субстрате, а Китай - это, хоть и с некоторыми оговорками, такой же Китай. Я глубоко уверен, что и в будущем Китай будет до последнего стоять особняком, когда страны начнут интегрироваться и сливаться воедино. Дело в самобытности культуры и прочности культурно-исторического основания страны и цивилизации.

О географическом детерминизме.

Для начала нужно сказать о термине «географический детерминизм», то есть, географическая предопределенность. Согласно теории этого самого географического детерминизма, существует непосредственная зависимость строения человеческих обществ от природных условий. Например, если земля изрезана морем, существуют многочисленные удобные гавани, то народ скорее всего будет заниматься морской торговлей в частности и мореходством вообще, как это было в Древней Греции. Если дана степь, где не на что облокотиться, зато много травы и рек, то там будут жить кочевники-скотоводы. Если имеется какая-то большая плодородная река (или реки) и однородный рельеф, то там природа поспособствует появлению аграрного общества с более или менее ярко выраженной в своем деспотизме монархией, как это было в Египте.

География Греции благоволит мореходству и торговле. Отсутствие крупных плодородных областей приводит к ведению мелкомасштабного сельского хозяйства, где небольшие группы людей независимы друг от друга. В результате мы имеем индивидуализм и развитие демократии.

Взглянув на регион Восточной Азии, мы увидим, что там, где ныне находится Китай, геологические и климатические процессы создали уникальную среду.

Собственно, Китай. Как и полагается, в центре мироздания.

Во-первых, страна находится в поясе, где можно заниматься очень продуктивным земледелием. Огромные реки, в первую очередь Хуанхэ, способствуют не только сельскому хозяйству, но и удобной коммуникации разных регионов. Относительно плоская территория Великой Китайской равнины делала возможной строительство каналов и прочих ирригационных сооружений. Но плоскость и однородность этой земли и отсутствие естественных рубежей естественным образом создают условия для существования только одного государства, по крайней мере на этапе развитой государственности. Иными словами, в то время, как изрезанная морями и горами Европа служит домом для массы разных государств и народов, Великая Китайская равнина сама по себе провоцирует центростремительные тенденции. Как показывает практика, все государства и племенные объединения на территории Великой равнины постепенно попали под власть Сына Неба.

Ландшафт севера Китая

Во-вторых, регион в значительной степени изолирован. На севере лежит пустыня Гоби, на востоке находится море, на юге труднопреодолимые джунгли. На западе же имеются мощные горные системы Тянь-Шаня, Памира и Гималаев. Тут надо подчеркнуть, что существуют и более изолированные территории. Китай - это все-таки не Мордор или Гондолин. Люди все равно мигрировали, но в меньших масштабах, чем это было на западе. Тем не менее массовый и постоянный взаимообмен идеями с западными цивилизациями был существенно осложнен.

Относительная изоляция региона

Эти два ключевых момента сделали появление огромной централизованной и при этом довольно замкнутой имперской системы практически неизбежным. Из-за площади региона и плодородия почвы эта система самодостаточна, из-за того, что она самодостаточна она довольно консервативна и тяжело впитывает новые иностранные веяния. Площадь плодородных земель очень большая, их продуктивность крайне высока, из этого следует не только то, что население огромно, но и то, что избыточный продукт позволяет содержать массу людей, не задействованных в производстве пищи. Это многочисленные ремесленники, воины и, конечно, чиновники. Бюрократический аппарат был по сравнению с другими обществами невероятно раздут. Класс чиновников сливался с учеными, это приводило к развитию науки и образования.

Вышеупомянутый избыточный продукт и огромное население способствует развитию системы учета и контроля. Когда у тебя в подчинении сотни тысяч людей, а урожайность исчисляется тысячами тонн, неплохо было бы уметь все это посчитать и записать. Таким образом в Китае еще во 2-м тысячелетии до н.э. независимо появляется письменность, прямой потомок которой живет и здравствует по сей день.

Цзягувэнь - первые образцы китайской иероглифики

Как и любое консервативное общество, Древний Китай выделялся культом предков и вообще преклонением перед старыми временами, которые воспевал Конфуций. Это, а также наличие целого класса учёных чиновников вылилось в развитие исторической дисциплины. К записи истории там испокон веков относятся очень скрупулезно, поэтому история Китая с конца бронзового века известна очень хорошо. Возможно, именно это почитание истории стало одним из факторов долговечности и стабильности самой цивилизации. Когда ты опираешься на государственную традицию прошлых веков, подражаешь усилиям великих людей древности, то и государство у тебя будет примерно таким же, как и в старину.

Именно поэтому Китай, несмотря на смену династий, кровавые усобицы, вторжения из "варварской периферии" и прочие катаклизмы остается Китаем.

После этого обширного обзора начнем говорить о событиях

Итак, люди современного вида появились на территории Китая примерно 50-45 тыс. лет назад, заселение шло с двух направлений - с запада и юга. С юга по палеолитическому побережью шли люди восточно-экваториального расового типа, подобные австралийским аборигенам и веддам. С запада из центра континента шли предки монголоидов. Как показывает практика, вторые взяли верх и вытеснили и ассимилировали первых.

Прибрежный клан против внутриконтинентальных мигрантов

Интересный момент в том, что в Китае, судя по всему, обитал другой вид или подвид людей - денисовский человек, который был истреблен и частично ассимилирован, как и неандертальцы на Алтае и в Передней Азии.

В неолите уровень моря поднялся. Китай стал более изолирован, так как огромные прибрежные территории были затоплены таянием ледников. При этом климат стал более благоприятным, что вылилось в неолитическую революцию на западе. Суть этого эпохального и самого, не побоюсь этого слова, значимого события в истории человеческого вида в том, что люди перестали охотиться и собирать, а начали больше сеять и выращивать, что поделило всю историю планеты на до и после.

Неолитическая революция. Хрестоматийная картинка

Несколькими тысячелетиями позже в Китай пришли технологии производящего хозяйства, люди перестали опираться на охоту и собирательство, в регионе начали засеивать просо и пшено, а также выращивать свиней и собак, которых употребляли в пищу. Археологическая культура называется Яншао. Она сменилась культурой Луншань, многие элементы свидетельствуют о том, что шел активный приток мигрантов с запада. Появились пшеница, крупный и мелкий рогатый скот. Тут надо отметить, что население говорило на языках сино-тибетской семьи, которая, как считается, согласно сино-кавказской теории, родственна северо-кавказским и вымершим хуррито-урартским языкам Передней Азии. Видимо, из-за увеличения численности населения часть людей начали переселяться во все стороны, в том числе и на Дальний Восток.

Культуры Луншань (слева) и Яншао. Яншао более древняя

Культуру Луншань ассоциируют с легендарной династией Ся, известной из исторических хроник. Но, так как не найдено артефактов с письменностью, относящейся к тому периоду, большинство ученых вне Китая не признают существование этой династии.

Примерно в 1600 до н.э. появилась первая признаваемая всеми династия Шан. Их правители с титулом ван известны из многочисленных гадательных надписей - вырезанных на панцирях черепах иероглифах. Это первая известная письменность в Китае, причем самые древние из них уже очень развиты и упорядочены. Это может означать, что более древние формы письменности есть, но пока не найдены.

Собственно, владения шанского вана и его вассалов

Ван был правителем и одновременно первосвященником главного бога - Шанди, который являлся по понятием шанцев предком царского дома. Как обычные люди делали подношения своим предкам, чтобы они на небе замолвили за своих потомков словечко, так и ван на земле обращался к главному богу на небе.

Первые ваны были благодетельны, а вот последние оставляли желать лучшего (это вообще станет одной из основных китайских традиций): последний шанский ван Чжоу-синь был тираном и самодуром.

Неудивительно, что против него восстал правитель вассального племени Чжоу по имени Фа (вошел в историю под именем У-ван - “воинственный царь”). Примерно в 1047 году до н.э. он сверг шанского правителя и сам провозгласил себя ваном. При этом он воздал почести предкам шанского правящего дома, проявив к нему таким образом уважение. Уважение к своим предшественникам, хоть они и были врагами, тоже станет характерной чертой китайской политической культуры.

Ландшафты Западного Чжоу

Вообще чжоуская эпоха, продлившаяся с 1047 года по 256 до н.э., - одна из наиболее важных в истории Китая, так как именно в этот период было заложено то, на чем Китай зиждется до сих пор. У-ван раздал приближенным и отличившимся в войне с шанцами уделы, таким образом, началась эпоха, подобная эпохе феодальной раздробленности в Европе. Это имело далеко идущие последствия.

Чжоуские ваны приняли для себя еще один титул Тяньцзы, что значит “Сын Неба”. Теперь все духи предков, которые сидели на небе, можно сказать, сублимировались в одно духовное понятие Небо. Все последующие ваны и императоры тоже носили этот титул, а Китая получил еще одно название Тянься - Поднебесная.

Появилась концепция Мандат Неба. Это значило, что если какой-то человек соединяет в себе силу, благородство и человеколюбие, Небо наделяет его своим благоволением, и такой человек может свергнуть правителя, который это высшее благоволение потерял. Причем мандат Неба теоретически мог получить даже иностранный правитель. Этим обосновывались все последующие мятежи против правящего дома, а также внешние завоевания.

Картинка выше: В середине мироздания сидит Сын Неба (), далее идут сорта зависимых земель. Картинка ниже: Желтым отмечены исконные владения Ся, Шан и Чжоу (Китайской цивилизации), остальными цветами - "четыре варварских моря".

Кроме того, появилась концепция противостояния Поднебесной и варварской периферии. Сын Неба объявлялся источником небесной благодетели, от которого сила дэ распространялась по земле как электричество. Все, что было рядом с правителем, освящалось небесной благодатью. Понятное дело, что до дальних уголков земли благодать не доходила, поэтому там жили грязные варвары. Известно то, что древние китайцы, которые тогда сами себя называли хуася или байсин (“сто фамилий”), делили окрестные народы на четыре варварских моря, по сторонам света: западные жуны, северные ди, восточные и и южные мань. И если две последних категории, к которым относились предки корейцев, японцев, вьетов, хмонгов и тайцев считались более или менее приличными народами, то западных и северных варваров считали совсем пропащими. Как показывает практика, именно оттуда предки и родственники современных тибетцев, тюрков, монголов и маньчжуров в действительности постоянно угрожали Китаю.

Как и прежний царский дом, чжоуская династия постепенно начала вырождаться. Правитель Ю-ван в 771 году до н.э. заигрался с наложницей и обидел важных людей, которые навели на столицу варваров-жунов, что и привело к краху Западного Чжоу. Его преемник Пин-ван перенес столицу на восток, ознаменовав новую эпоху Восточного Чжоу. Эта эпоха делится на два больших периода “Весны и Осени” (771-403) и “Сражающиеся царства” (403-221).

Период Весен и Осеней - это эпоха дичайшей раздробленности: территория Поднебесной и так не страдавшая излишней централизацией распадается на более чем 200 мелких и крупных уделов. Ван остается духовным главой и юридическим сюзереном удельных князей-гунов.

До начала железного века в Китае (VIII век до н.э.). Каждый город - по сути государство.

В этот период в Китай проникает технология выплавки железа, намного позже, чем на западе. Если хетты на территории нынешней Турции активно использовали железо в 12 веке до н.э., то в Китай оно пришло и прочно закрепилось семью веками позже.

Чем так важна эта историческая веха?

Железо позволяло массово выпускать орудия труда. Они сменили бытовавшие тогда каменные, медные и деревянные орудия. Таким образом, большие территории были освобождены от леса и пошли под эффективную распашку. Это привело к тому, что очень быстро растет урожайность, а от этого и население. Весь социально-экономический уклад претерпел изменения из-за этого технологического прогресса.

Из железа делали не только орудия труда, но и оружие. Если бронза была дорогим и престижным материалом, то железо сделало оружие массовым. Прежние малочисленные дружины сменяются огромными армиями ополченцев. Огромные армии приводят к крупномасштабным войнам. Если в 6 веке до н.э. против Царства Ци выступила коалиционная армия в 30 тысяч человек, и это считалось неслыханным воинством, то в 260 году до н.э., через три века, в битве при Чанпине между армиями царств Цинь и Чжао у обеих сторон было по нескольку сот тысяч воинов.

Бронза - это красиво, но дорого

Ряд уделов на фоне этой хозяйственной революции быстро растет, а их количество неуклонно сокращается. В период “Сражающихся царств” выделилось семь крупных государств, правители которых сосредоточили в своих руках большую власть и уже не считались с чжоуским ваном, чье положение свелось к положению чисто духовного лидера, вроде поздних римских пап.

После начала железного века в Китае (497 год до н.э.). Голубым отмечены малые уделы. Обратите внимание насколько меньше стало государств.

Гуны государств Чу, Цинь, Чжао, Ци и других сами объявили себя ванами и боролись друг с другом не на жизнь, а на смерть. При этом борьба их шла не только в военно-политическом плане, но и в идеологическом. Приход железа подтолкнул значительные трансформации в обществе, появилось много доктрин в духе “как нам обустроить Китай”, зачастую противоречащих друг другу. Этот период характеризуется массой бродячих политиков, которые предлагали на суд ванам свои политические и экономические программы, зачастую такие наемные философы становились канцлерами.

Среди разных школ выделялись конфуцианство и легизм. Согласно учению Конфуция, который стал канцлером в княжестве Лу, правитель считался отцом, а его подданные детьми. Благородный человек, который впитал идеи Конфуция, должен был уважать старые времена, почитать старших, относиться друг к другу с человечностью.

Ему противостояла школа фа-цзя, законников-легистов. Один из их идеологов Шан Ян пришел ко двору западного полуварварского по происхождению царства Цинь и предложил свою программу. Во-первых, все должны были подчиняться закону, а не обычаю. Все население подразделялось на дворы, и за малейший проступок преступнику грозила казнь, а его двор отправлялся на каторгу. Все занятия, кроме “Единого” (сельского хозяйства и войны) порицались вплоть до полного запрета. Шан Ян верил, что только страх перед законом и неотвратимость наказания могут наставить людей на путь истинный. Также он проводил программу бесплатной раздачи пустынных западных земель, освобожденных от налогов на долгий срок, переселенцам из других царств. Эффективность реформ Шан Яна была доказана тем, что царство Цинь резко выбилось в лидеры среди царств и начало экспансию на восток.

Война - это единое

Иронично, но Шан Ян сам был осужден за измену новым правителем и казнен в соответствии со своим законом вместе со всем своим родом. Но реформы его остались в силе, и окрепшее царство Цинь через сто лет во главе с ваном Ин Чжэном в 221 году до н.э. покорило все китайские царства. Ин Чжэн впервые взял титул хуанди под именем Цинь Шихуанди и образовал первую китайскую империю Цинь.

В новоиспеченной империи царили драконовские законы легистов. Люди массово попадали на каторгу и отправлялись строить Великую стену, Великий канал, многочисленные дворцы или знаменитую гробницу Цинь Шихуанди.

Гробница Цинь Шихуана

Неудивительно, что, как только Цинь Шихуан почил, в стране вспыхнул ряд восстаний, и после некоторых пертурбаций власть захватил бывший мелкий чиновник Лю Бан, который провозгласил династию Хань. Самые строгие законы были отменены, налоги значительно ослаблены, немного позже главенствующей доктриной стало слегка трансформировавшееся учение Конфуция, которое с тех пор стало прочной основой для всей китайской цивилизации. Эта династия стояла у руля больше 4 веков (206 до н.э. - 220 н.э.), она окончательно сформировала имперскую систему, которая существовала до 1911 года. Все последующие династии ориентировались на Хань. Даже самоназвание китайского народа “хань” взято от названия империи Хань.

Западная Хань и территория современного Китая

Была создана настолько прочная система, которую никто и никогда не смог сломать. Ни одно восстание или внешнее завоевание не поколебало идею единого сильного Китая. Было множество разных династий, переживших массу взлетов и падений, но суть оставалась одной. Китай всегда возрождался из пепла обновленным и более сильным, он захватывал новые территории. Даже вторгавшиеся завоеватели постепенно перенимали сильнейшую китайскую традицию и сами постепенно становились китайцами.

Nevrus для Пикабу