mercysider

Наконец-то и я стал жертвой развода. Жаль, сильно в юмор не получилось.

Забавно вышло, что у человека, которого ломанули, стоит родной город Ухта. Но сам он давно живет в Питере. Как и я.

Григорий прогуливался по городу в приподнятом настроении. Еще бы, у метро он нашел недопитую банку крепкой "Охоты" и парочку слегка подсушенных на солнце плавничков желтого полосатика. Жизнь, как говорится, налаживалась, не хватало только женской ласки. То, что несколько минут назад на станции пересадки неуправляемая толпа приложила его к достаточно крепкому бюсту, Григорий решил не засчитывать за ласку. Ибо, во-первых, бюст был хоть и крепкий, но нисколько не упругий, а во-вторых, этот бюст был выполнен в бронзе и принадлежал Владимиру Ильичу Ленину. Григорий хоть и имел коммунистические взгляды, в данный момент хотел не учиться, учиться и еще раз учиться, а бабу, бабу, покурить, и еще раз бабу. В этот самый момент его размышления прервало чудо... Да, какой-то мудак выбросил банку йогурта "Чудо" этажа эдак с двенадцатаго и попал прямо в голову Григорию . Ко всем несчастьям Григория добавилось и то, что банка оказалась трехлитровой. "Вот, сука, не поленился наполнить же!.." - напоследок промычал Григорий, и отключился.
Очнулся Григорий в нескольких метрах от того места, где он вырубился. Объяснение нашлось быстро, он загораживал въезд во двор, и автомобиль скорой помощи не мог проехать на вызов, поэтому Григория отволокли в то место, где он никому бы не мешал. Григорий попытался сесть, но у него ничего не получилось и он упал. Григорий предпринял вторую попытку, но уже решил не выебываться, отказался от позы лотоса и сел тупо на жопу. Эта попытка оказалась успешней. Григорий закурил. Он вспомнил Афган. Что странно по двум причинам: первая - Григорий вел такой образ жизни, что он редко помнил, что было вчера; вторая - Григорий в принципе никогда в жизни не был в Афгане и даже вряд ли понимал, где его искать на карте. В его голове стремительно созревал план. "Беру первую попавшуюся бабу и силой тащу ее в укромное место!" - прикидывал коварный Григорий. На его счастье первой попавшейся бабой оказалась Клавдия Степановна Зюйд, 1960 года рождения, уроженка города Куйбышев. Три ходки на женскую зону. Все три за кражу сырных крекеров со вкусом лука из местного магазинчика. "Ну что поделать, люблю я их!" - вот последнее слово Клавдии Степановны на своем третьем и пока последнем судебном заседании. Григорий решил, что так выглядит судьба. Он поднялся, послюнявил ладонь, загладил волосы назад, получил поджопник от пробегающего мимо ребетенка и выдвинулся навстречу Клавдии Степановне... "Мадам, а не желаете ли вы провести вечер в компании интересного мужчины?" - пошел в атаку ловелас Григорий. "Ты, чучело, себя в зеркале видел?" - подхватила флирт Клавдия Степановна. "На себя посмотри, бегомтиха сраная!" - отвесил комплимент Григорий. Клавдию Степановну обидели слова Гриши. Она заплакала, выкорчевала из земли светофор и нанесла им удар в солнечное сплетение Григория. По иронии судьбы светофор в момент удара радостно помигивал солнечным цветом. Григорий в очередной раз за день матюкнулся и упал. И тут случилось неожиданное - из-за пазухи Григория на землю выпала початая упаковка крекеров. "Сырные с луком?" - в надежде спросила Клавдия. "Иди нахуй, дура ебанутая!" - утвердительно ответил Григорий. Клавдия Степановна растаяла. Она подошла к Григорию, нежно придавила его голову ногой к асфальту и подняла с земли любимое лакомство. Григорий из горизонтального положения с любовью в глазах наблюдал, как Клавдия уплетает крекеры не вынимая их из картонной упаковки. Григорий решил сделать сюрприз и не говорить Клавдии, что внутри коробки помимо непосредственно крекеров он хранит железный десятисантиметровый болт и пару гаек под него. Но Клавдия сюрприза не оценила, более того, она его даже не заметила. Доев коробку, она задала Григорию единственный возможный в данном случае вопрос: "Еще есть?". Григорий ответил сухо: "Нет". "Пидора ответ!" - остроумно парировала Клавдия Степановна, напоследок написала Григорию на лбу фломастером слово "Хуй" и уплыла в небытие навсегда. А Григорий тем же вечером наебенился незамерзайкой и ослеп. Конец.