Сегодня исполнилось ровно 73 года со дня полного снятия блокады Ленинграда - одной из самых трагических страниц нашей истории. 900 дней невыносимой боли, страданий, самопожертвования, отчаяния, но и в то же самое время великого подвига ленинградцев и всего русского народа, мужества героев, сложивших свои жизни во имя того дня, когда последний фашистский солдат уйдет с русской земли.
В этом материале собрано три статьи из немецких изданий, описывающих нелегкое время блокады Ленинграда. В них несложно проследить позицию немецких авторов, осуждающих позорные для своей страны времена, когда Германия выступала в роли безжалостного агрессора.
Издание Welt: Почему Ленинград был осажден, но не захвачен
В сентябре 1941 года группа армий Север немецких вооруженных сил достигла границ Ленинграда
Еще в июне 1941 года целью Вермахта было немедленный захват Ленинграда. Три месяца спустя немецкие дивизии остановились около города, чтобы воплотить дьявольский план в жизнь.
Уже 18 декабря 1940 года в своем печально известном «Приказе №21» Гитлер установил основы «операции Барбаросса» по захвату Советского союза. В нём «оккупация Ленинграда и Кронштадта» была названа ключевой предпосылкой для продолжения «наступательной операции по захвату важных транспортных и оружейных центров Москвы». Эта задача была передана (возложена на) группе армий, которая должна была выйти через Припятские (Пинские) болота на юге и Балтийское море в Балтику - и за его пределы.
Несмотря на то, что в 1942 году состояние снабжения удалось улучшить, смерть продвигалась дальше. Можно предположить, что до 1944 года погибло от 800.000 до 1,1 миллиона человек.
9 месяцев спустя, в первые дни сентября 1941 года, войска группы армий Север подошли к пригородам Ленинграда. Но теперь не было никакой речи о быстром захвате. Вместо этого Гитлер приказал отрезать город от внешнего мира и затем предоставить его самому себе. Что точнее значит: Три миллиона жителей (из них 400.000 детей) и около 500.000 солдат Красной Армии, которые защищали город, будут вынуждены умереть голодной смертью. Почти 900 дней длилась блокада, до конца января 1944 года. Это стоило почти миллиону мирных жителей жизни.
Во-первых, в измененном приказе к группе армий Север, к удивлению сообщалось, что кампания приняла другой ход, нежели планировалось изначально. Во-вторых, он недвусмысленно показал, что основной мотив наступления остался примерно такой же: То есть речь идет о полном уничтожении Советского Союза, как средства «еврейско-большевистского заговора» через рассистско-идеологический геноцид беспрецедентных масштабов.
В сентябре 1941 года немецкая пехотная дивизия достигла южной границы Ленинграда.
Из трех групп армий, которые 22 июня 1941 года напали на Советский Союз, северная была самой слабой. Они располагали только одной танковой группой (танковой армией), которая имела меньше боевых машин (бронемашин) по сравнению с группой армий Центр, которой надлежало выполнить взятие Москвы. В то же время леса и болота Балтики не были пригодны для быстрого наступления (продвижения, удара) и окружения (охвата).
Зато войска фельдмаршала Вильгельма фон Лееба очень быстро узнали, что значит вести боевые действия на просторах Востока: линии электропередач протягивались до края разрыва (прорыва), а некоторые дивизии столкнулись с невозможной задачей, контролировать почти стокилометровую линию фронта (часть линии фронта).
Блокада Ленинграда, уничтоженный город, стоила жизни с 1941 по 1944 почти миллиону жителей.
Как только до немецкого руководства дошло, что за несколько недель ожидаемый Блицкриг не привёл бы к победе, наступление замедлилось. Так, стало ясно, что Красная Армия, несмотря на ужасные потери, все еще располагает достаточными ресурсами (резервами, запасами), чтобы вести с Вермахтом кровопролитный бой за каждый дом. Как ни странно, самый большой немецкий успех уже в первые месяцы войны- взятие Киева - должен был показать страшную тенденцию. Кроме того была задача содержать сотни тысяч советских пленных и крупный город, чья логистика была полностью уничтожена. Так как немецкая логистика уже тогда едва ли могла обеспечить основные потребности фронта и вместо того, чтобы захваченное пространство на востоке, особенно зернохранилища на Украине, были бы адоптированы под будущие источники пищи третьего Рейха, нацистское руководство пришло к другому решению: голод должен буквально уничтожить второй по величине город Советского Союза и рассадник большевистских революций. В этом смысле Гитлер категорически запретил своим солдатам входить в город даже в случае капитуляции.
В один только первый год войны от голода и холода умер почти миллион мирных жителей, что было запланировано Гитлером. Так же хотели поступить и с Москвой. На фотографии изображен Невский проспект, главная улица Ленинграда.
А точнее «из экономических соображений» в противном случае «ответственность за питание населения выпала бы на долю» Вермахта.
После того как союзная финская армия остановила наступление на линии, которая в плоть до зимней битвы 1939/40 была границей, Леебу не хватало ресурсов для прямого нападения на город. Вместо подкрепления он получил приказ отдать большую часть своих танков группе армий Центр для запланированного наступления на Москву.
Немецкие солдаты бросают трупы убитых русских в место массового захоронения.
21 сентября датированный доклад верховного командования Вермахта, в котором были смоделированы последствия для солдат, участвовавших в осаде (осуждались радикальные методы). Опасались эпидемий или волн беженцев, что также бы осложнило положение со снабжением.
Но помимо этого в штаб-квартире Гитлера заботились о боевом духе вооруженных сил: Это было «под вопросом, способны ли наши солдаты стрелять по бегущим (совершающим побег из блокадного города) женщинам и детям». В связи с этим было рекомендовано обстреливать Ленинград «с артиллерией и самолетам», чтобы безоружных жителей (беззащитных) гнать «вглубь России». Гарнизон укрепленного района должен был быть «предоставлен сам себе» в течение зимы 1941/42 года, выжившие были бы сосланы «вглубь России» или взяты в плен, город должны были «с помощью бомб сравнять с землей».
Эта аргументация, которая в поздних высказываниях была изменена, недвусмысленно показывает, что «стратегия голод» больше не преследовала никаких военных целей, то есть подчинить Ленинград, а просто уничтожить город и жителей по средствам геноцида. Так же то, что озабоченность командующего была направлена только на поддержание военного и морального духа его солдат, пролило «характерный свет на характер немецкого военного руководства», говорит военный историк Рольф-Дитер Мюллер.
Десятки тысяч жителей были принудительно призваны на фронт, чтобы строить баррикады.
Тот факт, что эти планы провалились, во многом зависел не только от мужества и самопожертвования защитников, но и от безжалостной твердости Сталина. Он послал Георгия Жукова, генерала, которого он до этого освободил от должности начальника штаба из-за критики своего метода ведения войны (но оставил его в живых), в город с миссией сохранить его любыми силами (средствами).
Полностью в духе Сталина, который запрещал любой «сентиментализм», Жуков объяснил своим солдатам, «что семьи всех, кто сдастся в плен врагу, будут расстреляны, так же как они сами, если они вернутся из лагеря военнопленных. Полмиллиона мирных жителей были призваны, чтобы создать барьеры и укрепления. В это же время НКВД установил в городе террористический режим, который грозил смертью каждому, кто мог бы быть определен как вражеский агент, пораженец или контрреволюционер.
«Мания шпионажа» зашла настолько далеко, что продовольственные запасы не разделялись, а хранились централизованно, чтобы лучше можно было охранять их. Это сделало их легкой целью немецких бомбардировщиков. В результате была голодная зима, во время которой дневной рацион был сокращен до 125 грамм хлеба, который состоял наполовину из опилок и целлюлозы. Люди ели кору деревьев; Крысы и кошки были уже положительным исключением. Не было ни электричества, ни дров для плиты.
С 1942 года немецкая пропаганда стала называть партизанов «бандами». Под термином «война с бандами» были скрыты преступления против мирного населения.
«Люди были настолько слабы от голода, что они уже не могли сопротивляться смерти, они умирали, как если бы они засыпали. И при этом окружающие их полуживые люди не обращали на них ни малейшего внимания. Смерть стало явлением, которое можно было видеть на каждом шагу», написал один выживший. Только через Ладожское озеро попадал хоть какой-то минимум подкрепления в закрытый город, в котором на улицах громоздились кучи трупов, потому что ни у кого не было сил, чтобы их похоронить.
Для солдат немецкой 18 армии это был военный приказ, держать осаду города. На самом деле Гитлер сделал немецкое руководство коллаборационистами чудовищного преступления, которое следовало идеологии и логике войны на истребление.
Издание Welt: Осажденный Ленинград – Лаборатория или лишение человеческого образа.
Блокада Ленинграда с 1941 по 1944 унесла жизни 800.000 человек. На основании дневников Анна Рид описывает и свои страдания.
Швея разговаривала со своей клиенткой в блокадном Ленинграде осенью 1943. «Мы живем и умираем – смерть приближается медленно, но неизбежно», комментировала швея вопрос клиентки по поводу последних новостей по радио. На других фронтах все было не так плохо, но Ленинград получил самое плохое, и конца не было видно. Самое ужасное, вспомнила клиентка, что люди изменились. «Они стали апатичными (равнодушными) и жесткими (грубыми), как ленивая трясина».
Начало блокады 10 сентября 1941 года она помнит очень хорошо, тогда взрывались первые бомбы на ее улице. «Когда я вышла и увидела разрушенные дома, я плакала от отчаяния. Тогда я еще жила…Я всегда боялась потерять кого-то из родных и думала, как же это было бы плохо. Потом я похоронила свою изголодавшую бабушку и ничего не чувствовала. Хотя она была мне как мать».
С 1943 к фабрикам и людям стала применяться стратегия выжженной земли. (На фото Краматорск)
«Два человека на исходе их сил», комментирует литературовед Лидия Гинсбург этот ею записанный разговор. Гинсбург начала вести свой дневник вскоре после начала блокады, в нем она фиксировала, как жители ее города обходились с приготовленным им Намцами голоданием и как человеческие особенности (черты) менялись в экстремальных ситуациях.
Кик и Гинсбург многие ленинградцы вели дневники во время блокады Ленинграда. В условиях голода, холода и большой неопределенности, ежедневное письмо гарантировало постоянство, давало надежду на выживание. Некоторые из них являются протагонистами (главными героями) в книге Анны Рид. Британская журналистка хотела проникнуть в суть, «что значит быть человеком, чей максимум и минимум человеческого поведения можно было достигнуть».
Новые, ранее державшиеся под замком источники, такие как не подвергнутые цензуре дневники или секретные отчеты партии, на которых базировалась Рид, делают ее труды заслуживающим прочтения, но ее попытка, угодить воспоминаниям людей в блокаду, не говоря уже о всеобъемлющем описании всей истории блокады, разочаровывает.
На Балканах разница между войной и преступлениями тоже была очень мала: пленные Боснийцы были повешены вдоль железной дороги в 1942.
Невообразимо долго, 872 дня, с сентября 1941 по январь 1944, Ленинград был осажден немецкими и финскими войсками. Во время этой самой длинной в мировой истории блокады изголодало 700.000-800.000 ленинградцев, а именно умерло от голода. Блокада была важной частью немецкой стратегии и это становится ясно из немецких источников, которые исследовала Рид. С помощью измора города исчезли бы миллионы лишних ртов, которые в противном случае необходимо было бы кормить немецким оккупантам.
После того, как первая выставка вермахта Гамбургского института социальных исследований, которая выставлялась в Германии в 1995 году, из-за ошибочных интерпретаций фотографий была закрыта, вторая версия выставки представлялась в 2001. Специалисты не нашли критических пунктов.
Главное командование Вермахта исходило из того, что большая часть жителей должна быть мертва к весне 1942 года. Только тогда немецкие солдаты вошли бы в город. «Тот, кто еще жив», цитирует Рид планерное заседание от 21 сентября 1941, должны были быть изгнаны из города, а «Ленинград с помощью бомб сравнять с землей».
Не только немцев, но и советскую власть Рид делает ответственной за ленинградскую трагедию. Слишком поздно советские лидеры начали эвакуацию мирного населения из закрытого города (прим. дословно: из города объявленного крепостью, то есть из него не выехать и не въехать). На пике кризиса режим мог бы спасти себя только последующими репрессиями. Жернова НКВД работали на полную мощность в борьбе с предполагаемыми врагами народа, в то время как топливо и еда с каждым днем становились все большим дефицитом.
Пленный русский, возможно еврей, был застрелен.
Жестокий утилитаризм Советов
В то же время коррумпированные чиновники пользовались (угощались) запасами продовольствия (и без того недостаточными). Введенную государством систему питания (распределения питания) Рид сравнивает с Гулагом, потому что рацион рассчитывался на основе индивидуальной продуктивности. Работники заводов и фабрик получали в дни самого жуткого кризиса 250 грамм хлеба в день, тогда как обычные безработные граждане получали только половину от этого. Рид подвергает суровой критике «жестокий утилитаризм» советского правительства, не делая ясным, как в военно-экономическом отношении можно было наладить (нормализовать) поставку продовольствия.
Главной темой книги является борьба Ленинградцев за выживание в результате всепоглощающего голода. Рид проникновенно описывает, как в постоянно подвергающемся бомбежкам городе круг жителей был ограничен «железным треугольником» между неотапливаемыми квартирами, очередями за хлебом и водой, и как разрушительно влиял голод на отношения в семейном кругу.
Скоро все коммуникации миллионного города были блокированы. С наступлением зимы почти все запасы еды были израсходованы.
"Потерял ли он разум? (Выжил из ума?)"
До начала войны Елена Кощина была счастлива в браке, но потом начала подозревать своего мужа Диму, что он посягал на запасы пшена, которые были предназначены для их дочери. Она прятала несколько сотен грамм пшена каждый раз, когда покидала квартиру – «в дымовой трубе, под кроватью, под матрасом. Но он находил его везде. В декабре кроме ежедневного куска хлеба был только суп из столярного клея. Дима ел чайной ложкой, чтобы растянуть удовольствие, но, тем не менее, доедал быстрее нее. Жуя свою корку хлеба, Елена заметила полный ненависти взгляд своего мужа. «Ты ешь ужасно медленно!»-, вдруг зло закричал он, «Ты хочешь издеваться надо мной!». Он взглянул на меня, его глаза были белыми от ярости. Я испугалась. Он выжил из ума?».
Русское наступление регулярно отражалось Вермахтом.
Рид считает истории о выдержке, стойкости, которые широко распространялись во время советского союза, сомнительными. В первую очередь, ее интерес касался темных сторон блокады, которые долгое время были скрыты, и она хотела пролить свет на новые, недавно открывшиеся факты. Не только терпение, самоотверженность и мужество характеризуют поведение ленинградцев – «Они совершали грабежи и убийства, бросали на произвол судьбы своих родственников (думаю, что имелось в виду «убивали») и ели человеческое мясо – как это происходит в любом обществе, когда кончаются запасы продовольствия».
Мифы военных времен
Однако здесь проявляется основная логическая ошибка книги. Рид думает, что героический миф о блокаде был создан (навязан) советским режимом, чтобы забелить воспоминания людей о войне. Она не принимает к сведению то, что многочисленные ленинградцы уже во время войны принимали участие в создании этих дневников, из которых она берет цитаты.
Подкрепление в город приходило через Ладожское озеро.
Она также упускает, как сильно излавливались преимущественно образованные мемуаристы, которые были традиционной русской интеллигенцией и, естественно, думали (предполагали, мыслили) в историческом масштабе. Лидия Гинсбург, представительница интеллигенции и жесткий критик сталинского режима, в своем дневнике пыталась описать «блокадную этику», которую так берегли люди в период разгрома.
Летом перед Исаакиевским собором выращивали капусту.
Швея и ее клиентка хотели бы жаловаться и бросаться в отчаяние, но они знали, что это значит, быть «ленинградцем». Елена Кощина в августе 1941 года стояла перед выбором эвакуироваться вместе с семьей или остаться, и решила остаться. Кто ушел, показал слабость.
Это фото русских военнопленных на пути на казнь можно было увидеть на адаптированной выставке Вермахта.
Сталин брал в расчёт блокаду
Натуралистический взгляд Рид изолирует людей в момент их отчаяния. Она не узнает моральные ценности свои собственные или своих современников, в кризисе многочисленных авторов дневников, и она не замечает этот кропотливый процесс человеческого восстановления, о котором говорится во многих этих текстах.
Во время войны Сталин поддерживал легенду о городе-герое Ленинграде. После того, как Красная Армия захватила тонкую полоску земли к востоку от города в январе 1943, поездами начали привозить товары в Ленинград и тем самым гарантировать существование города, Стали медлил со снятием блокады до января 1944. Это было в его интересах, нести в мир судьбу осажденного города.
Сегодня «Вечный огонь» на Пискаревском кладбище напоминает об умерших. На заднем плане монумент «Родина мать».
После окончания войны гордость Ленинграда за пройденную ими проверку стала проблемным фактором для Советского Союза. Сталин приказал закрыть открытый в 1944 году «Музей героической обороны Ленинграда» и переплавить все оружие и трофеи. Чистка городского партийного аппарата должна была стереть живые воспоминания о блокаде. Сотни частных дневников ускользали от сети чистильщиков, которые объединяли в себе два рассказа – описания личного горя и хроники воля целого города стоять на своем.
Только в начале 1944 года Вермахт и его союзники сдали блокаду.
Anna Reid: Блокада. Блокада Ленинграда 1941-1944. (Berlin Verlag, Berlin. 560 S., 34 Euro. ISBN 978-3827007131) .
Издание Spiegel: Блокада Ленинграда. «Мы все умрем как мухи» (на основе дневника 16-летней школьницы Елены Мухиной)
Тюрьма: запертая в городе была школьница Елена Владимировна Мухина , коротко Лена. Она родилась в 1924 году в Уфе и с тридцатых годов жила в Ленинграде. с 16 лет она описывала в своем дневнике страдания блокадного города. Вместе со своей тетей и ее соседкой Лена пыталась проитивостоять голодной смерти и ужасному холоду. Лишь в 2011 году дневник Лены был опубликован в России как один из самых важных источников, двумя годами позднее и в Германии.
Ленинград должен быть разрушен взрывами и заморен голодом, приказал Гитлер. 75 лет назад Вермахт начал блокаду. В блокадном городе 16-летняя школьница, Лена Мухина, вела дневник ужаса.
Лена Мухина чувствовала ненависть. К немецким пилотам, которые бомбили Ленинград. К немецким артиллеристам, которые снова и снова обстреливали ее любимый город. Гневно пишет 16-летняя школьница в ее дневнике:
«Но мы будем мстить, мы будем мстить ‚им‘ за все. Глаз за глаз! Зуб за зуб! […] Нет, они заплатят за это. За убитых бомбами и гранатами Ленинградцев, Москвичей, Киевлян и многих других, за замученных, искалеченных и раненных бойцов красной армии, за застреленных, разорванных, повешенных, заживо похороненных, сожженных, раздавленных женщин и детей они заплатят сполна».
Эта клятва мести была записана Леной 8 сентября 1941 года. В этот день Вермахт отрезал город на Неве от наземных путей поставки продовольствия. Почти 2,8 миллионов мужчин, женщин и детей оказались в ловушке.
Всего три месяца назад 22 июня 1941 года Германский Рейх вторгся на территорию Советского Союза. Гитлер хотел завоевать «среду обитания» на востоке. И изначально планировал войну как разграбление и уничтожение Советского Союза.
Немцы хотели буквально стереть жителей Ленинграда с лица земли. Как к «колыбель» коммунистической октябрьской революции 1917 года, Гитлер питал особенное презрение к бывшей столице империи. «Город будет только расстреливаться и мориться голодом» сказал Диктатор в 1941 году. Ленинград не должен быть захвачен, нельзя признавать капитуляцию. Окруженные люди должны жалко сдохнуть - беспрецедентное военное преступление.
«Дикая, ожесточенная война»
В своем дневнике Елена Владимировна Мухина, коротко Лена, живо описывает борьбу за выживание в голодающем городе с точки зрения подростка: иногда весело, иногда печально, до тех пор, пока наступающий голод не превращает дневник в хроники ужаса. Он продолжается до мая 1942 года, когда Лена была эвакуирована из города.
Ее история стала известна совсем недавно: 1962 году дневник бел передан Ленинградскому архиву. И лишь в 2011 он появился на русском языке, два года спустя в немецком переводе.
«Это будет дикой, жесточайшей войной», опасалась Лена, когда услышала по радио новость о немецком нападении. Насколько жестокой, она и не предполагала. До тех пор ее жизнь вращалась вокруг совсем других вещей. Со своей тётей Еленой, которую она с любовью называла «мама», и ее старой подругой Акой Лена жила в коммуналке, в квартире коммунального заселения. Ее больная мать не могла сама вырастить дочь.
Дневники Лены отражают типичную жизнь подростков того времени. Речь идет о друзьях, любви, школьных оценках, а также о ее большой профессиональной мечте. Лена мечтала стать зоологом: « Меня будут отправлять в экспедиции, я побываю в самых разных уголках нашей страны».
Немного позднее Ленинград был оккупирован, падали бомбы, гранаты. Со своей подругой, родившейся 21 ноября 1924, Лена смотрела на разрушенные здания, ходили в кино и даже могли иногда необременительно смеяться. Скоро, однако, эта радость исчезла. Она работала санитаркой в военном госпитале и очень внимательно относилась к одному мужчине: «Мне очень понравилось его лицо», пишет она. Но чуть позже он умер. Первая смерть, которую я видела в своей жизни.
Голодное время началось в закрытом городе. «Мы получали теперь всего 1 килограмм хлеба в день»,- пишет Лена уже 2 сентября 1941. Органы власти не были готовы к блокаде, запасов зерна хватило бы приблизительно на один месяц. Кроме того немцы атаковали склады снабжения: «Фашисты – это изверги. Что они хотят сделать с нашим городом?».
Если еще и имелся какой-то рацион, рабочие получают ежедневно с ноября 1941 по их продовольственным карточкам всего 250 грамм «блокадного хлеба», остальные жители какие-то жалкие 125 грамм, вдобавок ко всему в нем была намешана целлюлоза и другие вещества. В своей книге «Блокада» автор Анна Рид называет дневной рацион в 300 калорий для таких людей – мужчина, не занимающийся физическим трудом должен получать 2500 кал.
Забитые домашние животные – «Большое спасибо нашему котику»
«Я так голодна», жалуется Лена, которая уже сильно исхудала. При этом она получает время от времени как санитарка 400 грамм хлеба. Разница между жизнью и смертью.
В своей беде ленинградцы забивали домашних животных, крыс, птиц. «Нашему котику большое спасибо. Он кормил нас 10 дней»,- пишет Лена. Из овечьей кишки и телячьей кожи будет «мясное желе», «дрожжевой суп» состоит из ферментированных древесных опилок. Рабочие пили машинное масло, из столярного клея Лена и ее тетя варили студень. Против уничтожающего голода многие жевали кожу с ботинок или ремней.
Другие ленинградцы не станут каннибалами, было зарегистрировано всего 200 случаев. Город видит неописуемые сцены нужды: более сильные крадут продовольственные карточки у слабых, грабители разгуливают по улицам, члены коммунистической молодежной организации комсомольцев осматривают квартиры в поисках жильцов – и часто находят только трупы.
С окоченелыми от холода руками Лена Мухина фантазировала, чем бы она наполнила живот, если бы блокада закончилась. «Мы сдохнем все как мухи»,- опасается она.
Ее старая соседка Ака считает ее «лишним ртом». В момент слабости писала голодающая: «Если она умрет, должно произойти следующее, во-первых, мы получим ее продовольственную карточку». И тут же пристыдила себя: «Насколько же я бессердечна».
«Я хотела бы биться головой о стену»
К голоду в середине октября 1941 присоединился или мороз. Температура понижалась до минус сорока. Длинными колоннами таскали Ленинградцы, если они еще могли стоять на ногах, своих умерших к братским могилам. «Мумиями» называли они трупы, завернутые в покрывала.
Дорога, которую должна была пройти и Лена Мухина. «Вчера умерла мама», отметила в своем дневнике школьница 8 февраля 1942:
«Мамы больше нет! Мама больше не находится среди живущих. Ака тоже больше не здесь. Я одна. Это немыслимо. Иногда меня охватывает ярость. Я хочу кричать, визжать, биться головой о стену, кусаться! Как я теперь буду жить без мамы?».
Лишь через 4 дня она находит в себе силы убрать свою тётю.
Но мороз тоже означает надежду. В декабре 1941 красная армия отвоевала железнодорожный узел Тихвин. С тех пор Ленинград снова получает продукты через расположенное вблизи Ладожского озера, сначала посредством баржи.
Вскоре смелые водители берутся на своих грузовых автомобилях преодолеть этот опасный путь через замерзшее озеро, «Дорога жизни» к внешнему миру. Но доходит слишком мало и слишком поздно. Лишь постепенно улучшается положение со снабжением, увеличиваются рационы питания.
Психопат у власти
Жители города показывают предельную жажду жизни. В то время как тысячи умирают на улицах и в домах, бомбы и гранаты падают на город, остаются открытыми театры и кинотеатры. Дети ходят в школы, работают фабрики – мнимая нормальность.
Однако Лена была на грани отчаяния – почему она должна так страдать? Почему Ленинград должен быть уничтожен? Теперь 17-летняя знает виновного: Адольф Гитлер.
«Из-за бредовых идей этого психопата. Он решил захватить весь мир. Это такое безумие, и поэтому мы голодаем и страдаем. Всемогущий, когда уже все это закончится? Это должно когда-нибудь закончиться!?!!». Для Лены Мухиной это закончилось в мае 1942 года, когда она была эвакуирована. А Ленинград должен был бороться дальше. В январе 1943 года Красная Армия смогла контролировать узкий коридор земли, но только 27 января 1944 красноармейцы окончательно разорвали блокаду терзаемого города.
После почти 900 дней Ленинград снова был свободен, по оценкам историков немецкая блокада стоила жизни почти одному миллиону человек.
Лена вновь увидела Ленинград только осенью 1945. Три года назад она устроилась в Горьком у своих родственников. «У меня ужасная тоска по Ленинграду», пишет девушка в письме.
Разумеется, она потеряла свое рабочее место. Таким образом, Лена попала в Москву. 5 августа 1991 она там умерла. За четыре месяца, до развала Советского Союза. Одна, без мужа, без детей. источник
