Командор Броук снова и снова проматывал запись на широком экране. На ней был изображен процесс пробуждения человека от стазис-сна. Броук хмуро и задумчиво наблюдал за каждым движением пошатывающегося пациента, и временами слегка морщился от отвращения и смущения. За столетия исследований и колонизации человечество встретило множество разных форм жизни. Лишь немногие из них вызывали симпатию, но это были представители других, чужих и относительно примитивных видов. Теперь же командор наблюдал за человеком – своим собратом, и его уродство вызывало подсознательное отторжение. Генная инженерия, технологии, медицина давно позволяют выстроить тело человека в соответствии с определенными стандартами, сбалансированными для достижения максимального результата с минимальными затратами энергии. Человек же на экране выглядел так, словно без медицинской помощи перенес ужасную генетическую болезнь – его мускулы были вздуты, угловаты и слишком рельефны, кожа слишком темна, почти коричневая. Некоторые участки тела были ранее повреждены, на них остались белесоватые шрамы. Волосы всклокочены, неровно острижены, а на лице, что вызывало смятение командора даже больше, чем искусственный глаз, росла короткая, и наверняка жесткая, щетина.
Броук снова перемотал запись.
Мужчина на экране встал из стазис-капсулы. Несколько секунд постоял, глубоко дыша, пошатнулся, ухватился за край капсулы, чтобы не упасть. Он помотал головой, после чего уже более уверенно выровнялся, вытянул огромные руки перед собой, сжал кулаки и его суставы захрустели. От этого звука командор снова поморщился. Мышцы пациента вздулись, заиграли под кожей, вздулись вены. Человек потянулся, заложил руки за спину и снова заиграл мускулами, разминая шею. Снова раздался хруст, и командор Броук остановил запись. Рядом с человеком находились двое солдат и врач, проводящий процедуру пробуждения. Несмотря на то, что камера изображала комнату сверху под углом, было заметно, что проснувшийся человек на голову выше любого из современных людей. Наверняка не меньше метра и восьмидесяти сантиметров. В целом пробудившийся мог заключить в объятия всех троих разом, при этом сомкнув руки у них за спиной.
- Неужели и нам… - Он запнулся, и устало закрыл глаза. Включил интерком. – Гэлла? Рядовой Каин уже прибыл?
Интерком ответил приятным женским голосом:
- Рядовой Абрахам Каин ожидает в приемной.
- Он в порядке?
- Что вы имеете в виду, командор?
- Не важно, – ответил Броук, все еще не открывая глаз. - Пригласите.
Через минуту дверь открылась, и в комнату вошел человек из записи. Теперь на нем была военная форма. Одежду того или иного образца давно делают машины. Она имеет шаблон и огромный диапазон программируемых размеров. Тем не менее, на рядовом Каине она все равно едва сходилась – рукава ему пришлось завернуть, а штанины висели над берцем высоких ботинок.
«Нет, - подумал командор, – тут все метр девяносто».
Броук встал, слегка поклонился вошедшему.
- Рядовой Каин, я командор Гектор Броук. Вас ввели в курс дела?
- Дела? – Абрахам подошел к Броуку и протянул раскрытую ладонь. Командор посмотрел на нее слегка растеряно и немного испуганно, но через секунду спохватился и пожал солдату руку. Рука была огромной, твердой, шершавой и очень сильной. Командор Броук с легкостью скрыл свое отвращение.
- Простите, теперь этот жест не используют. – Пояснил Броук. – Прошу присаживайтесь. Нам предстоит длинный разговор.
Когда они оба расположились в креслах, Броук еще с минуту изучал рядового. Абрахам молчал, так же изучая Броука.
Наконец командор заговорил:
- Абрахам… Можно я буду обращаться к вам по имени? – Дождавшись утвердительного кивка, Броук продолжал. – Абрахам, вам объяснили причину вашего пробуждения?
Солдат сделал глубокий вдох, и выпалил без запинки, словно заучивал заранее:
- В 2459 году я был осужден за измену, разжалован и приговорен к смерти. Через полгода заключения был принят закон о неприятии насилия и введен мораторий на смертную казнь, в связи с чем приговор был изменен на пожизненное заключение в одной из земных тюрем. Еще через год у меня проявились первые признаки заболевания, против которого на тот момент лекарства не было. Названия я сейчас не вспомню, а если бы и вспомнил, то не выговорил бы. Меня поставили перед выбором – медленная и мучительная смерть от болезни или стазис до того момента, когда лекарство будет открыто, чтобы я мог в полной мере насладиться своим пожизненным заключением. Насколько я понимаю – лекарство было найдено?
Гектор выслушал выпаленную на одном дыхании тираду без намека на эмоции. Все это было в полученном им деле.
- Было, Абрахам. Вас уже вылечили. Что же, - голос коммандора впервые задрожал, и он прокашлялся немного, стараясь не выдать, насколько он нервничает. – Это еще не все.
- Ну да. – Рядовой изо всех сил старался выглядеть беспечным. – теперь меня еще надо конвоировать в мою камеру. Не беспокойтесь, я не доставлю проблем и смиренно отправлюсь гуманно догнивать в тюрьме.
- Позвольте, я попробую постепенно и по порядку вам объяснить, как все изменилось, пока вы довольно долго спали.
- Насколько долго? – Абрахам впервые проявил заинтересованность.
- Это имеет значение? – коммандер Броук пристально посмотрел в глаза рядовому. – Вы ведь приговорены к пожизненному заключению.
- Вы правы. Просто интересно.
- И все же позвольте по порядку. Вы не против, если к нам присоединится доктор Лей? Она хочет задать вам несколько вопросов.
- Доктор Лей является доктором в какой области?
- Психология.
- Мне кажется, я вполне себе психологически стабилен.
Командор все еще смотрел в глаза Абрахаму. Смотрел пристально. Абрахам был тверд, как скала и отвечал таким же взглядом.
- Вы проспали почти 800 лет.
- Зовите доктора. – Мгновенно согласился солдат.
Рядовой Абрахам Каин отвел взгляд, закрыл глаза, откинулся на кресле и несколько раз медленно и громко выдохнул. Взглянул на свою дрожащую руку, сжал в кулак. Командор напрягся, но рядовой медленно разжал пальцы. Рука больше не дрожала, но взгляд рядового застыл и словно обратился вовнутрь.
Командор Броук коснулся интеркома и попросил невидимую Гэллу пригласить доктора Лей.
В кабинет вошла девушка, на вид едва двадцати лет, в строгом сером костюме. Бледная кожа, темные волосы и очки в тонкой черной оправе. Абрахам знал, что зрение людей больше не имело изъянов, а очки вот уже четыреста лет являлись эстетическим аксессуаром ученых.
«Нет. Не четыреста, - поправил он себя. – тысячу двести лет».
Доктор Лей подошла к столу, слегка поклонилась командору. Он ответил ей кивком головы. Девушка также поклонилась Абрахаму, но он не заметил ее движения. Доктор вопросительно взглянула на Броука и тот со вздохом утвердительно кивнул.
Тогда доктор Лей опасливо положила руку на плечо солдата. Абрахам вздрогнул, несколько раз провел ладонями по лицу, потом потер руками колени и, наконец, произнес:
- Вот это, мать его к хренам, сюрприз.
Ни доктор, ни командор понятия не имели, о чьей матери говорил солдат, но понимающе закивали.
После чего командор покинул комнату, позволив доктору заняться терапией шокированного разума. К дальнейшей беседе Абрахам был готов лишь несколько часов спустя.
- Абрахам, - произнесла доктор Лей, когда командор Броук вернулся в кабинет. – Ваше заключение оказалось столь длительным по причине неразберихи в бюрократической системе власти… вашего времени. Ваш случай попал в болезненный период перехода от частичного отказа к тотальному неприятию насилия. Ваше тело должно было быть уничтожено согласно одному приказу, и немедленно пробуждено по другому. Из-за этого противоречия, сложностей бюрократии и ошибок в учете ваш случай был отложен системой. А позже – потерял какой либо приоритет вообще. Что и привело к столь длительному периоду стазиса. Что к лучшему, Абрахам, иначе, в случае выполнения любого из приказов вы бы погибли.
Солдат кивнул.
- Почему решили меня разбудить?
Ответил командор Броук:
- Это еще одна долгая история. Простите, я понимаю, что у вас множество вопросов, однако я, как и говорил, попробую объяснить вам все, не забегая вперед. А для этого вам необходимо ответить на несколько вопросов доктора Лей.
Абрахам молча кивнул.
Доктор поправила очки и, сев поближе, проговорила:
- Абрахам, как вы могли заметить, мы умышленно не показывали вам мир за пределами этого комплекса. Скажите, вы уже сложили какое-либо впечатление о том, что может ждать вас там?
- Я не совсем… Мне сложно даже представить.
- Согласно полученным из вашей капсулы данным, вы обладали очень высокими умственными способностями… как для вашего времени. Развитая интуиция, способность планировать стратегию, принимать тактические решения. До разжалования вы занимали высокую должность, с вами советовались лидеры. Это именно то, что должно было помочь вам получить определенную картину.
- Мне… Это такой масштаб.
- Абрахам, это не тест. Вы не ограничены в каких либо рамках. Предполагайте. Фантазируйте.
- Хорошо. Когда меня отправили в стазис, мы уже колонизировали Марс и два спутника в Солнечной системе. Я думаю, что мы смогли открыть межзвездные путешествия и, вероятно, достигли нескольких других звезд. Ха, да я думаю, мы достигли десятков или сотен звезд. Так. Ресурсы. Думаю, что такие полеты очень затратны, а межзвездные корабли стоят огромных денег. Уже не говоря о колонизации и терраформации. О, вероятно очень многие колонии вдруг решили, что они стали самодостаточными и объявили о независимости. Два правительства землян, которые делили между собой Солнечную систему вдруг превратились в три, потом пять, возможно десять. За сотни лет жизни на других планетах облик колонистов должен был измениться, соответственно природе населяемых миров. Думаю, теперь у нас десятки разных рас. История Земли показала, что разные расы – это нетерпимость. Нетерпимость – это война. Вот же гадость, вероятно сейчас Вселенную разрывают сотни военных конфликтов. Население выросло. Из тридцати миллиардов за восемь сотен лет стало, наверное, около ста?
Уверен, церковники не только потеряли влияние, но и придумали десяток-другой новых богов. В новых, неизведанных мирах без бога-покровителя слабые духом люди бы давно рехнулись. У каждой планеты – своя религия. Если две – это тоже приведет к войне.
Абрахам говорил, и с каждым словом выглядел все более ошарашенным. В барах орбитальных военных баз такие размышления были не редкость у солдат. Однако там были всего лишь фантазии. Никто из них не мог просто выйти наружу и оказаться в том выдуманном будущем. Он мог.
- Мне сложно даже представить, какой огневой мощью вы сейчас обладаете. Военный флот – жужжащий рой шершней, да? Уверен, что есть огромные боевые корабли, способные разнести целую планету. Исход сражения наверняка всегда решается на орбите. Солдаты, которых я видел, меня не впечатлили вовсе. Они словно подростки, худые, слабые. Да они еле тянут за собой винтовки. Это можно объяснить тем, что вы, вероятнее всего, используете для сражений роботов, а это так, формальность. Что-то вроде декоративных гвардейцев.
Доктор Лей не повела даже бровью на все сказанное, а вот Броук по мере того, как говорил Абрахам, становился все угрюмее и задумчивее.
Солдат продолжал:
- Роботы, роботы… Искусственный интеллект наверняка уже развит настолько, что способен заменить правительство. – Он рассмеялся. – Возможно, есть целые планеты, населенные роботами. Вы с ними тоже воюете, да?
Абрахам ехидно прищурился и вопросительно посмотрел сначала на доктора, потом на командора. Оба промолчали.
- Ладно, что еще? Чего вы от меня хотите?
Броук, вздохнул, словно ему предстояло принять тяжелое решение, вздохнул и обратился к девушке:
- Спасибо, доктор Лей, думаю, этого достаточно. Вы можете идти.
Когда солдат и Броук остались наедине, командор встал, подошел к стенду в стене, набрал два стакана голубоватой жидкости, но прежде, чем вернуться к столу еще долго стоял в нерешительности.
Подав один стакан Абрахаму, Броук заговорил.
- Абрахам, невозможно представить, в каком состоянии вы сейчас находитесь. Но отложите вопросы о себе на потом, и постарайтесь меня не перебивать.
Абрахам кивнул. Броук продолжил:
- За столь долгое время произошло очень многое. После того, как вы были погружены в сон, мир, несмотря на закон о неприятии насилия, еще сотню лет разрывали войны. Крупные, масштабные. В одной из них Земле пришел конец. Оружие, которым мы пользовались, было разрушительно, и наш родной дом не выдержал такого надругательства. Выжившие люди были вынуждены покинуть умирающую планету. Ученые на Марсе начали разработку межзвездного двигателя, а в Поясе астероидов разработали конвертер материи, позволяющий получить любой материал, любой продукт, загрузив в него что угодно равнозначное по массе или уровню энтропии.
Оба этих проекта упирались в один и тот же тупик – недостаток энергии. Любой вид энергии, которым мы обладали, был либо недостаточно мощным, либо дорогим, либо в очень ограниченном объеме.
Уцелевшие ученые с Земли привезли на Марс засекреченные ранее разработки – проект «Мафусаил», который, в теории, мог продлить человеческую жизнь на сотни лет. Совместными усилиями ученых проект был закончен, и подарил людям возможность жить дольше. Гораздо дольше.
- Как долго? – Не выдержал Абрахам, который нервно дергался еще с новости о гибели Земли.
- Мы еще не знаем. Ни один участник проекта «Мафусаил» до сих пор не умер от старости. Доктор Лей была одной из первых. Ей 623 года.
Абрахам снова открыл рот, но Броук нетерпеливо замахал рукой.
- Не перебивайте. Пожалуйста. Итак… Собрав все известные проекты в кучу, нам удалось создать беспрецедентную для истории Землян экспедицию. Марс был колонизирован, однако терраформинг должен был занять еще почти сотню лет. Жизнь под куполами или на космических станциях, при низком уровне гравитации, была мучительна и губительна для людей. По большей части от осознания того, что отступать некуда. Нет спасительного лагеря, нет больше голубого неба. Это позволило решиться тысячам долгожителей на отчаянное путешествие.
Первый колониальный корабль типа «Ковчег», с единственным прототипом экспериментального межзвездного двигателя, с экипажем и тысячами возможно бессмертных колонистов, которые могли пережить это путешествие только в теории.
Полет к системе VR-728, которая совершенно точно имела две планеты почти или полностью пригодных для жизни. Полет в одну сторону должен был составить 68 лет. Через шестьдесят два года связь с кораблем была потеряна. Еще через тринадцать лет корабль вернулся в Солнечную систему.
Как же мы были удивлены, когда он вошел в пространство Юпитера и встал на орбиту. Еще больше мы были удивлены, когда прибывшие рассказали о своем путешествии. Экипаж действительно не постарел, ген «Мафусаила» работал безотказно. Они добрались до конечной цели. Одна планета была полностью пригодна для жизни, терраформинг другой занял бы примерно сто тридцать лет с имеющимися технологиями.
Но интереснее всего было то, что они обнаружили в этой системе новый ресурс – чистую энергию, заключенную в своеобразные кристаллы. В большом количестве. С помощью этого нового вида энергии ученым из новой колонии удалось усовершенствовать все наши разработки. Новый двигатель позволял преодолеть расстояние между нашими системами за считанные годы.
Этим кристаллам пытались вначале давать какие-то названия, но, так как с их появлением человечество постепенно отказалось от других источников, мы стали звать их просто «энергией» или «энергетическими кристаллами».
Ученые бились сотни лет, пытаясь разгадать секрет происхождения этой энергии. Им этот секрет так и не поддался.
В любом случае человечество получило свой желанный источник мощнейшей энергии. Позднее, когда человечество начало осваивать дальний космос, энергия была обнаружена на других планетах, и в других системах. Количество этой энергии было столь велико, что необходимость в экономии отпала вовсе. Благодаря принципу конвертирования материи мы получили все – от пищи до сложнейших устройств. Были исполнены почти все наши мечты. Любой мог получить все, что он желал, почти задаром. Человечество миновало энергетический кризис.
Ген Мафусаила, внедренный в организмы многих людей, и передающийся по наследству, оказалось, имел один побочный эффект – он изменял генетический код человека так, что лишал расовых признаков. За четыреста лет с момента старта проекта, со смешением поколений тех, кто решился на долголетие и тех, кто решил умереть, их детей, и детей их детей довольно большой процент населения избавился от расовых признаков. Теперь почти все мы имеем сероватую кожу и антропологическое сходство, как вы могли заметить.
Проблема перенаселения больше нам не грозит – энергии хватает на то, чтобы терраформировать планеты быстрее, чем растет население землян.
Нам не грозит голод – та же энергия дает нам возможность получать столько пищи, сколько требуется.
Абрахам, все меньше людей имеют жажду власти, все меньше людей хотят брать на себя ответственность, за что бы то ни было. Высокие должности теперь являются скорее обременительными, чем желанными.
Энергия, позволившая нам делать то, что мы делаем, почти искоренила религию. Сложно верить в древних богов, прогуливаясь среди звезд.
Войны почти прекратились. Нам больше не за что воевать. Наш военный флот составляет восемь кораблей, Абрахам. Наша армия – несколько тысяч слабых, как вы заметили, с трудом тянущих за собой собственную винтовку солдат.
Немногие формы жизни, которые мы встречаем изредка на планетах, бывают агрессивны, но предварительный процесс колонизации включает в себя особое облучение планеты, что меняет их манеру поведения. У нас не осталось врагов, солдат. Нам больше не нужно сражаться за выживание. И за эти восемьсот лет, что вы спали, мы так и не повстречали других разумных существ.
Абрахам заинтересованно глядел, но молчал, понимая, что это еще не конец. Броук вздохнул, залпом выпил голубоватую жидкость.
Помолчав с минуту, он горько усмехнулся и продолжил:
- Не встречали, до недавнего времени. Два месяца назад на одну из наших отдаленных колоний внезапно было совершено нападение. Без предупреждения, без попыток наладить контакт. Неизвестная нам раса, на кораблях, предположительно биологического происхождения, напала на колонию и уничтожила почти все ее население. После чего, все еще не контактируя с нами, они покинули планету, а затем и систему в неизвестном направлении. Они не взяли ресурсов, не захватили пленных. Просто пришли, устроили геноцид и ушли. Как ты уже понимаешь из моего рассказа – наши военные силы находятся в плачевном состоянии. Однако наши корабли, эти старые развалюхи, построенные почти два века назад, были тут же отправлены в систему, подвергшуюся нападению. Через месяц они вернулись, но в соседнюю систему. Флот был немедленно переброшен туда, в бою мы потеряли почти половину кораблей, но прогнать пришельцев нам удалось. Более того, флагманский линкор смог захватить удерживающим лучом один из вражеских истребителей. При попытке вскрыть его, из корабля вырвалось чудовище, к описанию которого мы вернемся позже. Оно двигалось очень быстро, и было очень сильным. В одиночку, ему удалось перебить почти весь штурмовой отряд, бывший в ангаре, но, хоть и высокой ценой, нам удалось пленить его.
Теперь самое интересное. Это чудовище, обладающее телепатическими способностями, обучившись у наших переговорщиков, пытающихся наладить контакт, и получив доступ к базам данных истории Человечества, снизошло до беседы с кем-нибудь из командующих. Этим командующим на линкоре был я.
Согласно его утверждениям, хоть и весьма туманным и непонятным для человеческого разума, они делают нам огромное одолжение, вступая с нами в войну.
Он рассказал, что мы – не первая разумная цивилизация, живущая в этой части вселенной. И что мы пошли по тому же пути, что и предшественники. Согласно его рассуждениям, мы движемся к полной гармонии со Вселенной. Дальнейшим нашим развитием является полный отказ от борьбы. Это запустит цепную реакцию, которая, вкупе с технологической и научной сингулярностью, приведет к полному отказу от культуры, религии, искусства и духовности. Мы потеряем все, что делало нас Людьми, превратившись в существ, которым чуждо сомнение, страх, жажда жить, сражаться, достигать и доказывать. О ком будут петь песни, если мы больше не будем любить, страдать, сражаться? Когда последний герой откажется подниматься вновь и вновь? Когда последний мечтатель отведет взгляд от звезд? Что будет с нами тогда?
Чудовище рассказало мне, что все цивилизации предтеч, число которых неизвестно, проходили через это. В конце концов, они эволюционировали до тех пор, пока не теряли дух и осознание себя, превращаясь в чистую энергию, сливаясь со Вселенной в едином энтропическом путешествии. Кристаллы, которыми мы пользуемся в качестве источников энергии – все, что осталось от некогда величественных и могущественных цивилизаций.
Я не понял, как происходил этот процесс эволюции. Возможно, ученые поняли бы, но мне это не по силам. Единственное, что я понял – когда мы используем кристаллы для питания наших машин, энергия преобразовывается в иную форму и снова концентрируется в каком-нибудь месте галактики.
Чудовище утверждает, что они долго наблюдали за нами. И, будто бы мы встали на порог своеобразной точки невозврата, за которой спасения уже не будет. Они считают, что мы потеряли кое-что необходимое для сохранения своей цивилизации от неминуемой эволюции. Кое-что очень важное. Волю к победе.
Если нам не удастся ее вернуть – мы шагнем за горизонт событий и потеряем себя, так как потеряем стремление сопротивляться жерновам Вселенной.
Он сказал, что лишь потеряв все, мы обретаем истинную свободу. Но она больше не бесценна. Она ровным счетом ничего не стоит. Поэтому они будут убивать нас, чтобы мы сопротивлялись. Чтобы пробудить в нас волю к победе. Переговоры бессмысленны. Я все еще склонен полагать, что они заблуждаются. Может просто лгут. Но… Ваши предположения относительно нашего развития и действительное положение дел говорят об обратном. Я действительно замечаю признаки того, в чем чужие пытаются нас убедить. Мы все реже обращаем взгляд в даль, к звездам, мы стали слабы и течем по течению. С каждым годом, все больше людей, получивших возможность жить тысячелетиями, выбирают добровольно прервать свою жизнь уже после сотни лет. А ведь когда-то человек мечтал о бессмертии.
Броук выглядел опустошенным. Абрахам молчал. Его разрывало изнутри от вопросов, но впервые с тех пор, как он зашел в эту комнату он видел в командоре не слабого, испуганного человечка, а настоящего командира, на долю которого выпало принятие тяжелого решения.
- Абрахам, я не хочу, чтобы человечество превратилось в батарейки для следующего поколения галактической цивилизации, даже если это произойдет через десятки тысяч лет. И я не хочу, чтобы какие-то многоглазые олухи надрали нам задницы. Мы должны победить, и вы нам в этом поможете. Я знаю о вашей операции на Марсе, знаю, какое сложное решение вам пришлось принять, и какую цену вы заплатили. Знаю, за что вы были осуждены и разжалованы. И сейчас нам нужны именно такие люди, как вы. Что скажете, генерал Абрахам Каин? Сможете вернуть нам волю к победе?
Абрахам встал. Древним, забытым в новом мире жестом, отдал честь Броуку.
- Можете считать, что она проснулась вместе со мной, командор.
Они пожали друг другу руки, после чего командор отдал распоряжения новоиспеченному генералу, снабдил его необходимыми документами, и посоветовал как следует отдохнуть.
Уже в дверях Абрахам обернулся и внимательно посмотрел на Броука.
- Командор, вы понимаете, что если… когда мы победим, однажды мы встретим цивилизацию, стоящую на том же пороге, на котором стоим сейчас мы, перед теми же жерновами. Мы позволим им стать батарейками для нас, или станем для них чудовищами, убивающими лишь чтобы пробудить в них волю к победе?
